Мелодия в ночи

В черной синеве небес сверкнула молния. Секунда молчания стихий впитала влажность весеннего воздуха и разрядилась рокотом грома. В мерцании фонарей рождался ливень, подгоняемый холодным ветром. А капли дождя играли нотами по каменной брусчатке узенькой улочки.

– Смотри, что я нашла, – раздался девичий голос во мраке крыши разрушенного дома. – Старая оцифровка песни. Кажется, ты ее искал.

Девушка достала из красной безрукавки титановую пластину и заерзала пальцами по ее поверхности; на светящиеся руны падали капли дождя. Она ловко отмахивалась от небесных слез, однако ее вороньего оттенка волосы промокли давно, а кончики челки сплелись на лбу от влаги.

– Сейчас распечатаю, – ее голос дрожал от холода. Из пластины появилась рифленая карточка с текстом. – Какой странный шрифт. Вот, смотри, – она указала на подпись.

– Это же Линда, – вымолвил парень в черной шляпе. – Где ты ее нашла?

Девушка не ответила, но улыбнулась.

– Линда… – она задумалась, поглаживая корпус мокрого титана. – Какое красивое имя, никогда не слышала. А кто она?

– Певица, она легенда, – он взглянул девушке в глаза. – Сейчас о ней мало кто знает, Линда была известной в 90-х годах двадцатого века.

– Ух, почти четыреста лет прошло, – она приподняла тонкие брови и задумалась. – Я не слышала! – возмущенный голосок затмил песню дождя. – Волислав, почему ты не рассказывал?

Он тоже иногда не отвечал. Волислав снял черное пальто с высоким воротником и бережно прикрыл ее шелковые плечи.

– А зачем тебе текст? – спросила Яна, довольная как вороненок, спрятавшись от непогоды.

– А зачем ты часами сидишь на крыше в дождь? – он прикрыл капюшоном ее мокрые волосы.

– Ну, во-первых, сегодня он не кислотный, – она спрятала пластину, протерла ладонями лицо. – Во-вторых, не часами и я ждала тебя.

В небе раздался оглушительный гром, ливень усилился. Ночная мелодия играла железным отзвуком крыши.

– Ты в курсе, что в твоем кармане находится рукопись, на выручку от которой можно построить элитный дом в Продитионе? – Волислав загадочно улыбнулся и следил за движением губ Яны. Она долго молчала.

– Ха, – вымолвила она в свете молнии. – Город мажоров, я там жить не собираюсь! Я слишком жизнелюбива, не хочу тратить время на круглосуточные огни и сомнительные удовольствия.

– Другого ответа и не ожидал, – он трепетно коснулся ее щеки, затем присел на стул. Яна подняла нос еще выше, но потом уселась на деревянную бочку, напротив Волислава. – Кроме того, эта песня насыщена тайными рифмами. Текст никто найти не мог, – он взглянул на Яну, она усмехнулась. – Почти никто. Эта песня самая редкая из легендарных, таких сейчас не пишут. О таких находках молчат, пока древние тексты под запретом.

– Давай, я скину песни тебе на плеер, – она достала титановую пластину. Огненные точки забегали во тьме, сфокусировались на заостренной платиновой пуле. – А ему, сколько лет? – съехидничала Яна.

– Это подарок от Сенатора, – серьезно ответил Волислав.

– Ну, хорошо, хорошо, – свет огня исчез. – Готово!

В слабом мерцании луны Яна выглядела забавно. Волислав смотрел на ее смазливое личико, а она беззвучно сидела и, стесняясь, отводила глаза; воротник прикрывал румяные щеки. Яна достала рифленую карточку с текстом и одарила сумрачную ночь словами песни легендарной Линды:


Ток… огонь, слеза…
Шок… открой глаза…


Яна изменилась в лице, прикрыла веки. Привиделось ей как месяц назад они с Ксюшей убегали от разъяренной толпы хоккейных фанатов в Продитионе. Ксюша, сестра Волислава, которая живет в городе мажоров, как всегда не стеснялась выражений в адрес пушистых парней. «Эти перекрашенные гадюки еще не разучились ходить, – на всю улицу кричала она, будто Яна не слышит ее пламенную речь. – Я думала, они могут только извиваться и ползать на коленях перед ночными клубами и лакать жижу из грязных луж своими острыми и гнилыми языками… И что вы мне сделаете? У меня братик борец, он приедет и всех вас перестреляет». Толпа притихла, опасаясь стычки с сестрой представителя безжалостной касты общества двух городов, но пущенная в них бутылка виски вконец сорвала головы пьяным прожигателям жизни. Они кинулись за Яной и ее чересчур разговорчивой подругой.

