Счастье Пупы

           Википедия:
           В 1864 году Ибсен получил писательскую стипендию и уехал в Италию с семьей, где в течение двух лет пишет две пьесы — «Бранд» (1865) и «Пер Гюнт» (1867).
           (Райнер Мария Рильке) 1921 Живет в замке Мюзо (Muzot), в Швейцарии, кантон Вале. Начало напряженной творческой работы. Первые переводы из Поля Валери.

           Пупа бухал четвертую неделю. Первые две недели он еще держался состояния «под шафе», а последние две – каждый день напивался в хламидию. Бывало по несколько раз в сутки. В обед и ночью, например. Как опытный пользователь делал запасы. Бутылка самогонки в платяном шкафу, как правило (если он был в состоянии), покупалась днем, выпивалась вечером. Водка на кухне в стенном шкафчике, половина или четверть бутылки (всегда оставлялась на утро, на снятие раскаленного обруча с головы и ледяной длани с сердца).
           Требовалось ему не много. Утром на кухне, чуть попозже с бедствующими пацанами около подъезда – на круг выходило граммов двести пятьдесят – и в люльку.
           До следующего выхода в свет.
           А пропивал Пупа деньги, вырученные за продажу гаража. Потому что машину он продал еще раньше, и гараж стал не нужен. По нынешним временам, когда шестимиллионные агрегаты бросают у подъезда, сдать его не представлялось возможным, вот Пупа и пропивал. Ему дружно помогали все кому не лень. А не лень было многим, такое уж это место – шестой микрорайон, он же пятьдесят второй квартал. Стоило только Пупе с утра, часиков эдак в семь, выйти на простор, как тут же из всех кустов вылезали сильные личности со своими стаканами.
           Кроме Жана Егорова – лучшего друга, почти брата, который был занят. Воплощал в жизнь долгосрочный план по открытию автомойки. А именно искал помещение под бизнес. В виде, например, гаража, возможно, похожего на проданный с концами Пупой. Но такое бывает. В жизни вообще много не стыковок и просто метафизического (да и физического) несовершенства.   
           Вот подвернулся Пупе хороший покупатель и продал Пупа гараж. За приличные деньги. Тофику Иванову – местному предпринимателю. Его все одно скоро снесут. Не Тофика, а гаражи. Пупе по секрету председатель кооператива сказал. Что глаз на них положили авторитетные бизнесмены, связанные напрямую с главой. Предупредил, по-дружбе, за литр белой. Без закуски. Ну как без закуски, хлебушек был, воблина одна, огурчик соленый сморщенный, вялый как… Пупа не стал уточнять как что. А гаражи, чего гаражи… три штуки уже сожгли эти, как их… рейдеры в никуда.
           А еще у Пупы была заветная мечта. У Пупы и его друга Жана Егорова. Они мечтали при наличии двух квартир на двоих, в одной поселиться самим, а другую сдавать страждущим таджикам. И на эти деньги тихонько, культурно, выпивать каждый день. Летом около родного подъезда, а зимой в теплой комнате, украшенной плакатами Игги Попа (Пупе нравился по созвучию имен) и Билли Идола (Егорову просто нравился, и все). Хотели стать такими алкогольными рантье-пенсионерами. Молодыми инвалидами. Но была небольшая проблема – мама Жана – баба Шура Перпендикулярная.
           Вот в ней и была причина.
           Потому что баба Шура Перпендикулярная умирать не собиралась, а наоборот говорила, – а я не помру, буду жить вечно… как Ленин. А то вы друг друга по-пьянке перережете, к чертям собачьим, при совместном проживании. И на вопрос: почему? Отвечала, что все алкаши так делают.
           Режут друг друга.
           Кухонными ножами.
           Эх.