Семигрешье I. Глава 3

Место, в котором я учился, самое обычное. Многие родители жаловались на то, что школа полна наркоманов, дураков и бездарных молодых учителей. Другие, в основном выпускники, с теплотой вспоминали директора и учебный процесс. Для меня же это была каторга. Четыре этажа в два крыла, спортзал, актовый зал, столовая, длинные шумные коридоры – за десять лет я возненавидел это место. Не чувствовал никакой привязанности.
Перед дверями школы прошептал «сохранение» ещё раз, чтобы потом не начинать день с самого начала. Вошел. Оставив куртку в раздевалке, направился в класс. В коридорах и на лестницах все обсуждали события на Арбате. Как я и предполагал. Конечно, обсуждали не столько саму трагедию, сколько видео с «настоящим магом».
Когда я вошел в полупустой класс и сел за свое место, сразу прислушался. Каких только теорий не строили мои дорогие одноклассники. Впрочем, кому-то и дела не было до этих сплетен. Например, многим девчонкам, сбившимся в стайки и обсуждающим выходные. Или подоспевшему Федьке, который уже взахлеб рассказывал окружающим об аварии перед школой. Периодически он тыкал в мою сторону пальцем и вспоминал все-таки, что это я его вытащил. Со своего места у окна в углу класса я имел прекрасный обзор на все происходящее.
И старался сидеть тише воды, ниже травы. Такое в классе было правило, если не хочешь, чтобы до тебя докапывалась с «приколами» местная гопота. Диман, Макс и Денис – типичные тролли и дуболомы, преуспевающие в спорте и считающие себя лучше других. Наглые и беспринципные. Некоторым, к сожалению, не помогало тихое и незаметное поведение. Со своего наблюдательного пункта я заметил, что в другом конце класса трое крепких, рослых парней шпыняли Рому Тишкина.
Не то, чтобы Рома чем-то заслужил постоянный стеб, тычки и затрещены, просто он был слишком легкой добычей. Даже я испытывал к нему смесь жалости и презрения. Щуплый парнишка с сальными волосами, косящий под гота, был известен как школьный деревенский дурачок и маменькин сынок в одном флаконе. Он даже читал по слогам, хотя учился с нами в десятом классе. А ещё эта его тощая гнутая шея. Она всегда напоминала мне шею стервятника. Вот и сейчас он вжимал голову в плечи, заискивающе отвечая обидчикам. Раньше я мог только радоваться, что выбирали его, а не меня. Но теперь…
- Ребята, оставили бы вы его.
Увы, голос принадлежал не мне. К школьным задирам и их добыче расслабленно подошел Пашка Мухин. Он был чем-то вроде души класса. Харизматичный и ироничный, Мухин всегда улыбался и имел свой подход к каждому из одноклассников. Ещё пару лет назад он сам был частой жертвой издевок и нападений. Но, к всеобщему удивлению, в какой-то момент стал заступаться за других. И из-за этого огребал за компанию.
Но это не останавливало Пашку, и он упрямо лез на рожон и впрягался за слабых. Со временем он заслужил некий авторитет и уважение класса.  Держался особняком, но не зазнавался. Этакий защитник справедливости. И сейчас он заговаривал зубы неразлучной троице гопников. Пара осторожных острот, и парни отстали от Ромы. Паша хлопнул его по плечу, сказал что-то ободряющее и пошел к своему месту.
Хотел бы я дружить с ним. Если бы не один нюанс. Меня дико раздражало, что он так просто общается с девчонками! Как будто специально дразнит остальных своей популярностью. Показушник. Даже Нина Васина, привлекательная блондинка, с радостью с ним общалась. А она была редкой снобкой и стервой, по которой сох весь класс. Кроме меня.
Я любил Силь. До сегодняшнего утра. Раз планы изменились, то я обратил свой взор на Настю Майорову. Настя, сидящая впереди меня высокая девушка, с гордостью носила ярлык «ботан класса». Наверное, только я смог разглядеть за строгими очками красивые глаза. А за занудной тягой к учебе – кроткость и скромность. Ещё она немного картавила, но я находил эту черту скорее милой, чем отталкивающей. Прибавьте сюда неплохую фигуру, и вы меня поймете.