Задыхаясь от сумасшедшего бега, Ксюша развивала свои огненно-рыжие волосы в сиянии центральной улицы города. Светодиодные прожекторы освещали вылитые из родия статуи Сенаторов. На пути попадались вальяжные прохожие, но для Ксюши, за которой следует стая шакалов, пешеходы не являлись преградой. Она бойко расталкивала дамочек с надутыми губами и парней с женскими прическами, успевая плевать как в одних, так и в других. Яна всегда была скромней, она лишь перепрыгивала через толстопузов, которые падали от действий подруги. А Ксюша освещала путь смелыми криками и воинственным визгом.

Пробегая мимо громоздких фонтанов извергающих зеленную воду, Яна сломала каблук. Она остановилась, взяла туфли в руки, приподняла голову вверх. Фасады стеклянных домов, на которых красовались 7D видеоролики, притянули ее внимание. Сконцентрировав взгляд на иллюзии девушки, за спиной которой волновалась морская буря, Яна ощутила вибрацию катастрофы, дыхание смерти, запах страха. Небо почернело молниеносно, мурашки пробежали по ее спине, голоса ревущих людей доносились издали – там, где терпел кораблекрушение громадный фрегат. Она побледнела. Изображение сменилось, и появилась надпись «Гарант от катастроф». Подул теплый морской бриз, в небе закричали чайки, послышался запах свежей рыбы, засияли улыбки детей. Прилив моря омывал ее босые ноги.

Ксюша вернулась за подругой, коснулась ее локтя и ощутила, как маленький краб ползет по ноге. Она быстро отряхнула юбку и, чтобы видеоролик не продолжил свою цикличность – закричала изо всех сил, не позволив сознанию подруги вновь окунуться в атмосферу катастрофы.

От нехватки кислорода у Яны закружилась голова, но Ксюша не дала ей упасть в обморок. Она выхватила туфли из ее рук и бросила в догоняющую их толпу сначала туфельку со сломанным каблуком, а потом и целую. Причем второй умудрилась попасть вожаку шакалов прямо в глаз, тот повалился на землю и заплакал.

Пока они мешкали, фанаты окружили девушек. Ухмылки гиен, как в древнем зоопарке, роняли на камень площади тягучие слюни. Подоспела городская стража. Хранители порядка города Продитионе быстро оценили ситуацию, расстроенные глаза Ксюши моментально выявили зачинщиков погрома на площади. Электрические выстрелы ружей стражников парализовали часть фанатов. Оставшиеся на ногах пушистые парни, будучи в меньшинстве, отбивались огненными факелами.

Под шумок Ксюша оттеснила подругу в темный переулок. Яна пришла в себя. В тот вечер она благополучно вернулась домой и заснула в прохладе родного города. Ксюша привезла подругу на аэромобиле, хотя водитель долго сопротивлялся и не хотел отвозить их в Фиделитате. Однако аргументы, что истинная фиделитатийка желает дотемна добраться домой, а также орионская карта с полной золотой полосой, сделали свое дело.

Они условились не рассказывать Волиславу о произошедшем в городе тщеславия и гордыни. В противном случае началась бы чистка в рядах фанатов, что могло стать поводом нарушения и так зыбкого мира между городами. Девушкам хоть и было по девятнадцать лет, но они были намного мудрее остальных жительниц Продитионе и Фиделитате. Как то на праздновании именин Ксюши, Волислав сказал, что его сестра умна, не потому что получила лучшее образование, а потому что в ее жилах течет его кровь – счастливая Ксюшечка и не пыталась оспаривать слова старшего брата.

Так лихое путешествие осталось в тайне, и Яна не вспоминала о нем. Но строки песни заставили не только поднять те события на поверхность разрушенной крыши, но и пережить их снова, будто это было минуту назад. Яна слегка побледнела и осмотрела каблук левой туфельки. «Электрический ток ружей стражников, ослепительные огни города мажоров, слезы вождя этих гиен, – Яна усомнилась в реальности увиденного, коснулась ладонью лба. – Шок… и шепот Ксеньки в темном переулке, – «Открой глаза».

