Неоправданная жестокость. Главы 1-6

                Глава 1.

   Щелк.
   В-з-з-з.
   Эти звуки казались ему ужасными, полными глухой угрозы. Он находил забавным то, с какой бездушной четкостью в матрице цифровой  фотокамеры сменяются файлы. Как патроны в ленте пулемета.
   Улыбаясь, молодой человек в черной бейсболке и зеленой рубашке навел объектив дальномерной фотокамеры «Эпсон» на тонированные окна двухэтажного особняка с пристройками и гаражом.
   Съемный объектив автоматически отрегулировал четкость и резкость кадра.
   Щелк.
   В-з-з-з.
   Молодой человек в бейсболке «обстрелял» кадрами отражающие сияние летнего солнца окна второго этажа: спальни, ванной, двух детских комнат.
   Первый этаж скрывал  забор из рифленой нержавейки, но молодой человек, прикрыв глаза, мог по памяти восстановить расположение комнат: гостиная, кабинет, кухня, столовая. Из столовой двери ведут на терассу. Из кухни через обитую дерматином стальную дверь  по обложенной плиткой тропинке можно выйти к бревенчатому домику охранника.
   А за домиком – ничего. Только лес и озеро.
   Улыбаясь, молодой человек положил фотокамеру на колени. Расстегнул две верхние пуговицы рубашки, утер пот со лба и шеи. Проклятая жара. А в салоне микроавтобуса, который скрывался за рядом тополей, как назло, нет кондиционера.
   Молодой человек потянулся за лежащей на соседнем сиденье бутылочкой минеральной воды, но уже спустя секунду снова схватил «Эпсон» и направил объектив на открывшиеся ворота.
   Хозяин дома в идиотских голубых джинсах с обесцвеченными пятнами на коленях и белой футболке. Худое римское лицо, прищуренные серо-зеленые глаза, ежик рыжих волос. Ведет за руку светловолосую девочку лет пяти.
   Молодой человек затаил дыхание. Нажал кнопку.
   Щелк.
   В-з-з-з.
   Молодой человек выстрелил вспышкой в лицо мужчине, и это скуластое римское лицо отпечаталось на матричной ленте и навеки сохранилось в цифровой памяти.
   Затем он поймал в прицел объектива хозяйку дома. 
   Блондинка в черных велосипедных шортах и бледно-розовой футболке с цветной аппликацией на груди. Волосы перехвачены резинкой. Женщина ведет за руку рыжего мальчика семи лет. В руке мальчуган держит желтый игрушечный автомобиль.
   Ей молодой человек уделил особое внимание. Затаив дыхание, он прильнул к объективу, облизнул пересохшие губы.
   Вспышка.
   Кадр: она улыбается сыну. Мальчик улыбается матери.
   Вспышка.
   Она поворачивается к мужу, говорит что-то с ослепительной улыбкой. Муж смеется и свободной рукой похлопывает ее по спине.
   Вспышка.
   Она останавливается,  поднимает руку, чтобы поправить перехватывающую волосы резинку. Футболка натягивается, очерчивая крепкую грудь.
   Вспышка.
   Вспышка.
   Вспышка.
   Женщина шла рядом с мужем по зажатой клумбами асфальтовой дорожке, и молодой человек запечатлел каждый ее шаг.
   Если в мужчину он «выстрелил» один раз, то ее просто расстрелял кадрами. Будь у него в руках не фотокамера, а настоящий пулемет, на асфальтовую дорожку упал бы изрешеченный пулями труп женщины, а по забору из нержавеющей стали стекали бы потоки крови с осколками костей и ошметками мозга.
   Напоследок молодой человек еще раз сфотографировал рыжеволосого мужчину, и сделал по паре снимков каждого из детей.
   Затем поднял стекло. Снял с «Эпсона» объектив и вместе с фотоаппаратом убрал в чехол.
   Снимки получились отличные. Заказчик будет доволен.
   Молодой человек достал из кармана мобильный телефон. Взглянул на дисплей.
   12 июня 2013 года. Среда. 15.25.
   Он взял с приборного щитка темные очки. Нацепил их на нос. Завел мотор. Выехал на шоссе, которое петлей огибало озеро.
   Молодая семья прогуливалась по чистым асфальтовым дорожкам загородного поселка.
   Все четверо – и дети, и взрослые – счастливо смеялись.


                Глава 2.

   А через три дня, вечером 15 июня двое из них – взрослые – стояли в центре залитого ослепительным светом ресторанного зала, приветствуя подходящих к ним гостей.
   Бизнесмены, журналисты, юристы и муниципальные политики, а также их жены поздравляли Виктора и Светлану Истоминых с открытием нового магазина игрушек. Виктор в голубых джинсах, белой рубашке и пиджаке со вставками, делавшими его плечи шире, отвечал им улыбкой и рукопожатием. Светлана, в платье телесного цвета с неглубоким декольте, подчеркивающем ее статную фигуру, одаряла гостей и партнеров мужа живым и приветливым взглядом зеленых глаз.
    Когда в бесконечной череде рукопожатий, улыбок и приветствий возникла пауза, Светлана шепнула мужу:
   - Господи, скорее бы все это закончилось.
   - Беспокоишься за детей?
   Светлана робко взглянула на него.
   - У Ванечки утром живот болел. Может, он отравился?
   - Скорее, просто переел, - ответил Виктор, поверх ее головы поглядывая на входную дверь. – Мальчики в его возрасте очень много кушают.
   Он с улыбкой сжал руку жены.
   - Не бойся. Если что, няня отвезет его в больницу.
   На лбу Светланы образовалась складка. Бросив взгляд на дверь, она тихо сказала:
   - Мне эта девушка не нравится.
   - Не нравится? – Виктор изогнул бровь. – У нее отличные рекомендации. Я знаю эту фирму, у них прекрасный персонал. И отзывы в Интернете самые положительные.
   Светлана покачала головой.
   - По-моему, она слишком молода, чтобы присматривать за детьми. Сколько ей лет?
   - Двадцать три.
   Светлана открыла рот, чтобы ответить, но в это время  в двери ресторана из вестибюля вплыла очередная партия гостей.
   Светлана выпрямилась. На губах ее вновь заиграла нежная улыбка.
   - Тихо! Папа идет. Улыбайся, Витя, улыбайся.
   Импозантный седоволосый мужчина, одернув лацканы пиджака, внушительной походкой подошел к виновникам торжества.
   - Здравствуй, дочка. Прекрасно выглядишь.
   Сияющая Светлана подставила отцу щеку. Виктор с восхищением смотрел на жену. В ее лице не было и тени тревоги, которая терзала молодую женщину минуту назад.
   Павел Сергеевич повернулся к нему.
   - Рад за тебя, Виктор, - со значением сказал он. На правой щеке Павла Сергеевича красовался ячмень, который нельзя было вывести никакими средствами.
   - Спасибо, Павел Сергеевич.
   Мужчины обменялись сердечным рукопожатием.
   - Мария Петровна не смогла прийти?
   - Спина, - Павел Сергеевич повернулся к дочери. – Андрей уже здесь?
   - Да. Он всегда одним из первых приезжает. Потом только куда-то пропал.
   - Я его минут десять назад видел, - сказал Виктор. – Он крутится у дамской комнаты.
   Павел Сергеевич положил руку на плечо дочери.
   - Милая, найди его, пожалуйста. Мне нужно сказать ему пару слов.
   Светлана поморщилась, но направилась в сторону дамской комнаты. Мужчины смотрели ей вслед.
   - Кажется, Андрей ей не нравится, - сказал Павел Сергеевич. – Странно. Обычно бабы сами к нему липнут.
   - Светлана – необыкновенная женщина.
   - Да. – Павел Сергеевич посерьезнел. – Зачем ты звонил мне утром?
   - Нужно кое о чем поговорить. Лучше сразу после банкета.
   - Хорошо. Где мне тебя ждать?
   Виктор задумался.
   - Можно в «Радуге». Заодно посмотрите, как мы устроились. Я позвоню Володе, вас пропустят.
   Светлана вернулась с Андреем. Он держал ее за локоть, оживленно что-то рассказывая. Молодая женщина хмурилась, и не выглядела слишком счастливой обществом семейного юриста.
   - Добрый вечер, господин Тихомиров. – Отпустив руку Светланы, Андрей пожал руку Павлу Сергеевичу.
   - Чем ты там занимался?
   - Охранял наших прекрасных дам.
   - Отойдем на минутку. Хочу сказать тебе пару слов.
   Незаметно для Светланы Виктор и Андрей обменялись многозначительными взглядами.
   Светлана повернулась к мужу, собираясь, очевидно, вернуться к разговору о няне, но в эту секунду к ним подошла женщина с блокнотом в руках. Представилась Еленой Беловой, журналисткой из областной газеты. Попросила дать небольшое интервью. На шее у нее висела фотокамера со съемным объективом.
   Светлана взглянула на мужа. Виктор кивнул.
   - Я вас знаю, - с улыбкой сообщил он Беловой. – Вы писали заметку о нашем первом магазине.
   - Вы помните? – рассмеялась журналистка, не переставая окидывать каждого из супругов цепким взглядом. – Даже я забыла! Мы с вами можем где-нибудь спрятаться от публики?
   Виктор огляделся.
   - Пойдемте.
   Он отвел дам в отдельную кабинку. Истомины сели рядом на обитый пурпурным бархатом диван. Виктор приобнял Светлану за плечи. Она, благодарно прильнув к нему, с детским любопытством смотрела, как Елена достает из сумочки диктофон, ставит на стол, нажимает кнопку PLAY.
   - Ну, начнем?
   - Начинайте, - сказал Виктор.
