В районной больнице

http://www.proza.ru/2014/12/27/2064

Ночь прошла очень беспокойно, Ванечка плакал, у него начался кашель, он задыхался. Мне пришлось носить его на руках вертикально, прижав к себе, чтобы  успокоить  и как-то облегчить дыхание.  Слава то и дело просыпался – мне было очень жаль обоих. Я не спускала  Ваню с рук, ходила с ним по комнате, как маятник, почти до утра. К утру мы все  ненадолго  уснули,  когда я проснулась, Слава уже уехал на работу. Ваня  плакал  и кашлял, дыхание  снова было затруднено. Я чувствовала себя  разбитой.

Позвонила в школу, сообщила, что на работу не выйду, позвонила фельдшеру. Людмила Павловна послушала моего ребёнка  и сделала большие глаза.
- Я думаю вам надо ехать в стационар! – сказала она. – Я сейчас вызову «Скорую».
- Отправляйте нас в районную больницу, - потребовала я, понимая, что медлить нельзя. Мне было непонятно одно: или  она вечером  не слышала хрипов в лёгких ребёнка, или не захотела обременять себя хлопотами на ночь глядя, оставила нас до утра.

Нас, в сопровождении фельдшера, отправили  в  детскую  районную больницу. Дорога была дальняя, временами  Ванечка  от кашля синел и задыхался, я бесконечно плакала, прижимая его к себе.

В  районной  больнице  нас приняла  заведующая  Вера  Ивановна Авдошина, которая  пришла в ужас  от состояния моего ребёнка. Осмотрев его  и сделав назначение, она пригласила меня к себе в кабинет, где разговаривала  со мной  откровенно  и строго. В заключении сказала о том, что ребёнку предстоит длительное лечение, после которого  посещение детского учреждения  нежелательно.

В палате, куда нас положили  было шесть детских коечек, тумбочки и пеленальный столик.
- А где  же кровати для мам? – спросила я, чем вызвала  смех у женщин. Они смотрели на меня, как будто я  прилетела с луны.
- Ты первый раз что ли? – спросила Валя. Я кивнула.
- Сюда лучше не попадать, - язвительно сказала Таня. – Матери здесь спят на полу или сидя  с ребёнком  на его койке.

Меня охватил  ужас, ночь, дорога, слёзы и переживания так ослабили меня, к тому же, я совсем ничего не ела  почти сутки. Ванечке назначили уколы через каждые шесть часов. После каждого укола он, мой маленький, долго плакал, я целовала его и  тоже плакала.
 
Спали мы с ним вместе на маленькой коечке, я  складывалась вдвое  и ложилась с краю, а когда затекали  ноги и спина, то брала его на руки  и спала сидя. Однако, засыпая, я могла выронить его  из рук, чего и боялась больше всего.

От  антибиотиков  состояние моего мальчика заметно  улучшалось, но возникла другая проблема: резко упал гемоглобин. Ему были назначены  внутривенные уколы глюкозы  в голову. Я готова была забрать своего ребёнка и бежать, куда глаза глядят от  того ужаса и страха, который мне пришлось пережить. Вера Ивановна пригласила меня к себе в кабинет  и провела со мной беседу.

- Эля, ты – мать, и должна быть благоразумной! – закончила она. – Свои нервы собери в комок и держи  крепко, сейчас тебе не слёзы надо лить, а ребёнка спасать, ты должна довериться мне, я  несу за него не меньшую ответственность и хочу, чтобы он скорее выздоровел. Послушай меня, если малыш тебе дорог!

Эти её слова  в буквальном смысле  привели меня в чувство, я  поняла: сейчас  всё, кроме моего драгоценного ребёнка, не имеет для меня значения. Я – мать, и сделаю всё, чтобы он выздоровел.   Спустя  много  лет, я  благодарна  Вере Ивановне за её внимание и заботу, материнскую мудрость, которую она проявила ко мне. К сожалению, её давно уже нет на этом свете, светлая ей память…

Слава  почти каждый день  заезжал к нам, возвращаясь из рейса, привозил для Ванечки  разные витамины, в том числе и с железом, свежие фрукты, баночки с детским питанием  и соками.  Наш мальчик  стал играть, улыбаться, крепко спал по ночам, а я использовала каждую возможность для подготовки  к  зимней сессии, которая неумолимо приближалась.

Продолжение следует.http://www.proza.ru/2014/12/30/1551

______________________________________________________
Отрывок из повести "Любовь навечно". Примечание автора.