Замужем за политикой

Любовь Отраднева

(в соавторстве с Valery)

Замужем за политикой

Посвящается дражайшему соавтору

Глава первая
По дороге сюда, на древнюю, полную опасностей планету Аместрис – подлинную обитель тиранов, юная Мон Мотма многократно прикинула все возможности сбежать. И не нашла таковых. Ну и ладно, в конце концов. Пусть она дала матери себя уговорить ради великой цели, сдалась на политический брак, пусть обещала исподволь забрать в свои руки власть над планетой! На деле Мон собиралась начать собственную игру. Она даже «нет» под венцом не скажет. Пусть этот самоуверенный негодяй хоть немного потешит своё проклятое самолюбие. Зато потом она ему покажет! Уже в статусе жены, но ещё невинная, она заставит его заплатить за всё!..
«Этот негодяй», в общем-то, ждал встречи с не меньшим волнением. О характере девушки он был наслышан. И это должно было быть как минимум интересно.
Мон уже издали вглядывалась в его лицо. Даже красив… хоть и видно, что выскочка, не аристократ, такому бы спать в поле на шинели, в окружении обожающих его бойцов, а не вертеть целой планетой, тем более не тянуть ручищи в белых перчатках к соседним. Какие же вы все, мужчины… и вечно вам больше всех надо! А ведь чем выше залез, тем больнее падать…
…И ведь не врут – и правда красавица, разглядел Рой. Даже жаль, что всё вот так спешно и формально – присмотреться-поговорить, пожалуй, стоило бы.
Девушка держалась отстранённо-официально, вплотную к тонкой грани, за которой начиналось вызывающее поведение. Весь её вид говорил – я представляю здесь родную планету и делаю всё это ради неё. И смотрела Мон в толпу, а не на будущего мужа. Это было даже понятно, но всё равно немножко обидно. И она это чувствовала, и так и говорила про себя: «Обойдёшься…» И, кажется, первый раз повернулась к нему лицом только когда по ходу церемонии они должны были поцеловаться. И это тоже вышло – коротко, официально и почти что никак…
Юная Мотма-Мустанг (наградили же боги фамилией!) была этому только рада – легко отделалась, а дальнейшего вообще не намерена была допускать. Только бы пережить торжественный ужин и танцы, позволить прислужницам проводить себя в опочивальню… а там… Хотя до «там» было ещё долго.
И время тянулось ужасно медленно, и коварная рука подливала ей вина, а Мон цедила его по глотку, чтоб подливали не слишком много, и только надеялась, что в нужный момент у неё не дрогнет рука.
И вот, кажется… Она отослала служанок – идите-идите, без вас будет кому разобраться с моим нарядом. Вытащила из-за корсажа кинжал и затаилась в полумраке опочивальни. И ждать ей пришлось недолго.
Она метнулась на шорох, ткнула своим оружием в тёмную тень…
Не удалось. Предполагаемую жертву реакция не подвела даже сейчас.
Мон сдавленно выругалась. И сделала ещё один отчаянный выпад.И оказалась в достаточно крепких, хоть и осторожных, объятьях.
– И по какому это поводу? – и по голосу чувствовалось, что он улыбается.
– Я вас ненавижу!.. – и только бы не заплакать сейчас! Хуже всего даже не то, что он перехватил её руку с занесённым кинжалом, а то, что ей было приятно исходящее от него тепло… Ну уж нет, не обманет!
– За что?
– А за всё! – она дёрнулась, пытаясь освободиться. – Вы тиран и захватчик, вы меня купили, а я, между прочим, в Сенат должна была избираться!
– И это вам так важно?
– А вы думали! Не только мне, а всей Чандрилле! А вы… вы… – она снова принялась отбиваться.
– А что я?..
– А вы феодал проклятый! Рабовладелец! Сейчас никто так уже не женится! Да пустите вы меня…
– Ладно, ладно…
Она плюхнулась на кровать, больше всего, кажется, обиженная тем, что он упорно не желал принимать её всерьёз. Зло сверкала глазами, пыталась понять – что же дальше…
А Рою хотелось рассмеяться – но это накалило бы обстановку ещё больше…
– И не приближайтесь, вы!.. – так, а где кинжал-то, когда этот… успел ненавязчиво вывернуть ей руку? Вот же…
– Ладно, не буду…
На лице её ясно написалось: мол, а я думала, ты меня насиловать полезешь, а я в героической борьбе… – а потом отразилась явная растерянность:
– А что будете?
– Да ничего… Давайте хоть поговорим нормально.
– Ну давайте попробуем…
Предложить было просто, а вот теперь повисло неловкое молчание… Мон не выдержала первой:
– Чего вы от меня хотите-то?
– Ну сейчас – хочу, чтобы мы в конце концов всё-таки поладили.
– Обойдётесь.
– Я не в том смысле.
– Я тоже глобально, даже в мыслях не было. Не удастся убить вас – убью себя. И так, чтобы вам потом было стыдно, а люди думали, что вы жестоки и кошмарны.
– Зачем?
– А я думала, вы хоть тупостью не страдаете. Чтобы вам жизнь испортить.
– И что вам это даст?
– Глубокое моральное удовлетворение.
– Особенно в варианте с самоубийством, я так полагаю.
– Ну а что, буду оттуда на вас смотреть и дразниться.
– Какой вы всё-таки ещё ребёнок, уж извините…
Она от злости аж побелела, на щеках стали видны меленькие веснушки, но парировала:
– Какой есть, да не про вашу честь.
– Не обижайтесь, – он улыбнулся. – Девочка моя, никто вас не заставляет пылать ко мне страстной любовью и вообще… Просто – не делайте глупостей.
– Ну вы ещё скажите – создавать видимость образцовой семьи.
– Не обязательно.
– А вам что, на собственную репутацию наплевать?
– Не то, чтобы…
– Хм. Ладно, давайте прикинем условия договора. Допустим, я обязуюсь не заводить у вас на глазах романов с садовниками, поварами и солдатами… Но с вами тоже не стану.
– Допустим.
– И вообще, может, вы мне дадите право быть с тем, кого я выберу сама? Так меня мать учила…
– А есть из кого выбирать?
– Пока нет. Но я хочу сама, а не так вот…
– Понятно.
– Вот и хорошо. Меня мать как учила: если не выйдет любви на всю жизнь – то чтобы я всегда могла уйти. Потому что вечное – это только работа и дети. Что вы на это скажете?
– Не только, но это спорный вопрос.
Она смерила оценивающим взглядом его волевое, умное лицо и накачанную фигуру. Пожала плечиком:
– В общем, так, судя по всему, вы на мне женились не потому, что захотели завладеть, а чтобы получить маленький престижный подарок сверх остальных выгод. Тогда предлагаю дать друг другу свободу…
– Да?
