Проводник для геоманта. Глава 5

Время – золото


Закончив разговор с Грэем, Вотан вновь отключил мобильный, ощущая, как на душе у него стало чуть легче, и даже нашел в себе силы улыбнуться. Он ни словом не солгал, заявив, будто не ждет от друга прощения. Прекрасно понимая, что нанес слишком тяжкий удар, чтобы его можно было простить, Вотан все-таки не сумел уйти, не прощаясь. Попросту не удержался. Ему не хотелось остаться в памяти Грэя бездушной дрянью, каковой, верно, тот считал его. Напоминая себе о взрывном характере друга, Вотан не сомневался, что так и было, и желал хоть как-то сгладить жестокость своих слов. Слабенькое утешение, но большего он все равно не мог себе позволить.

События вокруг развивались стремительно, и Вотан жаждал лишь одного – чтобы Грэй находился как можно дальше от их смертоносного эпицентра. Он хотел любым способом заставить друга не вмешиваться, в надежде, что хотя бы Грэй уцелеет. В тот день Вотан еще не знал, просто не понимал всю глубину и прочность их отношений. Да и откуда ему было знать? А меж тем, стоило задуматься, когда Грэй спросил о Руне. Как он узнал о нем и отчего сломя голову рванул домой, разом позабыв о прочем?


Вотан подхватил дорожную сумку и шагнул к дверям спальни, где столкнулся с встрепанным и издерганным Робертом, который сообщил, что Рун ждет их в гостиной, и вновь принялся уговаривать геоманта отказаться от задуманного. Однако Вотан оставался непреклонен:
- Я прошу тебя, давай прекратим наш бессмысленный спор. Решение принято, и я не отступлю.
- Он убьет тебя! - не унимался Роберт.
- Прелесть моего положения заключается в том, что рано или поздно меня все равно убьют. Истинный геомант слишком опасен для этого мира. Так не все ли равно, Роберт? – пожав плечами, жутким и неуместно будничным тоном обронил Вотан. – Я благодарен за беспокойство. И я чувствую твой страх, но тебе не стоит бояться меня. Все мы следуем своему предназначению и, в отличие от нормальных людей, не вольны в своем выборе. Однако даже нам позволено решать, как поступить и чью сторону избрать. Ты выбрал меня, и я этого не забуду.

Давая понять, что разговор окончен, Вотан закрыл дверь в спальню, спустился в холл, бросил сумку на пол и вошел в гостиную. Там его уже поджидали Селена, рассеянно крутившая вокруг пальца перстень с черным агатом, и мужчина, с интересом рассматривающий песочные часы. Это был Хэйден Рун. Вотан тотчас узнал его, вспомнив фотографию, которую Грэй когда-то нашел в интернете, и, несмотря на усталость и апатию, почувствовал легкий укол любопытства. Радости и удовлетворения от встречи с биологическим отцом он не ощутил.