Интересно, как все они отреагируют на то, что я собрался сделать? Но, признаться честно, мне опять было страшно. Тяжело было решиться осуществить безумную задумку.
 - Серый, мне тут Костян такую фишку рассказал, - произнес Федька, подсаживаясь за мою парту. – Вчера, оказывается, Арбат бомбили!
- Да, я что-то такое слышал, - пожал плечами.
- Только штука не в этом! Поди сюда!
И Федя потащил меня через весь класс к Косте Лебедеву, вокруг которого собралось ещё несколько человек. Когда мы приблизились, со мной по обыкновению никто не поздоровался. Но это было привычно, так что я просто заглянул через плечо Кости, как и все остальные. На экране навороченного мобильника шла видеозапись с Арбата.
- Вчера успел скачать, пока не удалили, - ответил Костя на незаданный вопрос, и становилось понятно, что этим достижением он собирался хвастаться целый день.
Я спокойно смотрел видео, пока вдруг не понял, что жду собственного появления на нем. Нахлынули воспоминания о той кошмарной прогулке. О том взрыве. Начало мутить, и я вернулся к своему месту. Народ постепенно подтягивался. Вскоре вошла низенькая старушка - Наталья Николаевна, наш преподаватель алгебры. Прозвенел звонок.
Следующие полчаса нудной бубнежки я морально готовился. Что-то списывал с доски в тетрадь, чтобы отвлечься и успокоиться. Или слушал тихие перешептывания одноклассников. Кого-то вызывали к доске. Что-то решали по старым темам. Но это меня не интересовало. Повторный просмотр видео оказал определенное влияние. Почему-то возникло отчетливое ощущение, что этот террорист такой же как я. Эта мысль посетила меня только сейчас и не оставляла. Этот «маг» тоже получил свою силу неким чудесным образом. Может быть даже от Силь. И что он сделал? Он взбунтовался. Освободился. Конечно, то, что он сделал - ужасно. Но смогу ли и я так? Думал, что смогу, раз теперь я больше, чем просто человек. Надо решаться. Все равно ведь мне нечего терять. Или есть? Все ли я продумал? Получится ли? До звонка оставалось несколько минут.
Наталья Николаевна вызвала к доске Нину Васину. Я очнулся от своих мыслей и поднял взгляд от тетради. А почему я до сих пор сижу и просто наблюдаю? Ведь я хотел все поменять. Разумеется, Нина не смогла решить сложное уравнение даже с помощью подсказок учительницы. Терпение Натальи Николаевны кончилось. Мое тоже.
- Васина, я понимаю, что тебе не пригодятся науки по жизни. Таким как ты надо лишь удачно выйти замуж и ни о чем не думать, - ехидно и зло сказала учительница. – Хорошо хоть, у тебя для этого все есть! Замуж тебя и с пустой головой возьмут. Все хиханьки да хаханьки, а учиться я за тебя должна!
С каждым словом карга злилась все больше, а Нина смотрела на неё с отсутствующим выражением на лице. Это явно бесило преподавательницу ещё сильнее. Она начала кричать, едва не брызжа слюной. Встала со своего стула, читая тираду о никчемности образа жизни Васиной. И это девушке ещё повезло. Каждому рано или поздно приходилось побывать у этой доски позора и слушать о себе разного рода гадости.
Вспомнил, как на протяжении многих лет, ещё с пятого класса, эта злая карлица ежедневно пилила меня. И ладно бы только меня! Все подвергались у этой доски унижению и осуждению. Хуже всего было, если несчастный пытался огрызаться. Учительница выплевывала свои ядовитые слова, не думая о душевном равновесии ученика. Она знала, как задеть за живое даже тех из нас, кому должно быть фиолетово. И это учеба? Это издевательство! И это происходило снова. Я решил. Сейчас или никогда!  У меня есть сила, и я не буду больше это терпеть!
Резко встал. Шаг. Ещё один. На меня начали оборачиваться.
- Полтыщин? Я не давала разрешения выходить. Сядь! – приказала Наталья Николаевна.
Но я продолжил упрямо идти к доске. В животе вдруг стало холодно и пусто. Страх порождал неуверенность. Я подстегнул себя мыслью: «Кто, если не я?». 
