Мост через вечность. Глава 15

   Настойчиво пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, теплые солнечные лучи вычерчивали на полу небольшой комнаты своеобразный вытянутый многоугольник, отбрасывая всевозможных размеров радужные зайчики на оклеенные бежевыми обоями стены и лицо светловолосой девушки, уютно устроившейся под белым одеялом на неширокой постели. Поморщившись, блондинка недовольно фыркнула в полудреме и, не желая пробуждаться, прикрыла очи ладонью. Однако вновь погрузиться в сновидение не удалось – навязчивые и крайне неприхотливые гости совершили-таки свое темное дело, принудив жертву их нападения, крепко зажмурившись на секунду, распахнуть глаза и невольно запрокинуть голову, дабы взглянуть в сторону окна. Первой промелькнула мысль о том, сколько сейчас времени, и как здорово было бы проветрить несколько душное помещение. Затем нахлынуло понимание, что занавески ей не знакомы. Быстрый визуальный осмотр спальни привел ко столь же плачевному результату – она понятия не имела, где находится!
   Рывком сев на кровати, девица растерянно огляделась и замерла, внезапно осознав себя полностью раздетой, хотя обычно ей не приходилось спать нагишом. Чем она вчера занималась? Память настойчиво подкидывала одну картинку за другой: дом, переживания о младшем брате, безудержное отчаяние, принудившее выскочить из особняка на ночь глядя и пойти искать утешения у человека, однажды уже сумевшего успокоить, их встреча на улице, поцелуй… Стоп! А потом они… потом…
- О, Ками-сама! – простонала девчонка, сгибая ноги в коленях и утыкаясь в них лбом.
   Застыв в данной, не особо удобной, позе, юная особа постаралась обдумать сложившуюся ситуацию. Итак, она переспала с мужчиной, причем, не с тем, за которого должна вскоре выйти замуж. Замечательно! Спасибо, хоть не в пансионе, а в первом попавшемся по пути мотеле. М-да, кажется, выкидывать фокусы, поражающие окружающих глупостью, у них в семье норма, а в итоге – ничего хорошего, все только сильнее запуталось. Отменять свадьбу из-за прошедшей ночи неразумно, ведь тогда придется подвести жениха, рассчитывающего на ее помощь. Да и его подмога необходима ей самой, иначе на единственных родственников обрушатся нежелательные проблемы…
- Темари? – раздавшийся позади голос прервал раздумья. – Ты уже не спишь, - парень не утруждал себя ненужными вопросами, просто-напросто подмечая факты. Не получив ответа на свой возглас, он приподнялся, усаживаясь рядом, и осторожно коснулся плеча предполагаемой собеседницы. – Доброе утро.
   Подавив тяжелый вздох, Темари выпрямилась и, не оборачиваясь, хрипло пробормотала:
- Привет.
   Обито настороженно нахмурился и попытался скрыть возникшую нервозность, расчесав пятерней растрепанную шевелюру, невольно внося вместо порядка дополнительный хаос.
- Жалеешь, да? – грустно спросил он.
   Повисло напряженное молчание – Сабаку повторно старалась разобраться в себе, не намереваясь лгать. Жалеет ли она о том диком, неконтролируемом безумии, поглотившем их обоих и казавшемся таким правильным? Определенно, нет. Но и позволить наваждению развиться в нечто большее представлялось ошибочным.
- Нет, Обито, я не жалею, - призналась Темари, мысленно обзывая себя не самыми лестными прозвищами. – Но… ты же знаешь, что я… выхожу замуж, - странно, каждое слово давалось с трудом, их приходилось едва ли не выталкивать из себя. Будто какие-то неведомые силы стремились заткнуть рот незадачливой невесте.
- Знаю, - подтвердил Учиха, рассматривая окружающую обстановку. И хотя прикроватная тумбочка, стол, пара стульев, небольшой комод и проход в ванную ему, в силу собственной неодушевленности, ничего подсказать не сумели бы, в следующей его фразе, тем не менее, прозвучала надежда. – Но ведь свадьба еще не состоялась, Темари. Можно все отменить.
   Однако Темари не разрешала себе даже предположить подобный вариант, поддавшись неизвестно откуда взявшему страху нарушить пусть и не самую надежную, но уже выбранную цепочку событий: брак, погашение долгов, нормальное будущее Гаары и Канкуро. Ах, да, еще и ребенок… своеобразная плата за право освободиться от финансовых забот. Интересно, так гадко на душе именно из-за этого?
