Майдан. Судьбы простых людей...

Добро и любовь
должны править миром…

      Жили, были два друга – Тарас и Иван. Хоть и отделяли их дворы почти десяток километров и небольшая речушка, но для настоящей дружбы это не такая уж и преграда.
      А история этой дружбы такова.
      Осенью далекого  1990 года молодая семья Ребровых ожидала  в семье первенца. Ждали ждали, считали, считали, высчитывали, когда должен малыш появиться на свет, да не угадали. Роды  у Валентины начались  на две недели раньше ожидаемого срока.
      Ночью пятнадцатого сентября начались схватки.
      Телефона нет, до райбольницы вёрст пятнадцать. Что делать? Иван бегом за машиной(своей еще тогда не было). А где её найдешь, ночью-то? Хорошо сосед, трактор в ту ночь, под домом держал. С трудом Ваня с помощью энтакой матери и обещания самогоном залить, вытолкал тракториста из теплой постели. Валю в кабину, сам в прицеп и спустя час, они у родильного отделения. Как Валюшка  по ухабам, да бездорожью, не родила, одному Богу известно. Но всё обошлось.
      В три часа ночи Иван стал отцом.
      – Девочка, три сто, сорок пять сантиметров, волосики беленькие. Улыбается! А голосище какой, голосище-то! Певицей будет, вот увидишь – это Ивану акушерка рассказала – роды прошли нормально. Иди дружок, отдохни, завтра приезжай.
      Да куда там, идти! На улице темень, ни души, сосед на своём тракторе успел смыться, уже досыпает, поди. Придется где-то здесь устраиваться. От пережитого, бешеной гонки на тракторе Ваня всё ещё не понимал, что он сегодня, вот всего пару часов назад стал отцом. Пытался думать об этом, но как-то не очень получалось. Думалось всё как о чём-то не очень его касающемся, как будто и речь не о нём. Наверное, так со многими бывало.
      В больничном холле, он был не один. В углу, сдвинув стулья и свернувшись на них калачиком, кто-то спал. Наверно такой же счастливчик, папа новоиспеченный – подумал Иван и пристроился на жестком кресле рядышком.
      Часок удалось прикорнуть.
      – Товарищ, а товарищ, спичек нет?
      Иван вздрогнул от неожиданности. Напротив него сидел взлохмаченный мужичек его возраста  с заспанной физиономией.
      – Тоже папаша? А?
      – Слушай, у тебя кто родился?
      – Дочь? А…
      – А у меня сын! Наследник! Во как! В три часа жинка родила. 
      – Как, и у тебя тоже в три? Вот это да! Держи краба! Поздравляю!
      Два молодых отца, счастливо улыбаясь, вышли на крыльцо. Коллегу Ивана звали Тарасом. Тарас Степанович, как он представился Ивану. Так состоялось первое знакомство двух молодых отцов. Практически ежедневно они встречались у роддома. Пообщавшись через окно с жёнами и передав посылочки, в больничном дворике устраивали перекур. Им приятно было вместе, общение было ненавязчивым и интересным. Жён с малышами забирали так же в один день.
      Такие совпадения просто не проходят.
      Новые друзья, теперь уже отцы, познакомили своих супруг, договорились, по возможности, встретится. Пару раз в том же году, на ноябрьские, и затем на Новый год, встречались семьями, сначала у Ивана, а затем у Тараса. И летом, уже на следующий год,  встречались, да не раз. То было начало дружбы нового уровня, дружбы уже семьями.
      Детишки росли. Родители шутили: подрастут, поженим, и  внуков ждать будем.
      ...
      Конец лета 1991 года. Помните, какое было время? СССР развалился. Естественно, этот процесс не мог не затронуть  судьбы наших героев. В общем-то, всем в те девяностые годы было не сладко.  Знаете, если соседу так же плохо, как и тебе, это еще не самое страшное. Много нас,  выдюжим! В коллективе выживать значительно легче. Опять же дружба, кумовство, соседство и прочие обязательные атрибуты сельской жизни всегда помогали пережить беду.