– Ну да. Видимость приличной семьи, а на самом деле – каждый сам по себе, – она цепко наблюдала за его реакцией. Неужели задела?
– Вы так уверенно об этом рассуждаете…
– Это всё, что у меня есть.
– Неужели?
– А вы видите что-то ещё? Чего вы вообще ждёте от нашего брака?
– Хотя бы мирного сосуществования, если вы пока на большее не настроены.
– Допустим, даже пообещаю. Если не будете давить и домогаться…
– Не буду.
– Тогда давайте спать. В разных комнатах… – а дальше будет видно… – А, да, кинжал верните.
– Надеюсь, это будет безопасно…
– Для вас да. А мне так спокойнее, под подушку положу.
– Хорошо.

Глава вторая
Ей нравилось с ним говорить о политике и об общем их доме. Мустанг далеко не был дураком, а главное – считался с её мнением. Ему правда было интересно, с какой стороны смотрит на общие дела его юная супруга, и не всегда получалось у него «мы посоветовались, и я решил». И – в чём было гораздо обиднее признаваться самой себе – ей нравилось с ним танцевать. Нравилось, как он вёл её, уверенно и сильно, как осторожно прижимал к себе – а при этом, как и тогда, в первую ночь, она, Мон, ощущала исходящее от него тепло, силу, что-то ещё, чему она и названия-то не знала, но это кружило ей голову…
А ему, кажется, большего и не надо было. Или он очень старался сделать вид, что это так – угадать было сложно.
Так что Мон пока всё устраивало, о планах мести она почти позабыла, что-то полезное для народа делала, и никто ей жить не мешал. Может, и лучше, чем заседать в Сенате. А любовь… ну будет когда-нибудь, и девушка надеялась, что Рой и в самом деле пойдёт ей навстречу, заключит соглашение о взаимной свободе. Ну, а до тех пор много чего ещё могло случиться… И хорошо, если не война или сложная дипломатическая миссия, а просто представительский бал. Это хоть привычно. И даже по-своему здорово, главное, не пить лишнего. Мон боялась, что голова закружится и она глупостей натворит…
Мустанг тоже старался не увлекаться и, главное, ничего лишнего себе не позволять.
Она это даже ценила. Безмерно. А моментами, когда заканчивался очередной танец, даже жалела о том, что всё так быстро пролетает… и не продолжается. Нет, точно не надо было даже рюмку к губам подносить… А то у неё, наверно, и щёки красные, и глаза блестят, и уж бесспорно ей не нравятся другие кавалеры…
И, думал Рой, нельзя сказать, чтобы ей это не шло…
– Может, сбежим? – потихоньку обратилась Мон к супругу. – А то я напьюсь, да и танцевать уже устала… Или для дела надо ещё с каким-нибудь деятелем тут пообщаться?
– Да нет, уже можно.
– Это хорошо. Хоть на балкон выйти, душно…
– И скучно.
– Согласна, – когда же она привыкла так ему доверять?
Но об этом можно было подумать и потом. А сейчас они незаметно выскользнули-таки на балкон. А там места было мало, и стояли они совсем рядом, и звёзды горели ярко-ярко, и пахло розами. Только Мон подставляла лицо свежему воздуху и героически молчала. Иначе прощай её тщательно выстроенная оборона и мирная жизнь… Но сейчас и молчать было почему-то приятно. Будь Мон помудрее – она бы подумала, что самый близкий человек как раз тот, с кем хорошо молчать. Но она хоть и была настороже – по-настоящему своей беззащитности не чувствовала. Да и с чего бы? Рой не дал бы её в обиду, это уж точно, и это главное. И если бы он знал, о чём она сейчас думает…
Она старалась вообще не думать. Только дышала чаще, потому что он стоял слишком близко, и прохладный ветерок не охлаждал рождавшегося в ней жара. Да что же это, нельзя, иначе прощай свобода, прощай всё…
Мон попыталась отодвинуться – но развернулась так неудачно, что заехала локтем в грудь Мустангу, неловко извинилась, пошатнулась на своих каблуках… И опять оказалась в его руках, и почему-то это показалось почти нормальным. А он, может, и сам до конца не понял, что делает…
Она вдохнула-выдохнула и как-то забыла освободиться. И не сразу поняла, что её целуют в губы – мягко, не слишком настойчиво, словно предлагая попробовать неведомую сладость… И, кажется, даже когда поняла, возражать не захотела. Наоборот, подчинилась, пусть даже не столько наслаждаясь, сколько сгорая от любопытства – как оно? – и даже ответить попробовала. Глаза её изумлённо распахнулись, и она увидела, что он-то свои закрыл – неужели так приятно?.. Наверно да, так… Хотя это-то она поймёт потом. Когда распробует. Не в этот раз. В этот она не станет освобождаться, а когда он её отпустит – удивлённо захлопает глазами и осторожно облизнёт губы.
А он только улыбнётся и даже спрашивать ни о чём не станет – и так же всё видно. И будет ждать того дня, когда она, может быть, скажет сама: «Я хочу продолжения…» Хотя ждать будет нелегко, и спасаться уж лучше работой, чем вином и посторонними девками!

Глава третья
Мон лежала у себя в комнате на кровати и в который раз перечитывала письмо от матери. Та интересовалась, что дочка предприняла для изменения политической ситуации и для взятия верха над нехорошим полковником Мустангом. И вот попробуй объясни, что политическая ситуация не так плоха, как мать её от себя представляет, а полковник Мустанг вполне адекватен и… и… и поцелуй с ним не забудешь, как ни старайся. И если он ещё что-нибудь такое выкинет – она, Мон, за себя не отвечает. А надо. И что делать – было абсолютно непонятно. Только ждать и снова выстраивать глухую оборону. Ну и размышлять над словами матери: не давай мужчине брать над собой верх, старайся делать это сама. А для этого – дразни и оставайся загадкой… Только вот как это сделаешь? С её-то полным отсутствием опыта? Зато, конечно, взамен она обладала энергичностью и готовностью на отчаянные поступки. А потому пошла искать его сама – гоня от себя мысли, что её будто притягивает магнитом…
И нашла… Сама, может, ещё не знала, что будет делать. Официально поприветствовала, старательно делая вид, что на последнем балу ничего такого не случилось, заговорила о каких-то делах, бросая на Мустанга взгляды искоса – мол, попробуй, поприставай или сиди мучайся…
Разговор тянулся, вроде даже интересный для обоих. Мон понемногу забывала о своих невеселых размышлениях. Хотя совсем забыть не удавалось. И хуже всего было то, что она не могла понять, как он на неё реагирует, всё равно ему или…
– Что-то случилось? – видимо, он заметил её беспокойство.
– Н-нет… – она отвела взгляд. – Всё как всегда.
– Непохоже.
– А разве что-то изменилось?..