- Я не могу, Обито, - негромко вымолвила Сабаку. – Я дала слово, понимаешь? Сасори сказал, что поможет мне выплатить оставшиеся отцовские долги. И что позаботится о Гааре.
- А взамен? – обреченно поинтересовался брюнет, не шевелясь и всматриваясь в хрупкую девичью фигурку. – Я знаю Акасуну, он не потребует такой вещи, как брак, просто потому, что ему новых впечатлений захотелось.
   Темари хмыкнула.
- То есть, ты не предполагаешь, что он мог в меня просто влюбиться?
   Шорох за спиной известил о передвижении Учихи, после чего тот обхватил ее руками и крепко прижал к себе, уткнувшись носом в изгиб шеи.
- Я знаю, что он гей, Темари, - глухо произнес он. – В нашей семье это ни для кого не секрет. Так что, в отличие от меня, он вряд ли мог бы в тебя влюбиться. Если ты не хочешь рассказывать, я не буду тебя заставлять. Только… почему ты думаешь, что моя семья не сможет помочь тебе оплатить долги?
   Темари позволила себе ненадолго расслабиться, признавая правоту сказанного. Учиха – один из родов отцов-основателей, по положению стоящий выше дома Акасуна. Конечно же, они легко смогли бы отдать кредиторам требуемую сумму и даже не заметить утраты денег, вот только… она устала зависеть от других людей.
- Я хочу решить это дело сама, Обито. И без того мне вряд ли когда-нибудь удастся расплатиться с Минато-саном за его доброту. Так что я не приму помощи от твоей семьи.
- Даже если при этом ты совершишь ошибку?
- Да, - по щеке скатилась слеза, и Темари пришлось утереть незваную гостью, надеясь не разреветься через секунду. Сердце сжималось в предчувствии потери чего-то крайне важного. Из ниоткуда возникло стремление сбежать… немедленно уйти… пока зародившееся чувство к любовнику не вынудило передумать…
   Учиха со вздохом ослабил объятия, подчиняясь и позволяя возлюбленной высвободиться. Придерживая одеяло, Сабаку развернулась и, словно прощаясь, провела пальцами по щеке темноволосого.
- Прости… Ты заслуживаешь кого-то лучше, чем я…
   Обито не проронил ни звука, пока Темари одевалась и медленно, понуро выходила из комнаты. И только когда за ней закрылась дверь, отпрыск главы клана, будто очнувшись, смел с тумбы прочь ключи с телефоном и рухнул лицом вниз на подушки…


   Освещенная теплым апрельским солнцем, украшенная всевозможными деревьями и кустарниками, Коноха вполне оправдывала название, данное ей тогда, когда она являлась всего лишь небольшой группой построек посреди леса. С того памятного момента пролетели столетия, мир стремительно несся вперед, развиваясь в научном и техническом плане. За примерами не требовалось далеко ходить – достаточно было обратить внимание на гигантский, расположенный не так уж и далеко от скрытого среди листвы городка Токио. Однако в самой Конохе жизнь будто не торопилась бежать за собратом-мегаполисом, а лишь лениво переваливалась с ноги на ногу, семеня следом. Современные разработки ученых и изобретателей не обходили эти места стороной, но не могли искоренить некоторых правил. Здесь каждый принадлежал к определенному клану и нес свой долг перед ним, полностью подчиняясь решениям главы дома. Даже среди этих родов существовала иерархия, наивысшую ступень в которой занимали потомки первопоселенцев – Учиха, Хьюга и Сенджу. Далее по нисходящей линии располагались семьи, пришедшие в Коноху вторыми, третьими и прочими по счету. Разумеется, учитывались связи со старыми аристократическими династиями страны и многие другие факторы, но вряд ли заехавший в Японию турист сумел бы до конца разобраться в данном множестве различных деталей.
   Акасуна Сасори не мог похвастаться ветвистой дворянской родословной, но вполне позволял себе гордиться близкой дружбой с Учиха Итачи и Удзумаки Нагато, появившимися в его жизни, казалось, едва ли не с рождения. Этих двоих руководитель больницы, не покривив душой, называл самыми близкими людьми, помимо бабушки, конечно, и всегда приходил к ним на помощь по первому требованию. Как много лет назад, попав в эпицентр кровавой резни в старом особняке Учиха, так и теперь, спеша в небольшое кафе возле полицейского участка по просьбе Нагато, рискнувшего разбудить приятеля телефонным звонком.
