Газовый гроб

Нас было пятеро.Пятеро в газовой камере смерти, сюда немцы засовывали ненужных им детей,и они умирали от едкого газа, разъедающего легкие изнутри.
Впрочем так умирали, не только дети. Все кто был лишним, не мог работать или был болен.Все находили свой конец здесь.Напоследок они оставляли следы от ногтей, на бетонных стенах этого «гроба». Те кто был снаружи в момент расправы, мог слышать неописуемой силы крики страха и боли. Спустя всего десять минут они смолкали. Это служило сигналом для немцев.Они открывали двери, и вытаскивали бездыханные тела. Не разбирая, как скот они сбрасывали их в братский могильник, что был на окраине деревни, в которой они устроили этот ад земной. Те кому удавалось выжить, жил дальше, до следующей травли. И так  до тех пор, пока так же не окажутся в могильнике. Я Виктор Егоров, и мне удалось выжить. Шесть раз я проходил через физические и душевные мучения. И то что я видел там в бетонных стенах, снится мне до сих пор.Спустя шестьдесят лет, я помню тот день, когда в первый раз попал в газовую камеру, с теми ребятами. И как сейчас их лица встают передо мной. Ромка, Костя,Дима, Петя.Так звали тех мальчишек.Всем им было от восьми до пятнадцати старшим был я, мне на тот момент было шестнадцать лет. Нас решили умертвить, из за того, что мы не выполняли суточную норму работ. Когда дверь за нами закрылась, самые младшие впали в истерику, из последних сил они барабанили по ней молили выпустить их. Мы же знали, что отсюда нет выхода, только вперед ногами. Спустя полминуты помещение стал наполнять тот самый ,ставший известным на всю округу газ. Первым умер Ромка. Он продержался минуту, и содрав до крови пальцы сполз по одной из бетонных стен. Вторым был Петя, хоть и отличался более крепким телосложением, газ забрал его через три минуты.Стоит ли говорить, как они кричали? Это было невыносимо! Боль режущая и неустанная, смешивалась с болью душевной. Никто не сможет этого понять. Ибо вы не были в аду, а я видел, слышал, чувствовал его всем своим существом. Дима и Костя покинули меня вместе, как истинные братья. Взявшись за руки и сделав последний вдох. Они  так и остались сидеть. Все глаза умерших смотрели на меня, как будто задавали немой вопрос, сколько же продержусь я. Я продержался до самого конца. Свет ворвался в камеру, осветив неподвижные тела четверых мальчишек.  Свежий воздух помог мне подняться с пола, и жутко шатаясь, я направился к выходу. Двое немцев, которые были поставлены для уборки трупов, открыли рты. Удивленно перешептываясь, они прошли мимо и скрылись в темноте «гроба». Не знаю, что давало мне силы жить и не сойти с ума в следующие пять раз. Все повторялось снова и снова. Та же боль, те же глаза, те же крики. В могильнике было уже больше тысячи трупов, когда наконец наши солдаты, разгромили немцев и освободили нас из под их зверского гнета. Нас оставшихся в живых перевезли в другое место. Где не было газовых камер и не было немцев душащих русский народ.Война не кончилась,она только начиналась. Предстояло еще много лишений, смертей, и страшных событий.Но это было несравнимо с тем ужасом газового «гроба».Ибо этот ужас был  ужасом во плоти...