Черная ночь

      Мы шли по обочине, мимо проезжали редкие машины, освещая дорогу фарами. Утром уже нужно было быть в другом городе. Не хочется рассказывать о том, как два парня оказались ночью на трассе без единой копейки в кармане. Мы были легко одеты: кеды, джинсы, клетчатые рубашки поверх однотонных маек. Повезло, что эта августовская ночь оказалась довольно теплой, но меня уже начинал бить озноб.
   Этот пеший путь длился час, никакой уверенности в правильности направления шага у нас не было. Мы просто шли, думая о своем. Навстречу ехал грузовик с прицепной платформой, его водитель пообещал довезти наши души почти до самого города. Дальше мы должны будем продолжить путь самостоятельно. Но и этот исход событий показался вполне удачным. Теперь было известно, что движемся в верном направлении и еще можем успеть до утра.
   Заняться было откровенно нечем, взявшиеся неизвестно откуда машины с гулом проезжали мимо, ветер свистел, водитель мычал песни, птицы пытались вторить ему. Всего было слишком. В этом и была прелесть ночи, которую я запомнил навсегда.
   С моим попутчиком мы были друзьями много лет. Не теми друзьями, которые вместе напиваются и встречают женщин. Нет. Наше общение было редким, мы много говорили и много молчали: и то, и другое было ценно одинаково.
- Я смотрю на тебя и думаю, на кой черт мы сюда отправились? - рассмеялся я.
- А ты думал, что автостоп - это так легко и быстро? - улыбнулся он.
- Не знаю. Мне виделось это приключением, шикарным фильмом или книгой. Будто я читаю ее и представляю себя на месте главного героя. Многие истории нашей жизни могли бы стать потрясающими кинокартинами, если бы мы не были нами, а, скажем, наблюдали бы за всем со стороны, ели попкорн и пили колу.
- Когда смотришь со стороны, все кажется простым. Если бы я был цветом, то тоже виделся бы всем однозначным, например, синим или зеленым, а на самом деле все оказалось бы не так: намного сложнее, запутаннее. Допустим, я не синий и не зеленый, а цвет морской волны. Только кому это объяснишь...
- Извини, но иногда ты несешь редкостную чушь. - я засмеялся и быстро умолк.
- Нет, правда, прекрати хохотать. Это же так сложно и просто одновременно. Вот черный цвет, думаешь, он одинаковый?
- Нет, бывает черный, серый, какой-нибудь яркий, тусклый... Эм, к чему ты вообще?
- То-то и оно, что ни к чему, нам нужно скоротать время до утра, а в таком шуме заснуть все равно не удастся. Не отвлекайся. Черный цвет. С чем он ассоциируется у тебя?
- Со смертью. Печать на лице, траур и все такое. Ну, нет смысла объяснять, и так понятно. А у тебя?
- Буду оригинальнее - с жизнью. Я уверен, что, когда мы рождаемся, видим только черное и немного белое. В первые минуты жизни. Хотя ты, наверное, скажешь, что я дурак, что врачи опровергли все это уже очень давно, и будешь прав. Это такая парадоксальная философия внутри меня, в моей черепной коробке. Как хочешь. Вот что ты опять улыбаешься?
- Я знаю, с чем еще ассоциируется у меня черный цвет. Посмотри, какое небо, земля. Все черное, все, все, все. И воздух какой, вдохни. Знаешь, что это? Свобода. Это цвет свободы, мой друг.
   Это было самое черное, самое ясное небо в моей жизни. Мы сидели в прицепе и смотрели куда-то вдаль, туда, где начинались мы, где начиналась жизнь и заканчивалась смерть. Туда, где небо было свободным и черным.