   Белова заглянула в блокнот.
   - Виктор Алексеевич, расскажите, пожалуйста, немного о вашем новом торговом центре.
   - Ну, во-первых, «Волшебная радуга» - не торговый центр, а специализированный магазин. Продаем мы, как и раньше, детские товары: развивающие игрушки, куклы, а также детские коляски и мебель.
   - Что, совсем ничего нового? Чем вы будете удивлять детей, а также их мам и пап?
   Журналистка заговорила громко, быстро и резко. Светлана взволнованно взглянула на мужа. Виктор спокойно смотрел Беловой прямо в глаза.
   - Мы с Павлом Сергеевичем не ставили своей целью кого-то удивить. Это обычное расширение торговой сети. У нас уже имелся успешный опыт в области распространения детских товаров – в Твери, Вышнем Волочке, в Торжке есть точка. Сеть небольшая, но прибыль стабильная.
   - А теперь вы открыли бизнес в Демьяновске. С чем связано такое решение?
   - На самом деле, я здесь родился. Два года, как вы знаете, работал в Твери обычным банковским служащим. Занимался оформлением ипотечных кредитов. Потом встретил Свету. И ее отец предложил мне начать совместный бизнес.
   - Заняться товарами для самых маленьких – идея вашего партнера?
   - Нет, моя. Но мне не хватало того, что в избытке имелось у Павла Сергеевича – опыта. Он очень помог мне, когда мы начинали.
   - Родственные связи делу не мешали?
   - Нет, - сказала Светлана. – Мы ведь жили в отдельной квартире.
   - Сначала была комната в общаге, - напомнил Виктор. – Квартиру мы только через год сняли.
   - Неважно. Не перебивай меня, пожалуйста. Фишка в том, что семья была отдельно, бизнес – отдельно. Иногда, конечно, к нам приезжали Витины партнеры, и папа тоже мог заехать. За столом на кухне что-то до ночи обсуждали. Но до драки не доходило.
   Светлана смущенно рассмеялась. Белова одарила ее сдержанной улыбкой.
   - Как женщина, не могу не спросить: вам что, приходилось готовить на целую ораву начинающих бизнесменов?
   - Нет. Начинающие бизнесмены обсуждали какие-то свои, мужские дела, и Виктор не хотел, чтобы я о них знала. Я тогда уже была беременна Ванечкой. Муж оберегал меня от лишних волнений. Так что на кухню во время их бесед меня не особенно пускали. Хотя я люблю готовить. Тем более, Витя же для семьи старался, не для себя одного. И он сам все придумывал,  душу вложил в дело. Его успех – это только его заслуга. Папа предлагал финансовую помощь, но Витя отказался. Сказал, что хочет всего добиться  сам.
   - Семейными интересами объясняется и открытие нового магазина в Демьяновске?
   - Да, - ответил Виктор. – Мы переехали сюда из Твери полгода назад, чтобы жить большой дружной семьей. Светлана ведь, как и я, родом из Демьяновска, здесь живут ее родители. Мне уже нет необходимости лично следить за делами в других городах. Этим теперь занимается мой помощник Вячеслав Бузин. Я буду контролировать дела здесь. Появилась возможность уделять больше времени семье. Сын осенью в третий класс пойдет. У дочки пока детский сад.
   Белова закрыла блокнот.
   - Скажите, Светлана Павловна, Виктор долго вас добивался? Это не для записи. Я просто из женского любопытства спрашиваю.
   - Нет, не могу так сказать. У нас все очень спонтанно получилось. Я занимала должность директора папиного магазина мужской одежды. Витя зашел к нам купить новые туфли. У него размер ноги сорок пятый, в ассортименте такого не оказалось. Витя в шутку сделал продавщице замечание: мол, плохо работаете. Девушка в ответ ему нахамила. Вить, как она тебя обозвала?
   - Не помню. «Тупая горилла». Что-то в этом роде.
   - Витя потребовал позвать директора магазина.
   - И ко мне вышла потрясающе красивая девушка. В деловом костюме, такая вся элегантная. Я сначала немного заробел.
   - Но виду не подал, - рассмеялась Светлана. – Я спросила, в чем дело. Витя объяснил ситуацию. Я извинилась и сделала девушке выговор.
   - И сама лично нашла мне на складе нужную пару, - с улыбкой сообщил Виктор. – Представляете? Конечно, я тут же влюбился.
   - Да? – сказал Белова. – Действительно, очень забавно.
   - Витя вдруг посмотрел на меня и очень серьезно спросил: «Девушка, а вы не согласитесь со мной поужинать?»
   - Сам не знаю, как мне смелости хватило. Наверное, просто голову потерял.
   - В общем, я согласилась. Витя оказался умным, глубоким человеком, уже сформировавшимся как личность. С твердыми убеждениями. Так у нас и завертелось.
   - Просто не верится, - Белова покачала головой. – Сказка какая-то.
   Виктор поднял руку, собираясь возразить, но Светлана, жестом остановив его, спокойно сказала:
   - Да, мой муж необыкновенный человек. Вы даже не представляете, насколько. До сих пор никто не  знает, сколько денег Витя тратит на благотворительность.
   - Благотворительность? – Елена, изогнув брови, по-новому взглянула на Виктора.
   - Не слушайте ее, - сказал Виктор.  Он покраснел.
   - Да, - кивнула Светлана. – Об этом пресса не знает. А сам Витя никому не скажет. Потому что он человек очень скромный. Он уже пять лет помогает деньгами детским приютам в разных городах. На Витины деньги покупают мебель, одежду, компьютеры. А игрушки дети получают коробками.
   А два года назад на наши средства в Демьяновске построили церковь…
   - Ну ладно, - перебила Белова. – Не буду больше вас мучить. Осталось только сделать несколько снимков.
   - Конечно. – Виктор встал. Одернул лацканы пиджака.
   Истомины, Павел Сергеевич и Андрей встали так, чтобы за их спинами на стене был виден транспарант с логотипом и названием нового магазина: ВОЛШЕБНАЯ РАДУГА.
   Елена Белова, прильнув глазом к объективу фотокамеры, старалась перекричать музыку живого оркестра на сцене:
   - Виктор Алексеевич, не стойте, пожалуйста, как истукан. Обнимите жену. Да, вот так. Светлана Павловна, поправьте волосы, у вас прядь висит. Очень хорошо. Андрей Васильевич, головой по сторонам не вертим. Смотрим на меня. Так. Улыбаемся, господа!
   Белова задержала дыхание.
   Вспышка.
   В центре – Истомины. Виктор с застенчивой улыбкой обнимает за плечи Светлану. Она улыбается, показывая ровные белые зубы, уверенно смотрит прямо в объектив. Павел Сергеевич и Андрей стоят по бокам. Андрей смотрит, чуть прищурив глаза, на губах ироничная улыбка. Он словно пытается через прицел фотокамеры соблазнить Белову.
   Павел Сергеевич улыбается напряженно. Взгляд его непроницаем.
   - Очень хорошо. – Белова опустила «Эпсон» на уровень груди. – Светлана Павловна, теперь отойдите в сторону. Мужчины, встаньте группой, так, чтобы я видела вас в профиль. Пожмите друг другу руки.
   Вспышка.
   Виктор Истомин и Павел Сергеевич Тихомиров пожимают друг другу руки. Юрисконсульт Андрей Демин стоит рядом, сложив руки на причинном месте, и с улыбкой смотрит на клиентов.
   - Отлично. – Белова достала мобильник, посмотрела время. – Остался последний снимок. Нет, господин Демин, отойдите в сторону. Мне нужен только Виктор и Светлана.
   - Этот точно последний? – спросил Виктор, вместе со Светланой вновь усаживаясь на диван в отдельной кабинке. – Моя жена устала.
   - Последний, Виктор Алексеевич, будьте уверены, - ответила журналистка. Официантка в белой блузке и черной юбке подала Истоминым два бокала шампанского.
   Вспышка.
   Виктор и Светлана Истомины сидят за столиком в ресторане с бокалами в руках. Улыбки у обоих усталые и раздраженные. 
   - Все, господа, - сказала Белова, закрывая объектив. – Большое вам спасибо. Интервью получилось замечательное.
   Виктор встал, помог  подняться Светлане.
   - Надеюсь, в напечатанном виде оно таким и останется, - строго сказал он.
   Журналистка одарила его профессиональной улыбкой.
   - Обещаю.
   Белова упругой походкой направилась к выходу, уверенно лавируя в толпе. Виктор скептически смотрел ей вслед.
   Потом повернулся к жене.
   - Устала?
   - Да. Поедем домой?
   - Сейчас не могу. Есть дела.
   Светлана с легким осуждением взглянула на мужа.
   Виктор погладил ее по щеке.
   - Обещаю, что надолго не задержусь.
   Она обреченно вздохнула и выдавила слабую улыбку. Виктор, наклонившись, поцеловал ее в уголок рта. Погладил по плечу.
   - Все нормально? У тебя тревожный вид.
   Светлана, прикусив нижнюю губу, посмотрела в сторону дверей, из которых только что вышла Белова. Наморщив лоб, тихо сказала:
   - Мне почему-то кажется, что нас недавно кто-то уже фотографировал.


                Глава 3.

   Ехали в «Ладе» Андрея. По пути он пытался развлекать Виктора байками о своих любовных похождениях, но тот не слушал. Через ветровое стекло хмуро смотрел на вечерний город. Дворники вперемешку со струями воды размазывали по стеклу полосы желтых и зеленых уличных огней.
   Издалека через отвесную стену дождя показалась освещенная изнутри витрина магазина. Оранжевым расплывчатым пятном выделялась вывеска с разноцветными мультяшными буквами: ВОЛШЕБНАЯ РАДУГА. Под буквами краской была намалевана та самая радуга, украшенная желтыми цветочками.
