1-510

__

И год начинается посреди зимы.

__

Целый день тужишься  и - никакого продвижения, с таким же успехом можно  толкать стену.

Что делать, всё равно не случайна и правомерна убийственная сила вопроса «зачем?» Нет смысла жить за стеною.

Больше никаких надежд на упорядоченность, благообразие, результативность и правильность не питаю, просто погружаюсь и  отдаюсь – днями пассивно, а вечерами  неистово.  Создать, создать! пусть уродца, пусть огрызки!

А потом показать всю мощь и величие, весь трагизм жизни и всю полноту ее смысла, совсем раздавить скорлупу привычного взгляда!

Я умею подниматься на воздух – он для меня так упруг, что от него можно отталкиваться. Я подпрыгиваю, делаю толкательные движения руками и ногами и ползу вверх по пустоте. Забравшись туда, где летают ласточки, я ложусь лицом вниз и раздвигаю руки  как птица, но, чтобы передвигаться, я не махаю руками, а загребаю ими, т.е. плаваю, а не летаю, ныряя и вверх и вниз, и при этом среда мне полностью  послушна.  Внизу земля, покрытая шерсткой трав, лесов и пятнами строений, а вон и точки так называемых «живых существ»...

Моя рука обросла ветвями и стала стволом дерева.

Подобное я могу представить очень явственно и долго в восторге добавлять подробности, словно эта игрушка есть видение чуда.

Вообще, на руках  чувства отражаются так же, как и на лице - они тоже начинают трепетать, сжиматься, морщиться  и беспокойно шевелиться…

А одеяло стало ржавым железным листом, которым кроют крыши – но мятым  как  одеяло.

А книги – это просто истории о том, как живут люди, как по-разному они живут и как по-разному пишут о жизни людей. Это лишь документы жизни и ее следы, ее слово о самой себе.

И мне нужны лишь бумага и карандаш. И чтобы звучала душа. И чтобы звучание переливалось в слова.

Но  написанные  слова сухи, они не звучат, у них нет ни вкуса, ни запаха, ни цвета. Насколько сильнее  слово, у которого есть голос,  которое поется в ореоле музыки и связано с движением, интонацией, блеском глаз и всей ситуацией.

Но у писаного слова есть свое преимущество - оно сохраняется вечно, это факел, проносимый сквозь века и напечатанным должно быть лишь достойное вечности слово.

Ведь над мыслью и образом можно работать очень долго, можно ждать, пока переплавка выявит зерна Прекрасного.

Создавать Прекрасное! Вот ради чего стоит жить! А у меня  кризис жанра и вечные повторы. Всё, надо обрывать!

Но вот она, жизнь – и пяти минут не прошло, как уже назвал сумасшедшего Женю «гандоном вонючим»! А какая хмарь в голове. И как все ненужно, когда нет людей…

Я повторяю путь многих – у меня  тоже горечь и  опустошение. Племя людей бледных, комнатных и лишенных соков жизни, но  тянущихся к свету с болезненно  сжимающейся душой – и уже изнуренных своими попытками и мыслями, которые странно бесплотны и неуловимы, но и  значимы настолько, словно это вести  из иного мира. Они понимают, что бездумность дает радость и легкость, и понимают, что жизнь создана для радости, но, раз вкусив духовного экстаза, уже не могут оторвать свой взор от  этого  мира.