Глава 8. Кулаком по столу

"Чтобы плыть, нужен корабль, а кораблю нужна пристань. Вот и пойми", – думал Фродо, перегнувшись животом через борт, болтая ногой, и даже, хоть это некрасиво, сплёвывая иногда в пену под форштевнем. На баке было никого. Приближалось Средиземье. Вон оно. За горизонтом, в облачной выси парили пики Эред-Литуи. Залив Люн, Серебристая Гавань, а там, за горами, Хоббитания.
Неслышно приблизился Гэндальф:
– Мифлонд прямо по курсу!
– Представляешь, Гэндальф, я вспоминаю и словно бы вижу себя со стороны! Как будто есть окошко или книжка, и я смотрю-читаю.
– Ты поэт! Эх, Фродо, а я нет! Вот море, берег! Слушай, подадимся потом в моряки!
Пока они говорили, Мифлонд приблизился, и Фродо заметил в стороне от пирса кого-то высокого и кого-то другого небольшого ростом рядом с ним.
Гном Гимли и Эльф Леголас - друзья до гроба! Леголас навсегда уплывает, и Гимли печально кивает.
Туман разорвался, вышла из туч луна, и с Запада блеснула на шапке Сэрдана звезда, а с Востока услышали фырканье Старого Билла: "Нельзя по ночам гонять старика, пусть даже поклажа на сей раз легка, но годы назло нам умеют слагаться в года, а эта поклажа всегда нелегка".
Так встретились, враз, как в гавани три корабля: Фродо и Гэндальф, Арагорн и Сэм, Гимли-гном и Эльф Леголас. Шестеро из Девяти! Один погиб – Боромир, Пин уехал на службу в Минас-Тирит, Мерри – на службу в Эдорас к Эомеру Ристанийскому.
Радости не было конца. В доме Сэрдана собрался Совет: как быть, и как – нет?
Сказал Арагорн:
– Ну что же, друзья, начну я, хоть начал не я, а оно, – и вытащил он из кармана Кольцо, и бросил на стол. Леголас и Гимли переглянулись:
– Это что? Мы снова в сказку вернулись?
– Кольцо Всевластья.
– Вроде бы оно.
– Когда вы с ним отправитесь домой? – Арагорн прервал Фродо и Гэндальфа.
Все посмотрели на Сэрдана.
– Погрузка не займёт и дня. Плыть некому. Так что, хоть сейчас назад и навсегда, – сказал Сэрдан и с грустью осмотрел свою резную ореховую гостиную. Гэндальф встал:
– Тогда не будем медлить. Фродо забирай. Пора.
– Но, отдаёт ли Арагорн его? – Фродо тоже встал.
– Отдаю ли я!? – Арагорн вскочил.
"Не тронь!" – хотел прикрикнуть Гэндальф, но Арагорн уже схватил злосчастное Кольцо и выхватил Андрил. В мгновенном исступлении он отрубил себе кулак с кольцом и клинком, как пинком, послал обрубок Фродо. Стол залила кровь:
– Забери, Фродо! И беги, неси его, родной! Спаси! А то я вырву сердце и глаза, за то что видели Кольцо, которому существовать нельзя.
Гэндальф завернул в тряпицу Кулак с Кольцом. Леголас с Сэрданом подхватили Арагорна. Тут Бродяжник шёпотом сказал:
–Я был у Бомбадила, и Бомбадила я…
Все замерли, и Сэм шепнул:
– Убил!?
Но Арагорн, казалось, плакал. Эльфы повели его в покои, чтобы остановить кровь, подлечить и успокоить.
– Почти убил, – заговорил король ослабшим голосом, его лицо посветлело от потери крови. – Я бы убил, но он не убился.
И Арагорн улыбнулся и запел:
– Бродил Бродяжник целый год. Бродил, пока не забродил. Вся кровь во мне теперь вино. Вины во мне на весь народ. Берегись Фродо.
– Кого?!
– Не знаю. Сам, может, знаешь?
– Но дальше что?
– Ты, Леголас, впервые слышишь? Да, Кольцо Всевластья не ушло. А дальше?.. Я решил идти сюда, в Мифлонд, ждать помощи. По пути был Вековечный Лес, и я зашёл туда с надеждой. Нет, Сэм, я Бомбадила не убил, хотел убить, вот этой не отрубленной рукой, но он мой грозный меч превратил... Смешно. И, слава Богу! А я тогда всё понял про Кольцо: оно, наивное, хотело уничтожить Бомбадила.
Боль в руке, обёрнутой целемой, нарастала.
– Зато теперь я знаю, кто такой Бомбадил, он рассказал мне. И на прощанье возродил мой Возрождённый Меч.
– Арагорн, тебе открылась тайна Бомбадила? – глаза у Гэндальфа раскрылись и прищурились.
– Я знаю и скажу. Я Вас не задержу?
– Мы увезём, Кольцо, не бойся.
– Я знаю.
– Так говори же. Кто Бомбадил?
– Человек. Есть смертный, есть бессмертный человек. До Стихий был Бомбадил. Его Бог первым сотворил, а уж потом Стихий. А Бомбадил был Первочеловек, такой гостеприимный, он хоббитов создал, чтоб землю им как стол накрыть и в гости пригласить. И чтоб Стихии пели на Земном пиру и задавали сердцу умную игру. Но кое-кто из Хора пел безрадостные песни. Тогда и началась история.
Арагорн уснул. Гэндальф расправил королю волосы и поцеловал в лоб.
– Прощай, Царь, поднявший меч на Человека. Я тороплюсь. Нам с Фродо пора. Пусть он проснётся – и нет Кольца.
– Но что же дальше про Бомбадила?
– Боюсь, о Гимли, сын Глоина, этого никто не знает. Да, Арагорн уснул на самом интересном месте, но я спешу.
Нас времени волна уносит, кто остаётся, пусть расспросит.