Ускорил шаг. Вот я встал между учительницей и жертвой её нападок. На меня смотрел весь долбанный класс. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Раз я смог кинуться под машину, смогу и это! Я заставил себя думать о том, что сохранился, а значит – выйду сухим из воды. Я должен сделать то, о чем всегда мечтал каждый в этом классе. Глубокий вдох.
- Что ты творишь, Полтыщин!? Если ты немедленно не сядешь, я вызову завуча!
Выдох. И прежде чем кто-либо что-то сообразил, мой кулак тяжело врезался в челюсть пожилой женщины. С этого момента я словно отрезал себя от реальности. Помещение класса и находящиеся в нем люди как будто перестали существовать. Я видел только пошатнувшуюся Наталью Николаевну. Решил, вдруг, что этого мало. Она попыталась закрыться руками, но следующий выпад руки разбил её нос и опрокинул на пол. Свист. Крик. Звук падающих стульев. Весь этот шум где-то далеко. Острыми, болезненными вспышками возникли панические мысли.
«Боже! Что я творю!?»
«У неё же есть семья!»
«Муж, дети, может быть даже внуки!»
Но вскипевший в крови адреналин опьянял.
- Лежать, я сказал! – рявкнул, что было сил.
Почувствовав власть, я несколько раз пнул ненавистную учительницу под ребра. На её сморщенном лице кровь и слезы. Я испытывал ужас напополам с удовольствием. Я улыбался. Даже когда на меня налетели парни и впечатали в исписанную мелом доску, я продолжал тупо улыбаться. Остальное я помнил урывками.
Мне заломали руки, несколько раз ударили. Потом был кабинет завуча. Учителя и директор орут на меня. Звонят родителям и в полицию. Мать орет на меня в трубку. Стражи закона обещают скоро приехать. Но если родители приедут с работы раньше – будет хуже. Меня ждут крупные неприятности. Становится смешно от паники, охватившей этих людей. Потом я оказался в пустом классе труда под присмотром нескольких одноклассников и учителя физкультуры. Смотрят на меня с опаской.
Через минуту я, наконец, пришел в себя и заметил рядом свой рюкзак. Как любезно с их стороны проследить, чтобы мои вещи были со мной. Или это я сам его захватил? Эти дураки, даже не проследили за тем, чтобы связать преступника. Подумал о том, что можно и подождать. С другой стороны, когда окажусь под надзором полиции, у меня может и не быть возможности.
- Эй! Что ты делаешь?! – крикнули мне.
В руках моих блестел зубчатый кухонный нож. Я предусмотрительно захватил его из дома, для того, чтобы завершить главный этап в механике сохранения. Тяжело дыша, я смотрел на людей, ставших мне врагами.
- Сереж, успокойся, не делай глупостей, - попытался утихомирить меня физрук, осторожно приближаясь.
- Чувак, все будет хорошо, - поддержал его один из одноклассников.
Окружают, гады. Я посмотрел на лезвие. Черт, как же страшно! Но если я не сделаю этого, моя жизнь так и так кончена. Я отступал. Не знал, что делать. Мысли путались. Движение - учитель прыгнул на меня. Я отскочил. К счастью, мужчина был не в лучшей форма для физкультурника. Вопль. Мой собственный вопль ужаса.
Я с размаха вогнал нож себе в живот. Враги, тянущие ко мне свои руки, чтобы схватить, так и замерли. Их парализовало так, будто им передалась пронзившая меня боль. Этого мало! С такой раной меня смогут спасти! Я должен вернуться к точке сохранения! Надавил руками, погружая лезвие в плоть. Упал на колени, согнулся. Во рту горечь. Текут слезы. Меня хватают, пытаются остановить. Я кричу, прокручивая нож в себе. Желтая пластиковая ручка теперь красная и скользкая. Слышу звук рвоты. Это тошнит меня или кого-то из моих врагов? Боль сводит с ума. Мало! Я остервенело режу свои внутренности. Теряю сознание.

Я резко вздрогнул и схватился за живот. Передо мной школьная дверь. Голова немного кружилась, но я понял, что все сработало. Это все не так легко, как казалось. Однако я смог. Я позволил себе отдохнуть пять минут и прийти в себя.
