Глава 7. Эовин

На троне тронного чертога сидит Эовин в блеске царской славы, в сиянье женской красоты. Пред нею хоббит. Они одни.
На юге ранняя весна, сады в цвету, и три цветка на Белом Древе. Ну, а пока дела, дела, дела…
– Послушай, Мерри, что пишет Имраиль из Дол-Амрота, он просит разрешения продавать избыток хлеба в Харадрим. Иначе цены упадут, а в Харадриме – голод.
– Зерно? Зачем? – Мерри пожал плечами. – Давай, Эовин, я отвечу.
Эовин строго посмотрела на своего первого советника и полководца:
– Я сама. Пускай вывозит на обмен: за одного чёрного раба пятьдесят мешков зерна. За мальчика – два.
Мерри смолчал.
– Тебе, мне кажется, нужна война, Брендизайк. Работа по строительству города и храма не для тебя.
Мерри нахмурился.
– Подыщи себе замену, а сам готовься к походу.
Мерри оживился.
– Я подыщу. Куда? Когда?
– Вот, сразу оживился, – Эовин ласково посмотрела на хоббита. – Пока не знаю, куда и когда, но армия есть и ей нужна война. А где воевать подумай сам, хотя наш выбор не велик: на юге были, на севере Хоббитания. На западе моря. На восток и северо-восток, вот два направления…
– Тогда Восток.
– Ну что ж, готовься для Восточного похода, и пусть он славную победу Великому Гондору принесёт. А я, – она потянулась грациозно и вдруг улыбнулась, – у меня обновка.
Эовин встала и распахнула лёгкий плащ, тут Мерри замер: по её ровному телу мягко струилось серебро, и шло тепло. Хоббит смущённо опустил глаза. Она заметила, озорно рассмеялась и снисходительно потрепала его по голове, отчего тот вовсе покраснел.
Эовин спорхнула со ступенек и направилась к огромному зеркалу.
– На мне морийское серебро!
– Что?!
– Кольчуга. Мифрил. От головы до пят. Я подарила гномам Агларонд, вот они и разорились. Всё, что добыли в Мории за десять лет, отдали мне. Они не могут не благодарить.
Эовин говорила и оглаживала себя так и так перед зеркалом.
– Теперь я недоступна для меча.
– А голова? – Мерри сглотнул комок в горле.
Эовин подошла к небольшому сундучку, открыла и достала из него такой же светлый из мифрила шлем с изящнейшим забралом. Надела и сказала:
– Ну, как я? Ещё перчатки и два ботиночка.
Мерри Брендизайк молчал. Он любовался и боялся.
– Чем не невеста, а? – Эовин снова рассмеялась и продолжала. – Объявлю турнир. Кто победит меня. Тому и буду я жена.
У Мерри открылся рот от удивления:
– Так ты решила  снова выйти замуж?
– Да, за любого жениха, который мог бы победить меня.
Эовин сняла шлем, положила обратно в сундук, заперла, укрылась плащом и стремительно пошла к дверям, думала:
«А чем я не невеста? Ах, Фарамир, мой Фарамир, где же ты? Ведь доведёшь меня ты до беды».
У самых дверей царица остановилась, сосредоточенно потёрла лоб, оборотилась и тихо молвила:
– Мерри, что-то очень мало Сказки, лёгкой и доброй. Я уже попала однажды в Сказку и не собираюсь из неё выпадать. Я хочу, чтобы Осгилиат был сияющим сказочным городом, а Синий Храм – летящим сказочным кораблём. Меня угнетает всё обыкновенное. Сбереги цветы Белого Древа. Будет у меня настоящий звёздный сад.
И вышла.
Мерри опустил голову.