- У тебя ее глаза, - прокатился по комнате басовитый голос Руна. Он отвлекся от часов и уставился на Вотана. – Надеюсь, это единственное, что ты унаследовал от матери.
Не проронив ни слова, Вотан сделал несколько шагов и остановился у стола.
- Если имеются вопросы, задавай. Самолет ждать не станет. Время дорого.
- Разве тебя должно волновать время? – невозмутимо поинтересовался Вотан. – Скоро в твоем распоряжении его будет столько, что тебе позавидуют боги. Впрочем, прими мою благодарность за твою снисходительность... Есть некоторые моменты, которые я хотел бы уточнить. Куда мы направляемся?
- Янко Греку был весьма умен для обычного вора. Ему не хватило самой малости, - вдумчиво ответил Рун, приглаживая черные с проседью волосы. – В остальном он справился на отлично, даже место для ритуала отыскал. Однако ему не доставало одной существенной детали. Как ты понимаешь, я говорю о тебе.
Рун тяжело поднялся, опустив ладонь на темную подставку часов.
- Разумеется, - Вотан кивнул. – Я – ключ к ритуалу, без которого все остальное теряет смысл.
- Мне говорили, что ты умен. Сказывается родная кровь, - холодно, без тени улыбки произнес Рун. – Надеюсь, ты не станешь тратить время на сборы? Сейчас в Жибоу спокойно. Нам никто не помешает.
Сердце на миг сдавило болью и страхом, но Вотан даже бровью не повел, постоянно держа в памяти образ Грэя, снимавший самое острое напряжение.
- Мне бы хотелось узнать о матери, - голос его звучал твердо и уверенно. – Это ведь ты постарался, чтобы мы никогда не встретились? Чтобы вместо счастливого детства я получил Нэйлсов и их безграничную «заботу» о ребенке без роду и племени?
- Мне понятны твои чувства, однако не смей попрекать меня ее смертью. Лайзе некого винить, кроме самой себя. От нее требовалось родить истинного геоманта, и она прекрасно справилась, но слегка заигралась... Что ты хочешь знать? В ту пору я читал лекции по оккультизму, и она была моей студенткой. Хорошая девушка, любопытная, красивая… Все мои расчеты указывали на нее, и мне удалось очаровать Лайзу историями о геомантах, так что она легко согласилась посодействовать рождению столь небывалого существа. Кабы не ее сентиментальность и внезапно вспыхнувший материнский инстинкт…
- Великолепно. Чудесная семья, - сквозь зубы процедил Вотан. – Лучшей и пожелать нельзя... Полагаю, с меня достаточно. Едем.
- Сначала ответь на мой вопрос. Почему ты сказал «нет» Селене, а после передумал? Что произошло? – вкрадчиво спросил Рун, приближаясь к сыну.
- Я унаследовал от матери не только цвет глаз, но и любопытство.
Они несколько секунд сверлили друг друга испытывающими взглядами. Первым не выдержал Рун. Отвернувшись, он приказал Роберту прогреть мотор машины. Вместе с демоном, кутаясь в норковый палантин, ушла Селена. Немного помедлив, Рун взял со стола часы и книгу и велел сыну не задерживаться.

Посмотрев ему в спину, Вотан огляделся – на елке у камина мягко сверкали шары, рядом с подоконником валялась забытая Грэем приставка, лента Аурики в кресле... Уютный теплый дом, где Вотан, пусть и недолго, был абсолютно счастлив.

Одернув себя и напомнив, что не стоит понапрасну травить душу, он надел куртку, поднял сумку и запер дверь…


Часа через четыре та же самая дверь с грохотом распахнулась, и в холл ввалился взмыленный Грег.
- Вотан! – заорал он с порога и бросился на второй этаж. – Вотан! Ты где?!
Следом вбежала насмерть перепуганная Анна. Заслышав вопли Грега, она свернула в гостиную и остановилась в растерянности.
- Нет его нигде! Вот придурок! – скатившись с лестницы, рявкнул Грег, скрываясь в кабинете.
Беспомощно оглядевшись, Анна опустила взгляд и похолодела:
- Грег! Грег, иди сюда! – он тут же подошел, и она в панике указала на темные пятнышки на полу. – Это что, кровь? Боже, а если они его убили?!
- Не будь дурой, - отрезал Грег. – Вотан нужен ему живым и здоровым. Рун и пальцем его не тронет, пока не проведет свой идиотский ритуал. Насколько я помню, истинного геоманта нельзя принуждать – все должно быть с обоюдного согласия. Ума не приложу, как он мог? Что заставило его согласиться?
- Но как же кровь? – настаивала Анна.
- Да он сам порезался, - постепенно успокаиваясь и вынимая планшет, пояснил Грег. – Для чего-то разнес рамку с фотографией матери и зеркало в ванной расколотил. Семь лет счастья не видать.

Отстучав пальцами по сенсорному экрану, Грег снял куртку и небрежно бросил ее на стул. Когда гаджет пискнул, он чуть нахмурился, затем усмехнулся и, наконец, задумался. Морща лоб, словно пытаясь вспомнить нечто важное, нервно побарабанил пальцами по столу, а затем расплылся в улыбке. Следившая за странными переменами Анна наблюдала, как он роется в куче закладок, и наконец не выдержала и поинтересовалась, чем он занят.