      Но тут новая напасть свалилась на наших друзей.
      Оказалось, что живут они в разных странах. Сначала улыбку вызывало  то, что Ребров Иван Петрович, его жена Валентина Ивановна, дочурка Оксанка, стали гражданами самостийной Украины, а, Тарас Охрименко, Зинаида Ивановна, жена его и малыш Валька, стали россиянами. Кто же при Советской власти думал о своей национальности? Живем в едином и могучем, живем, да и ладно. Как поговаривали на завалинках старушки: «Лишь бы не было войны». Вот это действительно пугало.
      А остальное… Да, ерунда, переживем!
      –Ну, шо, москаль, як там ваш Ельцин, всё пьет?
      –Ладно тебе, хохол, хорош про политику, давай стол накрывай, да сало, сало не забудь, горилку мечи скорей…
      Итак. Верхняя Алексеевка, где жил Тарас, принадлежала российской стороне, а Иван в своей Нижней Алексеевке, жил на украинской территории, и граница – по реке, их любимой речушке, где рыбы, да раков не счесть.
      При прежней, Советской власти, своей национальностью интересовались разве что евреи, многие становились тогда не Израилевичами, а Изотовичами, не Сарами, а Светами. Время такое было.
      Да, было так.
      Но, чтобы вспоминать о своей национальности каждый день? Такого при власти Советов не было, это уж точно, поверьте.
      – Тарас, сгоняй в продмаг.
      – Так цеж в Россию надо идти, в нашей лавке ещё три дня не будет привоза.
      – Ваня, что-то давненько мы к Тарасу не ходили. Может, в выходные подъедем, а,  как ты считаешь?
      – Можно, но только до восьми, а то переход на границе закроют, как прошлый раз, опять ночевать у них придется.
      Почту в Ванином селе закрыли, медпункт, как, оказалось, держать в умирающей Нижней Алексеевке не рентабельно. Поликлиника, и детская, в том числе, находилась уже в двадцати километрах, в России, что значительно ближе к дому Ивана, однако их, «этих иностранцев»,  здесь уже не принимают. Украинское село понемногу пустело. Мужики, что покрепче да помастеровитее, на заработки в Россию подались.  Тоскливо стало в Нижней Алексеевке.
      Российская сторона, наоборот, пошла в гору. Нашелся «богатый Буратино», купил колхозное тепличное хозяйство, наладил его, со временем животноводческую ферму открыл. Селяне пошли на работу. Сначала зарплату мясом, яйцами да укропом получали. Со временем и денежки в карманах стали шелестеть. В их село газ подвели, дорогу отремонтировали. Продмаг стал уже не продмагом, а «Супермаркетом». Открылось кафе «У Петровича». В клубе по вечерам дискотеки, видеопросмотры. В десяти километрах, на трассе, АЗС построили. Тарас, поскольку в колхозе слесарил, механиком на заправку устроился. Мало того, что при деньгах стал, он еще и Ваньке помогал с заработком. Придет цистерна на АЗС, Тарас на пейджер Ивану –«вперёд!», и тот уже на своей четверке с пятью канистрами мчит через границу за бензином. Зальёт  бензин, и на украинскую сторону, продавать. Копеечку, какую даст на границе, его как бы и не замечают. А что? Толковый бизнес. Цена на бензин в России и Украине сильно разнилась. На том и зарабатывал Иван. У него уже свои клиенты появились. Правда, менты повадились мзду с него брать, а пару раз братки наехали. Много их было в те годы. Так что проблем хватало.
      Друзья по-прежнему встречались и довольно часто, но разговоры всё более и более становились тоскливыми и сугубо житейскими.
      – Тарас, как ты думаешь? Может  мне податься в Москву? Сосед Петро зовет, каменщики нужны, я ведь, сам знаешь, по этой части мастак.
