Сила любви

 часть четвертая

Тринадцатое лето в жизни мальчика, оказалось наполненным яркими, запоминающимися событиями. Как хорошими, так и  не очень. Витя оставался постоянным гостем своей учительницы Татьяны Сергеевны. Она много знала, умела хорошо рассказывать разные занимательные истории, пересказывать прочитанные книги. Кроме того, учительница  не переставала  доставать все новые книги для мальчика как художественные, так и научно познавательные. Однажды Витя задал вопрос учительнице, от чего та, до сих пор не замужем. Татьяна покраснела, закашлялась и пробормотав что-то вроде - "Не за кого", торопливо переменила тему. Но вскоре, Витя узнал правду. Об этом ему,с оглядкой поведала  односельчанка,  бабка Мотя, считающаяся в селе главной сплетницей. Мальчик, как обычно, поехал за пруд туда, где была его излюбленная цветочная поляна.  Недавно, он снова получил от Татьяны новый том Советской Энциклопедии о жизни и повадках млекопитающих. Не терпелось окунуться в книгу  под пение птиц и стрекот кузнечиков. Бабка Мотя выгнала сюда же свою единственную овцу и сидела под березой у самой воды. Увидев Витюшу, Матрена подскочила, как молодая и затрусила к мальчику. -"Ну здорово, сиротинушка, несчастный".  Витя поежился. Воспитанный в уважении к старшим, он не решился возразить бабке, но про себя подумал, что лучше ему уехать от назойливого внимания Матрены ближе к кладбищу. Но старушка, заслонив собой дорогу, выдала ошеломляющее известие: "Свадьбу- то отец думает делать или так мачеху тебе приведет? Ишь, старый кобель, молоденьку обхаживать навадился. Нет, чтобы племянницу мою Нинку с дитем приголубить, Божье дело совершить. Так он учителку огуливает".   Витя, оглушенный известием, торопливо объехал бабку и с силой  работая рычагами, отправился домой.  Стояла пора сенокосов, отец и после работы подолгу задерживался. До самого темна они с тетей Аней торопились убрать сено, пока стояли погожие дни.  Дома не было никого и тогда Витя отправился к Татьяне Сергеевне. Но и той дома не оказалось.  Мальчик  устроился на летней кухне. Он пробовал читать, но внимание его было слишком рассеянным и  мальчик не понимал сути прочитанного. Витя не мог понять сам себя, своего отношения к известию. Матрена не врала. Припоминая  и сопоставляя своим цепким умом некоторые факты, мальчик понял, что это правда. С одной стороны, отцу почти сорок. Он один уже семь лет. Но все равно, на душе мальчика было неуютно. Он очень привязался к Татьяне, но ведь не мама она ему, все равно. Как можно увидеть рядом с отцом какую-то другую, пусть самую хорошую женщину. Сердце мальчика разрывалось, хотелось плакать, хотелось что-нибудь разбить, или укусить собственную руку, чтобы заглушить душевную боль. Витюша уснул , свернувшись как котенок на маленьком диванчике. Проснулся уже на потемках от негромких голосов. Витя прислушался. Где -то совсем рядом разговаривали двое;  его отец и Татьяна. -"Ну ты, иди домой Мотя, Витюша ждет наверное". Отец пробасил каким-то совсем не знакомым голосом,  в котором слышались смущение и нежность  -"Нет, Танюш. Я останусь. Ну хотя бы на часок. Витька уж седьмой сон видит".  Голоса пропали, только чуть скрипнула дверь в доме. И тогда Витя совсем по детски тоненько запричитал "Мамочка, мамочка, не хочу, не надо. Мамочка, пусть он домой идет". И снова спасительный голос матери, как обычно в особых случаях, прошуршал очень тихо, но тем не менее отчетливо в голове ребенка - "Так должно быть Витюшка. Не плач сынок. Смирись. Я всегда с тобой".  Витя тихонько выбрался из кухни и удивляясь тому, как это отец не заметил его коляски, стоящей у двери кухни, отправился домой. Дома его ждала встревоженная Аннушка. -"Ну ты чего ж это, Витенька. Разве можно так пугать. Где ты был?" Неожиданно для себя,  Витя ответил тетке, с непривычными нотками злости - "У Татьяны был. Да ей не до меня. И папке тоже". Анна переменившись в лице, помолчала потом, подсев к Вите на постель, постаралась успокоить  мальчика - "Не переживай, Витенька. Папке жениться давно уж надо было, но он тебя все не хотел расстраивать. Таня лучшая из тех, кто бы мог заменить тебе мать. Все будет хорошо, не расстраивайся".  -"Ну уж нет,- почти крикнул Витя, - Никто и никогда маму мне не заменит. Никакую, даже самую лучшую тетку, я никогда не признаю за маму. Пусть женится, но у нас будет жить Татьяна Сергеевна, а не мама". На следующий день отец, подгоняемый сестрой, решил наконец-то, поговорить с сыном. Но едва он произнес -"Сынок, нам бы поговорить надо...", Витя тут же, не очень вежливо перебил -" Женись на ком хочешь, но не лезьте ко мне. Никаких мам других мне не надо".  Матвей пробовал ещё что-то втолковать сыну, пытался напомнить ему, какая хорошая Татьяна Сергеевна. На все доводы мальчик или отмалчивался, или отвечал как и прежде -"Женись, но она мне не мама". К неудовольствию всего села, свадьбу Матвей не справлял вовсе. Они с Татьяной просто съездили в район, поставили свои подписи под брачным свидетельством и все. Татьяна тихо, как-то незаметно вошла в семью Кирсановых, чувствуя дискомфорт в присутствии Вити. Отношения их надолго, не то чтобы испортились, но стали другими, не искренними и натянутыми. Всю зиму, почти безвылазно, Витя просидел в своей комнатке. Только книги и рисование спасали мальчика от депрессии. Татьяна Сергеевна много раз пыталась восстановить отношения с пасынком, но Витя упорно держал жену отца на расстоянии. И только рождение сестренки, которую со всеобщего согласия,  назвали Машенькой, примирило наконец Татьяну с Витюшей. Мальчик, неожиданно для себя, настолько привязался к новорожденной сестренке, что позабыв все обиды, снова превратился в того ласкового и любопытного Витюшу, к которому так сильно была привязана когда-то Татьяна Сергеевна. Витя возился с сестренкой, кормил ее из бутылочки, без тени брезгливости замывал пеленки после "детской неожиданности" и выполнял еще множество других, приятных для себя обязанностей. Татьяна рано вышла на работу.  Заменить ее на пол года прислали учителя из Чиковского. Но тот выражал постоянное недовольство трудностями доставки в Комарово. Мужчина учитель был женат и каждый день добирался по морозу и метелям до места работы и обратно. К концу зимы, Татьяна Сергеевна, оставив пятимесячную Машутку на попечение пасынка, вышла на работу. Правда школа была рядом и Татьяна пару раз за смену выбирала минутки  добежать до дому, чтобы удостовериться, что с ребенком все в порядке.   Четырнадцатилетний подросток, инвалид к тому же, оказался   прекрасной нянькой для маленькой сестрички. Анна к тому времени, приняла наконец-то, ухаживания вдовца с двумя детьми и вышла замуж в соседнее село. Жизнь шла своим чередом.  Витя по прежнему любил маму, по прежнему вспоминал её почти ежедневно, но с рождением сестрички, он стал не так тосковать, реже появлялся у неё на кладбище. Сниться мама  мальчику почти  перестала.  Наверное потому, что все у него было хорошо. Шло время, подрастала сестричка, понемногу мужал и Витя. Виски его обсыпали юношеские прыщи, стал ломаться голос, приобретая окраски твердого мужского. Мальчик понемногу превращался в юношу.  В шестнадцатое лето его жизни, произошло событие, едва не унесшее жизнь подростка. Как обычно, Витя сидел с книгой  на "своей" цветочной полянке.  Рядом стояла коляска и лежал кусок плотного картона. В подвесной сетке, под коляской  ждали своего часа краски Писать красками, Витя начал недавно. Подросток рассматривал репродукции  с  картин художников мира, заключенных в толстую книгу и подаренную  Татьяной на его шестнадцатилетие. Нарастающий треск мотоцикла не отвлек внимания мальчика. Он находился метрах в пятнадцати от дороги, по которой очень редко кто проезжал.   