- Видишь ли, программа показала, что телефон Вотана движется, и скорость приличная. Выходит, Рун куда-то его уволок, - не отрываясь от планшета, отозвался Грег. – И тут я вспомнил, как по телефону Вотан упомянул про отца и первый раз. Когда мы наряжали елку, он сказал, что никогда этого раньше не делал, а я ответил, что все бывает в первый раз – ему елка, мне призраки. Мой первый призрак «живет» в Румынии. Ну вот, что и требовалось доказать!
Заинтригованная Анна склонилась к его плечу.
- Берем за точку отсчета время его звонка, прибавляем дорогу и получаем рейс на Бухарест, - Грег фыркнул. – Отвезешь меня в аэропорт? Я уже билет забронировал.

В ответ Анна начала бурно протестовать, уверяя, что он не должен лететь один. Наскоро собирая вещи, которые могли ему понадобиться, Грег лишь отмахивался от назойливой спутницы. В конце концов Анна вцепилась в него и закричала:
- Ты мне не запретишь! Я люблю его! Я люблю Вотана и хочу помочь!
Слова ее стали последней каплей. Вспомнив Моррису, Лалу и всех безымянных незнакомцев в клубах, домогавшихся Вотана, взбешенный Грег вывернулся, в ярости схватил ее за плечи и больно встряхнул:
- А теперь слушай меня, крошка. Мне наплевать на твою любовь. Как же меня достали идиоты, пристающие к Вотану со своими чувствами! Что вы все к нему лезете? Оставьте его наконец в покое. Хочешь ехать? Вали на здоровье! Только помни, Анна, Вотан доверил тебе свою принцессу, и если в твое отсутствие с Аурикой что-нибудь случится… Ты хоть раз видела его в гневе?
Захлебываясь рыданиями от боли и обиды, Анна отрицательно мотнула головой.
- Повезло, а я видел, - Грег отпихнул ее. – Зрелище не для слабонервных. Он тебя в порошок сотрет, гарантирую. Думаешь, если Вотан вежлив и учтив, как хренов рыцарь из романа, он не способен поднять на тебя руку? Заблуждаешься, красотка. Поверь мне, лучшее, что ты можешь для него сделать – отвезти меня домой, а затем в аэропорт и побыстрее…

Подталкивая заплаканную Анну к выходу, Грег старался не загадывать о будущем. Размышляя о странных звонках друга, он и подумать не мог, что действует вразрез с желанием Вотана удержать его на расстоянии от схватки с колдуном. По правде сказать, Грег понятия не имел, как поступит, когда окажется в Румынии, но твердо знал – он не позволит Вотану участвовать в ритуале. В конце концов, он уже потерял брата и не хотел терять лучшего друга – ближе Вотана у него никого не осталось.


А тем временем, пребывая в твердой уверенности, что друг в безопасности, и не догадываясь, что Грег тревожно мается в самолете, ожидая приземления в Бухаресте, Вотан сидел за столом в спальне покойного Янко Греку и безучастно смотрел в окно. Грязное стекло было покрыто разводами, словно кто-то старался его отмыть, но бросил непосильную задачу. Нераспакованная сумка сиротливо лежала на краю постели, грозя свалиться в здоровенную дыру в полу. Еще одно воспоминание, держащее на плаву и не дающее скатиться в черную бездну гнева и отчаяния. Изумленное выражение на лице Грэя, когда Вотан в щепки разнес топором пол, - бесценно. Как же давно это было… И вроде бы прошло всего чуть больше года, но сейчас Вотану казалось, что минула целая вечность.