– Да. Как будто новости плохие узнала или что…
– Ничего, мать пишет, переживает – как мы тут с вами уживаемся? Политикой грузит…
– Я помочь могу?
– Не знаю, вряд ли мы с вами даже на пару докажем ей, что вы не чудовище… Я сама так думала, ой… – она закраснелась и зажала рот рукой.
– Ну, это понятно, – он невольно рассмеялся.
– Но ей-то не объяснишь, если здесь у нас не вариться! Она тогда скажет, что я забыла про женскую гордость и продалась вам! Даже не знаю, что делать! В конце концов, я не обязана делать как она говорит, главное, быть личностью… И никому не давать мне указывать, – она попробовала принять свой обычный независимый вид, получалось плохо. А он только кивал, и она не выдержала: – Вы сами-то чего хотите?
– Не знаю, может, счастья вашего…
– Не ожидала. И чтоб я сама ещё знала, каким оно должно быть…
– Может, ещё узнаете.
– Ну, то, что с вами так спокойно, – уже большой плюс, – она задумалась, засмотрелась на него. – И хотите сказать, что я имею право на желания?..
– Конечно.
В её глазах что-то блеснуло, какая-то искорка. Ага, значит, это он от неё зависит, а не она от него!
– А если я захочу от вас уйти? Вы будете что-то делать, чтобы меня удержать?
– Ну уж постараюсь, чтобы не захотелось.
– И как же? – а вот это, кажется, уже квалифицировалось как откровенное кокетство.
– Ну мало ли как на вас можно произвести хорошее впечатление, – кажется, его это тоже понемногу захватывало.
– Частично вы уже произвели… Главным образом потому, что не запрещаете мне иметь собственное мнение и не накладываете на меня лапу.
– Это было бы слишком опасно.
– Кинжала боитесь?
– Вроде того.
– И правильно. А сами, небось, целоваться хотите?..
– Не буду отрицать…
– Сначала поймайте. Или заслужите.
– Договорились, – вариант «поймать, поднять на руки и всё-таки поцеловать» был, конечно, идиотским, но… Но она бы, кажется, была не против. И как-то так оно и получилось…
Мон тихо ахнула, даже взвизгнула… вцепилась в него… и расслабилась под его поцелуем, откидываясь ему на руки… И сколько уж это длилось – кажется, никто из них и сказать бы не смог.
Наконец ей не хватило воздуха, она оторвалась от губ Роя и почти жалобно попросила:
– Поставьте меня, пожалуйста…
– Конечно…
Правда, на ногах она держалась очень неуверенно и дышала тяжело. И боялась даже думать, что будет дальше. Хотя, может, ничего бы и не было. Вернее, ничего для неё оскорбительного. Если бы он сейчас что-то сделал – она бы с радостью позволила. И странно было бы этим не воспользоваться…
Сейчас она прижалась к нему совсем доверчиво, позволяя себя обнимать, и только через несколько минут подняла голову и заглянула ему в глаза:
– И что будет?
– Ничего такого, о чем можно бы пожалеть…
– Правда? Это так прекрасно, что вы бы за это душу продали?
– Смотря кому.
– Понимаю. Потому что вот именно этого я и боюсь больше всего. Что вы поманите – и я побегу сломя голову.
– Не бойтесь…
– А что тогда делать?
– Не переживать и слушать только своё сердце…
– Я попробую… Показывайте, что делать…
Показать, конечно, было что, но почему-то это было так странно… Но упоительно для обоих. Они иногда потихоньку шептались, направляя руки друг друга и делясь ощущениями… а в основном всё шло само собой, и Мон почувствовала страх только когда обнаружила, что Мустангу уже мало ласкать ей грудь и хочется тянуть руки к совсем уж сокровенным местам. Замерла, отодвинулась, снова запахнула кружева на груди и натянула на колени подол рубашки.
Это Рой вполне понял:
– Ну что ж, торопиться нам вроде некуда…
– Наверно, дайте в себя прийти… Как это всё…
– И как?
– Упоительно, только очень страшно продолжать. Говорят, это очень больно и вообще… а вы, мужчины, от этого с ума сходите. Это правда?
– И то и другое – иногда правда, иногда нет.
– А от чего зависит?
– Обычно от того, с кем ты.
– В смысле, по любви или нет?..
– Да.
Она нахмурилась, задумалась:
– Но я ведь вас ещё не люблю… Или не уверена. Значит, пока и не стоит идти до конца?
– Наверно. Спешить в любом случае ни к чему…
– А что надо делать?
– Ждать, наверно…
– И делать вид, что ничего нет… а ночами мечтать друг о друге?..
– Вроде того…
– Вы мечтаете, да? И мучаетесь?..
– Да.
Она торжествующе улыбнулась. И тут же посерьёзнела:
– Даже помочь хочется. Только страшно очень…
– Да понятно…
– Тогда давайте разойдёмся по комнатам, пока оба не свихнулись, и попробуем заняться делами. Если я найду в себе достаточно смелости, я приду к вам ночью. Ведите себя хорошо, – она легко спрыгнула с постели и подняла с пола своё платье. С бессознательным кокетством повернулась к Рою спиной… и ещё через несколько минут исчезла.

Глава четвёртая
Не пришла. Было слишком страшно, и казалось, что после этого всё будет совсем по-другому и власть её над Мустангом кончится… Как там говорила мама: «Домогался-домогался, насладился – и прощай, красотка!» Ладно. Надо хоть попробовать этим воспользоваться…
Наутро, за завтраком, Мон кокетливо улыбнулась супругу и тихо спросила:
– А если я попрошу у вас льготных условий для родной планеты?
– Ну давайте это обсудим…
– Давайте, и пока поспокойнее. Вы навязали Чандрилле кабальный договор о сотрудничестве. По-другому нельзя было?..
– Тогда, возможно, и нельзя. Что вы предлагаете?
– Снизить налоговое бремя и не диктовать свою волю военным присутствием.
– Допустим, что-то в этом есть…
– Надо тщательно подумать, что маман может сама как губернатор, а чего не может без вашей сильной руки.
– Ну да, наверняка на пару лучше сообразим.
…Соображали они долго, Мон прекрасно понимала слабости собственной матери, но понимала и то, что Мустанг местами перегибает.
– Так ни за что и не уступите? А стоило бы…
– Может быть. Но не всё сразу.
– Сразу не надо, я и не прошу, а вот тут и вот тут…
– А если пока что мы сделаем так, а дальше увидим, как оно пойдёт, и тогда уж…
– Давайте, но вот это я бы вам не подарила, у матери истерика будет… А потом она меня убьёт.
– Да уж, это аргумент, придётся считаться.
– Не до последней степени, маман тоже сложная женщина и права она не всегда, но… Рой, вы мне сделаете этот маленький подарок? А я за это… – она подарила ему влажный взгляд из-под ресниц.
