Новеллы по романам сборник 3

А дальше - тишина...


Мертвая тишина вокруг. Впрочем, какой еще она может быть здесь, в самом большом некрополисе Тени Владык? Здесь нет жизни, сухой песок и бесконечное небо над ним. И бесконечные же ряды маленьких треугольных пирамидок - надгробий. Пояс Тени не позволяет пустыне поглотить некрополис, стереть с лица мира этот след скорби. Я сижу на вершине новенькой, всего три декады как поставленной пирамидки и смотрю в небо. Там, если не отводить взгляд, видно, как медленно и величественно движутся далекие светила, туманности и галактики. Скоро небо посветлеет, но я, если захочу, смогу и через синюю смальту его дневного сияния увидеть это бесконечное кружение космоса.
Он является ровно в полдень, песок безжизненно шелестит под движениями его хвоста, оповещая меня о приходе. Отрываюсь от созерцания неба, глядя, как простирается у подножия пирамиды красивое, сильное тело, как ложатся на серебристый песок и зарываются пальцами в него крепкие руки, привычные не только к броне и оружию, но и к тумблерам и сенсорным панелям научного оборудования. Смотрю на то, как молча лежит он, как едва-едва движется обнаженное тело от дыхания, как впитывается в мертвый песок, делая его еще мертвее, горько-соленая влага, стекая из-под ресниц по его щекам. Молча смотрю, потому что ничего я сделать не в силах, ни утешить, ни успокоить. Нашим мертвым не дано возвращаться. Все отпущенное нам время мы можем прожить лишь раз, в отличие от тех же книссов или тарлени. Раньше я думал, что души Нагов растворяются в ноос, напитывая мировое пространство информацией. Но сейчас уже не уверен. Может быть, в ноос возвращаются только Учителя? А вот что происходит с теми, кто не прожил отпущенный срок? Был убит или погиб по трагической случайности? Вопрос не праздный, ведь я не знаю, чего мне ждать.
Я умер, когда спасательный шлюп взорвался, и мне пришлось отдать всю энергию своего тела, защищая Кира и еще десятерых нагов - команду нашего пограничного сторожевика. Стесс сочли, что все погибли, их радары пока не улавливают иной энергии, кроме той, что выделяют алеф-трионы двигателей. Образованный мной кокон они не заметили, зато нас подобрал появившийся на месте трагедии корабль смены. Если бы он опоздал хотя бы на несколько минут, даже мое пожертвование не спасло бы Кира и других... Но все обошлось. Кроме того, что я умер. Вернее, умерло мое тело, а дух почему-то остался. И вот я уже третью декаду смотрю на то, как Кир приходит в полдень на мою могилу и лежит на ней до заката. Он не ощущает моих прикосновений, поэтому я перестал пытаться. Он не слышит меня, и я теперь молчу. Чувствую, как ему больно внутри, как от этой боли острые когти горя рвут его горло. И ничего не могу сделать. Ни уползти отсюда - пробовал, Пояс Тени меня не пропускает; ни потревожить ни песчинки - я нематериален, а энергии во мне, судя по всему, ровно столько, чтобы не дать той информации, что составляет мою душу, раствориться в эфире вселенной.
Странно и немного досадно то, что при жизни я даже не знал, что Кир испытывает ко мне какие-то чувства, кроме тех, что положено испытывать помощнику капитана к этому самому капитану. У него прекрасный контроль над разумом, хотя я был одним из самых сильных псиоников нашего звена. И сейчас меня переполняет досада: этот контроль не позволит психологам выявить травму и помочь Киру! А ему явно нужна помощь, ведь дальше так продолжаться не может. Либо он доведет себя до истощения, либо я найду способ наподдать мальчишке под хвост.
Это происходит на конец четвертой декады. Мой разум находит объяснение почти сразу: Кир истощил свою энергию настолько, что природные и искусственные щиты его разума дали трещину. В этот раз я лежу на песке у пирамидки, когда он является, и переместиться куда-то не успеваю - его тело ложится точно на меня, и происходит что-то, похожее на стыковку двух кораблей - я подключаюсь к его органам чувств, получаю некоторый - минимальный - контроль над его телом. А он замирает в смешанном с надеждой смятении, когда его палец выводит на песке: "Живи и не плачь по мне".
"Капитан! Этши!"
"Тише, Кир. Тише. Отставить горевать по капитану. Неужели я отдал свою жизнь за то, чтобы ты сейчас пытался угробиться?"
"Простите, капитан..." - в мыслеголосе Кира я слышу смущение и вину. - "Я больше не буду".
Ну, хвала Космосу!
"А вы вернетесь?"
"Даже не знаю, что тебе сказать, Кир, - мысленно пожимаю плечами. - Но... я попробую".
Может, сейчас я и солгал, но теперь он будет жить. Я надеюсь, что будет. Юное, крепкое тело вытягивает из меня энергию, потерянную во время скорби, и я чувствую, что растворяюсь, теряю способность мыслить. Даже если Учителя правы, и Наги не возвращаются в этот мир, я сделал все, что мог. Наверное, я и оставался-то здесь только для того, чтобы еще раз спасти глупого мальчишку...
"Я люблю вас, капитан. Пожалуйста, возвращайтесь".
А дальше - тишина.