Котенок, который приносит счастье

        В дни предновогодних  распродаж  и ярмарок город наполняется каким-то неописуемым  праздничным духом, который  заряжает людей особой энергией. Люди бегут по улицам, сталкиваются и многократно увеличивают энергию предновогодней лихорадки. Среди всей этой суеты выделялась фигура одинокой женщины.    Она переходила от витрины к витрине, ненадолго останавливалась и шла дальше. Она ничем бы не отличалась от тысяч горожан, высыпавших на вечерние улицы, если бы не ее выражение лица. Оно совершенно ничего не выражало. Казалось, что она смотрит не на витрины, а куда-то в одну ей ведомую даль.
       Это был их любимый предновогодний маршрут. Они не спеша брели по  улице, рассматривали забавные игрушки, яркие гирлянды.  Ирина подолгу любовалась вечерними платьями, пока сын не начинал сердиться и силой уводил ее в магазин игрушек. Олег шутливо сетовал, что в магазинах нет предновогодних распродаж инструментов, и терпеливо следовал за Ириной и сыном. Их путь оканчивался в небольшом кафе  в конце улице. Здесь уже не так ощущалась суматоха предновогодних распродаж, всегда пахло сдобным тестом, было уютно и тепло. Домой возвращались утомленные, почти без покупок, но счастливые. Когда Игорек был совсем маленький, он засыпал на руках отца по пути домой.  Время шло, прогулки продолжались из года в год. Ирине иногда казалось, что если не будет этой предновогодней прогулки, то и новый год никогда не наступит. Но однажды настало время, когда в свое маленькое путешествие они отправились вдвоем с мужем. Ирина безуспешно пыталась унять тревогу. Она понимала, что сын не может все время быть подле родителей,  ему необходимо быть рядом с друзьями, со своей девушкой. Но сердце безжалостно ныло. Игорь пришёл домой поздно, обнял ее и тихо прошептал: «Ну что ты, мамочка, опять не спишь? Все будет хорошо, в следующий раз мы пойдем вчетвером».  Ирина с нетерпением ждала, когда их семья увеличится. Сын женился. Уехал в другой город. Через неделю после отъезда сына Олег сказал: «Я ухожу. Не надейся меня удержать. И так терпел тебя столько лет».  Его слова оглушили ее сильнее пощечины. Если бы он признался, что встретил другую и полюбил, она бы поняла и отпустила. Но  своими словами он перечеркнул всю ее жизнь, превратил прошлое  в прах.
       Находиться дальше в этом мелькающем, затягивающем круговороте было невыносимо. Ирина свернула к скверу, укрывшемуся в тени старого  театра. Скамейки стояли засыпанные снегом, похожие на застывшие волны.  Ирина стряхнула снег с одной из волн   и присела на скамейку.  В скверик совершенно не проникал шум оживленных улиц, даже машины редко нарушали спокойствие этого тихого уголка. Ирина не знала, сколько времени прошло. Она давно перестала следить за временем, оно никогда не отражало реальности: ночи тянулись нестерпимо долго, на работе же, где она могла отвлечься от навязчивых воспоминаний,  летело неукротимо быстро. Как сон всплывали в памяти времена, когда она бежала с работы домой, стремясь как можно быстрей оказаться дома, окружить заботой своих мужчин. Сейчас дом ей казался пустым и холодным. Даже котенка нет, невольно усмехнулась Ирина. Она краем  глаза заметила, что рядом на скамейку кто-то присел, кажется, даже поздоровался. Хлопья снега мягко ложились на деревья, дорожку, скамейку. Фонари, покрытые снежными шапками, светили мутно. Дремота окутала Ирину. Неожиданно она услышала тихое мяуканье. Сначала  решила, что этой ей только почудилось. Но мяуканье повторилось где-то совсем рядом. Ирина оглянулась и увидела рядом с собой девушку, которая руками придерживала ворот пальто. Опять раздалось мяуканье, под пальто девушки что-то зашевелилось.
      - У вас котёнок?