– Ты что-то видела? – спросил Волислав, с тревогой наблюдая за реакцией Яны, которая достала бутылку малиновой воды и жадно выпила все без остатка. – Верно?

– Да, – она боялась проболтаться, как они убегали от мажоров. – Что это было? – испуганно спросила она, пытаясь не выдавать волнения. – Как такое возможно?

– Это древние тексты, в них заложен глубокий смысл, – ответил он.

Ливень прекратился. На ветке липы восседали три черных ворона и изредка покаркивая, тревожили ночную тишину.

– В те времена не дорожили писаниями. Текстов было в достатке и само собой со временем люди перестали их ценить. Начали писать всякий бред, лишь бы в нем имелась рифма. Перестали вкладывать энергию жизни и частицу души в слова. Перестали понимать природу, даже друг друга. В итоге тот мир рухнул: климатические изменения и катастрофы, войны – все смыло океаном скверны и морским потоком.

– Но нас… – вмешалась Яна. – Нас учили, что в мире не было глобальных катастроф и войн. Человечество не было на грани вымирания.

– Твое понимание мира вложили те, кому выгодно, чтобы мы не смогли вмешаться в его судьбу и считать себя участниками настоящей жизни. Они не хотят делиться общим пирогом, часть которого принадлежит каждому из нас, – подытожил Волислав. – Выжившие имели в распоряжении накопленные знания, и только это спасло их от диких зверей и суровой природы, позволило вновь стать доминирующим видом. Люди могли строить дома, мосты, корабли, они сохранили все технологии и поэтому развивались. Прогресс не остановился, произошел мощный скачок. Но люди перестали понимать смысл жизни, вкладывать скрытые послания в тексты, предвидеть будущее и менять его. Это стало понятно, когда уцелевшие после мировой катастрофы собрались на Всеобщем Совете. Сейчас лишь единицы…

– Волик, – подтянулась к нему Яна, влажные волосы доносили аромат малины и ванили. – Продолжай.

– Лишь единицы способны передавать тайный смысл слов в истинном виде, – он убрал платиновую пулю в карман шерстяного свитера. – Наш континент стал полигоном для развлечений. Мудрость нужна только Владыкам мира. Будешь смеяться, но люди способные работать с первоисточником мысли живут в Фиделитате и Продитионе… Пять лет назад началась охота на курьеров, так называются люди, которые могут воздействовать на законы природы и человеческое сознание. Древняя и опасная профессия.

Курьеры – не шпионы, которыми кишит Продитионе. Им не требуется собирать информацию о людях, фиксировать их слова и мысли, анализировать взаимоотношения или накапливать видеозаписи деяний для последующего шантажа. Главной задачей курьеров является передача первоисточника мысли Властителям континента. Каждый Владыка держит при себе ряд таких советников. В давние годы многие курьеры отступили от непосредственных обязанностей. Они привносили свое видение в первоматерию человеческого сознания, что не могло не гневить Властителя, если подобный финт хвостом направлен в его сторону. Поэтому правила многовековой игры изменились, и теперешний курьер должен выполнять поручения строго по инструкции. При передаче информации собирается комиссия, и Всеобщий Совет определяет истинность трактовки событий излагаемых курьером. Но всегда и везде, даже в античной истории предыдущей цивилизации, находились несогласные с общим решением. Ситуация обострилась пять лет назад, когда Верховный курьер на заседании Совета вспылил от очередного решения Властителей и вынес силой мысли многотонные двери палаты. За ним последовали многие из его учеников.

Яна жадно внимала каждому слову, в ее синих глазах отражались звезды весеннего неба.

– Проблема в том, – Волислав перешел на шепот. – Что курьеров истребляют и те и другие. Скоро останется малая группа Одаренных, древних текстов еще меньше. Это мощное орудие курьеров, а писать новые тексты никто не способен. Всех пишущих перебили в первый год бойни. Единожды прочтенная строка теряет силу, так что… то, что ты нашла – это большое подспорье. Сколько песен ты скинула на плеер?

– Восемь…

– Отлично!

– Неужели курьеры могут менять реальность и будущее, лишь прочитав строку?

– Восемь, думаю, этого будет достаточно, – Волислав продумывал свое дело и не услышал вопроса.

– Достаточно для чего? – отреагировала Яна, так чтобы теперь ее заметили, она ущипнула Волислава за кисть.