   Путь на место встречи пролегал через оживленные улицы, и приходилось, сбавив скорость, тормозить автомобиль даже в местах отсутствия светофора, так как загруженные собственными заботами прохожие и специальные службы сновали вокруг, создавая заторы. На очередном перекрестке Сасори откинулся на спинку сидения, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю и ожидая, когда собравшаяся на тротуаре толпа перейдет шоссейную линию. Где-то неподалеку сигналил зазевавшимся пешеходам школьный автобус, под завязку забитый сонными учениками. Справа прилип к магазинной витрине малыш, дергая за руку сопровождающую его женщину и, вероятно, выпрашивая себе новую игрушку. Пожилые дамы поодиночке и группками, словно сговорившись, решительно направлялись по супермаркетам и лавочкам, дабы успеть попасть в них с утра пораньше: приближалась Золотая Неделя*, и старушки намеревались закупить все самое необходимое прежде других. Вспомнив об убежавшей куда-то на рассвете Тие, Акасуна хмыкнул и мысленно пожелал им удачи. Мимо, обсуждая какое-то дело, прошествовала парочка клерков, один из которых, слушая собеседника, крепко прижимал к груди папку с бумагами и едва не впечатался в столб, сумев уклониться лишь в последнюю секунду. Сасори покачал головой, отчего-то подумав о глупых попаданиях вот таких горожан к врачам. Иными словами, ничего нового, обычное начало очередного дня.
   К отделению правопорядка медик подъехал через сорок минут, посчитав подобный расклад удачным – порой даже в провинциальной Конохе создавалась опасность застрять в пробке и на более длительное время. Нагато уже дожидался друга около входа в кофейню неподалеку, засунув руки в карманы куртки и рассеянно рассматривая окрестности. Как только Акасуна вышел из машины и, захлопнув дверцу, направился к кафетерию, Удзумаки прекратил расслабляться и, кивнув рыжеволосому, указал нужное направление движения.
- Привет, - бросил он. – Поговорим там, я хотел с тобой посоветоваться.
   Сасори, молча, кивнул и позволил отвести себя внутрь достаточно уютно обставленного помещения, хотя от прочих учреждений подобного плана оно практически ничем не отличалось. Нагато отправился к стойке, делать заказ, доверив своему спутнику выбрать подходящий для беседы столик, и Акасуна, особо не утруждаясь, устроился около окна в дальнем углу. Удзумаки, подойдя через несколько минут, водрузил на столешницу пару стаканов с кофе и тарелку сэндвичей, после чего уселся напротив. В ответ на вопросительный взор молодой офицер лишь пожал плечами:
- Успел проголодаться, - усмехнулся Нагато, подхватывая первый бутерброд. - Можешь составить компанию, я не против.
   Акасуна покачал головой и, взяв свой напиток, сделал глоток.
- Спасибо, мне достаточно кофе, - произнес он, смотря, как собеседник жует. – Ты сказал, что хочешь со мной посоветоваться. Насчет чего?
   Ему показалось, или Удзумаки внезапно потерял аппетит?
- Понимаешь… - Нагато повертел злосчастный продукт питания и временно вернул его к хлебным собратьям. – Это личное.
   Акасуна подался вперед, обхватив бумажный сосуд ладонями.
- Нагато, ты взрослый мужчина, а мнешься как подросток. Выкладывай.
   Удзумаки вздохнул и потер бровь, собираясь с мыслями. Через мгновение он все же разъяснил товарищу суть проблемы.
- Я уже много лет люблю одного человека, но лишь недавно решился признаться ему в своих чувствах. Как оказалось, он тоже меня любит. И теперь я должен решить, буду ли я вместе с ним или для меня лучше будет исполнить долг перед моим кланом.
- Почему ты вообще должен это решать? – спросил Сасори, не забывая пить. – В чем загвоздка?
- Это мужчина, - вполголоса вымолвил Нагато, вновь приступая к еде. – Я подумал, раз ты… нетрадиционной ориентации, то сможешь мне что-нибудь посоветовать.
- Интересное мнение, - пробормотал Акасуна, не рискуя предполагать, отчего возник такой вывод. И без того причина выбора советчика его смущала. – Ты сам-то хочешь быть с ним? Или клановая ответственность для тебя дороже?
