Веденеев и тибетские ламы

      Через неделю я уже сидела в кругу буддистов школы ньнгма-па. Прямо передо мной восседал в позе лотоса  и звенел колокольчиком настоящий, живой тибетский лама Нингтиг Ринпоче. Не веря глазам своим, я рассматривала его одеяние: пурпурная мантия и шапочка, как в книжках. Улыбается и говорит по-тибетски. Вот путь к Просветлению! В конце этого дня ретрита я трепетно приблизилась к нему, преклонилась (этому я уже успела здесь научиться) и сказала: «Я хочу достичь Просветления. У меня был Учитель. А теперь он меня дальше не может вести. Что мне делать?» Я едва скрывала слезы надежды и отчаяния – Веденеев оставил меня!
      Лама сказал, особо не вникая в мои проблемы: «Вам надо пройти первую ступень – принятие прибежища и взять обет выполнить 100 тысяч простираний».  И мне тут же показали, как нужно делать простирание. Я обомлела. Я, конечно, хотела Просветления и была ради этого готова на что угодно, но 100 000…
      Приехав домой, я повторила это простирание. Прикинула, что даже по времени на сто тысяч мне понадобится от двух с половиной до трех лет. А физически – так это вообще невозможно, и от одного простирания устала.
      Трясясь, я схватила трубку и позвонила Веденееву: «Лама сказал мне, что для принятия прибежища надо сделать 100 000 простираний. Это же очень много…» И тут Веденеев неожиданно гневно сказал: «Ты сейчас только что нарушила обет. О наставлениях, которые дает Гуру, нельзя говорить никому – они являются тайными. А ты обсуждаешь их со мной – с посторонним человеком, да еще ставишь под сомнение, выполнять или нет. Лаура, обеты надо выполнять все. Всё! Привет!» – и повесил трубку.
      На следующий день на ретрите я объявила ламе, что взяла обет на 100 000 простираний. Он дал мне на это благословление. И еще сказал: можно поехать на ретрит в Москву и получить благословление Тела, Речи и Ума Гуру. Я опять задумалась. А Веденееву звонить уже нельзя…
      Пишется сказка быстро, а происходило это долго. Я устроилась на работу недалеко от дома, чтобы не тратить время не транспорт. По утрам и по вечерам, до работы и после, в выходные и в праздники я делала простирания. Если пропускала – нагоняла в другие дни. Я сделала около 63 000. У меня развились определенные группы мышц, появилась собранность – внутренняя и внешняя.
      Я простиралась по полу, мысленно принимая прибежище в Гуру Падмасамбхаве, в пяти Буддах трех времен десяти направлений. Мне стало намного легче жить, я видела в жизни смысл. Я чувствовала влияние Гуру Падмасамбхавы и иногда воспринимала его образ. У меня он перекликался с образом Веденеева – такой же добрый, улыбающийся, защищающий.
      Я съездила в Москву на ретрит. В поездке по рекомендации Веденеева изучала Ламрим – Большое Руководство к этапам Пути Пробуждения. У ламы Нингтига я получила все возможные посвящения и благословления и сделала ему подношения – от всей души, желающей Просветления и выполняющей Гуру-йогу. После Москвы Веденеев велел идти к Еше Седою – ламе школы гелуг, приехавшему в Город: «Было бы нехило получить у него посвящения». Так мы с Милой и сделали.
      Веденеев говорил нам с Милой: «Вы сейчас реализуете практики, которые начали и не завершили в прошлой жизни – простирания, ретриты, даяние Учителю».
      Потом поднялась волна дзогченовских посвящений. Веденеев вместе с нами сам (!) получил посвящение у Томкая Торбу. После этого он привычно сказал: «И никакой он не лама». Но посвящением остался доволен – вновь побывал в пасти у тигра. 
      Веденеев говорил: «Ты не видела разницы между религиозной деятельностью и истинно верующими – и поперла в ритуал-обряд».
      Еще Веденеев говорил: «Есть посвящения внешние, внутренние, тайные – которые предаются напрямую от Гуру ученику, и тАковые – самые главные. Нужно пройти посвящения всех школ». А чтобы мне и другим ученикам Веденеева не было скучно, он сам получал с нами посвящения – дистанционно, через Интернет. Мы с ним много раз ходили в подвал, где собиралась дзогченовская группа, делать пуджи (подношения). Это было всегда весело, а главное безопасно.