Тихо скрипнула дверь, однако он не сдвинулся с места, опасаясь расслабиться и разрушить хрупкую броню самоконтроля.
- Я принесла перекусить, - удерживая в руках поднос, промурлыкала Селена. – И заварила тебе чай. В этом городишке имеется прекрасный ресторан, а ты должен поесть.
Склонив голову в знак благодарности, Вотан принял чашку, но от еды отказался. Краем глаза он заметил, что Селена надела серебряное ожерелье с неизменным черным агатом. Наивность ведьмы позабавила геоманта.
- Удовлетвори мое любопытство, Селена: для чего тебе этот ритуал?
- Все просто, славный. Я люблю твоего отца, - она пила кофе, хрустя тончайшим и нежным ломтиком хвороста. – Он сильный мужчина, Вотан. Женщины ценят подобные качества. Ты тоже по-своему силен, однако тебе нечего предложить, кроме красивых слов и рыцарских жестов.
- Я думаю, ты лжешь, - Вотан чуть отпустил себя. Самую, самую малость. – Время – вот, что прельщает тебя. Сколько мы знакомы, ты всегда была гордой, красивой и умной женщиной, знающей себе цену. Ты и теперь прекрасна, Селена, но мы оба знаем: еще немного – и уже ничто не остановит увядание. Полагаешь, Рун подарит тебе вечную молодость? Если так, мне жаль, поскольку овладеть временем способен лишь один человек, и, поверь мне, Рун не станет делиться властью.
- Ты ошибаешься.
- Разве? – Вотан снисходительно улыбнулся. – Вдумайся, Селена, он всю жизнь шел к этому дню. Книга, поиски часов, сотворение геоманта – все с одной единственной целью – обрести могущество и обмануть смерть. Однако правда в том, что ее нельзя обмануть. Вернее, он мог бы получить желаемое, но немного запоздал. Совсем чуть-чуть. Мой тебе добрый совет – бери Роберта и уезжайте отсюда. Понимаю, мне следовало бы наказать вас обоих за предательство и убийство, однако право мести за Ника принадлежит Грэю, а у Роберта не было выбора. Вы оба пешки в игре Руна, а я не настолько кровожаден, чтобы карать слуг и исполнителей.

Недоуменно взглянув на него, Селена заколебалась. Она заметно нервничала, а Вотан продолжал невозмутимо пить чай. Затем она встала и принялась мерить шагами спальню, обдумывая его слова.
- Хочешь сказать, Рун просто использовал меня? – наконец спросила она.
- Ты даже не представляешь, как сильно он тебя подставил. Не стоило тебе убивать Ника.
- Что не так с тем парнем? – почуяв недоброе в бесцветном голосе Вотана, Селена нервно затеребила ожерелье.
- Тебе многое известно об истинных геомантах. Как же ты проглядела мою дружбу с Грэем? Разве ты не в курсе, что истинный геомант не способен на подобные отношения? Ни любви, ни страсти, ни дружбы – ничего, что делает человека человеком.
- Вот черт! Черт, черт, черт!

Наконец-то понимая, что происходит на самом деле, Селена без сил опустилась на стул, вцепившись пальцами в пышные рыжие локоны. Губы Вотана сломал жестокий, мстительный оскал.
- Твой проводник, - шептала она в ужасе. – Он твой проводник. Вот почему ты согласился. Ритуал нельзя проводить. Мне стоит сказать об этом Руну.
И тут же раздался короткий придушенный женский вопль. Задыхаясь от боли, Селена судорожно пыталась сорвать с себя мгновенно оледеневшее ожерелье. Замерзший серебряный ошейник сдавил ее шею, грозя удушить ведьму до смерти.
- Жаль тебя разочаровывать, Селена, но не стоило полагаться на оберег. Против истинного геоманта обычная защита не срабатывает, и амулет – лишь безделушка. Тебе следовало бы знать об этом, однако, я полагаю, Рун не стал просвещать вас с Робертом о подобных пустяках, - равнодушно глядя на тщетные потуги ведьмы разорвать ожерелье, нудно объяснял Вотан. – Ты ни словом не обмолвишься Руну о своем открытии. Что до моего совета, лишь тебе решать, следовать ему или нет. Ритуал будет проведен, и каждый получит по заслугам. Теперь ты знаешь силу истинного геоманта, Селена, и я очень рассчитываю, что ты правильно поняла меня.

Серебро оттаяло, и полузадушенная ведьма наконец-то сдернула ожерелье, глядя на геоманта затравленным взглядом. На ее тонкой ухоженной коже проступили белые следы ожогов. Рвано откашливаясь, Селена шарахнулась прочь от Вотана, бесстрастно смотревшего в окно.
- Если с Грэем что-нибудь случится, и я заподозрю твое вмешательство, тебе не скрыться, - бросил он напоследок. – Молись, чтобы я не выжил.

Громко хлопнула дверь, и Вотан остался в одиночестве. Он ни на миг не сомневался – Селена поняла, в какую страшную игру втравил ее любовник и чем это может обернуться для всех. В книге не имелось прямого указания, что именно произойдет в процессе ритуала, если истинный геомант согласится на него под давлением. Однако и ничего хорошего книга не сулила. Разумнее всего было бы предположить, что и Вотан, и Рун погибнут. Оставшиеся без контроля стихии уничтожат всех в особняке, а часы довершат разрушение. Впрочем, Вотану было уже все равно.