   Удзумаки поперхнулся, спеша с ответом, и забавно поморщился, откашливаясь. Наконец, он все-таки хрипло заметил:
- Но ведь тебе приходится жениться из-за этой самой ответственности. И я не отрицаю такого же развития событий в отношении себя. К тому же, если тетушка решит, что мне пора обзавестись семьей и детьми, я не смогу возразить ей.
   Сасори понимающе кивнул: в принципе, опасения вполне оправданные, разве только одно маленькое «но» различало их ситуации, и, пожалуй, нужно этот нюанс прояснить. И заодно поделиться собственными переживаниями.
- Все так, только учти, что Цунаде-сан отличается от моей бабушки, да и ты – далеко не единственный наследник рода, как я, например. У меня несколько иная ситуация, Нагато. Я вынужден жениться, чтобы дать дому Акасуна наследника. И как оказалось, при этом я рискую потерять человека, к которому начинаю испытывать довольно сильные чувства.
   Нагато нахмурился, переваривая полученную информацию.
- Ты ухитрился влюбиться?
   Акасуна грустно улыбнулся, признавая правоту и не собираясь заниматься самообманом.
- Забавно, правда? Честно говоря, я сам от себя не ожидал ничего такого. Тем более, по отношению к несовершеннолетнему парню. А еще интереснее то, что он – младший брат моей невесты. Кроме того, вчера он признался мне в любви. Так что, как видишь, я в полной… ну, ты понял.
   Удзумаки пару мгновений смешно хлопал ресницами, приоткрыв рот, затем перевел дыхание и заметил:
- Вот это телесериал. Любители мыльных опер были бы в восторге. И что ты планируешь делать? – похоже, о личных проблемах он напрочь забыл.
- Хочешь правду? – сказал Сасори. – Без понятия, у меня пока голова настолько идет кругом, что ничего путного на ум не приходит. А вот у тебя все иначе. Кроме того, мне бы хотелось, чтобы хоть кто-то из нашей троицы стал, наконец, счастливым. Так что советую тебе поговорить с Цунаде и объяснить ей все, если потребуется, конечно. Ну, и, естественно, бежать к любимому человеку и больше никуда не отпускать его от себя. Кстати… скажи хоть, кто он? Я его знаю?
   Нагато озадаченно пригладил волосы.
- Забавно, что ни ты, ни Итачи ничего не замечали. Вообще-то, да, вы оба знаете его очень хорошо. Это Мадара.
   Акасуна едва не подавился кофе и пару раз хлопнул себя по груди.
- Мадара? – кое-как переспросил он. – И это еще у меня телесериал? Дружище, у тебя сценарий не хуже моего.
- Угу, - угрюмо покивал Нагато. – Издеваешься, да? Это вы с Итачи у нас герои-любовники, а я так, внешний фон, - и тут же толкнул веселящегося Сасори в плечо. – Серьезно, прекращай хихикать! Как девчонка, ей-богу. Тридцать с хвостиком, а толком и не меняешься.
- Зато на меня заглядываются молоденькие мальчики, а на тебя взрослые мужики, - не удержался от подкола Акасуна, для верности еще и подмигивая надувшемуся служителю закона.
- Сасори! – глухо прорычал Нагато, отказываясь терпеть глупые шуточки, касающиеся своей сердечной привязанности. Все, связанное с Мадарой, для него не подлежало осквернению.
- Ладно, прости, - успокоился нарушитель душевного равновесия и полез за кошельком. – Я действительно желаю тебе счастья, Нагато, так что не упусти его. Мадара-сан тебя не обидит, поэтому мы с Итачи будем спокойны. А я… - Сасори замер, не спеша доставать деньги и задумчиво рассматривая кожаный атрибут, придуманный для их хранения. – Я тоже как-нибудь справлюсь, - и в это очень сильно хотелось верить.


