Репортаж о написании рецензии

Виктор Пелевин «Любовь к трём цукербринам», М., «Эксмо», 2014. - 448 с.


Это не лучший Пелевин. Но и не худший. Читать можно. И нужно - другого Пелевина у нас нет.

Нет у нас других писателей, берущих на себя труд задуматься о «больших и малых колесах» современного мира, об его подспудных движущих силах.

Два первых абзаца - это заготовка, которую я сделал для будущей рецензии, прочитав пренебрежительно-отрицательную анонимку в «Читаем вместе» и едва взяв в руки сам роман.

В общем-то, здесь я ломился в открытые двери. Издательство так и назвало серию: «Единственный и неповторимый Виктор Пелевин».

Дальнейшее чтение заставило поменять тон. В моей попытке заранее оправдать Пелевина не было никакой нужды.

Если 2 часть («Добрые люди») чудесным образом из пародии-перевёртыша на игру «Сердитые птицы» с кармической расплатой за эту самую игру вдруг обернулась чем-то онтологическим - с неожиданными у «буддиста» Пелевина христианскими мотивами, то Часть 4 - потрясающая антиутопия с дальнейшим развитием (и углублением) «Матрицы» до мира, внешне более гуманного, так сказать, добровольно-принудительного (цитата ниже), и экстраполированием до логического завершения нынешней тенденции всеобщей открытости перед Большим и малыми братьями.

Обещанная цитата: «…мы подключены к матрице. Но мы отлично это знаем. Мало того, мы за подключение платим» (с. 205). Более того, как всегда при капитализме, можно выбрать и другой товар (если у тебя есть на него средства): «Технологии рекреационного сновидения, - начала сестричка, - были разработаны вскоре после того, как климатические катастрофы, войны и великие научные открытия привели к переселению цивилизованного человечества в оффглобные структуры, свободные от сил гравитации… «Свободные от сил гравитации», - усмехнулся про себя Кеша. - Конечно свободные, когда платить нечем. А были бы шэринг поинтс, жил бы на Еврайхе… Была бы и сила тяжести, и личное пространство из двух комнат. С туалетом и душем. Лично бы вытирал жопу рукой. А сестричка была бы из биопластика. Ходили бы с ней по полу без всяких говноотсасывающих памперсов… И без проводов в голове…» (с. 230).

К слову, можно только поразиться фертильной мощи современной русской литературы, выдавшей на гора подряд (почти за один год) две антиутопии такого размаха и глубины (вторая - «Теллурия», конечно).

(Интересно, что обе антиутопии по форме оказались мозаичными. Дух времени? Отсылаю к своему эссе «Против приватного агностицизма и всемирной агнозии».)

А концовка книги разочаровала. В ней появилось что-то детско-добренькое (вроде раннего Акунина), несвойственное прежде Пелевину. Что с ним случилось? Стареет?

Ещё одна новая черта - много общей культуры (цитат). Так он рискует потерять часть своей аудитории.

Но навряд ли именно за это его роман был опущен до двух баллов (звездочек) в «Читаем вместе». Скорее, вот за это:

«Я не смотрел телевизор и не читал газеты. Интернетом я пользовался как загаженным станционным сортиром - быстро и брезгливо, по необходимости, почти не разглядывая роспись на стенах кабинки» (с. 22).

Или за это: «На выходе из мемориала он тщательно и горько, так, чтобы расшэрилось наверняка, покаялся за то, что он русский - и попросил доброе человечество извинить его за всё то зло, которое русские оккупанты принесли патриархальной деревенской женщине» (с. 250)? Разве может такой сарказм понравиться отечественным «либералам» и заокеанским хохловодам?

Я уже отмечал раньше (см «Опять о вампирах…» [http://www.proza.ru/2013/06/30/1401]), что Пелевин неоправданно часто использует западные термины и слова в оригинале или кальке. Оторван от среды и не знает общепринятых русскоязычных аналогов?

Вот пример из новой книги: «…мумиями нобелевских лауреатов, вечно летящими в туманность Альцхаймера сквозь сворачивающееся пространство угасающего ума» (с. 42). Образно по форме и глубоко по смыслу. Но почему не использовать уже устоявшееся: Альцгеймера?
 
Приходится заканчивать этот репортаж о написании рецензии с неоднозначными чувствами.

Есть гениальные прозрения и куски, от которых невозможно оторваться, но в целое отдельные части как-то не складываются. Нет свойственной прежним текстам Пелевину тотальной разработки представляемого им мира. Его новый мир менее тоталитарен и всеобъемлющ.

Тем не менее, рекомендую прочитать - если Пелевин ещё нуждается в рекомендациях.