   Выскочив из машины, мужчины по лужам неуклюже зашлепали к магазину.
   Охранник изнутри отпер дверь. Виктор вступил в тускло освещенное, еще пахнущее малярной краской помещение.
   - Павел Сергеевич уже приехал? – Он услышал в своем голосе грубые нотки. Ему не хотелось быть здесь.
   Охранник кивнул.
   - Да. В вашем кабинете. Вячеслав Георгиевич тоже там.
   Виктор остановился в главном проходе, поджидая Андрея. В последний раз он был здесь неделю назад, когда вдоль голых стен тянулись пустые полки.
   Теперь с многоэтажных стеллажей высотой в человека на него таращились плюшевые звери.
   «Как невинно», - с усмешкой подумал он.
   Если бы дети, которые придут сюда за своим маленьким детским счастьем, знали, что  скрывается за трогательной обстановкой торгового зала.
   Они подошли к неприметной двери в конце помещения.
   У вырезанного из полумрака светом настольной лампы стола сидели в креслах Павел Сергеевич и крупный мужчина в темно-синей рубашке с расстегнутым воротом – помощник Виктора.
   Слава пожал им руки. Павел Сергеевич, ленивой ящерицей развалившийся в кресле, благосклонно кивнул.
   Вошедшие сняли мокрые пиджаки, повесили их на стоявшую в углу вешалку, похожую на длинную руку с растопыренными изогнутыми пальцами.
   Заняли свои места в креслах.
   - Ну, господа, что у вас? – оживленным голосом спросил Андрей, расслабляя галстук. – Только давайте быстрее. Мне с утра в контору. Я еще выспаться хочу.
   Виктор поморщился.
   - Слава, включи, пожалуйста, верхний свет.
   Слава  подошел к стене. Щелкнул выключателем. Вспыхнули флюоресцентные лампы. Он подошел к столу, взял газету. Постелил несколько газетных листов под вешалкой – с верхней одежды на пол капала дождевая вода.
   Павел Сергеевич посмотрел на Виктора.
   - Как Света?
   - Нормально. Давайте выкладывайте побыстрее, что у вас. Я обещал ей, что скоро буду.
   - Да мы тебя особо задерживать и не станем, - сказал Слава, снова усаживаясь в кресло. – Вопрос-то плевый.
   - Ну?
   - Я был в Твери. Дела идут хорошо. Особенно идут твои любимые испанские куклы.
   - Это хорошие куклы, - сказал Виктор. – Самые лучшие.
   - Да, - Слава облизнул губы. – Витя, мы тратим на них кучу денег. Очень много денег.
   - Именно поэтому у нас столько народу. Прибыли стабильные.
   - У Литвинова больше.
   - Ой, слушай. - Виктор потер висок. – Не начинай снова.
   Слава наклонился вперед.
   - Можешь хоть выслушать для начала?
   - Я знаю, что ты скажешь.
   - У нас сколько был годовой профит за две тысячи десятый?
   - Пятнадцать процентов. Это ниже, чем в девятом, но…
   - Он будет еще ниже. У Литвинова каждая точка в области приносит намного больше. Как думаешь, сколько?
   Виктор молчал.
   - Семьдесят процентов. И это только по отчетности. А по номиналу – бог знает сколько.
   - У Литвинова некачественный товар. Мы уже сто раз об этом говорили. Я не буду покупать у китайцев.
   - Почему нет? Китайские Барби идут не хуже, чем мировые бренды.
   - Это подделка. В них много цинка. У тебя самого дочка растет. А если ей попадется одна из этих кукол?
   - Этого не случится.
   - Да, -  с сарказмом сказал Виктор.  – Дочке ты берешь игрушки в наших магазинах.
   - Потому что я в этом разбираюсь. Массовый покупатель не увидит разницы.
   - Слава, ты слышишь меня? Я не буду продавать нелицензионные изделия. Эти игрушки опасны для детского здоровья. Хватит с меня позора, когда пять лет назад у нас купили куклу с головой, покрытой плесенью.
   - Литвинов со мной встречался.
   - И предлагал по дешевке скупать у него продукцию. А взамен что он просит?
   - Он просит десять процентов прибыли. И обещает… - Слава помялся. – Скажем так, не создавать проблем.
   Виктор молча сверлил помощника взглядом. Его скулы так напряглись, что, казалось, обтягивающая их кожа вот-вот лопнет.
   - Ты именно потому приехал на два дня раньше? Литвинов прислал тебя, чтобы ты уговорил меня с ним сотрудничать.
   - Нет. Просто…
   - Мало того, что ты встретился с ним без моего согласия. После встречи с ним ты, как мальчик на побегушках, приполз ко мне, чтобы порадовать таким предложением.
   Слава, уставившись в угол, начал грызть ноготь. Виктор продолжал:
   - Я доверяю тебе, Слава. Ты умный парень. Я знаю.
   Слава поморщился.
   - Не называй меня парнем, умоляю. Я выгляжу идиотом, когда меня так называет человек, который моложе меня на четыре года.
   - Именно поэтому я доверил тебе дела в других городах. Но тебе не хватает опыта.
   - Мне хватает опыта! – чуть резче необходимого ответил Слава. На Виктора он по-прежнему не смотрел.
   - Нет. Не хватает. Литвинов пригласил тебя на переговоры. Ты обрадовался, потому что тебя якобы посчитали важной персоной. Только беда в том, Слава, что Литвинову прекрасно известен твой характер. Он позвал тебя на встречу, потому что считает тебя полным лохом. Он знал, что ты растрогаешься, если дать тебе почувствовать себя важной шишкой.
   Слава, кусая губы, покачал головой.
   Андрей поднялся с кресла. Взял со стола пепельницу.
   - Вить, чего ты на Славку накинулся? Он всего лишь передал деловое предложение. Между прочим, неплохое предложение. Над ним стоит подумать. Не руби с плеча.
   - Я не рублю с плеча. Ситуация проста и понятна. Я не буду сотрудничать с психопатом.
   - У тебя из-под носа уходят миллионы – только из-за твоей щепетильности.
   - Несмотря на уходящие у меня из-под носа миллионы, у меня достаточно денег, чтобы выплачивать тебе гонорары. Ты каждый год покупаешь новую машину.
   - Дело не во мне. Я просто тебя не понимаю. С твоим умом и решительностью ты мог бы обставить всех, включая этого урода.
   - У нас стабильное положение.
   - Ты чуть все не потерял пять лет назад. Магазин в Бологое закрыли. Между прочим, Слава тогда постарался, чтобы твои кредиторы об этом не узнали. Иначе тебе бы башку прострелили. А ты все силы тратил на то, чтобы Света ни сном, ни духом не почуяла, что вы на грани банкротства. И даже тогда ты опять показал себя упрямцем. Литвинов  и партнеры предлагали тебе выгодный кредит, практически беспроцентный. А в ответ всего лишь просили наладить пару контактов с европейскими производителями. Но наш принципиальный герой и тогда с поджатым хвостом побежал в Сбербанк. В итоге мы теперь до пятнадцатого года висим на десятипроцентной ставке. И не говори, что это нас не тормозит, Витя. Очень даже тормозит.
   - Мы справились, - сказал Виктор. – Мы одни из немногих в среднем бизнесе вошли в новое десятилетие с положительным балансом. Несмотря на все кредиты.
   - Дело бизнесмена – не выживать в кризис, а наживаться на кризисе. Как нажился Литвинов.
   - Да, как и многие другие. Пять лет назад они все лихорадочно закупали дешевку, в том числе китайское дерьмо, и продавали по цене европейских брендов. Но я на это не пошел. Мне приходилось продавать со складов лежалый товар. Потому что я хотел работать на перспективу. У меня никогда не было намерения быстро заработать легкие деньги и уйти на пенсию. Ты видишь, к чему приводит такая политика. Почти все российские рынки неконкурентоспособны. Люди вроде Литвинова губят бизнес. Я не хочу в этом участвовать. У меня есть дети, и я хочу, чтобы у них было достойное будущее.
   - Как знаешь. Я остаюсь при своем мнении.
   - Я не пойду на сделку, - отрезал Виктор. – Да, Павел Сергеевич, как вам вся эта история?
   - Ну, угрожать тебе Литвинов, конечно, не будет. Но может подмазать нужных чиновников, и тебе устроят такую жизнь, что мало не покажется.
   - И государство не окажет никакой поддержки, - добавил Слава.
   - Спасибо за информацию, - с сарказмом сказал Виктор. – В следующий раз, когда тебе будут звонить с предложениями, пожалуйста, сообщай об этом мне.
   Слава кивнул.
   Павел Сергеевич, встретив вопросительный взгляд зятя, опустил глаза и сказал:
   - Ты владелец бизнеса. Решать тебе.
   - Я принял решение. - Виктор встал. – Если больше вопросов нет, я бы хотел поехать домой. Андрей, подбросишь?
   Выйдя из магазина, Виктор закрыл глаза и всей грудью вдохнул прохладный воздух.
   Андрей вышел вслед за ним. Охранник пожелал им спокойной ночи. Андрей за себя и за друга пожелал ему того же.   
   Ехали молча и без музыки. Виктор смотрел в окно на темные витрины магазинов.
   «Мерзость», - думал Виктор. Он снова потер висок. В голову проникала тупая боль, а челюсти словно свело судорогой.
   Он попросил Андрея остановить в самом начале главной улицы коттеджного поселка. Последний отрезок пути до дома хотелось пройти на свежем воздухе.
   Виктор прошел несколько шагов. Андрей из машины окликнул его.