– Без проблем.
– Спасибо! Мы и так неплохо вместе работаем, но за это вам положена награда. Потом, когда закончим.
– Договорились.
…Закончили они почти к обеду, а до покоев Мон добрались и вовсе ближе к вечеру. Ей было очень страшно, и она только надеялась, что не отдаст ему всю себя за один раз…
И всё это было, конечно, понятно, и рОЙ только надеялся, что ещё больше её не напугает. Поэтому действовал очень медленно и нежно. Настолько, что она даже просила порой – ещё… А отказать ей он просто не мог.
В этот раз она даже рискнула остаться в его объятиях полностью обнажённой, хотя и не знала, куда это их заведёт.
– Говорят, я ничего хорошего и не почувствую…
– Ну это смотря как к делу подойти, – хотя да, конечно, каждый мужчина уверен, что уж он-то… – В любом случае обещаю, что хорошего будет больше.
– Я даже почти верю… Пока-то очень даже приятно…
– Это хорошо.
– Только я пока не знаю, готова ли.
– Ещё бы. Если испугаешься или что – просто скажи…
– Хорошо… – а пока, чтобы не бояться, она пыталась изучать мужчину рядом и ласкать его в ответ – неумело, но вполне искренне. И большего-то ему и нужно не было. Она боялась, что он и так-то с ума сойдёт от неутолённых желаний…
– Ну что, хватит мучить друг друга, или идём до конца, или… по-другому как-нибудь можно?..
– При желании можно всё.
– Желание есть… Узнать, какая она – вершина, которая так близко… А что мне надо делать?..
– Ничего…
Она легла и закрыла глаза, выражая всем своим видом не столько покорность, сколько ожидание неземного блаженства. И уж это он был намерен ей обеспечить, а всё остальное – как уж выйдет.
Она даже сама не поняла, как именно он к ней прикасался… но очень быстро подалась навстречу… и с ней что-то произошло. Такое, что она едва не потеряла сознание, да и потом долго не могла прийти в себя. А когда пришла…
– Вот теперь я обязана вас… тебя отблагодарить.
– Это не обязательно.
– Ну как же… Тебе без этого обходиться, насколько я понимаю, труднее.
– Ничего…
– Ну так нечестно… – она потянулась обнять его за шею. – Мне было так хорошо, так чудесно… – и наградила его благодарным поцелуем.
– И надеюсь, что не испорчу первое впечатление…
– Я тоже надеюсь… – ей опять стало страшновато, но его близость всё ещё пьянила. Он был хорош, очень хорош… и сейчас ей хотелось дать ему счастье. И, наверно, могло бы и получиться – хотя бы без совсем уж сильного разочарования. Ну да, конечно, неприятных ощущений хватало, но всё искупалось его нежностью и осторожностью. И тем, какое удовольствие он получал от этого сам. А ему вдвойне приятно было уже от того, что и ей не совсем уж не нравится. К счастью, она давала ему это понять, под конец и вовсе впилась поцелуем в плечо – то ли чтобы легче было терпеть, то ли чтобы заверить – уже почти приятно…

Глава пятая
Нет, ну то, что даже после этого вечера он не ночевал на её половине – ещё можно было понять. У них не настолько ещё были прочные отношения, скорее «повезёт – не повезёт, подпустит – не подпустит». Мон, кажется, увлекалась этой игрой, а Мустанг себя вёл предельно деликатно и никогда ни на чём не настаивал.
Но вот то, что этим утром она узнала – он улетел с планеты, больше того, направился на соседнюю, а ей ничего и не сказал – это возмутило. По всему выходило, что он снова затевает войну или как минимум агрессивные переговоры… И зачем бы это ему, когда в существующем альянсе только-только всё начало налаживаться! Ну появись он только дома – она ему всё выскажет!
Такая возможность представилась нескоро. Несколько дней прошло. За это время Мон прошла всю гамму чувств от ненависти и отвращения до боязни потерять то, что у них сейчас было. Если бы ещё и успела в чём-то почувствовать себя виноватой – возможно, встретила бы супруга нормально. А так первым её вопросом было:
– Почему мне не сказал? Собрался поставить на колени ещё один мир?
– А если и так?
– А удержишь? А уследишь за всем сразу? Ты и здесь-то еле управился, и не буду говорить, кто тебе помог!
– И за это спасибо, конечно…
– Вот. А многожёнство у вас тут официально никто не разрешал, так что кто будет твоим советником по тамошним делам? Ох, чует моё сердце, что нарвёшься на восстание!
– Увидим.
– Вот зачем тебе это понадобилось вот так скоропалительно?
– Ну, так получилось.
– Вести какие-то пришли? Или так, руки зачесались огнём пошвыряться?
– А что?
– А то, что я почти поверила, что живу не с тираном, а со вполне адекватным главой государства!
– И что, что-то вдруг изменилось?
– Раньше ты мне всё рассказывал.
– Не успел.
– Скорее не захотел. Потому что я бы стала отговаривать.
– Да?
– Уверена. Мне с самого начала эта твоя политика не нравилась, за неё меня продали и потом вон сколько мне коррективов пришлось вносить…
– Ну и что теперь?
– Мне осталось либо сбежать, либо сесть и разобраться, что ты там наворотил.
– Разберемся.
– Давай отдыхай, а потом выкладывай, как и что…
– Ладно…
Она ещё надеялась, что они поговорят нормально, как всегда. но только если она справится с обидой, возмущением и вернувшимися подозрениями в его адрес. Сразу начать разговор как-то не получалось…
– Хоть рассказывай, с чего всё так быстро-то!
– Ага. Ну вот смотри…
– Так… – а по всему выходило, что у него были причины так поступить. – Я, может, и понимаю… но хотя бы можно было разбираться не так круто? И хоть позвонить…
– Ну извини.
– Попробую. Просто сама ситуация выбивает. Я понимаю, что разбойники они и с ними по-хорошему не выйдет… но, может, можно было похитрее?
– Не знаю. Но теперь надо уже разбираться с тем, что есть.
– Плохо, что тебя теперь ненавидят обе группировки, а выгоднее было бы их стравить.
– Наверно.
– Теперь нация объединится, и тебе придётся воевать не с разбойниками, а с народом.
– Плохо. Но пока ещё решаемо.
– Смотри, чтобы ты не оказался слишком самоуверен.
– Ну уж постараюсь.
– А то, может, ещё не поздно вступить в игру кому-то более склонному к гуманизму?
– Тебе, что ли?
– Ну да, только не как твоей жене, а как человеку, который может показать их детям путь к счастливой жизни. Может, тогда они ещё и пойдут за нами…
– Может.
– Ну и я могла бы тоже улизнуть без твоего ведома, но я этого делать не буду. Пусть тебе будет стыдно.
– Договорились.
– И попробуем как-нибудь цивилизованно разобраться, чего от нас потребует ситуация.
