На развалинах Вавилонской башни

Лиахим довольно быстро добрался до места и подошёл к руинам башни. Перед ним предстало грандиозное и нереальное зрелище. Судя по количеству обломков, сооружение было колоссальным. Кругом огромной кучей валялись битые кирпичи, куски арматуры, плит и бетона. Между ними лежало немало бытовых предметов из разных эпох: флаги, транспаранты, остатки мебели, разбитые корпуса китайской техники и прочая утварь. Кое-где на остатках строительных конструкций проступали полу стертые надписи из прошлых времен: «Даёшь!», «На свободу с чистой совестью!», «Пятилетку в четыре года!», «ССО – Педагог – 1973», «Гласность и перестройка», «Не стой под стрелой!» и «Продаются квартиры от застройщика».

Лиахим увидел одиноко стоящего под плакатом, с рисунком башни, человека и направился к нему. Видимо, это и есть сторож, про которого говорил экскурсовод. Подойдя ближе, Лиахим сказал:

- Я интересуюсь, как строилось современное общество. Не могли бы Вы мне рассказать об истории строительства Вавилонской башни? Её ведь не одно поколение всем миром строило. Кстати, а почему башня называется Вавилонской?

- Да, пожалуйста! – ответил сторож. – Охотно расскажу. Только башня называется не Вавилонской, а ВОВиЛЕНской, по именам её первого и последнего строителей. Вот смотрите, тут на плакате её чертёжики представлены. Видите, какие огромные были у нее ярусы?

Строительство башни шло много лет. Строили её на старом фундаменте, который остался после разборки, за ненужностью, здания древнего храма. Фундамент был очень прочный, так как раствор для него делали по древней технологии. Его замешивали на ВЕРЕ в Бога, НАДЕЖДЕ на царя и ЛЮБВИ к Отечеству. Кроме этого, в него клали сырые яйца, которые не съели во время гуляний на Масленицу.

Первый ярус башни строили с большим энтузиазмом. Вручную месили бетон и на себе таскали его наверх. При этом всё время соревновались в работе друг с другом: кто больше замесов сделает. В качестве связующего для бетона уже использовали СВОБОДУ. РАВЕНСТВО и БРАТСТВО, потому, что ВЕРА. НАДЕЖДА и ЛЮБОВЬ к тому времени почти иссякли. И яиц не клали – голодное время было.

Потом, когда энтузиазма поубавилось, второй ярус уже строили заключённые. Их специально сажали в лагеря за плохую работу, что тогда считалось вредительством, и перевоспитывали трудом. Бетон уже замешивали на ПРЕДАННОСТИ ВЕЛИКОМУ ДЕЛУ. Несмотря на разные технологии, первые два яруса получились достаточно прочные, и башня устояла в суровые годы испытаний. Потом ярус достраивали военнопленные.

Следующий ярус уже строили без фанатизма, не спеша и не особенно напрягаясь. Бетон здесь замешивали на ОЖИДАНИИ СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО. Строили, также, во время частых добровольных субботников. Субботники всегда проходили в праздничной атмосфере, с митингами и духовым оркестром. Потом народ отмечался, чтобы никто случайно не забыл, что он пришел сюда добровольно. Потом все половину дня получали метла и лопаты и после компаниями шли это дело отмечать. Этот ярус вышел уже не такой прочный и, слегка, кривоватый. Но строители не расстраивались, потому что уже с утра ходили сами такие же.

Однако, темпы строительства надо было как-то выдерживать, и четвёртый ярус решили строить руками молодёжи. Для этого провели собрание и организовали стройотряд. Всё было бы ничего, но многие молодые люди не имели навыков строительства. Для приготовления бетона они использовали МОЛОДОЙ ЭНТУЗИАЗМ, но с его поставками часто бывали перебои. Кроме того, молодые люди плохо промешивали бетонную смесь. А еще, по ночам, они яростно играли на гитарах, вопили песни и «кадрились». Это сказывалось на темпах и сроках.

Затем темпы строительства совсем упали, потому что все, как один, в общем порыве, начали бороться со своей плохой дисциплиной и разгильдяйством.