      – Что я тебе скажу. Думай. Ты сейчас хоть за какую никакую денежку держишься,  да семья рядом. Огород, вон, содержишь в порядке. Картошку, капусту продаешь. А там что? За житье плати, от ментов, прячься. Опять же от хозяина полностью зависишь. А может, он и не будет тебе совсем платить. Что не было так? Было. Вон у Шматковых Сергей чуть выбрался. Хорошо, что живым остался. Так что думай, брат, думай.
      От дум этих, у Ваньки голова кругом.
      Ну, а детишки? Как детишки? Те самые, что в сентябре девяностого родились? А что, детишки? Выросли дети.
      Причем,  уже без помощи Советской власти выросли. Матери грудью вскормили. Дом, школа, хозяйство, да улица – вот и все воспитатели того нелегкого периода. Валька, Тарасов сын, умница паренек, еще в школе задумал, как вырастет, пойдет нефть качать. Тарас говорил: «Видать нанюхался бензина на заправке, вот мозги набекрень и пошли».
      – Какая тебе нефть? Иди вон в сельскохозяйственный, в Ростов. Кончишь, на земле, как твой дед, да и я трудиться будешь.
      Ан нет, пацан школу кончил и, несмотря на скандалы родных, в Москву подался. Так и поступил всё же. Да еще и стипендию  получил, место в общежитии. Ворчал Тарас, ворчал, а читая письма сына, радовался в душе за отпрыска, гордился. А уж как тот на третьем курсе на математической олимпиаде первое место завоевал, и слезу втихаря от жены пустил.
      – Это же надо? И в кого такой шустрый пошел? Точно нефтяным магнатом будет. Слышь, мать! В столицах жить будем. Может скважиной заведовать возьмет сынок, а? Как ты думаешь?
      – А в Тюмень не хочешь? Прекрати шутковать. Иди лучше кур покорми, – скинула с небес на землю мужа Валентина.
      И помечтать не дадут…
      Оксанка, Ивана да Валентины дочь, к совершеннолетию  из белокурого гусенка превратилась в красавицу. Хлопцы глаз от неё оторвать не могут, сверстницы завидуют красоте писанной.
      И радость, и горе для родителей.
      Запереть бы красавицу дома, да и любоваться на неё. Но как это сделать?  Не спрячешь, время не то.
      Опасно жить стало. Хоть и опустело село, но нет, нет, да и нагрянут какие-нибудь охальники на машинах на их речку покуражиться. И драки, и выстрелы слыхать, разборки всякие повадились именно у их села проводить. Места безлюдные здесь, хоть и красивые, но глухие. 
      Боязно родителям за дивчину свою, ох боязно.
      Ещё до выпуска Оксанка решила уехать из села. Родители также понимали, не будет здесь жизни  дочери. На семейном совете решили отправить девушку в областной центр. Благо там дальняя родня проживает, и комнату в своем доме родственники готовы были предоставить, свои дети уж выпорхнули из родного гнезда. Дом большой, ладный, места много. Еще и Зинаиду к себе звали  помощницей по хозяйству. Хорошие люди.
      В  сентябре, через пару дней после семнадцатого дня рождения, Оксана уехала в новую жизнь. Записалась на курсы бухгалтеров.  Две недельке с ней мать пробыла. Убедившись, что с дочуркой всё будет в порядке, Зинаида Ивановна вернулась домой, к своему хозяйству.
      Дом, конечно, осиротел. Грустно и тоскливо стало без веселой белокурой проказницы. Но делать нечего, жизнь продолжается.
      Первые письма от дочери были длинными, ласковыми. Видно было, скучает. Но потом стала писать реже и реже, ссылалась на занятость. Появились мобильники, удавалось переговорить с ней. Но многого не спросишь, да не расскажешь. Во-первых, дорого по телефону разговаривать, да и нечего рассказывать.Какая жизнь в Богом забытом  селе?
      Через год Оксанка уехала заграницу, на заработки.Причем, когда пришло известие об этом, в городе её уже не было. Родня, как оказалось, тоже была не в курсе её планов.