- Ты чего встал? – меня догнал Федька. – Не спи, замерзнешь!
Я постарался не смотреть на него.
- Все нормально. Задумался просто.
Дрожащей рукой открыл дверь и зашел в школу. Пока мы поднимались по лестнице и шли по коридору, полному людей, я чувствовал на себе взгляды. Осуждающие и подозрительные. На секунду мне показалось, что все знают о том, что я сотворил. Но я быстро отсек эту мысль. Никто не мог знать. Да и что я такого ужасного сотворил? Всего лишь сделал то, что всегда хотел. Тем не менее, я ощущал себя неуютно.
Мы вошли в класс вместе с Дамкиным. Он поздоровался со всеми и поспешил к Косте и компании, чтобы начать рассказывать про аварию. А я подошел к своему месту и, стараясь не выдавать волнения, начал готовиться к уроку. Руки все ещё мелко дрожали. Все произошло так стремительно, что казалось каким-то нереальным. Наверное, так всегда бывает, когда происходит что-то из ряда вон.
Сел, зажмурившись, и потер лицо. Перед глазами возникла избитая мною Наталья Николаевна. Я глубоко вздохнул и осмотрелся. Снова заметил, как бугаи пристают к Ромке. Бросил взгляд на входную дверь. Пашка как раз вошел в класс и посмотрел в их сторону.
- Ребята, оставили бы вы его.
Я ухмыльнулся. На этот раз это был мой голос. Диман, Макс и Денис оглянулись. Чувствуя на себя взгляды и других одноклассников, я подошел к ним вплотную. Только в глазах простоватого Макса читалось некоторое удивление, Дима и Ден смотрели со злыми усмешками.
- Кто-то чет сказал? – уточнил Макс.
- Полтарь, чет ты смелый сегодня, - продолжил недобро улыбаться Диман и сильно хлопнул меня по плечу.
Я опять чувствовал липкий страх. Но знание того, что я уже совершил, придавало уверенности. В этот момент я решил сказать то, что говорил им до этого Мухин:
- Что вы к нему пристали? – вальяжно поинтересовался я. – Он же вам даже ответить не может. Неужели…
- Хочешь, к тебе пристанем, - предложил Диман.
Макс улыбнулся, а Ден обошел сзади, отрезая не путь к побегу. Я начинал паниковать. Почему они не дали мне договорить!? Почему у Пашки получилось заговорить им зубы!? Я решил импровизировать. Если уж получать втык, так пусть хоть будет за что.
- Вы заколебали, - отрезал я, поочередно взглянув каждому из них в глаза.
Максим схватил меня за грудки и навис надо мной.
- Че ты сказал!? Ну-ка на ушко шепни.
- Полтарь, ты походу потерял список, кого бояться, - тихо рассмеялся Денис.
Мой взгляд лихорадочно перемещался по лицу схватившего меня парня. Краем сознания я гадал, ударит он меня или нет? Страшно. Но не страшнее, чем мне было раньше.
- Я сказал, что вы заколебали, - твердо заявил я.
От расправы меня спас подошедший Мухин. Он по-приятельски хлопнул Дена по плечу.
- Чуваки, мы вообще-то в классе. Да и чего вы докопались до этого, - он кивнул на меня. - Он правильно говорит. Слабых обижать это не круто.
- Слышь, Мух, не лезь, - сказал Диман. – Мы сами разберемся. Он тут хамить решил.
- Да, Паш, - снова ухмыльнулся я, - не лезь.
- Чуваки, забейте. Ща придет Николаевна и устроит вам час отчаяния, - настаивал Мухин. – Это ж Полтарь. Он безобидный. Ромка ещё безобиднее.
Тишкин, как я заметил, сидел за партой и усиленно смотрел в другую сторону, прикинувшись ветошью. И стоило за такого заступаться? Макс сверлил меня своими маленькими голубыми глазками, а потом отпустил.
- Я тебе это ещё припомню, - пригрозил он.
Когда парни отошли, Пашка усмехнулся и шутливо стукнул меня кулаком в плечо.
- Ты, конечно, молодец, но лучше так не делать. Убьют ведь.
