Опер это не профессия, а состояние души. Глава 5

О, да вот и утро, вот и новый прекрасный день. Здравствуй солнце и бронзовый загар. Я лежал и медленно с наслаждением потягивался под нависшим надо мной куполом палатки. Ночь прошла прекрасно. Как ни странно, ночью ни кто не шарахался и ни кто не орал. Я выспался, и пора было вставать. Прислушавшись к окружающей меня действительности, я услышал, как мои новые друзья уже суетились возле стола на улице. В перед на встречу новому дню, и интересным историям. Я рывком откинул полу палатки и шагнул наружу. Возле палатки стоял Виталий, а Катерина на примусе кипятила небольшой чайник.
- Привет, - в голос произнесли супруги.
- Привет, с улыбкой произнес я.
- С чего начнем? - спросил Виталий. С моря, с кафе или небольшой, но приятной пробежки?
- А какие еще варианты, - с улыбкой спросил я.
- Да вариантов хоть отбавляй, главное что бы не песчаный карьер или стройка,  смеясь - ответил Виталий.
В это время согрелся кипяток, и мы принялись наслаждаться утренним чаем. Судя по всему настроение у нас  всех было замечательное. Да и как иначе, ведь отдыхать, не работать. Вот и Виталий уже с утра классику советского кино цитирует.
- И так, какие планы, а может осмотр достопримечательностей? – спросил я.
- Да вон с того утеса отличный вид на лагуну. На него можно зайти со стороны кафе, - ехидно улыбаясь, и подмигивая - произнес Виталий.
- Ну, кто бы сомневался? Конечно, на утес только через кафе. Какой базар среди воров, да милый!- искренне улыбаясь, произнесла Катерина, глядя на любимого.
- Что ты, что ты,- подражая киногерою Этуша, взмолившись произнес Виталий. Пойдем с нами или проведи нас тайными тропами мимо всех кафе, мы будем только признательны, - вновь подмигнул мне Виталий. А лучше, лучше давай их закроем и лишим отдыхающих глотка свободы и наслаждения, - с легкой иронией констатировал он.
- Ты сейчас до  дразнишься, с вами пойду, заодно тебя не бритого и не чесанного по фотографирую для будущего поколения, - с усмешкой произнесла Катерина.
- Ха – ха, как смешно, - не унимался, находясь в прекрасном расположении духа Виталий.
- Вот и ха -  ха, - подыгрывала ему Катерина.
- А, что есть тайные тропы? – поддержал я радушную беседу.
- Жена найдет! – не унимался юморить Виталий.
- Кто - то сейчас на песчаный карьер нарвется, - смеясь, произнесла Катерина.
 - А мы тебя дорогая сейчас на Японское море в Тихий океан отправим, - не унимался Виталий.
- Вообще – то пляжи Ливадии, где собственно сейчас мы и находимся, расположены в бухте «Петра Великого», возле города Находка. А бухта Петра Великого расположена в Японском море Тихого океана, ну что съел любимый! – засмеявшись и поглаживая руки, констатировала Катерина.
- Так ведь  об этом и разговор, умница ты моя, - сокрушаясь в смехе, проронил Виталий. Собственно к тому и пришли. Ну и ладно, все сыты и опрятно одеты? – спросил он. Готовность через пять минут, ждать ни кого не буду, опоздавшие сами виноваты!
- Вот -  вот пойди, переоденься, побрейся и расчешись, мой капитан, -  поддержала Катерина. А то твои потомки тебя не простят, за испорченные кадры и вид бухты.
- Как скажешь, адмирал сердца моего, - быстро бросил Виталий и рывком удалился в палатку.