      Иван и Зинаида немного успокоились, лишь получив спустя два месяца весточку из далекого Египта, где доченька, обосновавшись в небольшом городке на берегу моря, работала продавцом экскурсий на пляже. Как она писала, зарплата хорошая, есть друзья, подруги, жизнь налаживается. «Всё у меня в порядке, разбогатею, вас к себе заберу», - эти строчки письма так растрогали мать, что она рыдала с письмом в руках дня два.
      Вот такие дела.
      Так что дети стали вполне самостоятельными, живут своей жизнью. Но для родителей, дети всегда будут оставаться детьми, в любом возрасте.
      Тревожно за них.
      ...
      Встречаться наши друзья по-прежнему продолжали, чуть ли не каждую неделю, и поводов для разговоров меньше не становилось. Прежде всего – это новости о детях. Их преподносили друг другу с особым удовольствием, каждый, при этом хоть чуток, но норовил прихвастнуть.
      – Валька наш приглашен на практику в крупную нефтяную компанию. Во как! А всё за отличную учёбу. Молодец сынок!
      – А наша Оксанка сейчас уже по-английски вовсю щебечет, лучше, чем на родном языке. Зарплату подняли, скоро в гости приедет, звонила недавно.
      Эта тема, естественно, бесконечная и пока ещё радостная.
Ну, и конечно, самое обсуждаемое друзьями, это – Майдан. Также бесконечная тема. Правда не такая весёлая, и по-разному, порой, её друзья понимали.
      Иван, первый Майдан  в двухтысячном году  встретил с энтузиазмом.
      – Наконец-то, нашлись люди добрые, повыгоняют этих толстосумов, может новые лица появятся, проблемами народа  займутся. Жить уж невмоготу становиться.
      Однако время неумолимо мчалось вперед, а в их жизни – значит и в жизни всего простого люда – ничего не менялось.
      Оранжевая революция 2004 года вновь дала надежду на лучшую жизнь.
      – Чуют люди, миллионеры наши совсем зажрались. Может, хоть  чиновничью нечисть, хапуг, что в Киеве засели, сейчас попрут. Скинут временщиков этих, и уж точно дела в стране пойдут в гору.
      Тарас же, весьма скептически был настроен к украинским переменам.
      – Иван, ты посмотри, как ваши народные избранники в Раде морды друг другу квасят.У нас так даже хоккеисты  драться не могут. И что ты думаешь, этим людям ты нужен? Да они только о себе пекутся, только свои блага защищают.
      Ваня с пеной у рта защищает депутатов, президента и правительство. А что еще остается делать? Он понимает, это его власть, власть его Родины. Её, власть эту, не только критиковать, её и любить надо. Ну, подумаешь, ошиблись.Кто же не ошибается? Они всё ж за народ, за него дерутся, его защищают.
      А между тем, годы идут, время бежит. И всё в его родных местах остаётся  по-прежнему. Работы нет, люди как ездили, так и продолжают к москалям на заработки ездить. Города и сёла медленно, но уверенно вымирают. А по телевизору безмятежная реклама счастливой жизни, бесконечные побоища в Раде, да поиск виноватых. Всё чаще и чаще Россию критикуют, и президента Путина, мол, они виноваты, что мы здесь так плохо живем.
      Вот и новый переворот в Украине грянул. Конечно, опять толстосумы виноваты в нищете государства. На сей раз Янукович, да его банда. Это они народ разорили. И уж совершенно точно Россия виновата, этот страшный Путин и его окружения.
      Россию надо наказать!
      Сначала русский язык запретим. Ничего русского не оставим! «Москаляку, на гиляку!»
      С майдана идут тревожные вести, гибнут люди. Повсеместно появляются новые, порой страшные лица, в ходу оружие, банды,  какие-то новые организации, «Правый сектор», свастика, Бендера, нацисты. Российское телевидение отключили. Тревожно стало, боязно. Хорошо, что Оксанки нет здесь.