– Достаточно для борьбы с ними, – он посмотрел на карточку и оторвал нужный кусок. – Верховный курьер, Белый Коршун, не обладает такими древними текстами.

– Так ты один из них? – ахнула она. Встревоженные ее возгласом вороны взмыли вверх и удалились, неуклюже размахивая крыльями. – Почему, почему ты не рассказывал? – задрожали ее губы. – Ты курьер… на чей ты стороне?

– Я давно понял, лучше быть на своей стороне, – он прижал к себе разволновавшуюся Яну, она слегка всхлипнула – Все будет хорошо.

Ночь погрузилась в сон. Тучи рассеялись, лунный свет освободился от цепей тумана, а обширные звезды заступили в дозор. Фонари освещали узенькую улочку, заросшую дикими кустарниками и хвойными деревьями.

Яне приоткрылась завеса тайны мира. Хранитель секрета и крайне скандальная личность в сообществе оказался самым близким для нее человеком.

– В Продитионе скрываются два курьера, – после паузы продолжил он. – Первый еще не безнадежен, а со вторым будет сложно. Эгон склоняется к тому, чтобы примкнуть к Белому Коршуну. Он, как и Верховный, истинный продитиониец. Сама понимаешь, со всеми вытекающими последствиями и особыми взглядами на мир.

– Ты отправишься сейчас? – ее шепот прозвучал еле слышно.

– Да, – он перевернул карточку. – Но сначала мы закончим обучение.

– Обучение? – переспросила она, скинув капюшон. Луна озарила ее черные локоны.

– Мы уже начали, – усмехнулся Волислав. – Я не ожидал, но ты обладаешь способностями. А в эти мрачные времена лучше владеть тем, чем одарила природа.

– Но я неспособна к такому искусству, – возмутилась она.

– Я сразу могу сказать, кто способен, а кто нет, – убедительно ответил он. – Большинство людей даже не понимают древних строк. Ты же сразу сотворила видение.

– А Ксенька?.. – начала догадываться Яна.

– Я готовил ее с детства. Она мастер сна.

– А я мастер чего буду? – увлеченно протянула она.

– Ты пока далеко не мастер, но думаю, способна к созданию и разоблачению иллюзий, – Волислав насладился восторгом на лице Яны.

– Я давно замечала, что Ксенька особенная, но не понимала почему. Теперь понимаю! – Яна посмотрела на луну, зрачки ее слегка расширились.

– Хочешь продолжить?

– Хочу, – мгновенно отозвалась она.

– Готова?

– Готова!

– Сосредоточься, поработаем с видением будущего. Теперь я буду наблюдать со стороны, а если возникнет опасность, вмешаюсь, – Волислав протянул ей карточку с песней Линды. – Прочти любые строки и закрой глаза. Представь, что ты летишь, пятками касаясь облаков. Сквозь пальцы сочится ветер. Тянись к луне, думай о будущем…


Так кричали птицы, так шептали души.
Кто кого боится, кто кого не слушал.


Яна открыла глаза. Ветхие деревянные сооружения отливались ярко-синим цветом. Над ее головой кружила стая коршунов, их тоскливые крики ложились тенями крыльев на пыльную землю. Лишь когда крупная крыса коснулась холодным носом ее подбородка, Яна поняла, что лежит на земле. Грызун, щелкая кривыми зубами, распространил канализационный смрад из пасти. Веяло мокрой шерстью. В глазах крысы искрился интерес к черноволосой посланнице. В глазах Яны кроме страха и безызвестности ничего не искрилось, она отстраняла испуганное лицо от сопящей морды местной жительницы. Вдруг между ними возник электрический разряд, и крыса в панике метнулась к бревенчатой стене. Темная глубина щели спрятала длиннохвостую.

Яна приподнялась и отряхнула от пыли пальто и зауженные к туфлям штаны. Аварийная лестница вела до третьего этажа, затем обрывалась. Острые обломки торчали, как бивни слона. Дальше прохода не было, но Яну почему-то тянуло на этаж выше.

– Где я? – она недоуменно оглядывала местность.

– Это пограничная линия времени, – раздался приглушенный голос Волислава где-то позади. – Еще не будущее, но уже не настоящее. Здесь курьеры разгадывают тайны и приводят в порядок свои мысли.

– А что я разгадываю?

– Ты сама это поймешь, доверься голосу сердца.