Оторвался паренек от созерцания очередной репродукции лишь тогда, когда затылком почувствовал реальную опасность. Оглянувшись, Витя застыл от ужаса. Прямо на него, свернув с дороги, мчался мотоцикл участкового Витька Кривого. Кривым его прозвали за отсутствие одного глаза, который он по пьянке оставил где-то на сучке дерева. Участковому было уже за сорок. Пил он беспробудно, был нагл и неуправляем. Его ненавидели и боялись все жители  трех сел, в которых Витек обязан был поддерживать общественный порядок. Витек постоянно был пьян, груб с жителями. Особенно доставалось от него самогонщикам. Участковый никогда не писал протоколов на нарушителей. Он просто  беззастенчиво грабил нарушителей, в пользу собственного кармана. Заменить его было некому, вот и терпели горе - участкового.  И вот сейчас этот Кривой, с совершенно бессмысленными глазами несся черной смертью прямо на онемевшего от ужаса мальчика. Говорят, что в такие минуты, перед глазами человека, в мгновение ока, проносится вся его жизнь. Перед глазами Вити встала мама. Она часто приходила к сыну в  снах и видениях. Но такой яркой, такой осязаемой и настоящей, он увидел её в первый раз. -"Я с тобой, Витенька".  Видение мелькнуло всего лишь на секунду, а в следующий момент, мотоцикл резко вывернув в полуметре от онемевшего подростка и  промчавшись еще с десяток метров сорвался в воду. Как раз в том месте, где берег  обрывался вниз почти под прямым углом. Здесь было самое глубокое место во всем пруду и именно здесь утонул когда-то Миша, внук "черной бабки." После смерти Миши, кто- то назвал этот омут "чертовой ямой".  Название прилипло к омуту навсегда. Витя медленно приходил в себя. С другого берега глухо, как через слой ваты, до него долетели вопли перепуганных детей, купающихся на своем "пляже".  Витя с трудом дополз до коляски, перевалился в нее и уцепившись трясущимися руками за рычаги, медленно поехал навстречу бегущим людям. Спасать было уже некого. Прошло минут двадцать, пока люди организовали поиски утопленника. Через пол часа, "кошкой" зацепили и всей  толпой выволокли на берег мотоцикл, затем и  мертвого Витька.  Жена его давно бросила, родителей он раньше времени свел в могилу своим беспробудным пьянством. Схоронили участкового какие-то дальние родственники и про него очень быстро все забыли. Не смог забыть только Виктор. Еще очень долго, он просыпался по ночам от собственного крика, пугая отца и Татьяну. Но еще  кое что, непонятное стало происходить с Виктором.  У мальчика стали болеть ноги.  Раньше он их просто не чувствовал. Ноги подростка росли вместе с ним. Они  не потеряли чувствительности, были нормального цвета, как и все тело. Только обездвиженные мышцы, были слишком тонки в сравнении с нормальными  мышцами его сверстников. Боль в ногах возникала обычно по ночам. Сначала мелко покалывало всю кожу, потом боль возникала где-то глубже и расползалась до самых тазобедренных суставов. Чтобы успокоить болевые ощущения, порой достаточно сильные, Витя непроизвольно принимался растирать мышцы. Так продолжалось достаточно долго. Потом боль постепенно отступила, но у Вити появилась привычка растирать перед сном ноги. Иногда ему помогала Татьяна. Она одобрила эту процедуру и сама стала покупать для Вити мази для растирания. До самого конца лета, Витя больше не приезжал на свою цветочную поляну. Слишком свежа была память о страшном происшествии, едва не унесшем жизнь подростка. В начале зимы, Витя сам своими руками изготовил себе сани с высоким сидением и парусом за спиной. Паренек усаживался на сидение, поднимал самодельный парус, и упираясь лыжными палками в снег, катался по деревне. Частенько он садил впереди себя трехлетнюю Машеньку. Это были самые веселые минуты  для обезножевшего парня и его сестренки, разнообразившие длинную и скучную зиму. Летом было веселее. Можно было, выехав за село, без конца писать пейзажи и читать книги. И вот однажды все изменилось.