      Крым ушел в Россию. На их родной Луганщине и в Донецке прошёл референдум. Люди радовались, наконец-то мы свободны, жить будем самостоятельно, не надо нам навязывать Запад, с его ценностями. Нам свой мир интересен, мы здесь родились, эта земля нам дорога, это наша Родина.  Но за этой первой эйфорией свободы пришло осознание беды.
      «Сепаратисты, колорады, террористы»!
      Депутаты, Киевские правители, средства массовой информации, как собаки с цепи набросились на ЛДНР.
      Ату их, Ату!!!
      Теперь уж совсем страшно стало. Война!
      Жить невмоготу. Иванов бизнес, канул в лету. Спрос на бензин есть, но нет денег у людей. А как доставить горючее? Отощал кошелек у Ивана. Однако пока запасы есть, подвал выручает, закрутки всякие, да мука,  спички, соль, всё это есть в их семье.
      Хорошо, ох как хорошо, что Оксанки здесь нет.
      Друзья их, Тарас да Зина, теперь уже практически в гости не приезжают.    Опасно и боязно им, за жизнь свою боязно. Звонят теперь чуть ли каждый день, дескать, что у вас, да как у вас? Переживают. Ведь для Вани и Валентины, по сути, роднее их никого нет.
      И ведь,что интересно, в жизни их, за прошедшие почти четверть века,  было всё. Спорили, ругались. До хрипоты спорили. Ссорились, мирились. Но больше радовались. Радовались детишкам, солнышку, урожаю. Просто жизни радовались. А ещё помогали друг другу – вот этого было больше всего. Да! Всё это было, было сколько угодно.
      Но сейчас…
      Война! 
      Все понимали, тяжело сейчас. И непонятно, за что всё это, почему, что происходит? Спросить не у кого. Да кто  и что скажет. Не было такого в современной истории, чтобы брат на брата, да ещё в кровь, да ещё до смерти…
      Война!
      Пока она шла где-то рядом.
      Но вот грянул гром и в их доме.
      Село, за два с лишним десятилетия побывавшее в трёх государствах, теперь вот оказалось на границе молодой Луганской Народной республики и Украины. 
      Передовая, одним словом.
      Чуть более трех десятков дворов, оставшихся в Нижней Алексеевке, стали целью украинских вояк.
      Нет, не блокпосты Луганских добровольцев, не ополченцы: их отряды противнику не видны, они мобильны, сильны, изворотливы. Целью артиллерии стали дома мирных граждан.
      За две недели бомбёжек практически всё  жильё разрушено. Всё выжжено.
Иванов дом, добротный бревенчатый дом, домина, который мог бы пережить ещё не менее трёх-четырех поколений Ребровых, разбит полностью. Вся живность полегла.  В один момент всё, нажитое честным трудом семьи, дедом, прадедом, их руками, оказалось уничтоженным.
      За что!?
      Почему!?
      В чём они виноваты!?
      «Сепаратисты?»
      Они, эти простые честные люди, горбатившиеся на государство всю свою жизнь? Видавшие в свои годы лишь задворки настоящей свободы?
      За что?…
      Иван и Валя  остались живы лишь чудом. Вовремя укрылись в подвале.
      Страшно.
      Пусто.
      Муторно на душе.
      Не думать, не говорить не хотелось.
      Пустота вокруг, да темень…
      Поутру они с остатками пожитков, пешком – машина также сгорела, перебрались на Российскую сторону, к друзьям, Тарасу и Зинаиде.
      Женщины, обнявшись, рыдали. Мужчины молча курили. А что тут говорить?     Слава Богу, сами целы.
      Спустя неделю, Иван принял решение пойти в ополчение (когда-то в молодости, в армии служил механиком-водителем тягача). Руки еще помнят армейский труд, не подведут. Валентина осталась в семье Тараса.
      Семейный совет решил: «Живи, здесь, у нас. И без разговоров.  Друзьями, родными, мы были, ими и останемся. И  жить теперь вместе будем. Оксанка приедет, и ей места хватит. А там смотришь, и жизнь наладится. Всё! Вопрос закрыт!»