   Перерыв на обед, как всегда, начавшийся в половине первого, разогнал учеников Старшей школы по разным ее углам – далеко не все предпочитали прием пищи в отведенном их классу кабинете. Наоборот, многим хотелось провести выделенный час на свежем воздухе, а потому, подхватив бэнто, подростки заторопились подняться на плоскую крышу, либо выйти во двор в поисках подходящей скамьи или дерева, возле которого можно было с комфортом устроиться, невзирая на прохладную землю. Те же, кто вместе с учителями питался в столовой, рискнули распахнуть окна, проветривая большое, уставленное столами помещение. День выдался теплым и солнечным, легкий ветерок теребил ветви рассаженных по периметру площадки кленов и вишен, гомон множества голосов звучал единым жужжанием, время от времени с разных сторон слышался то девичий, то мальчишеский смех. Где-то небольшая группа школьников, водрузив коробочки с пищей на скрещенные ноги, разложила внутри своего небольшого круга учебники, повторяя заученный материал и попутно обсуждая его между собой. Наруто задумчиво рассматривал этих ребят, рассеянно сжимая пальцами палочки и забыв, что еще минуту назад хотел есть. Гаара, в отличие от друга, уже успел покончить со столь незамысловатым делом и листал конспект по литературе – следующим должен был быть урок у Итачи-сенсея. Дейдара, не торопясь, жевал рис и заинтересованно следил за впавшим в прострацию блондином. Слева от него пристроилась Куроцучи, отчего-то решившая сегодня не оставлять кузена в покое. Девушка спокойно ела, нисколько не считая себя лишней в исключительно мужской компании. Тсукури, привыкший иногда терпеть подобные сестринские заскоки, не обращал на нее совершенно никакого внимания – состояние Намикадзе его волновало куда больше.
- Наруто, - позвал он приятеля, для верности прекратив трапезу и коснувшись плеча одноклассника. – Где ты витаешь? Ты же хотел поесть, да.
- А? – встрепенулся Намикадзе, возвращаясь в реальность и с недоумением глядя на подрывника, будто только сейчас вспомнил о его присутствии. – Да, - пробормотал он, подхватывая приборами первый шарик онигири. – Я ем, - и в подтверждение отправил лакомство в рот.
- Проблематично, - подал голос развалившийся под соседней сакурой Нара Шикамару. – Шумный парень сегодня какой-то тусклый.
   Дейдара обернулся в сторону темноволосого юного гения, по совместительству одного из жителей пансиона – тот, положив руки под голову, устремил взор на проплывающие по небу облака. Интересно, как давно он тут лежит и что умудрился заметить в их поведении? Тсукури не исключал вероятности того, что вечно сонный лентяй знал обо всех многое, никого в собственные догадки не посвящая.
- Есть мысли о том, как это исправить? – неожиданно для самого себя спросил любитель пиротехники.
- Будут – скажу, - вяло бросили ему в ответ. – Какие вы все проблематичные.
   Тсукури со вздохом отвернулся, однако про себя решил присмотреться к одному из соседей повнимательнее. Несколько минут они просидели в молчании, пока их не отвлек шум, раздавшийся с дальнего конца пролегающей чуть поодаль дорожки. Необычно вялый Наруто вдруг оживился и, в очередной раз забыв о питании, уставился на идущую по тропе парочку. Точнее, на явно стремящегося убежать черноволосого парня и настойчиво догоняющую его девушку.
- Саске-кун! – в следующую секунду Сакуре все же удалось остановить кумира, схватив его за руку. – Почему ты меня игнорируешь, Саске-кун?
   Учиха раздраженно развернулся и резким движением вырвался из захвата.
- Я, кажется, сказал тебе оставить меня в покое, Сакура!
- Но я не понимаю, что я сделала не так, Саске-кун! – чуть не плача пробормотала Харуно.
   Наруто хмыкнул и, отставив прочь еду, ожидал дальнейшего развития беседы, откинувшись спиной назад и упираясь в землю локтями. Гаара и Дейдара, переглянувшись, также позабыли про свои дела, надеясь не пропустить ничего из развернувшегося перед ними зрелища.
- Тебе так интересно? – зло поинтересовался Саске, вплотную приближаясь к розоволосой и буравя ее тяжелым взглядом. – Хорошо, я тебе скажу. С самого детства ты не даешь мне прохода, хотя я ни разу не давал тебе повода думать, что ты способна привлечь мое внимание. Даже Яманака отстала от меня, сообразив, что к чему, а тебе, видимо, ума не хватило. Ты зачем-то нацепила на меня образ сказочного принца и ждешь, когда же я начну поступать соответствующе. Вот только я не принц, Сакура, и никогда не намеревался стать на него похожим!
- Но… - уставившись на обидчика слезящимися глазами, Сакура отказывалась осознавать услышанное. – Но ведь вчера ты согласился погулять со мной.
