Судьба меньшего брата

Труша разрешилась. По молодости ей удавалось вынашивать до семи потомков за один сеанс. Нынче обленившаяся кошка выдала в мир всего два рефлексирующих комочка. Взвесив бремя столь тяжелое и неудобоносимое, кошка решила облегчить свою участь, задавив одного отпрыска собственной тушей. В итоге контроль за Трушиным поведением был ужесточен. Поначалу высшие существа, конечно, опечалились, ведь им предстояло устроить судьбу потомка древнего египетского божества. Вспомнились прошлые хлопоты с котами, приблудившимися кроликами и даже карасем, который побывал на прилавке магазина, а остаток зимы провел в тазике. По весне карась в торжественной обстановке вытряхнулся из трехлитровой банки на волю в Северский Донец. Вытряхивать душу, едва зацепившуюся за земное и обретшую средство, (пусть далеко не самое совершенное), иметь проявленный мир, методами тургеневского Герасима не хотелось.
Для того ли состязались в попытке реализовать себя миллионы сперматозоидов? И вот когда сильнейший обналичил идею жизни, когда небытие наконец отступило, тушить искру нового воплощения, чтобы тьма опять объяла свет... В общем, было над чем поразмыслить. А что если мир иерархичен? Мало ли, как отнесутся к этому наверху? Могут не оценить, попадешь в черный список, еще, поди, разжалуют. И слепая Фемида имен-но этой мелочи предаст решающее значение. Одним словом, береженного Бог бережет. А так проявлю гуманизм и лучшую себе участь сторгую. Да, чуть не забыл: поступок сам по себе мало что значит, на весах кармы мотив больше тянет. Похоже, торг здесь не уместен — конечно же, это будет проявление чистого бескорыстия.
Хищник исправно набирал массу и вскоре обрел видимый мир. Одним словом, прозрел. А тем временем форма материи более высоко организованная шевелила извилинами в поисках достойного покровителя.
Не могу вспомнить повод, скорее, свет интуиции завел меня в редакцию видеоканала "Первая столица". Народ, по обыкновению, пил вино. Влившись в движение, я вскоре отправился за очередной бутылкой. Темой дня значилась покупка квартиры Леной Масич. Все заворожено слушали из первоисточника, как происходит таинство обретения собственности. Даже ребенок знает: чтобы утвердиться в мире, нужно стяжать вокруг себя как можно больше материи. В данном случае жилье соткалось из раскрутки родителей и крутого бандита.
Как бы невзначай я заметил, что мертвые кубометры жилплощади только в присутствии кота превратятся в понастоящему обитаемое жилище. Идея нашла всеобщее одобрение. Я описал основные тактико-технические характеристики зверя: белый с черными пятнами, короткошерстный — в общем, классический русский кот. Договор был скреплен устными заверениями. Масич чуть ли не ежедневно выходила на связь, справляясь о самочувствии и темпах роста своего питомца. Когда малыш стал самостоятельно тыкаться мордой в блюдце с молоком, настал судьбоносный момент. Я положил тряпку на дно пакета и усадил котенка. Ему предстояла поездка до Харькова, а это три часа пути с пересадкой в двух автобусах, преодоление двух линий метро и троллейбус. Мир обрушился на юную душу непонятным потоком сигналов, какие-то скрипы возгласы и постоянная качка в замкнутом пространстве. Не так ли погибал пират во время шторма, и теперь новое воплощение его грешной души трясло в автобусе, имевшем что-то сходное с брикетом мороженой рыбы. Новая жизнь напоминала предсмертные ощущения. Кот озверел, он остервенело грыз пакет, царапался и истошно выл. По силе воздействия на психику кошачий вой не уступал царапанью ногтями по стеклу или по школьной доске.
Народ в автобусе дико озирался в попытках запеленговать источник. Недоуменно оглядывался и я. Я был небрит, обладал воспаленным взором и долгое время оставался вне подозрений. Мой юный друг в происходящем не отмечал ничего положительного, он был оторван от матери, брошен в мир и не чувствовал твердой опоры, лишь тонкий полиэтилен отделял его от неведомого. Да и представления о свободе, похоже, не позволяли коту расслабиться. Он отчаянно пытался противостоять велениям рока. Мне эти попытки виделись жалкими и бессмысленными, как труды Сизифа. Откуда бедолаге знать, что в данном случае эфемерный полиэтиленовый пакет-это его надежная цитадель и единственная область спасения.