Он протянул руку к чайнику, когда заметил в окне человека. Разглядеть его не представлялось возможным – стекло оказалось слишком грязным – однако Вотан был уверен, что это не Рун и не Роберт. Судя по фигуре и длине волос, на опушке стояла женщина, но не Селена. Полуденное солнце золотило ее пшеничные пряди.

Напрасно силясь рассмотреть незнакомку, Вотан вдруг почувствовал смутную угрозу, исходящую от ее одинокой фигуры. Откуда взялось это ощущение, он не знал, но от дурного предчувствия кольнуло затылок.

В этот миг его мысли прервал шум на первом этаже. На мгновение отвлекшись, Вотан вновь повернулся к окну, но незнакомка исчезла так же неожиданно, как и появилась, а он со внезапной ясностью осознал – эта женщина опасна. Она опаснее Руна, и куда как опаснее грядущего ритуала. Самое странное – он поймал себя на ощущении, что угроза эта обращена вовсе не к нему, и не на шутку встревожился за Грэя…


Меж тем Грег, знать не знающий о беспокойстве друга и незнакомых блондинках, вывалился из вагона скорого поезда на станции Жибоу и прошел через здание вокзала, рассчитывая взять такси. Особняк двоюродного деда стоял на приличном расстоянии от города, а время поджимало. Хорошо хоть с визой в этот раз возиться не пришлось – чтобы свободно сопровождать Вотана в поездках, Грег оформил многократный шенген, и срок документа еще не истек.

Оглядываясь по сторонам в поисках машин и сверяя данные навигатора, дабы убедиться, что не ошибся, он не заметил, как за ним, пристально вглядываясь в его лицо, с перрона шагнула женщина. Чуть наморщив нос, она недоверчиво качнула головой, однако стоило Грегу обернуться, как ее алые губы расцвели в улыбке:
- Грег!

Вздрогнув, он и шагу сделать не успел, как оказался в ее объятиях.
- Пресвятая Матерь Божья, Грег!
Он пригляделся и рассмеялся:
- Глазам не верю! Лала? Вот уж нежданная встреча!
- Я думала, ты сюда больше ни ногой, - румынка поцеловала его в щеку.
- Да я и не собирался. Само как-то вышло, - ответил Грег. – Значит, ты все еще здесь живешь?
Напустив на себя важный вид, Лала с гордостью продемонстрировала ему обручальное кольцо:
- Я теперь доамна Добош. По-вашему, миссис Добош, так что не распускай руки. Вон, Антон сюда идет. Знаешь, - продолжала она как ни в чем не бывало. – После того, как Вотан продал отцу мужа те книги, дела в магазинчике идут гораздо лучше. Кстати, ты встречался с Вотаном? Ну, после того случая…
- Больше скажу, Лала – мы подружились. Собственно, я из-за него и приехал…
- Какие люди у нас в провинции! – подошедший Антон протянул ему руку. – Чем обязаны?
Поздравив Добоша с женитьбой, Грег рассказал, что ищет Вотана, а заодно машину, чтобы добраться до особняка.
- Лала, твой отец вчера или позавчера не замечал в ресторане странных приезжих? – обратился он к румынке.
- Занятно, что ты об этом спрашиваешь, но буквально сегодня утром, перед поездкой, я видела эту… как ее… Селену? Да, Селену, помнишь, я тогда рассказывала Вотану о ней? Она покупала еду у нас в ресторане. А что не так? – в черных глазах Лалы мелькнула тревога. – Что-то с Вотаном?

Честно признавшись, что и сам толком ничего не знает, Грег попросил помочь ему с такси. Лала тут же предложила подвезти его, но вот ее мужу эта идея пришлась не по душе. Очевидно, Антон еще злился на Вотана и помнил пылкую заинтересованность своей будущей жены в молодом искусствоведе. Однако Лала что-то прошептала ему на ухо, и Добош покорно вздохнул.