Надо было принимать какие-то кардинальные меры, так как народу уже давно объявили окончательный срок полного построения башни. Пришлось затеять ускорение и перестройку: из башни решено было сделать пирамиду. Но для её строительства нужны были рабы, которые с древности умеют делать пирамиды. Так, на строительстве постепенно появились гастарбайтеры. Другой бедой стала проблема со стройматериалами. Раствор собирались месить, используя в качестве связующего ОБЩЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЦЕННОСТИ, но никто не рассказал, что это такое, и их вообще забыли доставить на объект. Пришлось раствор месить НА ЧЕСТНОМ СЛОВЕ.  Ещё со стройки стали пропадать кирпичи, причём пропадало их больше, чем подвозилось. Зато появились первые кооперативы, которые активно силами бывших рабочих стали строить кирпичные коттеджи. Единственным разумным выходом из положения было ввести, на всякий случай, полусухой закон. Сущность его выражалась в том, что вместо привычной водки строителям стали продавать по талонам полусухое вино и палёный спирт.

По площадке строительства все чаще стали проходить какие-то проходимцы. Еще на стройку стали наведываться разнообразные контролирующие органы. Они наводили своими придирками настоящий ужас на прорабов, но потом, почему-то, уезжали весёлые и довольные. Тем не менее, когда объект был близок к завершению, неожиданно кончились деньги на его строительство. Поначалу, раз такое дело, башню – пирамиду хотели по дешёвке продать иностранцам. Потом решили, что лучше будет, если привлечь частных дольщиков, пообещав  в пирамиде новые квартиры.
Так и поступили. Жалко только, инвесторы куда-то с деньгами дольщиков подевались, а квартиры остались так и не достроенные. Зато на стройку приехал следственный комитет и прокуратура, которые, проведя расследование, сразу арестовали друг друга. Правда, ненадолго. Реально же пострадал только один градоначальник. Его сняли с работы, обвинив в том, что в одно жаркое лето он, находясь в отпуске, палил вокруг башни-пирамиды дымные костры и жёг траву. Подумали, что он пчёлок из ульев выкуривает, чтобы лично себе медок добыть.  У многих от этого слезились глаза, а это совсем неуместно для людей нашего счастливого общества.

Но пирамиду, пусть с недоделками, всё же удалось достроить. И это, несмотря на то, что  совершенно нечем было делать бетон. Пробовали замешивать на ПАТРИОТИЗМЕ, но бетон, практически не схватывался. Тогда решили конструкцию крепить  болтами, ПОЛОЖИТЬ на них БОЛТ и ЗАБИТЬ. Всё сооружение из-за верхних ярусов оказалось довольно шатким: всё время наклонялось то на Запад, то на Восток, в зависимости, откуда ветер дует. Но люди получили квартиры и въехали в новостройку.

Те, кто побогаче, поселились на верхних этажах, а кто попроще и победнее – на нижних. От этого общество сильно расслоилось, люди перестали понимать друг друга и начали говорить на разных языках. Понятное дело – сытый голодного не разумеет. Вдобавок, в здании плохо работал водопровод и канализация, от чего верхние жильцы стали часто (буквально)  гадить на нижних. Чтобы как-то наладить жизнь и обустроится, нижние стали массово делать ремонты и несогласованные перепланировки. Конструкция пирамиды ослабла. Однажды, когда сильно штормило, она сначала раскололась на две большие части, а потом полностью обрушилась. При аварии пострадали как верхние жители, так и нижние. Многие остались без крова и перспектив.

Частично обломки сооружения продали иностранцам на гравий, а из части материала люди построили себе временные землянки. Так в них пока и живем.

- А что, неужели нельзя построить что-то удобное и современное для жизни с человеческими условиями? – спросил, ошарашенный рассказом сторожа, Исследователь.

- Связующего нет. Из чего бетон готовить? Да и не вытащишь уже, наверное, никого на общее дело – все по своим норам сидят, – ответил сторож.

-  А что будет потом? – спросил опять Исследователь, – так и будете жить?

- Не знаю… Думаю иностранцы здесь что-нибудь для себя построят, у них получается, – ответил сторож.

Исследователь, помолчав, сказал:

-  Я понимаю, что рассказ о ВОВиЛЕНской башне-пирамиде - это притча и аллегория. На самом деле здесь речь шла о построении справедливого монолитного и дееспособного общества. Почему так вышло, что каждая следующая ступень башни–пирамиды оказалась менее прочная, чем предыдущая? Это получилось из-за того, что идеи, на которых строилось общество, становились все хуже? Или люди постепенно деградировали?