   - Не забудь, через неделю у меня день рождения! Жду вас со Светкой.
   - Обязательно! – крикнул Виктор. – Спокойной ночи!
   Он медленно шагал к дому, оглядывая двухэтажные особняки в окружении берез и сосен. В траве орали сверчки. На другом конце поселка глухо лаяла собака.
   «Как же я устал».
   Ладно, сказал он себе. Не думай об этом. У твоей семьи пять лет назад были проблемы. Из-за того, что ты слишком много думал. С тех пор ты поклялся не тащить проблемы в дом. Помни, главное – твоя семья. Тебе повезло, что у тебя такая чудесная жена, такие прекрасные дети. Крупно повезло.
   Охранник ждал его у открытых ворот с фонариком и резиновой дубинкой.
   Раздевшись, Виктор прошел в гостиную. В полумраке разглядел на стене икону Богоматери с младенцем-Христом на руках.
   Опустившись на колени, Виктор сложил для молитвы руки, склонил голову и закрыл глаза.
   Он стоял так несколько минут, совершенно неподвижный. Потом встал и перекрестился.
   Заглянул в комнаты детей. Дашу  поцеловал в лоб, а Ване поправил сбившееся одеяло.
   Света не спала. Когда Виктор вошел, она приподнялась на локтях, глядя на него с легкой тревогой. Светлая прядь волос упала ей на лоб.
   Виктор сел на край постели. Потер лицо руками.
   - Как прошла встреча? – спросила жена.
   - Хорошо.
   Она не спрашивала, о чем говорили на встрече, и Виктор чувствовал благодарность.
   - Тебе плохо?
   Его лицо вновь стало угрюмым. Он покачал головой.
   - Я пытаюсь сделать так, чтобы в жизни, которую я веду, не было никакой грязи. Но у меня не получается. Все время приходится делать то, что мне неприятно, связываться с людьми, которые мне омерзительны. Мне кажется, я никогда не смогу жить так, как хочу.
   - Ты просто устал. Но я знаю, как тебя утешить.
   Взяв мужа за руку, Светлана притянула его к себе.
   
            
                Глава 4.

   На следующий день Виктор и Светлана отвезли детей к бабушке и дедушке. У Виктора возникла спонтанная идея пойти на озеро искупаться.
   Пляж оказался пустым. Кроме них и мускулистого парня в красных шортах, никого не было. Парень, опершись на локти, сидел на клетчатом одеяле и через темные очки смотрел на воду.
   Расстелив плед, Виктор сбросил джинсы и майку. Нацепив темные очки, лег на спину, сунул руки под голову.
   Светлана, довольно эффектно скинув с себя белые шортики и желтую футболку, села рядом с ним. Выгнув спину, начала намазывать лицо, шею и руки солнцезащитным кремом. Щурясь, оглядела пустынный пляж.
   - Что-то народу сегодня нет. Странно. Обычно здесь уже в конце мая не продохнуть.    
   - Наверное, все по курортам разъехались.
   - Ну и хорошо. Нам с тобой вдвоем поспокойнее.
   Светлана наморщила лоб.
   - Надеюсь, они не подерутся, - с легкой тревогой сказала она. – Маме после инсульта нельзя нервничать.
   Виктор понял, что жена говорит о детях. Он погладил ее колено.
   - Не подерутся.
   - Да, -  усмехнулась жена. – Если только Даша не будет таскать Ваню за волосы и кричать «Ку-ку!».
   Они рассмеялись.
   - Слава богу, хоть один день от них отдохнем, - вздохнула Светлана, выдавливая на ладонь еще немного крема. Начала втирать его в кожу живота и бедер.
   - Это ненормально, что дети до пенсии с родителями живут. Только русские такие.
   - Нет, еще итальянцы, - сказала Светлана. – Давай как-нибудь съездим в Италию.
   - У американцев родители отвечают за детей до совершеннолетия. То есть, в большинстве штатов, до двадцати одного года. А потом – все, гудбай, пинком из дома.
   - Какой ужас, - сказала Светлана. – А потом дети родителей в дома престарелых сдают. Слава богу, у нас это не  принято.
   - Японцы вообще детей сразу же отдают бабушкам и дедушкам, а сами живут молодой жизнью.
   - Чушь какая-то.
   - Ничего не чушь. Молодые люди не могут детей воспитывать. У них еще нет мудрости, им гулять надо. Дети должны жить со стариками. Они передают новому поколению свой опыт. Дети не должны видеть жизнь своих родителей. Все эти пьянки, ссоры.
   - Ничего себе, - чуть обиженно ответила Светлана. – А мы?
   - Я же не про нас говорю. Мы исключение.
   Светлана вытащила из волос заколку. Они рассыпались по плечам.
   - Милый, а куда ты смотришь?
   Виктор, хмурясь, через темные стекла очков смотрел ей за спину.
   - Тот парень все время на тебя пялится.
   Светлана оглянулась. Парень с застывшей улыбкой разглядывал ее.
   - Пусть смотрит.
   Чуть позднее, когда Светлана легла на живот, расстегнув лифчик, и Виктор, оседлав жену, ладонями размазывал жирный, неприятно пахнущий крем по ее гладкой бархатной спине, Светлана лениво пробормотала сквозь зубы:
   - Ты его раньше здесь видел?
   Виктор, бросив на парня быстрый (и, как он надеялся, грозный и полный превосходства) взгляд, покачал головой.
   - Нет. А ты?
   Прикрыв глаза, Светлана с блаженной улыбкой ответила:
   - Тоже нет.
   Спустя минуту Виктор сказал:
   - Кажется, уходит.
   И еще через минуту:
   - Вот черт.
   - Что?
   - Он нас сфотографировал.
   Светлана, приподняв голову, круглыми от удивления глазами смотрела на молодого парня. Он успел надеть светло-зеленую майку.
   Парень повесил фотокамеру на шею, широко улыбнулся и помахал рукой. Жест показался Светлане грубым и неуместным.
   Скатав одеяло, парень сунул его в большой пакет и спокойно отправился прочь. Ветер трепал его темные волосы.
   Виктор вскочил и побежал за ним.
   - Парень, постой. Эй!
   Он поравнялся с грубияном. Тот шел прямо, с загадочной улыбкой глядя прямо перед собой. Черные очки делали лицо юноши непроницаемым и подозрительным. При каждом шаге висящий на шее «Эпсон» постукивал его по загорелой груди.
   - Зачем ты это сделал?
   Парень не ответил.
   - Слушай, ты! Я что, со стенкой разговариваю?
   Он с неожиданной для самого себя яростью схватил парня за плечо.
   Они молча смотрели друг на друга. Виктор – пылающими гневом глазами, сжав кулаки. Парень – с застывшей улыбкой.
   - Извините, если обидел вас или вашу жену. - Его улыбка стала шире. – Я просто не мог удержаться. Вы самая красивая пара, которую я видел в своей жизни. Я хотел оставить себе снимок на память.
   - Не мели чушь, - несколько спокойнее сказал Виктор, все еще с трудом дышавший. – Света, может, и прекрасна, но не я же. Тебя подослал Литвинов?
   - Не знаю такого. - Парень говорил спокойно и вежливо, как японец. – Когда я говорил о красоте, я имел  в виду не вашу внешность, а ваши отношения. Вы так внимательны друг к другу, так друг о друге заботитесь. В наши дни редко встретишь такую любовь между супругами, которые давно живут вместе.
   - Откуда ты знаешь, что мы давно живем вместе?
   - Ну, это проще простого. Все знают, что Виктор Истомин и его жена – прекрасные люди, которые любят друг друга и стремятся помогать людям. Особенно детям.
   Виктор облизнул губы.
   - Ты журналист? Если я увижу нашу фотографию  в газете, подам на тебя в суд. Понял?
   Парень покачал головой.
   - Что вы. Я всего лишь фотограф-любитель. Я всюду таскаю камеру, потому что мне в любой момент может попасться на глаза нечто прекрасное, вроде двух людей, которые, несмотря на имеющиеся у них богатства, все еще способны любить. Большая удача, что мне удалось встретить вас и запечатлеть в момент счастья. Возможно, когда-нибудь я покажу вам сегодняшний снимок. И вы не поверите, что когда-то были так счастливы. Потому что моменты счастья посещают нас не так уж и часто, не правда ли? И рано или поздно для каждого человека наступают времена, когда беды, потери и несчастья преследуют его. И человек уже с трудом верит, что когда-то был счастлив.
   Виктор нахмурился. Его не покидало ощущение, что над ним тонко издеваются, но формально придраться было не к чему. Он указал на фотокамеру.
   - Дальномерный «Эпсон» для уличной съемки с автоматической настройкой кадра. Все фотографы-любители ходят с такими штуками?
   Парень поднес руку к груди, любовно погладил пальцем блестящий черный корпус.
   - Оказывается, вы разбираетесь  в искусстве фотографии. Но такое дело требует высокого качества…
   - Перестань говорить как педик! – закричал Виктор. Он потер виски. В голову будто вкручивали раскаленные добела шурупы.
   «Наверное, это от жары. И вчерашний разговор в магазине. Правильно я сделал, что решил отдохнуть».
   Но Виктор знал – причина другая. Нарочито вежливые, даже лебезящие манеры фотографа-любителя не вязались с его высоким ростом и спортивной фигурой. То ли издевается, то ли псих. А может, и то и другое.
   - Ладно, гуляй, - выдавил Виктор.
   Парень двинулся дальше, спокойной и расслабленной походкой. Так что иллюзия, будто Виктор отпустил его, сразу рассеялась.