- О, Ками-сама! – казалось, Учиха готов схватиться за голову. – Я всего лишь пытался понять, смогу ли что-то почувствовать к девушке, а ты так легко готова повиснуть у меня на шее, что банально напросилась сама! – юноша явно вошел во вкус, не замечая ничего и никого вокруг. - Ей-богу, Сакура, на моем месте любой другой просто воспользовался бы шансом затащить тебя в постель и бросить! Может, даже кому-то и нравятся такие дуры, только не мне! Ты не вызываешь у меня ничего, кроме неприязни, понимаешь? Особенно теперь, когда из-за тебя я потерял дорогого человека!
   Наруто нахмурился, невольно сжимая губы в тоненькую полоску и позабыв о прочих зрителях трагикомедии. Дейдара поймал себя на ощущении, что вряд ли сможет определить, насколько Намикадзе взбешен, пожалуй, лишь удивляться отсутствию попыток вмешаться в конфликт.
   Однако там и без, как выразился Шикамару, «шумного парня» становилось жарко. Харуно все-таки разрыдалась, отступив на шаг и уткнувшись лицом в ладошки, а победно усмехнувшегося Учиху внезапно сбило с ног неслабым ударом. Саске недоуменно дотронулся до разбитого и умудрившегося избежать перелома носа и посмотрел на возвышающегося над собой брюнета с очень густыми бровями и, вопреки правилам, в зеленой рубашке. Забавно, а он успел позабыть о поклоннике Сакуры. Видимо, теперь придется разбираться еще и с ним.
   Рок Ли, разозлено сжимая кулаки, поспешил оправдать мнение наблюдателей и жертвы нападения.
- Не смей оскорблять Сакуру-чан! – завопил он на всю территорию и навалился на противника, колотя по нему от души.
   Учиха, впрочем, в долгу не остался, и драчуны перекатились на траву, отчаянно молотя друг друга в нелепо выглядящей со стороны почти детской склоке, позабыв о всевозможных боксерских приемах и напоминая двух петухов, не поделивших насест.
   Впрочем, равнодушных к данному фарсу не нашлось, и отовсюду подтягивались желающие то ли поболеть за кого-то конкретно, то ли просто развлечься. Наруто обреченно вздохнул и подорвался с места, бросаясь в гущу событий. Дейдаре, жаждущему не оставлять Намикадзе одного, не оставалось иного пути, кроме как побежать следом.
   Вдвоем им удалось растащить сцепившихся клоунов, при этом Тсукури пришлось в ответ на сопротивление проорать:
- Угомонись, а то подорву, да!
   Ли насуплено притих и позволил рывком поднять себя на ноги. Саске же в первые мгновения не мог осознать происходящего и опознать крепко сжимающие его руки. Только когда ему удалось выпрямиться, Учиха заметил – его держит любимый.
- Наруто… - на выдохе произнес он, жадно всматриваясь в фигуру перед собой.
   Намикадзе не собирался реагировать на брошенную реплику, отпуская бывшего бойфренда и торопясь уйти, но Саске перехватил его, вынудив остановиться.
- Наруто, - просяще проговорил он. – Прости меня.
   Наруто на миг прикрыл очи, дабы не поддаться душевному и сердечному порыву понять и принять обратно – слишком жалостливо выглядел побитый и встрепанный Учиха. И видимо, Дейдара оказался прав – нелегко противостоять зову любящего сердца.
   Легкое покашливание позади выдернуло юношу из раздумий: вздрогнув, Намикадзе аккуратно высвободился и заметил:
- Легко потерять доверие, Саске. Я не знаю, сможешь ли ты вернуть его. Но сейчас просто оставь меня в покое. И постарайся не перекладывать свою вину на других, как ты только что поступил с Сакурой, - после чего отправился забирать сумку с вещами и недоеденным бэнто, поддаваясь стремлению укрыться от посторонних в стенах учебного заведения.


   Те, кто думал, что с драками и спорами на сегодня покончено, ошибся, расслабившись на последующих после обеда занятиях. К такому выводу пришел едва ли не каждый ученик при первых же звуках ругани во дворе. Для маленькой провинциальной школы подобное являлось уже чем-то из ряда вон выходящим, а потому, забыв о положенной и вбиваемой с детства дисциплине, подростки устремились к окнам, боясь пропустить самое интересное и завидуя товарищам, уже покинувшим стены заведения и оказавшимся снаружи. Еще бы – если склока между Саске и Ли относилась к разряду обыденных, то орущие друг на друга завуч и учительница математики вызывали куда больший интерес. Конечно же, всем прекрасно было известно о любви Хатаке Какаши к пошловатого содержания книжкам, выходящим из-под пера директора их образовательного учреждения, а потому любопытной ребятне не терпелось узнать, чем закончится представшее их глазам зрелище, вовсю набиравшее обороты.