      – Родные мои, спасибо вам, спасибо за любовь,  да братскую дружбу.
      Что ещё скажешь, этим простым, сердцем всё понимающим людям? Только спасибо.
      ...
      Двадцать первый век. Век цивилизации, свободы, век развития и демократии.
      Век лжи политиков, век всеобщего ограбления и обогащения.
      Деньги, деньги!!!
      Доллары, евро!!!
      Мне! Дай! Дай!
      Мы дадим людям настоящую свободу!
      Европа нас примет!
      Украина – цэ Европа!
      Там, на Востоке недочеловеки! Смерть им!  На гиляку колорадов!

      И это цивилизация, и это человеколюбие?  Это демократия?
      Страшно за наш мир, за нашу цивилизацию. Фашизм уже вовсю гуляет и лютует в Европе. Забыли люди уроки войны, забыли о миллионах её жертв, уроки Хатыни и Освенцима. Вновь свастика на касках и одурманенные головы.
      Государство гробит своих граждан. При этом оно не только их убивает, оно ещё и запрещает людям быть братьями, сестрами, родными.
      Вы только послушайте! Какая-то Марианна Бетса от имени Украины требует от России: «Не называть наши народы братскими, это было в прошлом».
      Да кто ты такая?
      Кто тебя спросит, как нам жить,  да с кем дружить?
      Почти миллион граждан Украины в самый разгар войны уехали в Россию. И их приняли простые россияне. Наверняка, они и не все русскими были. Это и украинцы, и белорусы, и татары, и евреи. Да мало ли национальностей в нашей великой стране? И гуманитарку мы всем миром собираем своим братьям и сестрам.
      Мы великодушны, мы человечны!
      Мы искренне верим, что не  животные инстинкты правят миром. Добро и любовь создают истинный мир, мир простых людей, мир Ивана, да Валентины, Тараса и Зины, их детей. Мир сотен тысяч, миллионов простых людей.
      ...
      Эх! Двадцать первый век. Век цивилизации, свободы, век развития и демократии…


Рецензии
Ну, что, товарищ полковник, прочитал у одного товарища, что у вас есть рассказы про рыбалку, перешел к вам, стал искать, но пока не нашел. А тут знакомое слово майдан, ну как мимо пройдешь?
Конечно, прочитал, тема, скорее, ножом по сердцу! Именно с майдана начался капитальный разлад Украины и России. Сколько было украинских друзей, постепенно пропаганда сделала их недругами. Вот недавно влез одип русский русский, из Павлограда, вроде с ним и спорили, и мирились, на влез в переписку друзей и пишет "Иван конечно, талантливый автор, но к сожалении поддерживает "преступный" режим!" Три дня с ним барахтались, я его просил процитировать, где и какой преступный режим я поддерживаю? Вот за Крым написал, что ваши оккупировали. А то, что там не погиб ни один человек, не пишет. Голосовали под дулами автоматов. Хотя на избирательных участках не только военных не было, но и милиционеров.

Иван Наумов   23.08.2019 05:54     Заявить о нарушении
Спасибо, Иван за прочтение! Я долго в Виннице служил, а поскольку эти мои года были самыми молодыми и конечно памятными, как и всё молодое, осталось на Украине (не в...)много сослуживцев. Там тесть и тёща похоронены, жена дружбу водит с одноклассниками. Но вот 2014 г. разделил меня с двумя коллегами. Что уж случилось с ними, и грамотные парни и смелости не занимать, а "забандерились", с одноклассниками у жены ещё хуже. Такие вот дела. У меня несколько рассказав на эту тему. "Когда торжество не в радость" и "И что это, тупик?" Все реальные, как говорят по живым мотивам. Но с заплутавшими бороться всё же надо. А я думаю многие там просто запутались. Вранья хватает. Ещё раз спасибо за внимание. Удачи Вам в творчестве!!!

Александр Махнев Москвич   19.08.2019 22:47   Заявить о нарушении
На это произведение написано 10 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.