      - Вам нужен?
      - Да. 
      Девушка расстегнула пальто,  вынула крошечного котенка и протянула его Ирине. Забирая котенка, Ира  коснулась рук девушки и ее как будто пронзила сотня ледяных иголок. Пальцы девушки были совершенно застывшими. Ирина внимательно посмотрела на девушку и заметила уже округлившийся животик.
      -Девушка! – возмутилась она, - Вам нельзя сидеть на холодном, вы застудитесь, и это может навредить вашему ребенку.
       - Ему уже ничего не навредит, - совершенно безразличным тоном ответила девушка.
       - Не говорите чушь! Вы не можете так относиться к ребенку, он все чувствует!
       - Пусть,  ему недолго осталось чувствовать. Он никому не нужен.
        - Не глупите!  Немедленно вставайте! - Ирина решительно взяла девушку за руку. Больше всего она  боялась, что девушка начнет упираться и сопротивляться, но та шла послушно, совершенно не проявляя ни каких эмоций. Казалось, что девушке было совершенно безразлично куда идти и с кем. Так же безропотно она вошла вслед за Ириной в подъезд, поднялась на лифте, остановилась у двери. Но  в тот момент, когда перед ней распахнулась дверь в квартиру, девушка вдруг резко рванулась в сторону. Ирина еле успела схватить ее за руку, стараясь не придавить притихшего  котенка. 
       - Успокойся, никто тебя силой не будет удерживать, погрейся, а там будет видно, что делать. – Но девушка продолжала упираться. Ирина нашла единственно верное средство остановить  девушку: - Осторожно, будешь вырываться, мы с тобой раздавим котенка.
        Девушка на мгновение замерла.   Ирина успела втолкнуть  ее в квартиру.  Девушка рванулась обратно, но было уже поздно, дверь захлопнулась. Девушка принялась колотить в дверь и отчаянно кричать, чтобы ее выпустили. Еще через мгновение она медленно опустилась на корточки и зарыдала.
       -  Вот и хорошо, поплачь, а то ходишь как мумия. Слезы они всю боль уносят. Сейчас снимем пальто, сапоги. Присядь на диван, у меня есть такой теплый плед, что ты сразу согреешься. 
       - Вы ничего не понимаете… Ничего не изменится… Вот сейчас согреюсь… А потом… опять на улицу… Родители не пустят… Никому, никому не нужна…  - девушка продолжала рыдать, даже не пытаясь утереть слезы.
      - Ты мне все расскажешь, а пока держи котенка. Сейчас принесу ему молока, а тебе чая с медом.
      Котенок действовал на девушку просто  беспроигрышно:  почувствовав в руках маленький комочек, она перестала плакать, в ее глазах заблестели огоньки, но уже не  слез, а огоньки тепла и нежности. Когда Ирина вернулась из кухни, девушка немного успокоилась, лишь иногда  судорожно всхлипывала. Прежде чем взять у Ирины чай, она опустила котенка на пол к блюдцу, погладила его, как бы приглашая попить молока. Котенок не стал себя долго уговаривать и принялся мелко-мелко лакать молоко.
       -  Как зовут твоего красавца? – поинтересовалась Ирина.
       -  Не знаю, я его сегодня нашла на улице. Сидел такой маленький, одинокий, даже не мяукал. Сама удивляюсь, как я его заметила.  Мы с ним  изгои, никому не нужны. Меня выгнали из дома за то, что я  жду ребенка, а его, наверно, за то, что он черный. Побоялись, что будет несчастье приносить в дом. Вы его можете у себя оставить? Мне некуда его нести. Можете назвать его Черныш.
       - Нет, дорогая, это скорее Чернышка.
       - Вы не возьмете её? – с отчаянием спросила девушка.
       - Возьму, только при одном условии – ты родишь сына. Четыре женщины в одном доме - это уже будет перебор.
        На диване обнявшись, сидели две счастливые женщины, а  на полу у блюдца с молоком, свернувшись калачиком, спал котенок, который приносит счастье.