   Он медленно поплелся обратно, чувствуя себя виноватым и озадаченным. Почему-то казалось, что Светлана, узнав, как прошла беседа, холодно взглянет на мужа и скажет: «Ты должен был отнять у него фотоаппарат, а потом избить до полусмерти за то, что это ничтожество посмело меня снимать».
   Но Светлана поджидала Виктора с приветливым выражением лица.
   - Ну? Мужчины поговорили?
   - Поговорили. – Виктор опустился на колени. Взял тюбик, выдавил на ладонь немного крема. Начал втирать его в поясницу жены.
   - И?
   Виктор улыбнулся.
   - Он тобой очарован. Не мог не сфотографировать такую красивую женщину. Ну и меня заодно. Он сказал, что сохранит фотографию на память.
   Светлана изогнула бровь.
   - Что он собирается с ней делать?
   Виктор рассмеялся.
   

                Глава 5.

   В понедельник Истомины получили номер газеты с интервью, которое взяла у них на презентации Елена Белова. Бегло окинув взглядом статью, написанную в иронично-язвительном тоне, Виктор с отвращением отшвырнул газету.
   - Тварь, - процедил он. – Она сказала, что вторая часть нашего разговора не для записи.
   Они со Светланой сидели в гостиной. Детей еще не привезли из школы и детского сада.
   Светлана сидела на диване в серебристом халате. Читала кулинарную книгу, изредка выписывая что-то для себя в специальную тетрадь. В начале супружеской жизни она делала пометки прямо в книге, но Виктор посоветовал ей относиться к книгам бережнее. Это ведь чужой труд.
   Сейчас, с легкой улыбкой взглянув на газету, которая мятой лежала на полу, Светлана сказала:
   - Ясно ведь было, что она так напишет. Чего ты ждал?
   - Все равно. Бесят эти журналюги. Творят что хотят. И по мне – честность есть честность. Пообещала написать хорошую статью – пиши хорошую статью. А не пасквиль.
   - Хвалебные статьи журналисты пишут только за отдельную плату. А бесплатно – чего людей хвалить?
   - Никогда бы не женился на журналистке, - ответил ей Виктор.
   Три дня он плотно занимался делами. В «Радугу» хлынули первые потоки покупателей.
   В пятницу они со Светланой посетили церковь, построенную на деньги Виктора. Отстояли молебен. Виктор стоял в строгом черном костюме, Светлана – в черном платье, волосы убрала под платок. Яркая косметика на ее лице смотрелась в церкви неуместно.
   Вообще многие женщины в церкви – в основном, жены бизнесменов и госслужащих, – одевались строго, но наносили на лицо яркий макияж. Однажды им со Светланой случилось присутствовать на венчании. Невеста принимала благословение отца Кирилла в свадебном платье с таким глубоким декольте, что впору сниматься на обложку мужского журнала.
   Утром субботы Виктор встретился со Славой, который вернулся из деловой поездки. Он сказал, что уладил дела с Литвиновым. Виктор похлопал его по плечу.
   В воскресенье, 23 июня, Истомины пришли на день рождения Андрея. Тот жил в центре, в девятиэтажной новостройке с домофоном и висящими над входом видеокамерами. Год назад он заселился в двухкомнатку. В ближайшие три года ему светило выплачивать ипотеку по ставке в двенадцать процентов. 
   За двумя столами  в центре зала в шесть вечера собралось десятка два гостей. К восьми слова поздравлений были сказаны, гости распались на отдельные группы. Столы отодвинули к стене, в центре зала под оглушающую музыку танцевали пары. Мужчины топтались на месте, женщины извивались и виляли бедрами. На Виктора, который сидел на диване в одиночестве, происходящее нагоняло невыносимую скуку.
   Время от времени отпивая из бокала шампанское, он смотрел, как Светлана танцует с Мишей Светловым. Миша был приятелем Андрея. Кажется, он занимался лизингом  в Ржеве. Виктору, привыкшему постоянно думать об игрушках, он казался похожим на плюшевого медведя. Миша был огромного роста, пухл, являлся счастливым обладателем веснушчатого лица и копны рыжих кудрявых волос.
   Держась за руки, они со Светланой выписывали локтями круги в воздухе, будто разгоняли волны. Иногда Миша притягивал Светлану к себе и сгибался чуть не в три погибели. Они соприкасались лбами, будто бы с игривым намеком глядя в глаза партнера. Потом расходились.
   Затем начался медленный танец. Миша с улыбкой рассказывал на ухо Светлане захватывающие истории из мира торговли недвижимостью. Светлана, слушая с приоткрытым ртом, смеялась и кивала. Виктор сразу же отработал с ней первый танец, после чего с облегчением решил, что миссия его окончена. Он знал, что танцует плохо, и Светлане приходится вести его в танце.
   Слава богу, она давно прекратила попытки сделать его душой компании. На любой вечеринке, где им приходилось бывать, она отдавала мужу первый танец, после чего веселилась в свое удовольствие, позволяя ему спокойно сидеть в углу или обсуждать с партнерами дела.  Виктор, в свою очередь, не мешал ей развлекаться и даже слегка флиртовать с другими мужчинами, кои на любой вечеринке  вились вокруг нее, как свора голодных псов.
   Сам он флиртовать не имел никакого желания. Изредка к нему на диван подсаживались девицы, привлеченные его деньгами и властью, которые в их воображении вырастали до гигантских размеров. Виктор с улыбкой перекидывался с ними ничего не значащими фразами, после чего замолкал, и им ничего не оставалось, как оставить его в одиночестве.
   Сейчас к нему подсела Маша – жгучая брюнетка, выкрашенная в пепельную блондинку. Они со Светланой дружили еще с университета. От нее Маша была без ума, Виктора же терпеть не могла. Впрочем, Маше мало кто нравился. Кроме Светланы. Честно говоря, Виктор подозревал, что в годы студенчества они лизались.
   С бокалом красного вина в изящно отставленной руке, она развязно откинулась на спинку дивана, положила ногу на ногу. Поправила на коленях синее вечернее платье, так что ноги оголились до середины бедра.
   - Добрый вечер, Виктор Алексеевич. - Она широко улыбалась, говорила громко, нетерпеливо и с легким раздражением. – А я-то все вас искала. Думала, где мой любимый Истомин. А вы в угол забились, молчите, как партизан.
   - Так я и есть партизан. Видите, даже не танцую.
   - Да вы и танцевать не умеете. Светлане все ноги отдавили. Я видела по ее лицу, как она мучается.
   - Да, я ее все время мучаю, - ответил Виктор, глядя, как Светлана, со смехом запустив пальцы в рыжую шевелюру Миши Светлова, дергает его за кудри. Миша стоял с покорным и веселым видом. – Я настоящий садист.
   Окинув Виктора ледяным взглядом, Маша с улыбкой продолжила:
   - А вас не смутить. Вы всегда такой спокойный. – Она пригубила вино. – И очень скучный.
   - Я? Ужасно скучный. Со мной как на кладбище. Я абсолютная серость. – Он, в свою очередь, глотнул шампанского.
   - Бабы таких  мужиков не любят, - с деланным сожалением заметила она, глядя на Виктора с тоскливым презрением.
   - Конечно. Они меня ненавидят. – Он снова отпил из бокала. – А вы? Любите мужчин?
   Маша приподняла бровь.
   - Мужчин не надо любить. Их надо понимать.
   - Чтобы легче управлять ими, верно?
   - Верно. Если вас, мужиков, любить слишком сильно, вы расслабляетесь, начинаете лениться и капризничать.
   - Мне жаль вашего мужа. Не удивляюсь, что он от вас сбежал.
   - Да, сбежал. Так торопился, что забыл надеть носки. Обул ботинки на голые ноги. Представляете?
   Маша снова поправила на ногах платье, оголив их ровно настолько, чтобы обратить на себя взгляды мужчин, не занятых Светланой.
   - Вы, наверное, очень хорошо его понимали.
   - Не знаю. Я его очень ценила.
   - Но не любили?
   - Он был как вы.
   - Вашего сына мне тоже жаль, - сказал Виктор. – Уверен, сын от вас тоже рано или поздно сбежит.
   - Оставьте моего сына в покое. Это не ваше дело.
   - Отчего же? Женщины обычно любят, когда интересуются их детьми. Уверен, вы прекрасная мать.
   - Я гениальная мать. Я даю сыну все самое лучшее. Он ходит в лучшую школу, в лучшую спортивную секцию, одет лучше всех. Конечно, я с ним не сюсюкаю, иначе он может вырасти слабаком и мямлей. Он у меня все время чем-нибудь занят, у него нет ни одной свободной минуты.
   - Да, это очень удобно. Меньше проблем с ребенком. Можно по дням рождения походить.
   - Милен очень самостоятельный. Мне не обязательно возиться с ним круглые сутки.
   - Милен? – от удивления Виктор снова пригубил шампанского. – Это мальчика так зовут? Экзотическое имечко.
   Они по-прежнему разговаривали с холодной вежливостью, и с каждой новой репликой улыбки становились все шире, а взгляды – холоднее.
   - А вот вы, Витенька, отец хреновенький. Все время заняты этим своим бизнесом.
   - Я почти не вижу своих детей. Верчусь круглые сутки, чтобы дать им все самое лучшее.
   - И со Светой плохо обращаетесь. Оставили ее одну.
   - Я боюсь, она со мной помрет со скуки.
   Они оба посмотрели на нее. Она танцевала уже с новым кавалером, юнцом с черными волосами до плеч и с серьгой в ухе. Миша Светлов как сквозь землю провалился.
   Виктор встал.
   - Извините, мне нужно найти именинника.
   Андрея он нашел в кабинете, вместе со Славой и Мишей Светловым.
   - О, Витюша пришел. Садись и допивай свой лимонад.