Покинув свое убежище, он будет почти неминуемо задавлен или покалечен кем-нибудь из высших существ. Не втолковывать же ему, что есть определенные предначертания и в данный момент он не просто болтается в пакете, а несется навстречу своей судьбе с огромной скоростью. Воистину, одних котов судьбы ведут, а других тащат. Приоткрыл бы завесу будущего, прочувствовал, что не всегда стоит замыкаться на сиюминутном моменте, даже в условиях крайнего дискомфорта может таиться будущее состояние покоя и сытости.
Через три часа изнурительного путешествия я вытряхнул мелкого тирана на пол в своей комнате, и едва сдержался, чтобы не запинать этот писклявый комочек куда-нибудь под кровать.
Ладно, успокоил себя, осталось несколько формальностей с хозяйкой, и ты свободен. Прошла неделя. Кот на радостях лихо обгадил все углы в комнате. Предполагаемая богиня-покровительница на связь не выходила. Мое воображение рисовало апокалипсические картины: я стою на базаре с питомцем на руках , а мимо проходят вереницы знакомых. Нужно было отлучиться на пару дней, кота решил оставить у соседа по общежитию Паши Чипизубова, аспиранта-архитектора.
Субъективный идеалист Паша занимался самым насущным — рисовал на огромном расстеленном на полу ватмане однотипных гомункулов с ярко выраженными гениталиями. Накануне он выиграл в"Матадоре" какой-то конкурс (никак не связанный с изобразительным искусством) и уже не сомневался, что "новым русским" для полного счастья не хватает его конгениальных творений.
— Паша, приюти животину, я и харч принесу, зверь атомный, никаких проблем не будет.
Утром через пару дней я застал творца с тряпкой в руках, гомункулы его больше не беспокоили. Он что-то раздраженно мне выговаривал.
— Любовь к ближнему — тяжкий, повседневный труд, не любишь ты животных, Паша, а ведь животные — это лакмус, индикатор, в котором проявляется твоя истинная сущность, — заключил я.
Лена по-прежнему не вычислялась, сидела без работы (последнее приложение ее деятельной натуры — какая-то эротическая газета — развалилась незадолго до описываемых событий). Телефона у нее не было, пришлось выведывать адрес под благовидными предлогами.
Ненавистная маленькая тварь брошена в пакет, впереди путь с Павлова Поля на Салтовку, все повторилось: и жара, и кошачьи вопли. Не забыв надеть защитные маски безразличия, люди отрешенно раскачиваются в движущемся троллейбусе, они в плену повседневности. Сигналы слабого существа пробиваются сквозь эту толщу, маски трескаются, лица разные, а улыбки умиления почему-то очень похожи. Какой-то озверевший небритый тип избегает прямых взглядов и не дает показаться из кулька чему-то подвижному и писклявому. Своим поведением кот пытался убедить окружающих, что жить ему до ближайшего водоема. По дороге я думаю: "Если Лены дома не окажется, развиваться тебе в естественной среде, на мусорке".
После скитаний меж типовых коробок я взошел на пятый этаж искомой "хрущевки". Затаил дыхание. Звонок — дверь не открылась. Кот почти выкарабкался из застенка, сокрушительный щелбан отправил его в исходное положение. После паузы — настойчивый звонок. В пакете истошные вопли, несколько шлепков, и это уже не вопли, а сплошной поток отчаяния. Дурацкое положение, тоска и безысходность, глупое животное перепугано таращится на высший разум. Пока я делаю коту соответствующие внушения, на лестнице появляется еще один персонаж-соседка, "божий одуванчик", и поясняет, что Лена только что ушла.
Может, кота передадите? В ответ старушенция запирается на все засовы.
Оставив в дверях гневное послание, ретируюсь, бесславно спускаюсь вниз, подъезд тиражирует непрерывную кошачью сирену.
Погода стояла тропическая, нестерпимая жара сменялась проливными дождями, и в этот раз, пока я тусовался в подъезде, налетел хлесткий ливень. Но могучий Гелиос разорвал тучи и властно накрыл землю своею эгидою, мир блистал в его лучах и согревался.
Разгоряченная вода теряла позиции, отступала обратно к небесам, воспаряя от асфальта легкими, едва уловимыми струйками. Подобно Афродите, рожденной из пены морской, в густом мареве насыщенного водой воздуха появилась богиня. Она шла по горячим лужам босиком, а в руках несла черные лаковые туфли и тяжелый пакет с продуктами. Богиня шла с рынка.
Июнь 1998 г.