Сидя в машине и краем уха прислушиваясь к их болтовне, Грег неожиданно подумал, что поступил абсолютно правильно, когда в прошлое свое пребывание в этом городке не сдал Лалу и Антона властям. Да, они оступились, но столкновение с призраком Янко послужило обоим хорошим уроком. Теперь же, год спустя, чета Добош выглядела просто чудесно. Посматривая на дорогу, Антон поведал Грегу, что дела в магазине худо-бедно, но идут, и его отец порой вспоминает учтивого искусствоведа. Обиженно надув чувственные губки, Лала в ответ пробурчала, что ее папа до сих пор не терпит упоминаний о Вотане и по-прежнему называет того колдуном. Промолчав, Грег подумал, что Бойко Нику оказался ближе всех к истине, но легче от этого не стало. Напротив, сердце тоскливо сжалось от мысли, что лучше бы ничего этого не было – ни колдовства, ни магов. Тогда Вотану не пришлось бы участвовать в опасном ритуале с риском навсегда остаться в этой стране, погребенным под могильной плитой.


Они уже подъезжали к особняку, когда мимо на полной скорости пронесся дорогой джип, едва не отправив старый внедорожник Антона в кювет. Машину занесло, но Грег успел рассмотреть лихача. Это была моложавая рыжеволосая женщина, а рядом с ней сидел мужчина, очень похожий на Роберта.

С каждой минутой все больше недоумевая и тревожась, Грег прислушивался к матерившемуся сквозь зубы Добошу, прикидывая, сколько им еще ехать. В прошлый раз он мало обращал внимание на расстояния, которые теперь казались невыносимо огромными.

Прошло еще минут десять, прежде чем внедорожник притормозил у крыльца полуразвалившегося особняка. Взволнованный, но решительно настроенный, Грег велел супругам не ходить за ним и в случае непредвиденных обстоятельств вызывать полицию, а сам метнулся в дом.

Коридор встретил его темнотой, сырой затхлостью и тишиной. Как и год назад, пахло плесенью и смертью. Осторожно шагая по ветхим половицам, Грег повертел головой, решая, куда направиться в первую очередь, и вдруг услыхал скрип двери, ведущей в подвал.

Приблизившись, он разглядел внизу свет и, позабыв об осторожности, скатился вниз по ступеням. На последней споткнулся и рухнул ничком, чудом не разбив нос. Справедливости ради, много позже, вспоминая события прошлого, Грег уверял, что его нарочно толкнули в спину и он в курсе, кто это был. Однако в тот момент падение его мало волновало, в отличие от зрелища, которому он стал свидетелем.

Прямо перед Грегом, в центре круга, расписанного незнакомыми письменами, лицом друг к другу стояли Вотан и Рун, и вокруг них творилась фантастическая своей нереальностью чертовщина. Снаружи, за стенами дома, царила тихая морозная зима, а в подвале гулко ревел ветер, и сами собой, разгоняя сумрак, вспыхивали свечи. Земляной пол покрылся инеем, но по растрескавшимся стенам струились потоки воды. Касаясь изморози, они моментально застывали ледяными наростами и плавились от жара свечей, горящих, будто костры.

Прямой и жесткий, словно натянутая струна, Вотан стоял неподвижно, а Рун с жадным нетерпением смотрел, как закатываются от напряжения зеленые глаза его сына. Между ладоней истинного геоманта наливались золотом те самые песочные часы, что Грег и Вотан нашли в библиотеке Янко.

Колдун и геомант явно не ожидали посторонних, и когда Грег столь бесцеремонно помешал им, оба вздрогнули и обернулись, а он крикнул:
- Брось их немедленно! Я сам тебя убью, дай подняться!
Однако покамест встать не получалось. Нечто тяжелое и зверски холодное навалилось сверху, не давая возможности двигаться.

Взбешенный Рун бросил на сына яростный взгляд, а тот улыбнулся – гневно и восторженно:
- Ритуал уже не остановить. Здравствуй, мой проводник. Я невероятно рад видеть тебя, но ты опоздал.
- Просто брось их, и мы уйдем! Вотан, не будь идиотом!
- Проводник?.. Он твой проводник?! Ты меня обманул. Вот, во что мне обошлось твое согласие – страх за проводника, - нервно, озираясь в панике, прохрипел Рун. – Ах ты выродок!