   Виктор сел в кресло. Рядом с креслом Андрея на полу стояла бутылка виски. Андрей поднял ее с пола.
   - Вылакал? Давай сюда свой фужер.
   - Вы пейте, я не буду.
   - Ух ты, - сказал Андрей. Повернувшись к Мише, кивнул на Виктора. – Вот всегда с ним так.
   - Я за рулем, - сказал Виктор.
   - Эх, а кто из нас не за рулем? – ответил Слава, с удовольствием наблюдая, как Андрей наполняет доверху его бокал.
   - У нас вся жизнь за рулем. - Андрей передал длинный бокал Славе. – Миша, ты?
   - У меня еще много. - Миша показал ему стакан, заполненный до половины.
   - Мужики, что с вами сегодня.  - Андрей вернул бутылку на пол.
   - Мы все очень скучные, - сказал Виктор.
   - Скучные? Да с вами как на кладбище!
   Андрей опрокинул в себя порцию, отломил от лежавшей на столе плитки шоколада.
   - Вот чем хороша холостяцкая жизнь. – Он уже начинал пьянеть и выглядел непривычно растрепанным. – Можно бухать сколько влезет.
   - Тебе незачем жениться, - сказал Миша. – Тебя бабы любят. Пока любят, не женись.
   - А ты женатик? – поинтересовался Виктор.
   Миша кивнул.
   - Уже пять лет. До сих пор не знаю, любит она меня или ценит. И зачем женился, не знаю. Наверное, меня просто окрутили. Помню, на свадьбе напился до чертиков, а первую брачную ночь… уже не помню. Утром проснулся, чувствую – на безымянный палец что-то очень неприятно давит. Глянул – кольцо. Рядом баба храпит, вроде знакомая. Я такой оглядываюсь и спрашиваю: «Где я, черт возьми?».
   Слава и Андрей покатились со смеху. Виктор сдержанно улыбнулся.
   Как всегда, после смеха наступило грустное молчание.
   - Двадцать восемь, - провозгласил Андрей. – Я уже солидный мужчина.
   Наступило молчание. Миша Светлов со вздохом встал.
   - Пойду, покурю. Кто со мной?
   - Я пойду. – Виктор поставил бокал на стол.
   Миша сразу прошел на балкон. Виктор задержался в зале, чтобы, наклонившись к сидевшей за столом в окружении мужчин жене, спросить, не скучно ли ей. Она, стараясь перекричать музыку, спросила: «Нет. А тебе весело, любимый?» Он кивнул. Жена, раскрасневшаяся от вина и внимания, поцеловала его в щеку.
   Выйдя на балкон, Виктор положил руки на перила. Закрыл глаза. С удовольствием подставил лицо свежему ветру. Залитый лучами предзакатного солнца центр города был виден как на ладони: торговые ряды, построенные еще в середине девятнадцатого века, сквер с фонтаном и памятником Лермонтову, церковь, а за ней – мост через реку. По реке в голубой байдарке плыли двое мальчишек.
   Виктор с Мишей закурили. Миша, сощурясь, смотрел на расстилавшийся внизу город.
   - Андрей твой друг?
   - Да.
   - Вы с ним совсем не похожи.
   - Потому и дружим.
   Помолчав, Миша пристально посмотрел на Виктора.
   - Он еще и твой юрист?
   - Консультант.
   - Ты его по дружбе на работу принял?
   - Почему ты так решил?
   Миша улыбнулся.
   - Андрей хороший парень. Открытый, добрый, честный. Но профессионал, честно говоря, среднего уровня. А тебе нужен хороший юрист.
   - Хороший юрист нужен Литвинову, - чуть грубее, чем собирался, ответил Виктор. – Мне подойдет и середнячок. У меня нет особых проблем.
   Миша затянулся, выдохнул дым.
   - Я слышал о Литвинове. Один мой коллега провернул с ним пару бесприбыльных сделок лет семь назад.
   Виктор промолчал.
   Выбросив сигарету, Миша повернулся к Виктору. Его пухлое лицо стало серьезным и суровым, в глазах блеснула стальная воля. И представить нельзя было, что этот похожий на  медведя человек еще полчаса назад неуклюже танцевал со Светланой, и та со смехом дергала его за рыжие кудри, как провинившегося мальчишку.
   - Андрей рассказал мне, что у тебя с ним неприятности.
   - У меня нет с ним неприятностей. Это у Литвинова со мной неприятности. Ему не дает покоя качество моих товаров.
   - Я знаю Литвинова. Ты как честный человек не можешь в полной мере оценить его подлости и жестокости. Он уже делал подобные предложения. Все партнеры отказывались… поначалу. А потом, по неясным причинам, соглашались. Так он подмял под себя почти все сети детских магазинов в области. Ты – последний.
   Виктор спокойно смотрел на лицо Миши – стальная воля, скрывающаяся за пухлыми щеками.
   - Литвинов застрял в девяносто пятом.
   Отошел в угол балкона, где на старом холодильнике стояла пепельница, раздавил окурок.
   - Да. Застрял. И не он один. У него есть подельники, о которых ты не знаешь.
   Виктор поморщился.
   - Слушай, все это очень скучно. Бесприбыльные сделки, криминал, заказуха. Я прекрасно знаю, в каком мире живу. Я хочу только одного: не иметь с такими людьми ничего общего.
   - Литвинов не прекратит попыток навязать тебе партнерство. У тебя твердая позиция. А у других?
   - Андрею я доверяю.
   - Андрею и я доверяю. А Слава?
   - Мы со Славой уже все обсудили. Я держу его в ежовых рукавицах.
   - Пока он при тебе. Но чем Слава занимается в деловых поездках? С кем встречается? Ломать Славу Литвинов не станет. Он тебя знает и опасается. Но, скажем, купить?
   - И что? Слава выдаст на меня компромат? На меня нельзя ничего нарыть. Я чист.
   - Через Славу Литвинов может узнать, что для тебя важнее всего на свете. Что не деньги и не выгода – он знает. Но как только поймет, что дороже всего на свете тебе жена и дети…
   Виктор несколько секунд с бесстрастным лицом смотрел на Мишу.
   - Он на это не пойдет. Из-за нескольких сотен тысяч долларов? Нет.
   - Виктор, Литвинов может пойти на крайние меры и из-за меньшей выгоды. Такая у него натура. На словах этого не объяснишь. Но ты ведь встречался с ним, смотрел Литвинову в глаза. Ему плевать, что времена меняются.
   - Я думаю, он не так уж опасен. Иначе его бы давно пристрелили.
   - Ошибаешься. В девяностые выжили как раз самые подлые. Те бизнесмены и политики, которых заказали или посадили в девяностые, просто невинные овечки по сравнению с теми, кто сейчас ведет бизнес или заседает в правительстве.
   Виктор напряженно улыбнулся.
   - Слушай, Миш, а зачем ты мне это говоришь?
   Миша пожал плечами.
   - Чтобы ты вел себя осторожнее.
   - Тебя так волнует моя жизнь?
   - Ты мне нравишься, Виктор. Я знаю, ты хороший мужик.
   Виктор усмехнулся.
   - Да? Пока я заметил только, что тебе нравится моя жена.
   - Ну и что? Я ей тоже нравлюсь. Это не имеет значения.
   - Пойдем к остальным.
   Проходя через зал, они на секунду остановились, глядя на Светлану. Она сидела за столом, с бокалом в руке, и любезничала с длинноволосым юнцом. Юнец, заметив взгляды мужчин, улыбнулся и помахал им рукой. Светлана тоже.
   - Мальчики, где вы все гуляете! – крикнула она. – Идите к нам!
   Виктор кивнул и знаком показал: через пять минут.
   На пути в кабинет они столкнулись с двумя пьяными женщинами. Спотыкаясь, Маша с незнакомой Виктору брюнеткой громко, почти истерически хохотали. Брюнетка, столкнувшись с Виктором, прокричала: «Извините!» - так, что меньше всего можно было подумать, что она чувствует себя виноватой, – и женщины направились в зал, хохоча еще громче.
   Слава, вертя в руках пустой стакан, рассеянно слушал болтовню Андрея. Волосы упали Андрею на лоб, две верхние пуговицы рубашки расстегнулись.
   - Ой, Андрюха, - сказал Миша. – Пора тебе жениться.
   - Щас! Два раза! Я еще молодой, рано мне. Вот этот мрачный тип, - Андрей указал бокалом на Виктора. – Женился молодым. И что? Он счастлив? Посмотри на его рожу – у мертвецов лица веселее!
   Миша положил руку на плечо друга.
   - Ладно. Пошли в зал. Гости тебя заждались.
   - Чего им от меня надо?
   - Им без тебя скучно, - сказал Виктор.
   Они вернулись в зал, и гости подняли несколько тостов в честь именинника. Потом Виктор пригласил Светлану на последний медленный танец. Из-за мрачных мыслей о Литвинове он танцевал особенно неловко.
   Истомины ушли с вечеринки первыми. Андрей проводил их до машины. Уже садясь за руль, Виктор сказал:
   - Не забудь, через две недели у нас со Светой годовщина.
   - Как можно? – ответил Андрей, мысленно проклиная себя за короткую память. – Удачи!
   Он немного постоял, глядя вслед отъезжающей машине. Почему-то сердце его тревожно екнуло.

                Глава 6.

   Эти две недели Виктор прожил в невыносимом напряжении.
   Перед ним стояло несколько трудных задач. Он должен был сделать несколько звонков, чтобы попросить нужных людей проследить за Литвиновым.