- Прекрати уже читать эту муть! – кричала Анко, выхватывая из рук Какаши очередной эро-шедевр и не замечая ни весеннего ветерка, треплющего выбившиеся из идеальной прически локоны, ни пристального внимания к своей персоне. – Что за мания – следить за чужой, тем более выдуманной, личной жизнью и не иметь своей?!
   Хатаке с видом великомученика воздел очи к небесам.
- Да когда ты перестанешь ко мне приставать? – устало вопросил он, безуспешно пытаясь вернуть себе заветный томик. – У тебя, между прочим, кроме забытой тобой работы, тоже никакой личной жизни нет.
- Вот так, да? – язвительно заметила Анко, заводясь сильнее и окончательно теряя понимание того, где она в данный момент находится. – А кто в этом, по-твоему, виноват?!
- У меня, кроме тебя, других почетных кандидатур в обвиняемые не находится, - парировал Какаши, позволяя утянуть себя в пучину раздора.
- То есть ты во всем винишь меня?! – не унималась дамочка.
- А разве не так? – вопросительно изогнул бровь Хатаке. – Всего-то и нужно оставить меня в покое и заняться собой! А ты ведешь себя как помешанная маньячка!
- Странно слышать это от человека, который не постеснялся поцеловать меня при всех! – злосчастный фолиант отбросили в траву.
   Какаши проследил за полетом произведения, но сдвинуться с места, повернувшись спиной к ненормальной собеседнице, не рискнул.
- Ты все никак не можешь мне его простить? – поинтересовался мужчина, мечтая оказаться подальше от брюнетки. – Мы праздновали помолвку, выпили, и действовали банально на адреналине!
- А в том, что я наутро проснулась в твоей постели тоже адреналин виноват?!
   Неподалеку кто-то весело присвистнул, однако спорщики не замечали никого, кроме себя, а потому остались глухи к эмоциям невольных свидетелей.
- Анко, моя комната ближе к лестнице, чем твоя, и я выбрал ее, потому что идти дальше уже не мог, особенно с такой ношей, как ты, - словно маленькому ребенку и, по-видимому, уже не впервые пояснил Какаши. – Ты же повисла на мне как амеба и не реагировала, когда я пытался тебя разбудить! Я пожалел, уложил спать в теплой постели – а ты мне чем отплатила? Воплем, от которого у меня едва барабанные перепонки не лопнули?
   Анко всплеснула руками:
- А как я должна была отреагировать, проснувшись в одной кровати с мужчиной, с которым у меня нет отношений?
   Хатаке понял, что окончательно теряет терпение.
- Не знаю, но, может, порадоваться, что ты была не голышом, а в белье, а значит, между нами ничего не было?!
- Вот именно – ничего! – закричала преподавательница, налетая на противника и принимаясь колотить его в грудь кулаками.
   От более серьезных последствий женского гнева Какаши спас вовремя подоспевший Итачи, видевший из учительской начало славного представления и поспешивший выйти на улицу. Наблюдающие за всей сценой учащиеся притихли, перестав делать ставки на вероятного победителя и шептаться между собой.
   Кое-как оттолкнув разбушевавшуюся Анко от Хатаке, Учиха решительно встал боком между ними, руками удерживая обоих на расстоянии друг от друга.
- Какаши-сан! Анко-сан! – воззвал он к предполагаемому у парочки разуму. – Хватит! Нам всем, безусловно, интересно знать подробности вашей личной жизни, но я вас прошу – вспомните, где вы находитесь!
   Несколько мгновений Анко недоуменно хлопала глазами, взирая на брюнета, после чего огляделась вокруг и, заметив заинтересованные лица учеников, потрясенно коснулась ладонью рта. Какаши переступил с ноги на ногу, мысленно обозвав себя кретином. Итачи отпустил их и отступил на шаг назад, ожидая развязки. Практически сразу за этим Анко бросила на оппонента взор, полный обиды, краснея как помидор и едва сдерживая слезы.
- Ты… - вымолвила она. – Ты… - но подходящих слов так и не сумела найти, а потому развернулась и бросилась прочь, торопясь укрыться в учительской.