Она тихо забралась на лестницу. Солнце закатилось за горизонт, так нехотя и капризно, что Яна подумала – она в Продитионе. Лестница предательски издавала стальной визг. Красные коршуны взволновано кричали, тени их крыльев тряслись от страха. «Так кричали птицы, – подумала Яна и нырнула в черный проем окна».

Мгла комнаты поглотила уличный свет.

– Я рядом, иди вперед и не бойся.

– Комната шепчет, что мне здесь не рады, – ответила Яна. – И если я не уйду, она затворит дверь и закроет обломками окно. Я навсегда останусь в ее тесноте.

– Так не жди ее гнева и отправляйся за дверь.

– Но я ничего не вижу, – она ногой наткнулась на что-то острое и вскрикнула от боли. В комнате повис пряный запах крови. Крысы, издавая писк, сбежались со всех углов и закишели под ногами. Яна взвизгнула.

– Не бойся их, – быстро проговорил Волислав. – Подумай о потоке воды и их смоет.

Яна с перепуга представила, как на улице города мажоров прилив моря омывал ее ноги. И тут же ощутила поток воды, который унес пищащих крыс в угол. Там она увидела выход. «Я не буду долго ждать! – торопила комната, со скрежетом сдвигая стены». Яна выставила руки вперед и, оценивая каждый шаг, приближалась к выходу. Она перешагивала коробки, обломки, металлические прутья. «Поторопись, – грозно шептала комната, рассыпая штукатурку на ее волосы. – Мое терпение небезгранично. Поторопись… Одаренная».

Выйдя за порог, неучтивым дуновением Яна ощутила хлопок двери, но грохота слышно не было. В прохладном коридоре завертелись щепки, почудился запах свежее вырубленной древесины. Яна чихнула и ужаснулась от того сколько шума наделала в гибельной тишине. Эхом ее присутствие оповестило весь дом, но тот притворился, что дремлет в своем умиротворении, и ему нет дела до заблудшей девушки.

– Я вышла, – опасливо вымолвила она.

– Умница, а теперь прислушайся к сердцу и следуй дальше.

Истошные возгласы пролетели вдоль обшарпанных стен, откликаясь в глубине сознания. Яна хотела помочь людям, но ее отпугивали их вопли. Она прижалась к стене и неуверенной поступью подошла к обгоревшей двери. В сумраке спальни она различила очертания колыбели, над которой навис силуэт старухи. Ее лицо было иссушено безжалостными годами, а лохмотья сыпались пеплом. Занавеска окна заколыхалась, в комнату просочился туман. Яна прикрыла нос, но это не спасло от настоянного тысячелетиями серного запаха.

Старуха посмотрела желтыми глазами. От лохмотьев тянулись клубы дыма и разносили тихое шуршание по спальне. Яна попятилась назад, поскрипывая досками пола. «Уходи-и… дитя… – послышалось ей. – Тебе не сюда-а… здесь пылает смерть». Старуха отвернулась от нее, продолжая покачивать пустую колыбель.

– Не думай о том, что видишь, не слушай разум. В пограничной линии времени голос сердца единственно верен. Я с тобой, не бойся. Иди дальше.

Слова Волислава не сильно ободрили ее, но она продолжила шаги по коридору в синей темноте. «Так шептали души… так шептали души, – крутилось в голове». За спиной густым огнем выбило дверь, красно-рыжие языки племени облизнули потолок. В спальне раздался нечеловеческий визг и проклятья на забытой речи. Порыв воздуха сбил ее с ног, и перевернул пол и потолок дома. Яна, цепляясь ногтями, сползла вниз по стене, наскоро поднялась на колени и с ужасом пульсирующих висков помчалась по потолку. Огонь преследовал ее.

– Скорей, скорей, – жар огня приносил выкрики Волислава.

Языки пламени целовали ее кожу, но не успевали обнять. По адскому коридору разносился гул кипящих котлов, глухие удары розгами рассекали серный воздух. Яна почти не касалась накалившегося потолка, мчалась быстрее ветра. Тени пламени издали гневное фырканье и отступили близ ледяной лестницы.

Совсем обессиленная Яна рухнула у подножья ледяного хрусталя. Слабый треск вьющейся лестницы успокаивал, под кромкой льда журчала вода, которая манерно перетекала, заливая морозные узоры. А в глубине зимнего стекла сияло солнце, и утомленному сознанию Яны казалось, что лестница скоро растает. Но студеное облако задувало подтаявшее чудо, и миниатюрные ступени рисовали снежинки.

