Пишу поэму!

     О подходе и написании поэмы «О счастье», думаю, интересно будет знать любителям и ценителям поэзии. Кухня и закулисье стиха наверняка интересны и самим поэтам. Эта заметка родилась из-за непредвиденной остановки в написании поэмы.
     О посылах к написанию поэмы и началу работы над ней, я напишу позже. А сейчас – то, что затормозило её продвижение вперёд. Подобное ранее мне не могло присниться и во сне! – Неожиданный тормоз возник на пути плавного размеренного литературного повествования поэмы «О счастье».
     Вот тебе на! Что же это такое? В самом разгаре повествования не могу связать двух слов, чтобы свои желания и ощущения выразить в одном четверостишии.
     «Пишу, как дышу». Эти слова относятся к моей работе над поэмой. Легко и просто: – Дышу, как пишу! Так и было. Начал, правда, ни шатко, ни валко, – так, с некоторой медлительностью и тяжестью, без видения поэмы целиком. Содержание выстраивалось по ходу написания её. Одна, вторая часть – и стали прорисовываться детали поэмы, обозначаться ориентиры произведения.
     Если начал писать поэму медленно, то потом уже: рука тянулась к перу – перо к бумаге –
миг и стихи рекою текли. Мог сказать: – При желании, могу писать без остановки с утра до вечера, сколько угодно. – Не составляет особого труда! И…
     Вдруг на пятой части поэмы упёрся в непреодолимую преграду повествования. Дня три или четыре бился над одним четверостишием. Никак не удавалось зафиксировать мысль в точном и нужном для неё русле. Наконец, кое-как я преодолел эту преграду. Чёткое, ясное и лаконичное четверостишие получил. Такое, какое желала душа! Но после первой пройденной преграды тут же возникла другая. Мне надо ещё четверостишие, в котором тоже будет – всё! От А до Я. Множество вариантов строк одного четверостишия, – где-то десять страниц. И конца края не видно! Почему?!! Можно об одном и том же в четверостишии сказать так и так.
     В чём дело? Почему я хочу сказать именно то и то, чего не нахожу сейчас в написанных ранее вариантах строк. Не нахожу той точности фразы, которую чувствую душой и сердцем, и знаю, что она должна быть, она существует где-то в моём подсознании, в моей душе. Эта фраза устроит только меня. Никому она не нужна. Читателю можно предложить миллион других вариантов четверостишия. Читатель примет, но не найдёт в нём того понимания и восприятия, которое нужно мне. Мои ощущения должны вложиться в одно и только одно четверостишие. Размазать по страницам поэмы необходимое в изложении одного четверостишия можно, но это меня не устроит, не позволит успокоиться душе.      
     Думаю, что в этих двух случаях я вплотную столкнулся с жёсткой саморедакцией, чего ранее за собой не наблюдал. Очевидно, сама замашка на серьёзный капитальный труд потребовала и другого взгляда, и другого, более пристального, серьёзного и продуманного подхода к творчеству.
     Готов бы я пойти уже и на попятную, да как говорят: – Взялся за гуж, не говори, что не дюж!
     Осилил в поэме один подводный камень, – осилю и другой.
     А сколько ещё встретится таких камней? И маленькими они будут или подобны непреодолимым скалам Эвереста?
     Стоит ли покорять Парнас? – Покорить и замёрзнуть на его вершинах?!

     PS: Сегодня поэма "О счастье" включена в книгу стихов "Радость, которую ты подаришь".
В поэме 8 глав:
1.Он жил любовью.
2.У меня одна дорога.
3.Луч сквозь тучи.
4.Звучать во всём.
5.Встречи с болью.
6.Чем восторгаться сердцу ныне.
7.По воле Бога.
8.Душа звенит.