   Учиха, проводив ее сочувствующим взглядом, внимательно посмотрел на Какаши.
- Лучше молчи, - предостерег тот и, подобрав с земли книгу, направился следом за убежавшей.
   Учиха обреченно приметил исчезающих из оконных проемов старшеклассников и тяжело вздохнул. Нет, это не школа, это сумасшедший дом.


   Мадару не покидало навязчивое ощущение, что сегодняшний день – не самый удачный в его жизни. Дела не заладились с самого утра: умудрившийся подхватить простуду Забуза изо всех сил старался не чихать над плитой, и в итоге пришлось отправить его на больничный, доверив кухню Теруми; не радовал глаз и Хаку, полночи просидевший за ноутбуком и активно клюющий носом; одна из официанток именно сейчас решила сообщить о том, что намерена вскоре уйти в декрет, с чем ее Мадара, конечно, поздравил. В довершение, ночевавший вне дома Обито явился на работу позже обычного и в крайне вялом настроении. У мальчишки все валилось из рук, он явно витал мыслями в иных мирах и отказывался признавать у себя проблемы, когда его спрашивали о том, что же случилось. Словом, глава клана с трудом дождался прихода на смену Дейдары и, бесцеремонно, на правах начальника, свалив на подростка дополнительный труд, утащил отпрыска в свой кабинет. Обито даже не пытался сопротивляться, вяло переставляя ноги и обреченно следуя за родителем. Предстоящий допрос с пристрастием его нисколько не радовал.
   Мадара распахнул дверь, втолкнул парня внутрь помещения и, войдя сам, повернул ключ в замке – не хотелось никаких возможных помех разговору. Прислонившись спиной к стене, Учиха-старший проследил за тем, как юноша устраивается в кресле возле книжного шкафа. Судя по закрытой позе и выражению лица, будь предмет меблировки шире, он явно устроился бы на нем с ногами. Мадара нахмурился: в последний раз мальчишка так себя вел, когда его бросила та девица, Рин. Любящего отца подобное совершенно не приводило в восторг. Нужно немедленно выяснить, в чем дело и не допустить того, чтобы единственный ребенок замкнулся в себе. Хватило и прошлого случая, когда он просыпался и засыпал с опасением, как бы парень не сотворил с собой плохого.
- Тоби, - решительно позвал Мадара, проходя вперед и беря стоящий неподалеку стул. – Что случилось?
- Ничего, - пробурчал в ответ Обито, смотря в пол и игнорируя попытки собеседника к сближению.
   Мадара устало вздохнул и, усевшись напротив, наклонился вперед, устраивая сцепленные руки на коленях.
- Тоби, я твой отец и не пожелаю тебе плохого. А еще я знаю тебя так, как не узнает больше никто в мире, нравится тебе это или нет. Знаешь, что творилось со мной, когда та дура тебя бросила, а ты с ума сходил из-за этого?
   Обито отрицательно помотал головой, бросив на родственника извиняющийся взгляд. Мадара, заметив это, усмехнулся.
- И хорошо, что не знаешь. Запомни только одно – больше я такого переживать не хочу. Так что выкладывай все начистоту, сорванец, и мы вместе подумаем, что можно сделать.
   Молодой человек поерзал и, смирившись с участью, произнес:
- Я переспал с девушкой.
   Мадара, чудом не подавившись слюной, осторожно поинтересовался:
- Из-за этого надо так убиваться?
- Ну… - скорбно продолжил исповедь Обито. – Она выходит замуж за другого.
   В наступившей тишине некоторое время не было слышно ничего, кроме тиканья настенных часов. Только спустя некоторое время Мадара, будто очнувшись, откинулся на спинку сидения и безуспешно попытался пригладить длинные волосы, дабы огорошить наблюдающего за ним юнца словами:
- Пожалуй, пришло время рассказать тебе о твоей матери. И о том, почему она никогда не была с нами.



*Золотая неделя – несколько следующих друг за другом праздников, объединенных в единые выходные. В Японии Золотая неделя начинается 29 апреля с празднования Дня Сева (дня рождения императора Хирахито, правившего во время Второй мировой Войны). Также в Золотую неделю входят: День Конституции (3 мая), День Зелени (он же День основания государства, с 2007 года празднуется 4 мая) и День Детей (5 мая, бывший Праздник Мальчиков). - https://ru.wikipedia.org/wiki/Золотая_неделя