«Такое диво в таком ужасном месте, – умилялась она». Яна вспомнила, как будучи маленькой девочкой, гуляла по заповедному лесу, а вслед заросшей лопухами тропинки, красовался синий цветок. Надвинулись зеленые тучи, захлестал кислотный дождь. Она спрятались под встроенный в могучий дуб козырек. Маленькая Яна наблюдала, как одинокий цветочек противостоял пожирающим все вокруг каплям смерти. Прожигалась кора берез, кустарники прибивались к земле под силой изумрудных струй, ягоды на плодоносных деревьях испарялись прямо на ветках, сочная трава кипела пенными пузырями. Однако увертливый и чересчур жизнелюбивый стебелек василькового цветка затеял танец с ветром, и они на пару извивались в воздухе, даруя друг другу жизнь. Может быть, с тех самых пор она ценит свободу и не позволяет ядовитым струям общественного порядка сковать ее, как обреченный из-за переплетенных веток кустарник. Васильковых лепестков больше никогда не видела ни маленькая девочка, ни подросток с импульсивным характером, ни вымотанная девушка, лежащая перед снежной простыней лестницы.

Она поднялась и оценивала, сможет ли хрусталь выдержать ее.

– Яна… – с надеждой произнес Волислав.

– Я здесь, – ответила она. Он промолчал, ему достаточно было услышать ее голос.

Зимний ветер подхватил ослабленные руки Яны, да с такой силой колыхнул ими в белой прохладе, что они ударили свою же хозяйку. Довольный собой ветер улетел, злобно разнося безудержный смех. Нахмурившаяся Яна встала напротив хрусталя и силилась сделать первый шаг. «Тебе не место здесь, – ожила спящая лестница. – Это не твоя судьба… убирайся, ничего не найдешь, лишь сгинешь! – завизжала она».

– Не поддавайся линии времени, – зазвучал голос Волислава в скрежете когтистых перил. – Контролируй ее. Курьер является хозяином линии, все остальные – гости. Запомни, ты сама создаешь реальность, – добавил он.

«Я такая хрупкая, – застонала лестница. – Я хочу тебе помочь, я хочу, чтобы ты вернулась домой. Я хочу… Ты сама знаешь, что мои ступени не выдержат, – вздохнула она. – Подо мной ничего нет, там пропасть. Не стой над пропастью. Уходи, я тебя выведу из этого проклятого дома, тебя никто не тронет».

– Не слушай ее, подави волю материи сознанием. Представь летнюю поляну, травянистый ковер. И следуй по нему.

Как Яна не старалась, но лестница покрылась лишь густым мхом, однако умолкла. Над перилами запорхали две бабочки, зазвучала песня соловья, почувствовался вкус дикой смородины, а Яна была довольной как ребенок. Она шагнула по ворсистому ковру, хрустя мокрыми туфлями.

На четвертом этаже сапфирами светило солнце, пол засыпало зернистыми песками скулящего бархана. Оранжевый ландшафт притягивал – пейзажа пустыни она не видела даже во сне. Хотя когда гостила у Ксюши, ей снились далекие миры, что странно – сумрачный скалистый континент был единственным на планете.

За спиной послышался тихий скрежет, и лестница осыпалась, издавая дребезг бьющегося стекла.

– Что мне делать? Как я вернусь?

– Не волнуйся, есть другой выход, – промолвил Волислав. – Иди на звуки сердца, не слушай стенания дома, не верь иллюзиям. Скоро ты научишься их различать. Я жду тебя, заверши путь и все будет хорошо.

«Кто кого боится, кто кого не слушал, – шорохом проплыли слова песни над песчаным коридором древнего дома».

– Все же этот дом в Продитионе, – размышляла она, обходя крупный булыжник исцарапанный когтями какого-то зверя. – Но этого дома давно нет, почему я в будущем? Я чувствую, дом один из тех, что смыло океаном много веков назад, как ты говорил.

– Не пытайся понять линию времени, – серьезно ответил Волислав. – Не играй с ней, это опасно.

– Но сейчас эта иллюзия существует, и сотворил ее другой человек, – утвердила Яна. – Он силен, держит образ на расстоянии. Я не понимаю, но чувствую. Хозяина нет, дом стонет от одиночества. Это не моя линия времени.