   Второе побуждение – усилить охрану особняка и приставить к семье телохранителей. Но после суток мучительных раздумий и борьбы с самим собой Виктор этого делать не стал. Он понимал, что Светлов рассказал ему о грозящей со стороны Литвинова опасности не для красного словца. Но, кроме тревоги и опасений, никаких доказательств того, что Литвинов планирует нападение на семью Виктора или похищение детей, не было. Виктор не хотел сеять панику в своем доме. Светлана и дети только почем зря встревожатся. Четыре года назад ему уже приходило анонимное письмо с угрозами (он так и не узнал, от кого). Виктор тогда сразу сообщил Светлане, что их семье угрожает опасность. Несколько дней они жили в постоянном страхе, Света от переживаний несколько раз падала в обморок, и обоим Истоминым приходилось собирать в кулак всю волю, чтобы не сорваться на ничего не подозревавших детях, которые беспечно бегали по дому с радостными и оттого раздражающими криками. И что? Ничего так и не произошло! Что вполне закономерно – человек не поступает как волк, который воем предупреждает лесное зверье о начале охоты. Только в кино человек, открыто кому-то угрожающий, приводит угрозу в исполнение. В жизни персонаж, по-настоящему опасный, нападает внезапно.
   О разговоре с Мишей Светловым он не сказал даже Андрею со Славой.
   Все это время Виктор умудрялся, как уже бывало, внешне сохранять полное спокойствие. Светлана, конечно, чувствовала, что с мужем что-то не так, и пару раз за ужином (не при детях) спрашивала, что его тревожит. Виктор отделывался обычными отговорками: проблемы с магазином, задерживают товар на таможне, менеджеры плохо работают и т.д. Светлана легко верила. Он испытывал стыд за вранье, но говорил себе, что делает это для ее спокойствия.
   В субботу они со Светланой (условившись с домработницей, что придут к двум часам и обед будет готов)  повели детей в кино, потом в «Макдональдс».
   В закусочной Даша заказала куриное филе. Съев одну котлетку, отодвинула тарелку, на которой лежали еще две.
   - Даша, надо доесть,  - сказала Светлана.
   - Не хочу, - капризным тоном протянула Даша. Как младший ребенок, она была немного избалована. – Я думала, буду есть, а теперь вижу, что не буду.
   Виктор сурово сказал:
   - Заказала? Ешь!
   - Не хочу, пап! Ну пожалуйста, можно я не буду?
   В памяти Виктора вдруг всплыли голодные, затравленные глаза детдомовцев, которых он посещал в пятницу. Каждый из них за один кусочек котлетки, от которых его дочь воротит нос, готов был убить.
   Неожиданно Виктор услышал свой грубый, полный раздражения крик:
   - Ешь, я сказал! Иначе больше никогда никуда не пойдешь!
   Несколько посетителей, перестали жевать и оглянулись на их столик. Даша расплакалась. Светлана с укором сказала:
   - Витя…
   Даже Ваня, съевший свою порцию до последней крошки, побледнел, глядя на суровое лицо отца.
   Даше пришлось через силу доесть котлеты. Спустя несколько минут Виктор погладил дочь по голове и попросил прощения. В глубине души он понимал, что прав по сути, но не прав по форме: нужно было спокойно и твердо убедить дочь доесть то, за что отец заплатил деньги, но не срываться на крик.
   Извинения были приняты, через минуту Даша уже весело смеялась, покачивая под столом ножкой, но Светлана все еще поглядывала на мужа с недоумением.
   Из «Макдональдса» они вышли в солнечный летний денек, и скоро грубость Виктора была забыта. Хотя Светлана уже не улыбалась так лучезарно, то и дело бросала на Виктора короткие настороженные взгляды. Виктор старался их не замечать.
   Он завел со Светланой разговор о завтрашней годовщине. Столик в ресторане он забронировал еще месяц назад, теперь осталось решить только, какое платье наденет жена.
   Они обсуждали эту важную тему с видимым напряжением, как только и можно обсуждать практические, приземленные вопросы, касающиеся денег, вещей и имущества.
   Вдруг Светлана остановилась.
   Нахмурившись, Виктор смотрел на побледневшее лицо жены. Она округлившимися, полными тревоги глазами смотрела на человека, который бодрым и уверенным шагом приближался к ним по стиснутой рядами живой изгороди парковой аллее.
   Высокий мужчина лет сорока пяти, темноволосый, виски тронула седина. Он одет в белые брюки и черную рубашку, на ногах мокасины. На шее поблескивает цепочка из чистого золота.
   Он шел прямо к Истоминым, не сводя приветливого и в то же время насмешливого взгляда с побледневшего лица Светланы. Не было никаких сомнений, что этот человек сейчас заговорит с ней.
   Виктор услышал свой глухой, до ужаса бесцветный голос:
   - Света, кто это? Ты его знаешь?
   Она не ответила.
   Незнакомец, приблизившись, с наигранным весельем закричал – его слышали, наверно, во всех уголках парка:
   - Светка! Здорово! Давно не виделись, подруга. Какими судьбами?
   Он подошел к Светлане вплотную. С лучезарной улыбкой оглядел ее с ног до головы. Бледность ее щек залила краска. Нервно оглядываясь, Светлана отступила на шаг.
   - Здравствуй, Сережа, - хриплым от волнения голосом ответила она. Выдавила жалкую и растерянную улыбку. – Как поживаешь?
   - Ну вот! – закричал Сережа, всплеснув руками. – Значит, все-таки помнишь меня!
   Он сощурился, с насмешкой глядя на нее.
   - Только я смотрю, ты не очень-то рада меня видеть. По крайней мере, не так, как я.
   Ваня вырвал ручку из руки отца, подошел к хамоватому незнакомцу и крикнул высоким мальчишеским голосом:
   - Не надо обижать нашу маму! Она хорошая!
   - О! - Сережа поднял брови, сверху вниз глядя на мальчика. – Поздравляю, Светик, у тебя растет защитник.
   Светлана, облизнув губы, дрожащим голосом сказала:
   - Ваня, не кричи, пожалуйста, на дядю. Он просто разговаривает с мамой.
   Виктор положил руку Ване на плечо, чуть отстранил его. Приблизился к Сереже, загораживая собой Светлану. Они смотрели друг другу в глаза: Виктор – с угрозой, Сережа – с насмешкой.
   - Кто ты такой? – спросил Виктор.
   - Это твой муженек? – обратился Сережа к Светлане, игнорируя Виктора.
   - Да. Я вышла замуж.
   - Поздравляю. А это, значит, дочура твоя? – Он улыбнулся Даше, та в ответ наградила Сережу взглядом исподлобья. Сережа повернулся к Виктору.
   - Будем знакомы, Сергей Емельяненко, давний знакомый вашей  жены.
   Виктор взглянул на протянутую для рукопожатия руку с неприкрытой ненавистью.
   Нисколько не смутившись, Емельяненко убрал ее.


   - Сейчас я занимаюсь ресторанным бизнесом, - сообщил он. – Будете в Твери, обязательно посетите «Наполи».
   - Посетим. Здесь ты что забыл?
   - Приехал на недельку по делам. Думаю и здесь открыть ресторанчик. Не знаю только, с какой кухней. Можно открыть ресторан итальянской кухни, французской кухни, японской.
   - Ладно. - Виктор мотнул головой. – Хоть китайской. От Светы тебе чего надо?
   - От Светы? – Емельяненко удивленно взглянул на Светлану, словно впервые ее увидел. – Говорю же, мы давние друзья.
   Виктор повернулся к Светлане. Она настороженно смотрела на губы Сергея, будто опасалась, что сейчас с них слетят ужасные слова.
   - Ты его знаешь?
   Светлана кивнула.
   - Да. - Она заискивающе улыбнулась Сергею, стараясь казаться спокойной. – Я тебя, Сережа, сразу и не узнала.
   - Так и не удивительно. Все-таки, одиннадцать лет не виделись. Ты наверное, совсем меня забыла.
   В голосе Емельяненко появились чарующие нотки. Отстранив Виктора, он погладил плечо ошеломленной Светланы.
   - Ты ведь не забыла чудесные ночи, которые у нас с тобой были?
   Сбросив его руку, Светлана отшатнулась.
   - Не смей меня лапать, - холодно бросила она. – Я вообще не понимаю, что происходит. Зачем ты здесь?
   - Я уже говорил, зачем, - с теплой улыбкой ответил он. – Я приехал в Демьяновск по делам. И встретил давнюю приятельницу. Ты не рада меня видеть?
   Облик жены поразил Виктора: он никогда не видел Светлану такой – лицо искажено бессильной злостью, кулачки сжаты, глаза сверкают.
   - Это было ДАВНО! – срывающимся голосом закричала она. – И не имеет никакого значения! Оставь нас в покое!
   Улыбка Емельяненко превратилась в жесткую усмешку. Лицо обрело хищное выражение.
   - Не имеет значения? Так-так. Я слышал, у вас с мужем завтра годовщина свадьбы. Как мило! Что, если я накануне семейного праздника расскажу Виктору о том, что случилось с тобой одиннадцать лет назад?
   Виктор взял Светлану за руку.
   - Пойдем. Плюнь на него. Он ненормальный.
   Она напоследок одарила Емельяненко таким взглядом, будто была готова его убить.
   Виктор взял за руку сына, Светлана схватила за руку Дашу (девочка вскрикнула), и Истомины быстрым шагом направились прочь из парка.
   Домой они вернулись задолго до обеда. И у самых ворот особняка их ждало еще одно неприятное событие. Еще издали Виктор заметил, что охранник, вышедший открыть ворота, с кем-то борется.
   - Господи, - вздохнула Светлана. – Что за день сегодня?
   Приблизившись, он разглядел девицу в рваных джинсах, сером пальто и заляпанных грязью дырявых кроссовках. Черные волосы до плеч липли к узким щекам грязными сосульками. Когда-то, очевидно, волосы были сильными, блестящими, но сейчас в них засохла блевотина.