Скалясь, Вотан развел руки в стороны, и часы сами собой зависли в воздухе. Разливая золотое свечение, паутина в подставке зашевелилась, точно живая, и начала медленно расплетаться. Часы завертелись, пересыпая золотой песок из колбы в колбу, а тонкие хищные нити поползли во все стороны, кроме той, где стоял Рун.
- Я не хотел впутывать тебя, не хотел, чтобы ты пострадал. С подачи отца Ника убили, и я испугался, что он убьет и тебя тоже, мой друг, - не обращая внимания на взбешенного Руна, тихо проговорил Вотан. – Впервые я вступился за кого-то, кто мне действительно очень дорог. Дороже, чем Морриса, чем Аурика, чем сама жизнь.

Золотые нити паутины уже обвивали тело Вотана и нежно оплетали его фантастически длинные пальцы.

Внезапно часы остановились и полыхнули черным пламенем, а затем вновь налились злобным золотом. Сеть медленно отползала от геоманта, устремляясь к Руну.

Понимая, что счет его жизни пошел на минуты, колдун в бессильной злобе схватил сына за запястье и рывком притянул к себе:
- Думаешь, это конец? – прорычал он. – Правильно, но твой конец, не мой, - и с этими словами впился в его губы.

Сверкающие вервия хищно оплели его ноги, неумолимо поднимаясь все выше, когда Рун оттолкнул сына, и тот упал недалеко от Грега.
- Вотан!
Зеленые глаза остекленели и закрылись.

Не помня себя, Грег рванулся к другу, и в тот же миг начался хаос. Пламя свечей взвилось под потолок и в один момент угасло, сбитое мощным порывом ветра. Наступившую тьму разорвало золотое свечение. Раздался оглушительный звон. Ошеломленный Грег, не чувствуя более ледяной тяжести на спине, перевернулся и охнул – почти все пространство подвала оказалось затянуто тонкой, твердой, как сталь, золотой паутиной. Тихо позвякивая, сеть висела примерно в четырех футах над землей. Останься он на ногах, его прошило бы насквозь.

Приподняв голову, Грег заметил, что часы по-прежнему висят в воздухе. Песок в колбе светился все ярче, позволяя разглядеть лежащего поблизости Вотана. Друг не шевелился, и Грег решил как можно скорее вытащить его, поскольку чутье подсказывало, что добром это сияние не кончится. Однако перед этим он хотел отыскать Руна на случай, если придется отбиваться.

Медленно повернувшись, чтобы ненароком не задеть жуткую паутину, Грег взглянул в сторону колдуна, но не увидел его. Там, где минуту назад стоял Рун, кишели золотые нити. Они свивались меж собой в толстые канаты, оплетая тело человека, возомнившего себя всемогущим. В какой-то момент нити, облепившие голову Руна, разомкнулись, и Грег в ужасе глядел, как стремительно чернеет и съеживается лицо колдуна. Время безжалостно пожирало существо, некогда жаждавшее овладеть им. Потеряв предназначенную ему жертву – истинного геоманта, чье тело безжизненно распростерлось на полу, – Время вцепилось в колдуна мертвой хваткой. Еще мгновение, и Хэйден Рун перестал дышать.

В ту же секунду часы полыхнули и разлетелись, сея вокруг раскаленный золотой песок. Паутина содрогнулась и начала разваливаться, роняя на пол острые горячие осколки.

Заорав от боли, Грег прижал к себе Вотана, защищая его от сыпавшихся обломков. Сколько это продолжалось, он не знал. Лишь когда в подвале сгустилась прохладная и до безумия приятная темнота, Грег разжал объятия. Тело Вотана упало ему на колени большой куклой. Напрасно Грег старался привести друга в чувство – Вотан не отзывался. Глубоко и ровно дыша, он лежал на обломках часов, что должны были уничтожить истинного геоманта, но сгорели в жадном стремлении человека почувствовать себя богом. Отныне никто уже не сумеет воспользоваться их дьявольской силой, но Грегу, единственному другу Вотана, было глубоко плевать на уничтоженную реликвию. Его геомант не откликался на зов своего проводника, и от сознания, насколько он бессилен, Грег чувствовал, что готов разрыдаться.

Продолжение следует...