– Неужели ты попала во временную яму? – с опасением выразил он. – Яна, будь осторожна. В таких иллюзиях Верховные курьеры черпают жизни других, чтобы поддерживать свое долголетие. Это лишь им подвластно… Белый Коршун уничтожил всех Верховных, теперь он один бессмертен.

– Я слышу его дыхание, – Яна свернула за угол. Солнце осталось позади, а пески накрылись лунной тенью. – Но он далеко, очень далеко, – она сняла туфли, издающие скрип. – Буду идти тихо, он не заметит.

– Пока не поздно выбирайся оттуда. Выход…

– Нет, я завершу, – закапризничала она. Волислав знал, что спорить бесполезно, своим голосом он мог лишь обнаружить Яну.

«Наверное, очень сильный курьер, раз построил такие живые детали, – подумала она. – Ледяная лестница, песок… или это я сотворила, я же хотела… – Яна остановилась у двери, та блестела отшлифованными осколками».

За дверью появилась тень, стекло помрачнело от тоски, которая выступила синими капиллярами. Яна почувствовала, как к шее прикоснулась костистая рука.

«Прячься, – забеспокоились стены. – Яна, молчи… – прошептал песок, предвидя ее несдержанный визг». Но она не могла пошевелиться, забыла, как надо дышать. Кто-то ее обнял и оттащил назад. Во тьме песочного коридора ее влажные глаза кричали ресницами. На висках от напряжения проступили капли пота. Когда она успокоилась, сиреневый туман отпустил губы. Вдоль стены пролетела тень остроконечной шляпы.

– Теперь дыши и успокойся, – раздался голос Волислава.

Яна прислушалась к звукам за дверью: кого-то ругали за проступок. «Кто кого боится, кто кого не слушал, – прошептал ночной песок». Она чувствовала вибрацию, словно человек махал крыльями.

– Это не оправдание, – послышался неприятный металлический голос.

– Но я искал везде, – извинялся второй. – Посадил на крючок самых юрких продитионийских шпионов. Подкупил сборища миноров в Фиделитате, они найдут даже жабу на дне затонувшего в камышах баркаса.

– Миноры… называй вещи своими именами, – злобно оскалился первый. – Отбросы, пьянь и никчемная рвань. Грязные крысы, которые даже света дневного не замечают.

Дверь отворилась. Любопытная Яна всунула голову. Хлынул ветер. Она еле дышала, не успевала глотать порывы бури. Море бушевало, над ним возвышалась белая скала. Полная луна царила на беззвездном небе, освещая двух людей. Они были на утесе в трех километрах от Яны, но она их отчетливо видела. Высокий человек стоял в гордой позе, его лицо прикрывал капюшон фиолетовой мантии, лилейные волосы спускались водопадом. Второй опустился на колени и склонил голову, словно ожидая гнева палача.

– Но они рыщут там, где другие не способны. Дадут результат, надо подождать…

– Не смей перечить, – отрезал человек с посохом в руке. – Отбросы мира и собственных блох не найдут, не упоминай их в моем присутствии.

Он опустил посох и выстрелил в курьера молнией. Тот рухнул, заклубился дым.

– Наглец… – повис властный голос. – Я велел завербовать борца, у них есть допуск ко всему, они вхожи во все круга общества.

– Ни одного борца купить нельзя, – стон курьера был слаб. – И вы это знаете.

– Не тебе указывать, что я знаю, а чего нет. Твоя задача была завербовать, ты не справился, – старик подошел к пропасти, взглянул на обезумевшие волны. – Однако ты мыслишь верно, он в трущобах города заблудших душ. Я возлагал на тебя надежды, но ты не справился. И в плату моих ожиданий, я заберу самый драгоценный ресурс – твое время.

– Нет… – курьер жалобно взвыл.

– Не переживай, – старик приблизился к нему и злобно улыбнулся. – Я сохраню тебе жизнь. Поиски продолжу сам, а ты отправишься в клетку и с лихвой вернешь мое потраченное время. Ты поседеешь, Эгон, но видимо не поумнеешь никогда.

Человек в мантии отвернулся и, переставляя посох, направился в пещеру, где пылали синие огни. Море бушевало, слышались грозные всплески об острые камни.

