Импотент

Анатолию Никитичу Гракову в последнее время редко удавалось выспаться: то семинар в районе, то командировка, то курсы в Высшей партшколе. Сегодня думал отоспаться за все дни, попросил  жену не будить – не послушалась. Не отходит от кровати, тормошит.
- Толя, ну просыпайся же, тебе звонит Юра из Новозыбкова, что-то срочное.
- Маша, дай ещё часок поспать.
- Он не отстанет. Пока ты был в Москве, Юра раза три звонил, даже приезжал. А это 200 вёрст. Боится, что его могут выгнать из института, срочно нужна твоя помощь. Он же твой друг. Проснись.
Юрий и Анатолий были друзьями со школьной скамьи, вместе учились в институте, разом поженились на подругах. У Толи с Машей росла дочь, а Юру жена вскоре бросила: оказалась бессильна против его постоянных измен.
Толя нехотя встаёт, встряхивает кудрявой головой, прогоняя сон, поднимает трубку телефона:
- Алло! Юра? Привет. Слушаю тебя. Что-то случилось, раз звонишь ни свет, ни заря? Опять залетел со студенткой? Снова надо выручать?
-Толя, - гудел бас в трубке, - не сердись, помоги. Со студенткой Юлей обошлось: нашёл акушерку, и та сделала аборт. Заочница Света, о которой я тебе рассказывал, помирилась с мужем и будет рожать как бы от него. А тут посерьёзнее.
И Юра, Юрий Захарович, зав. кафедрой института, поведал своему другу, недавно переведенному на работу в обком КПСС, о своей новой проблеме. Он приволокнулся за молодой аспиранткой из Москвы, несколько раз с ней переспал. Она, дурочка, влюбилась в него, сумела забеременеть и теперь требует, чтобы он на ней женился. Написала жалобу в партбюро. А у него, Юрия, наметился серьёзный роман с выпускницей института. И уже через день  партбюро с участием ректора по жалобе аспирантки будет решать его участь. Могут за аморалку и с работы снять, и с партии выгнать.
- Понял, сегодня же приезжай, что-нибудь придумаем. Но это последний раз, бабник ты несчастный.
К обеду Юра был уже в кабинете Анатолия. Он более подробно рассказал другу о сложившейся патовой ситуации.  Анатолий снова побранил друга.
- Попытаюсь помочь, но это в последний раз.
Он кому-то позвонил, вызвал машину, и скоро они уже сидели в кабинете главного врача областной больницы Табакова. Анатолий изложил Главному суть их неожиданного визита.
- Надо дать Юрию Захаровичу, чистейшей души человеку, такое медицинское заключение, чтобы все обвинения его недоброжелателей в аморальности были сняты и восстановлено его доброе имя, – заключил Граков.
Главный вызвал к себе зав.отделением урологии, изложил ему суть просьбы, и тот увёл Юрия с собой.
Пока Главный потчевал партийного босса в комнате отдыха коньячком и просил его помочь больнице с ремонтом котельной, вернулся сияющий Юрий с медицинским заключением.
Главный поставил печать, и гости отбыли.
- Смотри, дружище, будь впредь поосторожнее, не всегда и я могу помочь, - напутствовал Юру Анатолий, прощаясь с ним на автовокзале. 
Заседание партбюро проводили в этот раз в кабинете ректора. Слушалось персональное дело члена КПСС Радькова Юрия Захаровича.
 Докладчик подробно рассказал о порочащих связях Радькова со студентками, о жалобе аспирантки, о том, что Радьков волочится за каждой юбкой, и внёс предложение исключить его из партии за моральное разложение. Выслушали и молодую аспирантку, которая рассказала, как Редьков склонил её к сожительству, обещая жениться, а потом бросил. Показала справку от гинеколога, что беременна. 
Дали слово Юрию.
- Уважаемые коллеги! – начал обвиняемый тихим голосом. – Я подвергаюсь травле. Меня незаслуженно обвиняют в грехах, которые я при всём желании физически не мог совершить. Просто мне кое-кто завидует, что я прекрасный педагог и что меня любят студенты. Но я давно и безнадёжно болен. По этическим причинам я не афишировал свой недуг, своё несчастье и горе.
Тут его голос дрогнул, он судорожно глотнул слюну, вытер носовым платком вспотевший лоб и после паузы продолжал:
 - Я импотент. Поэтому и жена не смогла жить со мною. Вот медицинское заключение лечащего врача-уролога.
И он передал бумагу ректору. Тот молча пробежал глазами по тексту.
- Да, коллеги, любопытный документ. Тут написано, что уважаемый Юрий Захарович страдает, цитирую: «…половым бессилием, нейрорецепторной импотенцией и психогенной эрективной дисфункцией. Отсутствие эрекции полового члена приводит к невозможности проведения больным полового акта».
В кабинете стало тихо-тихо. Члены бюро с удивлением всматривались в бедного Радькова, как будто видели его в первый раз. Им стало  жаль беднягу. А красавица доцент Палкина, жена проректора, недавно на себе испытавшая «бессилие» Юры, едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
 Так что вы, дорогая моя, - обратился ректор к аспирантке, - оклеветали нашего уважаемого коллегу, не мог он вас, простите, соблазнить. Соблаговолите сейчас же перед ним извиниться. И подумайте, милая, о переводе в другой институт. А вам, - обратился он к парторгу, - не к лицу идти на поводу клеветников и сплетниц.
- Простите, товарищ Радьков, за нелепое обвинение, - обратился парторг к Юрию, - сочувствую вашей беде. Вот и верь после этого людям! – Он с укором посмотрел на поникшую аспирантку.
 Аспирантка же молча расширившимися глазами с  изумлением смотрела на своего бывшего пылкого любовника и, уходя, прошипела ему на ушко:
- Это ты - импотент? Ну и гад же ты, Юрий Захарович!