Крапивные сны

В черно-белом саване, украшенной стразой из под шкуры волка, бредет по дороге маленькая колдунья.
Глаза - зелень, брови - листья, язык - жженая медь.
Приветствует ангела, сидящего на серебряной скале воздушным поцелуем.
Ангел машет клювом в ответ и покрывается пеплом.
Вокруг Камни и Кости. Камни и Кости, но нам нужны Пепел и Молоко. Ангел знает. Он не устал.
***
Ветер в глаза, что источает тепло и чувствуют влагу.
Значит скоро будет прилив...
*** 
Кровавое зарево, скромный попутчик, разливается над головой, ткется волшебная нить.
Колдунья ведет за собой всю лесную чащу: и звери поют и птицы летят.
Где-то вдали ложится в спячку чумно-бурый медведь, а все прежнее встает так, как должно быть задумано "лишними человеками".
Царствует город без стекла, царствует город без страха и сновидений.
Город, как пуп на животе у тихой голодной девочки, умершей 100 лет назад в блокадном Ленинграде.
***
Ножны выпускает хитрый меч, оскаливает свои гнилые зубы.
Колдунья достает из кармана золотой ключик, спрятанный в ларец из "грезы в грезу".
"Это дверь".
Чтобы некто перестал трясти своей бородой германской, и черпать воду черепом глиняным в сердца квадратов и кубов.
Выйди и страдай. Скажи, раз уж есть, что сказать, как говорил когда-то Ботхисаттва.
А если нет, так и нет.
***
Колдунья заходит в заросли крапивы.
Те причудливо уворачиваются от ее красной юбки, но вот одна выпрямила стать.
Колдунья простирает к ней руки - секунда и она уже покрыта новой одеждой своей.
Царственна зима, а спящие деревья белыми ветвями принесли в подоле один величавый жест:
"Не надо гонять озарения по венам, лучше выпить изрядно добротного вина.
Перегореть керосиновой лампой, чтобы осталось как можно больше тьмы на свету".
***
Крапива забрала сомнамбулы силы, полетели к Сатурну ее роковые братья, трясти за грудки людоедов-пророков, с терпким запахом виноградной лозы.