Вошла Наталья Николаевна и прозвенел звонок. Я вернулся за свою парту и обдумывал произошедшее. Меня переполняло чувство гордости. Не столько за то, что мне хватило храбрости заступиться за кого-то, сколько за то, что мне удалось не схлопотать по роже. Этим уродам я тоже отомщу. И за свои прошлые унижения, и за других несчастных.
- Кто-нибудь хочет решить это уравнение у доски? – спросила класс Наталья Николаевна.
Я посмотрел на пример, написанный в учебнике. Не смог сдержать глумливую улыбку. Если учительница алгебры спрашивала добровольцев и их не находилось, - а их всегда не находилось, - то к доске вызывали в принудительном порядке. Однако на этот раз в классе поднялась единственная рука. Моя.
- Ну, Полтыщин, давай к доске, - немного изумленно произнесла преподавательница.
Пока я шел, слышал за спиной издевательские шепотки: «Опозориться вышел», «Ну давай, блесни мозгами!», «Смертник, к доске позора!»  Учительница смотрела на меня строго и как будто не замечала комментариев со стороны одноклассников. Она всегда так поступала, чтобы создать дополнительное давление. Я по-прежнему глумливо улыбался. Взял мел.
Я был вынужден разочаровать и старуху, и голодную толпу за своей спиной. Ведь я видел решение этого уравнения и даже записывал его в тетрадь, когда в предыдущий «дубль» одного несчастного вызвали к доске. К счастью, у меня была просто отличная память, развитая годами разных компьютерных игр с головоломками. А уравнение было перед моими глазами всего лишь чуть более часа назад.
Мел стукнул об черную доску, и моя рука принялась стремительно выводить математическую формулу. Писал молча. Резкими, отрывистыми движениями. Словно фехтовал с достойным противником. Стоило признать, что писать на доске, когда знаешь ответ, довольно весело. Иногда я замирал, припоминая детали. И сразу начинал писать опять.
- Полтыщин, а говорить кто будет? – Наталья нашла к чему придраться. – Не просто пиши, а проговаривай свои действия, чтобы мы видели, что ты понимаешь ход своего решения.
Я оглянулся на учительницу. Представил её разбитое моими руками лицо. А дальше продолжил писать, комментируя свои действия. Прошла ещё пара минут. Доска уже была полностью исписана моими каракулями, похожими на руны.
- И окончательный результат… вот! – торжественно заявил я, дважды подчеркнув получившийся ответ.
Отложил мел. Протер пальцы тряпкой. Выжидающе посмотрел на Наталью Николаевну. Та внимательно осмотрела все, что я изобразил и сухо произнесла:
- Можешь садиться.
Я хотел возмутиться. Какого черта? Если человек неправильно отвечал у доски, даже если старался, то получал двойку. В лучшем случае, тройку. А за идеальный и правильный ответ – простое «садись»? И никакой пятюни? Но я сдержался и в полной тишине вернулся на место. Приятно было видеть удивленные лица одноклассников. Дальше к доске вызвали Нину Васину. Она повторить мой подвиг не смогла. На этот раз я не стал творить ничего экстремального, обдумывая свои будущие действия. Мне надоело быть незаметным. Я решил уйти в отрыв.
Дождался звонка на перемену. А когда начались разброд и шатание, подошел в коридоре к Нине и сказал:
- Привет!
Она посмотрела на меня так, будто впервые разглядела мое существование.
- Давай встречаться, - без обидняков предложил я.
В ответ она и её подружки рассмеялись. Я почувствовал, как краснею и начинаю потеть. Заметил, что несколько одноклассников смотрят в нашу сторону. Впрочем, все шло согласно задумке. Провокация удалась.
- С тобой? Да ты упал! – хохотала Нина. – Это прикол такой? На что ты вообще рассчитывал?
- Да ладно, Нин, посмотри, какой он милый, - язвительно подпела Ира, одна из вечных подруг Васиной.
- Серость, она и есть серость. С тобой никто даже за деньги встречаться не станет, - добавила другая подруга.
- Разве что Дамкин! – вставила Нинка. – Сколько ты ему платишь?
Все эти речи сбивали меня с толку. Мне хотелось что-то съязвить и достойно ответить, но все мое красноречие почему-то проявлялось только на форуме. И так происходило постоянно. Меня просто не воспринимали всерьез. А ещё я прекрасно понимал, что к концу перерыва о моей попытке узнает вес класс и я стану посмешищем. Тем не менее, я заставил себя улыбнуться этим дурам.
