До приступов удушья

 Шлюхи хохочут. Шлюхи допивают очередной бокал дорого,
французского вина. Поправляют свои груди в узких,
кожаных топах. Перекидывают ноги с одной стороны на
другую. Едят канапе. Ковыряются зубочистками в своих
зубах. Они еще не знают, что с ними произойдет
через пару часов.
-Официант! Еще бутылку вина, пожалуйста.
Все они - дно социальной лестницы. Все они хотели
получить деньги. Быстро и легко. Кто-то на поездку в
Париж. Кто-то на обучение ребёнку. А кто-то на модную одежду.
Но что бы они не хотели получить - этого уже не случится. Даю слово.
Я не отвожу от них своего пристально взгляда и они думают, что я восхищаюсь ими, не замечая в моих глазах груды презрения. Они улыбаются мне и просят меня станцевать с одной из них. Их трое. И я говорю, что мы скоро поднимемся на верх, в знакомую им гостиницу.
-Официант! Счёт.
Медленно они ковыляют по лестнице, цокая каблуками. Смеются и обнимают меня за плечи. Я подыгрываю и хлопаю одну по заднице. Она еще сильнее заливается прокуренным смехом и пускает свою руку мне в брюки. Хорошо, что я не выбрал лифт.
Мы в номере. Он достаточно скудно обставлен, что вообще не имеет значения.
В середине-большая кровать, заправленная золотистым бельём. Над ней висит люстра. По бокам тумбочки со светильниками. Шторы я задернул как можно плотнее.  И свет был только от двух несчастных светильников.
Шлюхи быстро ориентируются и берут меня в плен с трех сторон. Но я говорю, что буду доминировать и швыряю их по очереди на кровать. Связываю им ноги их же чулками и дырявыми колготками. Получается достаточно прочно. Они переглядываются и, покрывая приступ возбуждения, ехидно улыбаются. Достаю из кармана наручники и пристегиваю их к спинке кровати. Стаскиваю с них юбчонки, чтобы отвести подозрения. Одна из них лизала мне ухо, пока я ее пристегивал
Все готово. Их рты заклеены плотным скотчем. Их руки и ноги крепко связаны. Их глаза горят. Дверь в номер заперта и становится душно.
Сначала я ласково глажу их, а затем делаю порезы на этих местах своим острым ножом. Они начинаю вертеться и мычат. Им больно. Я рисую кончиком ножа на их животах солнце, которое они больше не увидят. В планах у меня еще куча всего, но мне надоедает и я наконец перерезаю им горла. Всем попал прямо в сонную артерию и мое лицо в крови.
Да! Я не знаю, кто именно из них был с моим отцом, братом и другом. На небесах разберутся сами, а я умываю руки. Я счастлив до приступов удушья.
Они наградили моих близких СПИДом, а я наградил их вечным душевным скитанием. Ха-ха-ха.