Курьер, разнося стоны в ночи, провалился в скалу. Яне привиделось, как он оказался в клетке, снаружи которой на него кидались голодные тигры. Лапы и острые клыки силились перебить единственную защиту – тонкие прутья. Рев хищников сводил с ума, Эгон зажал руками голову и свернулся в калач. Кровожадные убийцы вытягивали силу из его жил. Белый Коршун насыщался жертвенным временем.

По щеке Яны сползла слеза. Она вспомнила, как извивался синий цветок в заповедном лесу. Юноша также боролся за жизнь, но был бессилен перед хищной природой.

«Синий цветок, – пролетело в голове Верховного курьера, – Он совсем рядом, он в памяти… девушка… вороньи волосы». Белый Коршун обернулся.

Яна увидела зрачки белоснежного оттенка, обрамленные терновой ветвью. Верховный курьер разбежался, замахал рукавами мантии и оторвался от скалы. Над пропастью он превратился в коршуна. Ветер погонял полет, развивая белые перья. Истошный крик пропитал остров.

В ужасе Яна захлопнула дверь. Песок посыпался в никуда, словно пробурили скважину. Стены затряслись и превращались в белую материю, ослепляя глаза. Чуть поодаль от неимоверного по силе удара вылетела деревянная дверь. На пороге появился Волислав и затащил девушку на крышу заброшенного здания. Яна не сильно сопротивлялась.

Материя дома превратилась в прозрачный шар, и затем разбилась о каменную брусчатку узенькой улочки, заросшей дикими кустарниками и хвойными деревьями.

Осколки блестели лунным светом. Наступила тишина.

– Испугалась? – Волислав прижал Яну к себе.

– Немного, – ответила она. – Этот колдун, он превратился в коршуна, белого.

– Да, это Верховный курьер. Ты оказалась во временной яме. Как ты ее нашла?

– Я не знаю, я просто прочла строки текста. Ему нужен синий цветок, но зачем?

– Есть одно предание, мне надо уточнить истинную причину, – он задумался, поправил шляпу. – Какая связь между тобой и цветком?

– У меня в памяти… видение василькового цветка, – сглотнула она, в горле першило.

Волислав покачал головой. Он хотел сказать, что Белый Коршун начал на нее охоту, но взглянув в уставшие глаза, промолчал.

– Теперь мы знаем, где его логово. Поиски Эгона можно прекратить, я узнал его голос. Мне надо спешить.

– Он заточил его в клетку, – Яна не хотела отпускать Волислава.

– Рычащая клетка… Эгон весьма силен, – он замолк. – Ты останешься здесь, я пришлю своих парней. С ними ты будешь в безопасности, Верховный боится борцов. Надо идти.

– Подожди, – возмутилась Яна. – Ты обещал рассказать о Линде. Неужели она вкладывала такой смысл в текст?

– Ну, хорошо. Не совсем так, – он взглянул на босые ноги. Яна оставила туфли в доме, песок поглотил их, чтобы ее не обнаружил Коршун. – Песня Линды позволила раскрыть линию времени. Но курьер сам выбирает, отправляется ли он в прошлое, строит будущее или изменяет настоящее. Сильный курьер способен на многое, – Волислав улыбнулся. – Два часа назад я даже представить не мог, что ты обладаешь даром. Создание и разоблачение иллюзий – редкий дар.

– Волик, что мне сейчас делать? – она переминалась на ногах.

– Оставайся здесь, – он поцеловал ее, иссиня-черные волосы даровали аромат малины и ванили. – Мне надо спешить. Зайди в дом, скоро появятся мои парни.

Он повернулся к луне, прошептал строчку на непонятном языке и, щелкнув пальцами, испарился. Волислав появился на узенькой улочке. В свете фонарей он достал плеер в виде платиной пули, в наушниках заиграла музыка. Он запоминал слова песни Линды “Так кричали птицы”.

Крик воронов разносился вдали, эхо крыльев шуршало на пустыре. Темная река протекала по канавам трущоб. Волислав исчезал в тумане.

Он ошибался. Яна обладала более редким даром, подвластным лишь Верховным курьерам. Яна была Творцом будущего.

Провожая Волислава взглядом, она подошла к краю крыши, подняла рифленую карточку с текстом, та упала в лужу, и случайно прочла строчки.


Над пропастью немой ответ:
Где я стою, тебя там нет.


Поднялся ветер. Во влажности ночи Яна исчезла.


27 марта 2013