- Окей, - ответил я.
Смачный шлепок оставил на лице старшеклассницы красный след. Васина пошатнулась. Ей пришлось опереться на подоконник, чтобы не упасть. Онемевшие от удивления подружки быстро опомнились. Они были готовы накинуться на меня с кулаками, когда моя ладонь хлестанула Иру по её круглому личику. Они начали голосить и орать на меня, перебивая друг друга.
- Так! – я поднял голос, почувствовав странное спокойствие и уверенность.
Девчонки заткнулись, а нас уже окружала толпа возмущенных зрителей.
- Ты шалава и ты шалава, а ты вообще конченная мразь, - заявил я, поочередно указав на каждую из девушек пальцем, и припечатал. – И бомбил я вас троих.
Ребята из нашего и других классов наблюдали за этой сценой. Под их осуждающими взглядами я развернулся, чтобы триумфально уйти, но натолкнулся на Мухина. Он схватил меня за плечо и больно сжал.
- Ты совсем охренел что ли? – резко спросил он.
Подошли несколько парней из нашего класса. Среди них Федька и Денис.
- Ты не в курсе, что девок бить нельзя? - продолжал Пашка. – Упал и извинился.
- Не нужны мне его извинения! – взвизгнула Нинка. – Наваляйте ему!
- Псих тупой!
Девчонки были за мной. Я был окружен. Пожалел, что не захватил с собой нож из рюкзака. Представил, как бы зарезал эту никчемную толпу. Улыбнулся. Истолковав мою улыбку по-своему, Денис навис надо мной.
- Чего смеешься? А если мы те ща леща так же отвесим? Приятно будет, а!?
- Да вломите ему уже, - настаивала та из девчонок, которой я не успел залепить пощечину.
Я посмотрел на Мухина. Затем посмотрел в глаза Дену. Конечно, подобное было не достойно десятиклассников, но я предложил традиционный школьный метод решения:
- Если есть проблемы, встретимся после уроков за школой. И друзей приводи.
- Ты че-то и правда дерзкий сегодня, - Денис приблизил свое лицо к моему, едва не касаясь моего лба своим. – Может здесь и сейчас?
- Я сказал: после уроков за школой.
Мой голос звучал нагло, но я не мог не заметить, что он дрожит. Интересно, остальные это услышали? Надо успокоиться. Прозвенел звонок. Люди начали расползаться по классам. Ден толкнул меня.
- Только попробуй не прийти. Готовься.
Мои одноклассники, поглядывая на меня с жалостью, презрением и настороженностью, пошли на второй урок алгебры. Я немного задержался в коридоре и вошел в кабинет в одиночестве. Урок протек на удивление спокойно. Для всех, кроме меня. Я сидел как на иголках, в пол-уха слушая Николаевну. Она разжевывала нам новую тему, и мне хватало ума переписывать уравнения с доски в тетрадь, чтобы запомнить их. Ведь день придется снова «переигрывать», когда я сделаю то, что хочу. В конце занятия учительница предупредила о завтрашней контрольной.
На перемене я пошел в столовую, купить себе чего-нибудь съестного. Меня нагнал Федька.
- Чувак, ты где такого озверина выпил? – спросил он.
- В смысле?
- Я о том, что ты обычно тихий и уравновешенный, а сегодня хрен знает, что творишь. Впрягся за Тишкина, потом устроил эту сцену с ББПЕ. Сейчас Нинка пошла жаловаться Максу. А ты им ещё и стелу забил!
Я с удовольствием отметил смешанное выражение восхищения и испуга на его лице. Ничего не сказал. Мне было до сих пор немного боязно. Ведь все может оказаться сложнее, чем мне кажется. Однако обратной дороги нет.
- Слушай, может, пойдешь, извинишься перед ними всеми? Может, тебя не тронут?
Я резко остановился на лестнице. Взглянул на Федьку сверху вниз, так как стоял на пару ступенек выше. Во мне что-то поднялось. Горячее и злое чувство несогласия.
- Они все равно не упустят случая устроить мне темную. И я не собираюсь унижаться и отступаться от своих слов! Они заколебали! И парни, и дуры эти.