   У девушки были острые, голодно поблескивающие карие глаза и огромный нос с горбинкой. Лицо аристократки, но одета  как бомжиха. От нее воняло помоями.
   Она пыталась прорваться за ворота особняка, а охранник пытался оттолкнуть девушку, одновременно заламывая ей руки. Девушка, извиваясь, пронзительно визжала, пытаясь оттолкнуть от себя рослого, крепкого парня.
   Охранник ругался матом – ее ладони оставляли на его черном костюме жирные грязные пятна.
   - Дима! В чем дело?
   Охранник повернулся к Виктору. Воспользовавшись этим, девушка в грязном пальто снова попыталась прорваться во внутренний двор. Охранник, чертыхнувшись, ударил ее по лицу.
   - Перестань! – закричал Виктор.
   Девушка от удара чуть не упала, но сумела устоять на ногах. Сочащаяся кровью верхняя губа, казалось, совсем ее не смущает.
   Она отбежала от ворот на несколько шагов и, весело оскалившись, с презрением смотрела на охранника.
   Тот, тяжело дыша, указал на нее Виктору:
   - Она уже целый час у ворот сидит. Я ее раз отогнал, два – не понимает. Я вам ворота открыл, она хотела внутрь проскочить.
   - Что ей нужно?
   - Попросила воды. Я ей дал, она не ушла.
   - Виктор повернулся к Светлане.
   - Уведи детей в дом.
   - Нет, я с тобой останусь, - сказала Светлана. – Дима, отведи Ваню и Дашу в их комнаты.
   Охранник взял детей за руки. Втроем они скрылись за воротами.
   Виктор посмотрел на ухмыляющуюся бродяжку. 
   - Кто вы? Откуда?
   Она заговорила хриплым, пропитым голосом, то и дело шмыгая носом:
   - Сирота я. Из приюта. Понял? Ты ж Истомин, да?
   - Откуда вы меня знаете?
   Девушка, переводя хитрый взгляд с него на Светлану, криво усмехнулась. Виктор увидел, что все зубы у нее целы.
   - Тебя здесь все знают. Ты на таких девочек как я денежки жертвуешь. Я ж из детдома. Я помню, ты приходил к нам лет пять назад. Важный такой. На индюка был похож. – Девушка расхохоталась.
   Из разбитой губы на острый подбородок стекали капельки крови.
   Виктор, нахмурившись, молча смотрел на нее. Светлана тоже – с брезгливо-жалостливой миной.
   - Помню, перед твоим приездом нас всех приодели. Накормили даже. Директриса сказала – кто будет жаловаться, прибью. Это хорошо, что ты летом тогда приехал. Зимой бы замерз там у нас. Как мы мерзли.
   А после тебя нам коробки привезли – с игрушками, книжками, шмотками, жрачкой. Хорошо было. Мне тогда шестнадцать было, я могла у маленьких ребят все отнимать. Все так делали. А теперь я – вишь где?
   - Чего ты хочешь? – Виктор облизнул губы. – Говори и уходи.
   - Бабла дай. Хоть рублей пятьсот. У меня ребенок маленький, я его в сарае оставила, на другом берегу озера. - При этих словах девица странно взглянула на Светлану. – Ему жрать надо.
   Виктор достал из кармана джинсов кошелек, достал банкноту в пятьсот рублей. Послюнявив палец, отсчитал еще пять сотенных. Протянул девушке.
   - Вот. Тут еще пятьсот. В качестве компенсации за разбитую губу. Теперь уходи, пожалуйста. Ты напугала мою жену.
   - Эту, что ли? – Девушка подмигнула Светлане. – Ты случайно не Тихомирова дочка?
   - Да. – Светлана изогнула брови. – Ты откуда знаешь?
   Виктор протянул девушке деньги. Она схватила их и засунула в карман пальто.
   - Мы, девчонки приютские, знаете, как подрабатывали? Ну вот. Я по улице шла, и вдруг рядом с обочиной машина остановилась. Крутая. Иномарка. Там три мужика сидели. В костюмах. С дипломатами. Тоже крутые были. Водила дверь открыл, и говорит: «Э, деваха, хочешь немного подзаработать?» Я говорю: «А то». Он такой: «Прыгай на заднее сиденье».
   Карие глаза девушки нашли Светлану.
   - Мне заднюю дверцу открыл мужик, как раз на твоего батю похож. Седой такой, глаза щурил все время. Слепой он у тебя, что ли?
   - Думай, что мелешь, - потрясенным тоном ответила Светлана. Вид у нее был такой, словно ей отвесили пощечину.
   - Ну, я и села к ним в тачку. Отсосала у всех, потом они меня по очереди поимели. Сто баксов дали.
   Подумав, она добавила:
   - Мне двенадцать лет тогда было.
   Истомины несколько секунд молчали. И даже не двигались.
   Первым пришел в себя Виктор. Сжав кулаки, он шагнул к девушке.
   - Тебя Литвинов подослал?
   Девушка ухмыльнулась.
   - А ты ведь боишься Литвинова. Да? Маленький мальчик написал в штанишки. - Она расхохоталась, потом посерьезнела. - Не знаю я никакого Литвинова. Я сама по себе.
   - Но ты не бомжуешь, - вмешалась Светлана. – Я сразу поняла. Не похоже, чтоб ты голодала. Больно вид у тебя веселенький. И силы есть с охранником драться. Весь твой прикид – лажа. Ума не приложу, кто ты. Но никакого ребенка ты в сарае не прятала. И все, что  ты про отца наговорила – поганое вранье.
   Девушка отступила. Глаза ее забегали.
   - Ну, раскусила ты меня. Кто я и откуда – вам пока знать не обязательно. Шутка не удалась, да и ладно. А я правду говорила про твоего папашу, Павла Сергеевича Тихомирова. Хоть я сама за деньги ему и не давала, но не просто так болтаю. Знаю я одну деваху из приюта – она-то мне и рассказала, как Павел Сергеевич ее отымел в машине.
   - Это все слова, - сказала Светлана. – Где доказательства?
   Девушка хмыкнула.
   - Чистая правда все. Ладно, пошла я, а то вы на меня снова своего дебила спустите. Покусает он меня.
   - Я могу сделать кое-что похуже, - сказал Виктор. – Заявить на тебя в полицию.
   - В полицию? А ты уверен, что я сама не оттуда?
   Опешившие Истомины переглянулись.
   Воспользовавшись их заминкой, девушка отправилась прочь. Супруги смотрели ей вслед.
   - Бред какой-то, - пробормотала Светлана.  Виктор обнял ее. Вместе они вошли во двор и по заасфальтированной дорожке направились к особняку.
   - Я сегодня же позвоню Андрею, попрошу узнать, кто эта девица.
   - Нет, не надо. – Светлана тронула лоб. – После годовщины. Ладно?
   Виктор хотел возразить. Но, взглянув на бледное лицо жены, кивнул.
   - Ты спрашивал у нее про Литвинова, - продолжала Светлана. – Это твой конкурент?
   - Я не считаю его своим конкурентом. Наши сферы интересов не пересекаются. Мне до него никогда не было дела. А вот ему до меня есть дело.
   Помолчав, Светлана спросила:
   - Он пытается тебя достать?
   - Не знаю. Слава намекнул, что Литвинову нужна доля в моем бизнесе. Но по-настоящему меня насторожил Андрюхин приятель, Миша Светлов. Помнишь, ты на дне рождения его за кудри таскала?
   Светлана не удержалась от смеха.
   - Он сказал, что в Твери имел какие-то темные дела с Литвиновым. По словам Миши, он… - Виктор помялся. - Опасный человек.
   Светлана бросила взгляд на лицо мужа. В глазах Виктора таилась тревога.
   - Я уверена, Светлов преувеличивает. Не знаю уж, что это за Литвинов такой, но до крайности он не дойдет. Он же не дурак.
   - Будем надеяться.
   - Папа знает?
   - С самого начала. Андрей тоже в курсе.
   - Ну, значит, бояться нечего. Какой-нибудь выход найдется.
   Они поднялись по ступенькам и, взявшись за руки, с терассы оглядели лужайку.
   - Будем надеяться, - сказал Виктор. После слов жены ему и самому показалось, что все не так уж страшно.
   Светлана кашлянула.
   - Тот мужчина, который подошел к нам в парке…
   Виктор ладонью накрыл ее губы.
   - Тебе не нужно оправдываться. Может, у вас с ним что-то и было, но это все в прошлом. Меня это не волнует.
   Виктор несколько покривил душой. Конечно, неприятно встретить бывшего любовника своей жены – который, к тому же, оказался полным придурком. Ночью, перед сном, Виктор будет ворочаться, представляя юную Светлану в объятиях другого мужчины.
   Впрочем, он действительно не желал знать, кем Емельяненко был в ее жизни. Он надеялся, что между ними не было ничего серьезнее мимолетного романчика. Емельяненко, судя по всему, один из тех пошлых и глупых типов, кои в великом множестве встречаются в сфере бизнеса. И бизнесмен он, скорее всего, не слишком удачливый – раньше Виктор о нем не слышал.
   - Пойдем, - сказал он. – Дети, наверное, уже за столом.
   Но Светлана никак не могла избавиться от тревоги и, как показалось Виктору, чувства вины. Поверх рифленого забора она оглядывала улицу загородного поселка, словно ждала, что возле их дома появится Сергей Емельяненко, чтобы, издевательски ухмыляясь, помахать ей ручкой.
   - Чего он вдруг явился, - пробормотала она, обхватывая себя за плечи. – Столько лет прошло…