Военное лихолетие

ВОЕННОЕ ЛИХОЛЕТИЕ
(Из книги «О людях и для людей»)

Более сорока лет отработал на Косогорском металлургическом заводе,а двадцать пять лет из них в доменном цехе,Николай Сергеевич Моисеев.Сегодня,отмечая свое восьмидесятилетие,он пересматривает всю свою жизнь,вспоминает юность,которая пришлась на самые тяжёлые фронтовые годы Великой Отечественной войны,день за днём вспоминает он и свою работу на заводе в послевоенные годы,которые тоже были не из лёгких.Вспоминаются вместе с тем и люди,с которыми на многие годы связала его судьба,и вот тогда возникают в его памяти различные истории,произошедшие с ним в разные годы,и в которых он испытал немало радостных минут,а то и огорчений.Но самое интересное,и к своему удивлению отмечает сегодня Николай Сергеевич,что все те перипетии в  его судьбе неразрывно связаны с событиями, которыми жила страна.
И в памяти его тут же одна за другой,отчётливо и ясно как картины на экране, всплывают эпизоды его жизни,всё то,что он видел и пережил за эти годы.Многие в поселке хорошо знают этого человека,как  доброго и отзывчивого,особенно те,кто много лет отработал рядом с ним.Шутка ли сказать – сорок лет на заводе,а сколько за это время воды утекло? Сколько всего и всякого произошло!Одни трудились вместе с ним в электротехническом цехе,другие в доменном,где он долгое время работал мастером в службе электриков-ремонтников.Знают его и  в тресте «Центрдомнаремонт»,где он тоже проработал достаточно долго.
Одним словом,каждый второй или третий крепко жмёт ему руку.Довелось ему даже один год отработать воспитателем в заводском общежитии,но это было давно,в самый первый его год работы «на гражданке»,на заводе,после окончания войны,но этот эпизод в его жизни тоже оставил след в его памяти,так как и здесь не обошлось без людских взаимоотношений.
Война научила его внимательно относиться к людям.Застала она его совсем юным семнадцатилетним парнем именно на Косой Горе,родился же он,однако,не здесь,не в нашем посёлке,а в деревне Харино,что в Татьевской волости,в нынешнем Ленинский районе,в том месте,где ныне Иншинский поселок.Так получилось,что ещё в 1928 году,когда ему от роду было четыре года,семья Николая Сергеевича перебралась жить на Косую Гору,где отец и брат Дмитрий стали работать на металлургическом заводе.Быстро пролетели детские годы.К началу войны Николай успел только-только  закончить в Туле оружейно-техническое училище,где ему был присвоен пятый рабочий разряд,что для молодого рабочего это довольно высокая квалификация,впереди грезилась счастливая жизнь.Но тут пришли немцы и все планы рухнули,жизнь диктовала свои условия – «Всё для фронта – всё для победы!».Так что сразу после освобождения Косой Горы от немецко-фашистских войск брат устраивает его в механический цех работать  слесарем, его высокий рабочий разряд тоже способствует быстрейшему трудоустройству.
Помнит Николай, как 8 марта 1942 года была задута доменная печь, как вновь  после оккупации и полной остановки вновь заработал завод. Сколько в этом было радости, как самоотверженно работали косогорцы для фронта! Трудился для фронта не покладая рук и молодой слесарь Николай Моисеев. Но вот однажды его вызывают в заводоуправление и предлагают идти воевать в тылу противника, то есть войти в составе партизанского отряда «Чекист»!  Многие тогда из молодых парней-косогорцев  были включены в состав этого вновь создаваемого партизанского отряда. У него ещё с тех давних времён сохранились  две редкие фотографии, где он и запечатлён со своими сверстниками-партизанами.
Помнит он, к примеру, свой первый бой, что произошёл двадцатого  мая 1942 года. Это случилось  в смоленских болотах, в том бою отряд потерял тридцать пять человек. Погиб в тех болотах и его однолеток – его двоюродный брат. «Воевать-то мы ещё молодые, как следует, ещё не умели,  – вздыхает Николай Сергеевич,  – не научились. Но горевать долго времени тогда не было и особенно не приходилось. Обстановка была напряжённой, нужно было выполнять задачу, поставленную перед отрядом».  Едва отряд вернулся, пробившись с боями из-за линии фронта, как Николая с его товарищами сразу же направили воевать, но уже в партизанский отряд, а в действующую армию. С десятого октября 1942 года он находится  постоянно в окопах, ни разу этого дня не был даже в ближнем  тылу, забыл, что такое настоящее жилье. Жили солдаты в землянках, порой спали в окопах. А ведь направили его воевать на Балтийский флот, приписали к морякам, поближе к воде, а оказался он не на море, а на суше. Хотя и в  самом Ленинграде, на Балтике.
И тут уже направили его к артиллеристам. Недели две его вместе с другими новобранцами поучили  военному делу и затем направили его воевать уже в разведку. Сказался, видимо, его партизанский опыт и был учтён при распределении новобранцев. Не пропали его опыт даром, чем- то он привлёк внимание и отличался в глазах начальства от других необстрелянных бойцов. Николая Сергеевича назначили заместителем командира взвода управления полка, он был приставлен замом к двадцатидвухлетнему молодому лейтенанту в формируемый в Ленинграде 533 армейский минометный полк. После формирования этот полк немного побыл под городом Урицком, а затем был брошен в бои в Марьину рощу, где наметился  прорыв блокады Ленинграда.