- Дело, конечно, твое, - поднял руки Дамкин. – Но я тебя хоронить не буду.
Мы вошли в просторное светлое помещение с высокими потолками и несколькими рядами столов, за которыми кушали ученики младших и средних классов. Обедать бедолагам приходилось малоприятной бурдой, чем-то вроде гречневой каши с вонючими рыбными палочками. Однако здесь же находился недорогой буфет, где можно было приобрести что-нибудь более аппетитное. Мы с Федькой встали в очередь.
- Слушай, я, конечно, понимаю, что Васина не самый приятный человек. Но зачем бить-то её было? – не унимался одноклассник.
- Потому что я могу, - пожал я плечами.
- А ты понимаешь, что она тоже может, например, пойти к классухе пожаловаться!
Я с сомнением посмотрел на Федю. Резон в его словах был. Наша классная руководительница, Лидия Олеговна была преподавателем химии. В школе её боялись и уважали, так как была она человеком незаурядным, сочетавшим в себе качества справедливости и строгости. Если ей доложат на меня, то пощады можно не ждать. Вдруг я вспомнил, как она ругалась на меня, когда я избил Наталью Николаевну. Страшнее быть просто не могло.
- Расслабься, - посоветовал я.
Купив себе калорийную булку да чай, я с головой погрузился в школьный день. К класс-руку меня так и не вызвали. На протяжении оставшихся уроков  со мной больше никто не разговаривал. Я внезапно стал врагом класса номер один, потому что повел себя не «по-мужски». А может, просто никто не хотел связываться со смертником, назначившим «дуэль» трем здоровякам. Так или иначе, отведенное мне время я потратил на то, чтобы настроиться. Я убеждал себя, что смогу драться в полную силу, не боясь последствий. Если я могу сохраняться, то надо отнестись ко всему этому, как к игре. Это просто кучка мобов, которых я должен выпилить.
Я вспоминал, как на протяжении десяти лет, начиная с первого класса, эта троица издевалась над всеми. Надо мной, Федькой, Костей, Ромой, другими ребятами! Сейчас они вроде как заступились за девушку? Ха! Да это просто предлог, чтобы напасть на меня. Они рвали мои учебники. Забрасывали мой портфель в унитаз. Оскорбляли. Отбирали купленные сладости. Гонялись за мной по школьным коридорам. Ну, не мог я быть как Пашка! Не мог я пересилить это и начать бороться с ними! До сегодняшнего дня. Теперь у меня есть преимущество. Для меня они теперь просто элементы игры. Ничто меня не остановит.
Так я думал.
В назначенное время я пошел за школу. Рюкзак и куртку оставил в раздевалке. Все равно они мне уже не понадобятся. Они уже ждали меня. Все трое. Стояли и расслабленно курили, пока не заметили, что я приближаюсь. Выкинув бычки в опавшую листву, пошли мне навстречу. Я почувствовал, как волнение постепенно берет надо мной верх. Ведь, по сути, под этим серым холодным небом я сейчас буду избит тремя одноклассникам. По-другому и быть не может?
«Нет», - убеждал я себя. – «Не волнение. Предвкушение!».
Они не могли знать, что за моей спиной в штаны заправлен заранее приготовленный нож. И кофта достаточно длинная, чтобы закрывать его от глаз. Я собирался убить этих мерзких свиней, портящих всем жизнь. Если драться, то драться насмерть. Только смерти я не боялся. Мы поравнялись. Я хотел сказать что-нибудь резкое или как-нибудь уточнить условия драки.
Удар в солнечное сплетение от Макса стал для меня неожиданностью. Воздух с хрипом покинул легкие. Согнулся. Диман ловко поставил мне подножку, сбив меня на землю. Начал задыхаться. Звездочки перед глазами. Все тот же Диман поднял меня за грудки и ударил в скулы. Я буквально отлетел. Больно. Не так я себе это представлял. Кое-как встал. Хотелось убежать. Сзади меня толкнул Денис, я налетел на Макса. Он схватил меня, но я успел ударить его в бровь. Замахнулся. Ударил снова. Разввернувшись, попытался достать Димана ногой. Но меня схватил Денис и повалил на землю. Успел залепить ему раскрытой ладонью в нос. Он отшатнулся. Попробовал подняться. Удар в бок. Упал на живот. Ещё один пинок переворачивает меня на спину. Тяжело дышать. Чья-то тяжелая нога наступила на грудь. Почему-то думаю о том, что мать убьет меня, если останется грязный след.