– Ну да.
Она сделала отрешённо-гордое лицо и ушла к себе. Запираться не стала, но ей, в общем-то, было всё равно, придёт он или нет. Скорее даже приставания её бы раздражали и мешали думать. Ну это, в общем-то, было даже и понятно. И даже ему, за что она опять его зауважала. Хоть и думалось, что это могло быть «видеть её не хочу» – ну и ладно, сейчас лучше так. И оставалось только надеяться, что война не начнётся.
Пока не начиналась – и на том спасибо. Ну да, похоже, самых агрессивных, тех, кто этого и заслуживал, Мустангова гвардия выбила в первые же дни. Остальные боялись, возможно, копили силы для мести, и стоило следить за их настроениями.
Глава шестая
Мон больше всего заботило, чтобы население соседней планеты не воспринимало их как захватчиков – раз уж нельзя позволить этой планете независимость, Рой её убедил, что нельзя, ведь так и будут прозябать и разбойничать, надо дать понять, что им хотят добра. Так что под официальным патронажем супруги фюрера на присоединённой территории шла помощь детям, открывались школы и больницы, с подрастающим поколением хоть кто-то наконец занимался… Но, конечно, за умонастроениями стоило следить вдвойне и втройне, и Мон даже потихоньку заводила собственную агентуру.
Мустанг, кажется, не возражал. И наблюдал за её деятельностью даже с некоторым интересом.
У них опять получался нейтралитет, даже не вооружённый – просто… Они приглядывались друг к другу, к тому, как каждый видел ситуацию, обсуждали, спорили иногда, но так, в пределах допуска. Не настолько у них были сильные разногласия, чтобы ломать копья или нечестными приёмами требовать уступок…
Хотя по ночам она скучала, конечно, особенно если случалось проснуться в темноте от холода… Но на половину мужа не приходила. То ли стеснялась, то ли зачем-то шла на принцип, а может, в душе ждала, что он не выдержит первым…
…Так и шло. Он, похоже, был с головой в работе, и всё выглядело так, будто его это полностью устраивало. А если и нет – ну, по крайней мере, видно этого не было.
«Ему на меня наплевать. Ну и ладно. И так есть всё лучшее, что могло быть в подобном браке…»
Да и работа была интересная, чего ещё хотеть?
А могла стать и ещё интереснее… Послушав донесения своих агентов, Мон пришла к выводу, что пора ей лично слетать на разбойничью планету. Юное воображение рисовало идиллическую картинку – её встречают, ей рады… И супругу она как-то забыла сказать, что улетает – может, маленькая месть, может, просто желание убежать подальше, чтобы легче было оставаться гордой и не идти к нему.
И он тоже как-то не сразу среагировал. Слишком уж был занят.
А там, на аннексированной территории, сначала всё было весьма мило… а под конец вечера, когда старшие девочки уже чуть ли не обнимались с маленько захмелевшей «первой леди», у всех вокруг в руках появились кинжалы. Даже у тех самых девочек.
А ещё через два часа фюрер Мустанг получил сообщение: «Если не хочешь, чтобы твою жену тронули хоть пальцем – убирай от нас свои войска».
И первым порывом было всё-таки так и сделать. Но…
…Мон пока и не знала, что муж уже в курсе. Держали её в глухом месте, но вреда и правда пока не причиняли. Только ухмылялись издевательски: «За всё хорошее, что вы сделали для наших детей…»
…Официально и мирно решить вопрос бы не удавалось. Проще было нагрянуть и отбить, только вот что из этого выйдет потом…
Разбойники теряли терпение быстрее. И уже грозились прислать видеосъёмку с изнасилованием – «крупным планом, тебе понравится!»
Вот это было уже зря, и если и были намерения разбираться по-тихому – теперь уж точно не осталось. Так что налёт был стремителен и жесток, мордой в пол легли все, вплоть до детей, а убитых потом и считать замучались. По мнению Мустанга, это было вполне предсказуемо и понятно. У Мон пока мнения не было, она слишком долго просидела взаперти и в некотором шоке, видела только последствия, когда вышла…
– Неужели весь этот народ проклят?.. – спросила она мужа.
– Не знаю.
– И дети, и все… единый фронт… что же они наделали и что наделали мы…
– Ничего хорошего, и разбираться теперь со всем этим…
– Очень долго, и по-хорошему не получится, – она рефлекторно жалась к нему, просились разные слова о том, кто и в чём виноват, но вслух она их не произносила.
– Ещё бы, – он обнимал её за плечи, не то чтобы успокоить-защитить, не то просто чтобы точно знать, что она рядом.
– Полетели скорее отсюда! Нет, ну как же это… Вся нация… И всё, что мы делали, пошло прахом… Мне так страшно было, они улыбались, в дружбе клялись, а потом…
– Ничего, такое тоже бывает, не переживай. Жаль, конечно, что всё вот так выходит…
– Начинать надо было, наверно, по-другому. А теперь что ты с ними сделаешь?..
– Увидим. Может, ещё удастся более-менее спокойно всё уладить, хотя…
– Ну ты только детей не убивай! Хотя я что-то уже сомневаюсь, что из них будет что-то приличное, в десять-двенадцать лет уже при оружии, и как они смотрели! Всё равно не надо опускаться до их уровня… ты же сильный… ты же добрый?.. – она прижалась к нему совсем тесно, чувствуя живительное тепло…
– Ну не такой уж… но попробую.
– Чтобы не думали, что ты тиран, это же, в общем-то, не совсем так. Если ты всё это делаешь не ради личного могущества, то…
– То что?
– То и вести себя надо как отец нации. Строго, но справедливо. Не идти на поводу, но и не давать повода, – заученные фразы выскакивали сами собой, а дрожала она всё сильнее и сильнее.
– Ну да, да, только ты-то не переживай, всё хорошо…
– Не буду, не буду, пошли уже! Прости, я хотела как лучше…
– Да я понимаю.
– Надо было сразу сказать тебе, но тебя же не найти было.
– Ладно, что уж теперь…
– Ничего…
И всю обратную дорогу она так к нему и прижималась, да и потом не отпустила. А что ещё было делать? Поодиночке-то, кажется, всё у них выходило как-то не так…
И всё-таки существовало на свете лекарство от стрессов – конечно, мысли из головы таким путём не выгонишь, но хотя бы почувствуешь, что не всё на свете плохо, есть тепло, жар, неравнодушие и, возможно, более сильные чувства…
– Что ж ты раньше не приходил? – Мон пристраивала голову на его обнажённой груди и старалась как можно больше соприкоснуться с его телом.
– Думал, тебе не надо. Ну идиот, извини…
– Ничего, я сама-то… Если и скучала, то не понимала, насколько сильно. Сам-то ты как терпел, если для тебя это настолько… так сильно действует?.