Сторож задумался и потом ответил:

- Полагаю, тут много факторов, и они взаимозависимые. Во-первых, форма правления сильно влияет. Принцип устройства власти. Глобально, весь мир к демократизации идет. А ведь известно, что человек слаб и подвержен страстям и порокам. Его зачастую нужно заставлять хорошим быть с помощью твёрдых законов, понятных правил, которые выполняют все, и с помощью религии тоже. А для этого крепкая власть нужна, духовное или идеологическое воспитание и развитое гражданское общество. Если же все в обществе равны, но некоторые «равнее», общество сразу рассыпается. Вот при самодержавии система прекрасно работала. Были твердые и внятные законы.  Все общественные институты действовали. И, заметьте, никаких особых бунтов не было. Кроме революции, которую нам Германский штаб подбросил.

Потом форма сменилась на демократический централизм. Правда, до этого была диктатура пролетариата, как переходная форма, чтобы власть и новые идеи утвердить. Власть ослабела, новая идеология пока не прижилась, старая, на православии основанная, ещё не отмерла. Результат: массовые репрессии потребовались, чтобы народ приличным оставался.

Позднее победила демократия, или лучше сказать полный демократизм, отягощённый цинизмом и пофигизмом. Народ при такой форме власти вообще развратился. Тут уже никакие репрессии и борьба с коррупцией не помогут, потому, что власть совсем слабая. Что хорошего можно при такой форме у нас построить? Этот тип правления не для созидания придуман, а для разрушения. Известно, что великие сооружения и крупные проекты могут делаться только империями при тоталитарных режимах, или близких к таковым. Для такой огромной страны, как наша, не демократия нужна, а самодержавие, точнее, конституционная монархия. Или уж, на худой конец, анархия. Вообще анархия – это не хаос, как многие считают, а как раз, по сути, гражданское общество и есть, которое безуспешно создать пытаются. Это в фильмах, при социализме, анархистов представили, как пьяную банду отморозков. А почитаешь труды Кропоткина, Бакунина, Кадаффи, и подзадумаешься.

Во-вторых, смысл жизни. Раньше человек жил для ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ, потом для процветания ОТЕЧЕСТВА, потом для СЕМЬИ, а теперь только для СЕБЯ. Есть разница?

Это потому, что человечество, как система, сейчас проходит стадию развития не «души», а «тела». Отсюда такие и ценности. Отсюда и цивилизация потребления.
Есть ещё один важный аспект: менталитет нации, её национальный архетип. Каждая нация обладает своими особенностями устройства нервной системы и, соответственно, своим восприятием мира, своим вектором устремлений, главной чертой характера. Но таким же вектором обладает любой общественный строй. Если вектор строя совпадает с вектором устремления нации, то ей при этом строе комфортно.

Вот русским хорошо было при первобытном строе. С одной стороны, все равны и трудятся сообща, с другой – демократически подчиняются главе рода. Поэтому здесь так долго были сильны крестьянские общины, а потом даже прижились колхозы. Немцам же это не по духу, им ближе феодальный строй. Они живут своим домом и считают его своей крепостью. Англичанам по чертам национального характера больше подходит строй капиталистический. Недаром жёсткий капитализм оттуда по миру пошел. Американцам близок строй империалистический, предпринимательство, крупные проекты. Так вот, поскольку первобытный строй дальше всего отстоит от существующего, империалистического, русским при нём ужасно некомфортно, намного больше, чем другим народам. Поэтому народ деградирует, так как этот строй ему по мировосприятию не подходит.

- Так что же теперь делать, ведь в первобытный строй не вернёшься? – озадаченно спросил Лиахим.

- Да. Мегаобщество идет вперёд и развивается по своим законам. Глобализация и всё такое. Но, если народ не хочет раствориться в этом процессе и себя, как нацию, сохранить, надо в основы общественного устройства закладывать идеи, близкие народу по духу. А что народу надо: крепкая центральная власть, общественное управление на местах, справедливое распределение продукта и чёткая национальная идея. Между прочим, в глубинке народ, по сути, живёт, как раньше. По барабану ему демократия. И ещё скажу: скоро мир, как система, вынужден будет отказаться от бесконечного потребления ресурсов. Система будет развивать не «тело», а «душу». Вот тогда и наступит наше время. Может быть, Конец Света и кончится.

Со сторожем было интересно беседовать, но прозвучавший зуммер напомнил Лиахиму, что время экскурсии на Землю заканчивается и пора двигаться назад. Поэтому он поблагодарил  сторожа и двинулся к пункту телепортации.