- Слышь, чмошник, - обратился ко мне Макс, - не дергайся. Девок бить ты крутой, а с нами разобраться не можешь. А знаешь почему? Потому что ты сам как баба!
- Да пошел ты! – огрызнулся я, но дергаться не стал. Не так я представлял себе эту драку.
- Но-но! Полегче, - криво улыбнулся Диман, надавливая на меня ногой. – Полтарь, ты сегодня реально бешенный какой-то. Ты часом не заразный?
- Синдромом неудачника, - вставил Денис.
- Короче, так! – говорит Максим. – Ещё раз начнешь бочку катить, мы тебя сначала изобьем, обоссым и заставим бегать вокруг школы голышом.
Я бессильно сжал кулаки. Не был уверен, смотрю ли на них со страхом или все-таки со свирепостью. Я пытался драться с ними, но почему ничего не вышло? Почему они ещё дышат? Я - слабак. Мне не хватило силы и воли. Как же бесит их издевательский снисходительный тон!
- А что нам мешает прямо сейчас так сделать? – задорно спросил Диман.
- Да кому нужен этот неудачник? Ты лучше ногу вытри, вон в какое дерьмо вляпался, - сказал Макс.
- Твоя правда, - кивнул Диман, затем повернулся ко мне. – До завтра, Серый.
И он харкнул мне в лицо. Остальные усмехнулись и повторили за ним. Как только их вонючие слюни попали на меня, что-то внутри оборвалось. Я взревел и вскочил, скинув Димана. Ярость от пережитого унижения бросила меня вперед. С рычанием, я бросился на обидчика. Он схватил меня за грудки. А я одной рукой выхватил из-за спины нож и воткнул уроду в шею. Выдернул, освободив красный фонтан. Раздался чей-то крик. На меня наскочил Денис. Получил удар ножом в руку. Отступил и подхватил осевшего на землю приятеля. Диман на его руках был белым, как мел. Его лицо было перекошено от боли. И всюду кровь.
Я только сейчас обратил на неё внимание. И растерялся. Вид крови, который, как мне казалось, должен был опьянить меня и придать сил, наоборот – отрезвил меня. Парализовал ужасом. Выбил из колеи. Что же я наделал?
-Уноси его! – рявкнул Макс.
Я попытался отмахнуться ножом, но парень сбил меня с ног и оседлал. Лезвие звякнуло, отлетев в сторону. Пока раненный Денис тащил куда-то умирающего Диму и звал на помощь, Макс принялся избивать меня. Нет, даже не избивать, а заколачивать меня к чертям собачьим. Его кулаки быстро и сильно опускались на мое лицо, разбивая его вдребезги. Я не сопротивлялся. Просто не мог. Школьный хулиган был так напуган моим поступком, что его атака казалась истерикой. Хруснул нос. Лопнули губы. Голова гудела. А удары опускались и опускались. Несколько раз я на пару секунд терял сознание. Запах крови вызывал тошноту. Только был ли это запах моей крови, наполнившей рот, или разлитой вокруг крови убитого мной человека? Мое лицо превратилось в одно сплошное пятно боли. Так что можно было сказать, что я этой боли как чего-то отдельного и не чувствовал. Только жар.
Когда я в очередной раз пришел в себя, рядом никого не было. Я сумел открыть только один глаз. Тело тяжелое и непослушное. Мир кружился, покрытый красным туманом. Перевернулся. Заметил нож. Ничего толком не соображая, пополз к нему. Шкрябая пальцами бесцветный асфальт, я подтягивался ближе, одержимый желанием поскорее все переиграть. С трудом сжал желтую пластиковую ручку. Поднес лезвие к горлу и устало опустился на него. Умирал долго.
Когда сознание опять оставляло меня, успел подумать о том, что надо найти быстрый и безболезненный способ суицида. Эту мысль я продолжил стоя перед дверями школы.


Рецензии