– Ну вот так… Как в той шутке – «значит, работа удовлетворяет».
– Хорошо хоть так, работа дело хорошее. А то другие служанок лапают да таскаются по продажным девкам.
– Зачем бы?
– Хорошо, если незачем, значит, не все мужчины такие скоты, чтобы нести грязь в супружескую постель. Не могу даже выразить, как меня это радует!
– Ну и хорошо.
– Конечно. Надо ещё понять, что делать с разбойничьим гнездом, но, боюсь, не сегодня…
– Ну да. И давай попробуем оба без сюрпризов.
– Точно. На всю жизнь хватит.
– Ну, сейчас точно так кажется…
– И хорошо бы не перестало… милый… – она на секунду даже рот рукой зажала. А впрочем, разве не естественно всё?..
– Надеюсь…
И так они и заснули обнявшись, и это была лучшая ночь в их жизни за долгое время. Не благодарить же этих бандитов за такое!

Глава седьмая
Но нежности нежностями, а утром всё равно надо было решать, что делать. И на трезвую голову.
И не успел Рой как следует проснуться, как ему доложили: губернатор соседней планеты, Тедаса, известная своей непримиримостью Мередит Станнард, чистосердечно предлагает ему военную помощь. И это могло быть очень и очень выгодно.
Вот только Мон сразу проснулась тоже. И тут же заинтересовалась, что происходит.
– Ты же обещал всем со мной делиться!
– Да, конечно.
Мон заглянула в письмо:
– Эта женщина! Я надеюсь, ты руки ей не подашь!
– Ты что-то против неё имеешь?
– Моя мать с ней не кланяется. Ты, между прочим, в курсе, что у неё на планете угнетают нечеловеческие расы? А если ты родился с Силой – то твоё место в огороженной резервации?
– Это не значит, что нельзя воспользоваться тем, что предлагают.
– Принять её людей и оружие, а потом в рожу-то ей и наплевать? Я бы не связывалась. Мало ли чего она захочет взамен.
– Увидим.
– Я лично не пью из отравленного источника.
– Тебя никто и не заставляет.
– Просто мне будет очень неприятно, что ты побежишь в одной упряжке с ней. Моя бы воля – я бы на её планете сделала революцию.
– Всё возможно. Со временем.
– Ну-ну. Мне это не нравится, Рой.
– Тогда почему бы тебе самой за всем не проследить?
– Ой, а можно, правда? И не из-за твоего плеча?
– Конечно. В конце концов, если я попробую запретить, ты ведь всё равно вмешаешься. Разве нет?
– Да. Даже несмотря на то, что только вчера чуть не погибла.
– Ну вот, а так безопаснее будет.
– Отлично. Спасибо!
– Не за что.
…»Какая же она злая! – была первая мысль Мон, когда она увидела губернатора Станнард вживую. – Очень красивая для своих лет… лучше мамы выглядит. Но ведь поедет напрямик, раздавит и не заметит!» Вслух она, правда, этого не сказала. И вообще старательно изображала предмет мебели. Эта женщина наверняка уверена, что у семнадцатилетних девчонок мозгов не бывает. Ну ничего. Тем лучше для неё. Кстати, на приёме Мон заметила кое-что странное. А именно представителя нечеловеческой расы на, похоже, высокой должности. У него были острые уши и умное, располагающее лицо. Любопытно. Очень. И как будто… Ну да, естественно, что он её не одобряет, но как он вообще сюда попал…
Спросить, что ли? Но только когда никто видеть не будет. Вот уйдёт Рой считать с этой женщиной дивизии, а остальные останутся обедать…
– Слушайте, – обратилась она к остроухому, – а можно вас спросить?
– Да, конечно, слушаю вас.
– А вы… вы вообще кто? Я как-то думала, что все такие, как вы, здесь не имеют права голоса.
– Вроде того.
– И вы, вы её ненавидите? – она наклонилась к нему поближе. – Вы ей сдались, чтобы влиять на неё?
– О, это, безусловно, было бы очень романтично. Но всё куда проще.
– А расскажите… Я столько слышала от матери о вашем – вашего народа – ужасном положении…
– Попробую…
Она чувствовала, что доверяет ему. Хотя пока не знала даже имени. Он годился ей в отцы – и она была бы рада, если бы у неё был такой отец.
– Вы же их защищаете, да?
– Стараюсь.
– Сочувствую. Я ведь тоже только поэтому вышла за Мустанга. Да, я Мон. Мон Мотма, дочь Танис Мотмы с Чандриллы.
– Рад знакомству. Орсино.
– Я тоже очень рада. Скажите, она будет много требовать за свою помощь?
– Возможно.
– Ой, расскажите-расскажите! Я должна знать, с чем столкнётся мой муж.
– Но не факт, что так будет…
– Но она же… Ей бы всё под себя подмять.
– Не всё, но…
– Но есть чего опасаться. Так ей и передайте, что у нас никого угнетать не будут.
– Передам.
– Спасибо. Хорошо, что мы с вами пробились их сдерживать. Хотя… – она перешла почти на шёпот, – меня мать продала, – Об этом давно надо было кому-нибудь рассказать.
– О. Представляю.
– Ради планеты и спокойствия всего региона. Я знала, что вы поймёте, да.
– Такое часто бывает.
– Когда в нашем секторе будет свобода?
– Не знаю.
– Но будем стараться! – она решительно протянула ему руку.
– Что ещё остаётся.
– О, идут. До чего-то договорились. Или нет?
– Я настаиваю, фюрер Мустанг, – прозвучал голос губернаторши. – Кроме оружия массового уничтожения, с этим проклятым народом ничто не справится.
– Вполне возможно, мэм.
Мон так и подскочила:
– Ты же обещал! У них же дети!
То, что эти дети почти что её зарезали, сейчас значения не имело.
– Успокойся, мы ещё ничего не решили.
– А, это та девочка, – покосилась на неё Мередит. – Одно лицо с Танис. В следующий раз они вас убьют, милочка.
– Но хотя бы умру без греха на душе. Я до последнего с ними как с людьми…
– Они нелюди. Просто мерзкая шайка разбойников.
– И вы обе в чём-то правы, – невольно улыбнулся Рой.
– Дипломат, – не удержалась от улыбки и Мередит. – Мой вам совет: если леди Мон уже наигралась в куклы – ей пора завести ребёнка. И держаться подальше от всяких ужасных вещей.
– Я не хуже вас, губернатор Станнард! У вас вон, кстати, до сих пор детей нет!
– Успеется.
Неизвестно, кого имел в виду Рой, но Мон была ему благодарна за эти слова, а Мередит как будто смутилась:
– Это моё дело. А вот их детей я бы в лучшем случае сдала в детскую колонию и повыбила из них дурь.
Тут уже и Орсино поднялся:
– И оттуда они выйдут в сто раз более озлобленными и пылающими жаждой мести.