Вот тут-то Моисеев и увидел, почувствовал  настоящую войну. Артиллерийские обстрелы перемешивали землю с небом, бои здесь были очень жестокими. Но, не смотря ни на что, ни на какие бои, его полк наконец-то вышел на соединение с Волховким фронтом! Его полк первым вошел во второй рабочий поселок.
Но на «большой земле» они оставались недолго. Полк вновь возвращается в Ленинград, в Колпино, к своей исходной позиции для взятия Красного бора. А Красный бор враг никак не желал отдавать, потому что отсюда Ленинград был виден ему как на ладони. И вот во время одного из жарких боёв  вызывает неожиданно Моисеева к себе начальник штаба. Это был старый офицер, необыкновенно чуткий и умный человек, бывалый солдат. И говорит: «Срочно беги в первую батарею. Там командира связи ранило…». В этих жутких боях деться связистам было просто некуда: бьет немец минометами, рвется связь, а восстанавливать надо. Вот потому-то на первой батарее связистов в живых никого не осталось.
Но Моисеев нашел выход как самому остаться в живых и обеспечить с батареей надежную связь. Помогли ему смекалка и умение ориентироваться во время боя, а может быть  и ангел-хранитель. Но когда после боя нужно  было ему возвращаться в свой полк, то он решил попроситься и остаться на этой батарее –  уж очень  ему понравились батарейцы,  боевые ребята и их смелый командир. Уж лучше драться в первой линии, чем тянуть сюда связь. Ничего с ним не могло поделать начальство, упрямым он был, да и на батарее нужны были артиллеристы, да так потом воевал, что стал вскоре на батарее  командиром орудия. И вот с этим орудием, и со своим  боевым расчетом дошел он до самой Риги.
Многое пришлось испытать батарейцу Моисееву. Пришлось ему воевать и на Пулковских высотах, и прорывать блокаду Ленинграда, и соединяться со второй ударной армией. А также участвовал он в боях под Псковом, где немец хорошо их прижал к самой земле, но его батарейцы  не отступили. Пробыли  под  Псковом артиллеристы в обороне долго. Потом их перебросили в  город Остров, где наконец-то в сорок четвёртом году началось настоящее крупное наступление всех наших войск. Операцией тогда руководил талантливый и опытный полководец  Штеменко. Но немец сопротивлялся и тут отчаянно, трепал наши войска тоже как надо, приходилось порой остановиться. А тут ещё лето: дожди и болота, в землянку не войти – всюду вода! Но, конечно, выжили и пошли на Тарту.
И здесь Николай Сергеевич был дважды контужен, ранен, но в госпиталь идти отказался, чтобы не отстать от своей части. И тут, под самой Ригой, неожиданно его направляют учиться на шестимесячные, а по сути – трехмесячные, курсы с присвоением по их окончанию звания  младшего  лейтенанта.  И сразу же после присвоения  направили его воевать под Кенигсберг. Пришлось Николаю Сергеевичу, таким образом,  не только повоевать на Ленинградском, третьем Прибалтийском и третьем Белорусском фронтах, но и под конец войны выйти со своими артиллеристами к Балтийскому морю.
«Ну, вот и всё, ребята, –  сказал тогда им командир,- для вас война уже окончилась…».
Посадили их в эшелоны и думали они, что домой едут, а поезд их прямо мимо Москвы и через всю страну помчал в Монголию. Таким образом, война для них продолжилась.  Вот так он попал здесь из артиллеристов в пехотную часть. Подошли наши войска к границе. И тут выступление Молотова: «Верность союзническому долгу…».  И сразу триста кило- метровый марш-бросок через всю пустыню Гоби!  Прошли через сопки Хангана, через дикие степи, где, кажется,  не ступала и нога человека.  Здесь трава  выше студебеккера!  Жара. Воды нет. Есть ничего невозможно. Но вот третьего сентября вышли наши войска к Порт-Артуру. Это был очень трудный обходный маневр наших войск с тыла, японцы этого совсем не ожидали. Они яростно сопротивлялись лишь Забайкальскому фронту, который до того был перед ними. Они не ждали окружения. Там бои были сильны до тех пор, пока наши танки неожиданно и ночью, с зажженными фарами, не вышли на них с тыла. Перепугавшись, они сразу сдались. С мощью нашей армии в то время равняться в мире было некому. Она способна была делать самые неожиданные маневры.
Два года ещё служил в Китае Николай Сергеевич. Не было ещё приказа в армии о демобилизации. Но потом его армию расформировали и направили всех её офицеров в отдел кадров Приморского военного округа. И там командиры захотели его направить служить в Дальновосточный военный округ. Быть может, что даже и на Камчатку, в Магадан. А, может быть, что и на Курилы, на Чукотку? А ему-то хотелось домой! Сколько лет он не был на Косой Горе, в тульских своих родных местах! Дня три боролся, но, всё-таки, настоял!  И тогда-то его только демобилизовали.
И вот, спустя столько лет, вновь перед его глазами родной поселок. Послевоенная жизнь помчалась колесом и промчалась, как одно мгновение! Прошла в трудах и заботах!  Хорошо он, конечно, потрудился на производстве. С 1947 года он опять на заводе, а 1950 года уже в доменном цехе, где только семь начальников цехов сменилось за годы его работы здесь!  А начинал-то он свой трудовой путь  на заводе еще при директоре Попове. В годы войны.  Заработал медаль в послевоенное, в мирное время – «За трудовую доблесть» и звание –  «Заслуженный металлург». Получил почётный Знак к этому званию. Его труд отмечен многими почетными грамотами.
А.Бочаров.
«Косогорец».
2004.