– Да, если уж пытаться перевоспитывать – то более гуманными способами, – вдруг поддержал Мустанг.
– Я бы попробовала, – Мон снова благодарно ему кивнула.
– Вам они уже себя показали, – Мередит поджала губы. – Да и потом, если они такие милые… Вот Орсино, например, не озлобился.
– Мои родители никого и не резали.
– А ещё вы сейчас скажете, что и там не все так уж плохи. Знаю.
– А я подтвержу, – упрямо сказала Мон.
– Это сейчас не так уж и важно, – вздохнул остроухий советник.
– А что вам важно? Лично мне, – с нажимом сказала Мередит, – важно, чтобы в нашем секторе не было возмутителей спокойствия и бандитских элементов.
– Согласен, – это уже Мустанг.
– И вам обоим всё равно, какой ценой? – грустно спросила Мон.
– Сказал бы, что да, но слишком поспешными действиями мы добьёмся только очень недолгого результата.
– И с мерзавцами надо разбираться исключительно адресно, – кивнул Орсино.
– А если весь народ мерзавцы? – глаза Мередит зажглись нехорошим огнём.
– Даже в таком случае, госпожа Станнард, нам невыгодно производить впечатление людей, способных решать вопросы только силой.
– Мы уже видели, фюрер Мустанг, к чему приводит дипломатия. Лучше бы вы побольше их положили при освобождении вашей жены.
– Согласен, недоработка.
– Теперь они недостаточно устрашены и жаждут реванша. И что вы предлагаете?
– Соблюдать хотя бы видимость цивилизованного подхода, а всё остальное – по ситуации.
– Тогда на вашу ответственность. Если они будут вести себя как негодяи – у нас есть в запасе кое-что пострашнее.
– Даже не стану возражать.
– Ну вот и отлично. Завтра выступаем в поход. А ваша супруга может пока погостить в моей резиденции.
– Благодарю покорно, – фыркнула Мон.
Глава восьмая
А на следующий день по Голонету объявили, что планета разбойников полностью разрушена.
Мон просто так и застыла, глядя на экран. Они с Орсино сидели рядом и переживали вдвоём.
– И что же… Взрыв пожрал их всех? И леди Станнард, и… и Роя тоже?
– Не знаю. Может, сейчас будут ещё новости.
– Поиски корабля с Тедаса продолжаются. На планете следов жизни не обнаружено, – заявили с экрана.
– Может, и живы ещё… Но… они всё-таки это сделали, – и она расплакалась. – Хоть бы, конечно, живы были…
– Да, это важнее всего…
– У вас ведь Сила? Вы можете их почувствовать?
– Могу попробовать.
– Буду очень благодарна, – она даже за руку его схватила.
– Да, конечно…
Оба замерли. В примерно одинаковом волнении.
И вот Орсино вздрогнул, и Мон уставилась на него. С испугом – и с надеждой.
– Живы?
– Да.
– Ох, слава Великой Силе! Далеко их мотает-то?
– Кажется, нет.
– Значит, вернутся. Только как жить будут после такого…
– Не знаю.
– Вы ей простите?
– Видимо, да.
– Правда? Нет, понятно, что наверно прощу я. Замуж меня выдали насильно, но я ведь к нему привязалась, я полюбила его уже – теперь я могу сказать это точно…
– Да, понимаю…
– О, вы… Неужто вы тоже?.. Вы ведь ей идейный враг…
– Одно другому не мешает.
Мон задумалась:
– То есть это нормально, когда человеку одновременно хочется дать по морде и зацеловать до смерти?
– Да.
– Спасибо, значит, я не одна такая сумасшедшая.
– К сожалению, или к счастью – нет, не одни.
…Вот только они ждали и ждали – а корабль всё не возвращался. Что же случилось-то…
– Вот так им и надо! – уже рассердилась Мон. – Угробили целую планету – и теперь их отбросило… прямо к ситхам!
– Думаете?
– Ага, – Она уже чуть не плакала, но злиться ей казалось лучше. – Если что – вы, Орсино, будете губернатором. Все обрадуются…
– Сомневаюсь.
– Почему же?
– Просто всё куда сложнее.
– Нет, моя мать всегда говорила, что нельзя быть слишком доброй, надо быть ещё и хитрой… Но у вас бы получилось.
– Возможно.
– Это, конечно, на крайний случай. И… ведь мне тоже придётся подумать о чём-то подобном.
– Да, боюсь что так.
– И я не тот человек, кому дадут удержать планету. Я не хочу, Орсино, не хочу! Но боюсь, что Аместрис захватит кто-то ужасный…
– Знаю, я и сам боюсь того же.
– Тогда нам надо всё брать в свои руки. Пока ещё ничего не ясно, но смуты допускать нельзя.
– Да.
– Они всё ещё живы, ведь так? Просто вернуться не могут. Наверно, с кораблём что… Об этом надо объявить всем, чтобы не возникали.
– И хоть так протянуть время.
– Да. Чтобы никто не лез в губернаторское кресло с ногами. И надо бы мне домой, конечно, а то там такое устроят… Мать сегодня звонила, говорила, что мне свои порядки пора устанавливать… Как же страшно.
– Всё устроится, не бойтесь.
– Спасибо, давайте я хоть вам пока помогу… Пока я тут…
– Благодарю.
…И она в самом деле стояла радом с ним и подкрепляла своим обаянием его слова об увиденном в Силе… Может, и сработало бы. Хотя, конечно, далеко не всем нравился такой местоблюститель. Но ведь Орсино вполне культурно и вежливо взаимодействовал с губернаторскими помощниками. И всё равно – вряд ли это надолго. Хоть бы Мередит вернулась скорее. Всё равно вряд ли что-то тут сильно изменится.
Вот и выходит – ждать и надеяться.
И Мон настоятельно надо было лететь на планету, которая теперь была её домом. Вот только как же будет там страшно одной! Свита Мустанга, конечно, относилась к ней со всем почтением и собиралась защищать… Но это всё равно не то.
Она молящими глазами смотрела на Орсино. Понимала, конечно – у него и тут дел по горло. Но так хотелось…
– Пожалуйста… У меня больше никого нет. Мать жаждет, чтобы я справилась сама.
– Да, конечно, если я и правда могу чем-то помочь…
– Можете, разумеется. Уже тем, что скажете народу: Рой Мустанг жив…
– Конечно.
– О, спасибо! – и так и расцеловала в обе щеки.
– Что вы, не за что, – и аж покраснел до кончиков ушей.
Мон тогда тоже смутилась, отодвинулась и с тех пор старалась держать дистанцию. Не то, чтобы было чего стесняться… Но нехорошо. По отношению к Рою… и даже к этой женщине. Хотя ведь ничего такого и не… Для неё Орсино воплощал прежде всего отеческую фигуру – то, чего в её жизни не было никогда. Но сам он мог думать и иначе… Особенно если эта женщина за столько лет его довела. Или нет? Неважно. Вот уж эту тему она поднимать не будет.
А скоро и не до того станет. Аместрис уже бурлит, слухи ходят одни страшнее другого… Не до глупостей.
…И вот Мон в сопровождении Орсино появилась на балконе резиденции.
– Я привела специалиста. Он вам может подтвердить, что фюрер Мустанг жив и уже на пути домой.
Конечно, на самом-то деле подтверждение было не самое надёжное – но хоть что-то. Это, разумеется, не означало, что злопыхатели затихнут. Но хотя бы рядом с леди Мустанг был тот, кто умел читать мысли. Всё поддержка.
– Если они придут убить меня – вы их почуете, ведь правда?
– Да.
– Спасибо. Будьте, пожалуйста, ко мне поближе…
Глава девятая
Теперь Орсино спал в комнате, непосредственно прилегающей к покоям Мон. И вот однажды ночью он почувствовал сквозь дрёму: крадётся кто-то. С явно нехорошими намерениями. Пришлось приложить этого кого-то Силой об стенку.
На шум выбежала Мон в одной рубашке, ахнула… Испугалась, конечно.
– Ох, что тут такое?
– Ничего, уже ничего.
– О, спасибо, вы спасли мне жизнь… – и вся дрожа она бросилась к нему обниматься.
– Не за что, что вы…
– Надеюсь, это в последний раз… Хотя бы на сегодня.
И тут в комнату снова ворвались. Рой и очень злая Мередит.
Мон сразу отцепилась от Орсино и с писком бросилась Рою на шею.
– Ах ты мерзкая девчонка! – закричала Мередит. – Дрянь мелкая, пока мы там пропадали – ты увела моего советника!
– Успокойтесь, госпожа Станнард, по-моему, сейчас не время…
– Фюрер Мустанг, поглядите в зеркало на свои рога. Орсино, мы уходим, с вами я отдельно разберусь.
– Рой, он спас мне жизнь, – шепнула Мон.
– В самом деле? – так же шёпотом переспросил Мустанг. И уже вслух: – Тогда благодарю вас, сударь. Я в долгу перед вами.
– Он в долгу, – процедила Мередит и ушла, уводя за собой Орсино.
– Вон, видишь того типа у стены? Я его даже знаю, кажется, а уж ты тем более.
– Вижу.
– Значит, веришь мне. Не то что эта женщина, она ж его убьёт.
– Не убьёт.
– Думаешь? – и то, что они вот так уже смеялись вместе, лучше всего доказывало, что в этот раз их отношениям ничто не угрожает.
– Думаю.
– Нет, ну я в курсе, что он её любит до сумасшествия…
– Она, по-моему, тоже. Но скрывает.
– Тогда ладно, наверно, и правда не убьёт. Ты лучше скажи: вы их совсем подчистую уничтожили?
– Нет.
– О, Рой, правда? И где теперь те, кого пощадили?
– Кто где.
– Это вы их расселяли, что ли? Потому так долго и мотались?
– В том числе. Извини.
– Да нет, это хорошее дело. Ты, значит, доказал, что нельзя уничтожать всех под корень?
– По-моему, нет, так и не убедил.
– Но, главное, они хоть частично живы. И, надеюсь, подумают над своим поведением.
– Надеюсь.
– Ты умница. Я тобой горжусь. Я тебя люблю. Я тут чуть с ума без тебя не сошла…
– Представляю. Извини, надо было всё это устраивать иначе.
– Да как иначе-то… А я тут как могла держала твоё место…
– Молодец. Нет, серьёзно.
– Я очень-очень старалась. А советник Орсино, как владеющий Силой, доказывал всем, что ты жив, и отлавливал злоумышленников. Убери, кстати, отсюда этого гада, ладно?
– Конечно.
…Рой долго рассказывал обо всех их злоключениях, о том, как они всё-таки спаслись…
– А как ты успел их всех забрать перед взрывом?
– Пришлось постараться. И поторопиться.
– Чтобы эта жуткая женщина не наступала на пятки?
– Вроде того.
– Рой. Я знала, что ты можешь многое. Но смочь даже это…
– Может, зря… А, ладно, назад теперь не повернёшь.
– Да всё правильно. Каждого надо судить по делам его.
– Наверно.
– А с детьми что думаешь делать? Теми самыми, которых уже научили нас ненавидеть…
– Расселять, воспитывать, надеяться на лучшее.
– Хорошо бы. Я б поучаствовала.
– Не сомневаюсь.
– Разрешишь, да?
– А смогу запретить?
– Имеешь право.
– Но лучше не стоит, да?
– Лучше мы будем всё-всё решать вместе.
– Согласен.
…И тут произошло ещё одно явление. В лице губернатора Чандриллы Танис Мотмы.
– Ой, а вы таки не умерли, фюрер?
– Мама!
– А должен был?
– Так весь Голонет знает, что да, и вы, и чокнутая леди Станнард.
– О. Надо же.
– Мама, перестань!
– А я так радовалась твоим успехам, Мон! Ты отлично справлялась одна, моя девочка! А ещё ты могла бы выйти замуж за Орсино и дружить планетами!
– Дружить планетами им и так никто не мешает, – пожал плечами Мустанг.
– Конечно, мама! У нас прочный союз. Во всех смыслах.
– О… – Танис, кажется, что-то поняла не так и хитро блеснула глазами. – Какая ты умница, дочь моя.
Мустанг весьма невежливо рассмеялся. Видимо, тоже додумал. Мон подцепила его под руку и пристроила голову на плечо. Ей было ужасно весело.
– Пиши, малышка, пока, – Танис величественно удалилась.
– Прости. У тебя ужасная тёща. Ситх, она от нас отвязалась только потому, что решила, будто я сплю с Орсино.
– Ничего.
– И… ты мне доверяешь, муж мой? Просто ты же ни слова не сказал… а кто знает, что подумал.
– Конечно, доверяю, – может, он тогда что-нибудь и сказал бы, не успей Мередит устроить сцену. А так успел остыть и включить мозги…
– Спасибо. Ревность – это так мерзко, эта жуткая женщина вон готова была всех тут поубивать. На пустом, между прочим, месте.
– Я заметил.
– Что? Что место было пустое?
– И это тоже.
– Как же мне с тобой повезло…
– Взаимно.
Мон прижалась к нему и заплакала. Чутьё подсказывало больше эту тему не обсуждать – ещё подумает Рой, что ей есть в чём оправдываться.
Потом – через год уже – они вместе будут над всем этим смеяться, получая дружеские письма с Тедаса. А сейчас – главное, им вдвоём хорошо.

Январь 2010 – июнь 2012
Окончательная вычитка и доработка: август 2014