Закончив все приготовления к фотосесии, проверив зарядки аккумуляторных батарей в фотоаппаратах, мы направились на утес. Хотя высота утеса и составляла метров  сорок пятьдесят над уровнем бухты, данное расстояние мы преодолели за неполных двадцать минут. Тропа была хорошо видна и натоптана,  как и российские дороги была не прямой, а серпантином. =====
- Вот это да, - на выдохе с восхищением произнес я. Нам открылся чудесный вид девственной природы бухты Петра Великого. Да какой вид, сказка да и только. Я всегда завидовал людям способным совмещать приятное с полезным. Вот есть же работа для души. Взять Баженова или Радзишевского и путешествуют в свое удовольствие и деньги зарабатывают. И все по заграницам, а ведь наша Россия не хуже. И уголков прекрасных сколько, и мест различных, что всегда удивят. Да сидя дома мы теряем и теряем эти прекрасные мгновенья наслаждения и единения с природой. Устроив фото сессии и вдоволь нафотографировавшись, мы спустились к морю. Искупавшись в теплых водах моря и позагорав, мы пошли на обед. Зайдя в  кафе, мы заказали обед. В ожидании заказанного стали наблюдать за отдыхом приезжих. При этом обмениваясь мнениями в отношении вновь прибывших.  Пытаясь угадать в них аборигенов и приезжих.
- Вон смотрите эти местные, - произнес Виталий.
- С чего ты взял, спросила Катерина, опережая мой вопрос.
- Да ведь все просто. Смотрите как они уверенно идут к самому удачному месту на пляже.
-А почему удачному, - спросил я.
- В этом месте самый хороший заход в море. Там меньше всего камней, - со знанием ландшафта дна ответил Виталий.
- Тебе от куда знать, - спросила Катерина.
- А я там пробегал в поисках хорошего дна, чтобы тебя учить плавать, - улыбнувшись, парировал Виталий. А так сами купались и видели, что дно конечно желало бы быть получше. Но на то и настоящая, а не искусственная природа в этой бухте. Хотя говорят, что хорошие пляжи здесь на Шаморе, песчаные и без гальки. Нужно будет как-нибудь съездить и посмотреть, в заключении предложил он. Вон смотрите, а вот и приезжие. Смотрите как в воду заходят с высоко поднимаемыми коленями, однозначно,- заключил Виталий.
- Откуда такая наблюдательность, - спросил я.
- По долгу работы приходится в место «службы» самому ногами работать, - ответил Виталий.
- Какой службы?- спросил я.
- В МВД есть отдельное подразделение, работа которого в этом заключается «таптуны» мы их называем, стал пояснять Виталий. Даешь им задание за человеком наблюдать вот они это и делают, при этом их цель не засветиться. У них даже удостоверения левые. А у нас в городе они горят, поэтому к нам ездят крайне редко. Вот нам операм и приходиться самим крутиться. У меня подсобники надо мной даже смеются.
- «Барабаны», уточняя спросил я.
- Так в кино говорят, ответил Виталий. Я их подсобниками называю.
- А в чем разница? – вновь спросил я.
- Разница большая, - не двусмысленно произнес Виталий. Ты как то спросил про оперские правила?
- Да - да очень интересно, - парировал я.
- Так вот проработав около двух недель в ОБНОНе под руководством Евгения Леонидовича, он вечером позвал меня к себе в кабинет. А предыстория нашего разговора с ним была такая. Уже две недели, как я абсолютно не устроенный официально т.к. были проблемы у меня с кадрами, я ходил исправно на работу. И две недели мы пасли точки сбыта наркотиков. В двухтысячном году у нас в городе  только мы знали пятьдесят четыре точки, где торговали «ханкой», «героином», «анашой», а сколько их было на самом деле уже и не узнать. Так вот уже две недели не было результатов. То на приеме наркоманы наркотики скинут. То нас в засаде срисуют и в разные стороны разбегутся, вообще все без результатов. Я подумал, что на меня грешат. И с чувством предстоящих объяснений я зашел к Леонидовичу в кабинет. Правда я и не ожидал, зайдя в кабинет, там находился и Андреевич. На столе лежала закуска, а в кабинете стоял четкий запах алкоголя.
- Заходи - заходи , - произнес Леонидович. Андреевич за мной закрыл дверь и указал на стул возле стола. Я послушно сел.
- Не переживай не твоя вина, - вдруг произнес Леонидович. Присаживайся поговорим.
- А какая моя вина, - переспросил глядя на Леонидовича я. При этом я так почувствовал его взгляд на себе. Такое ощущение было, что под рентген попал.
- Ладно успокойся, выпьешь? – не с того не с чего произнес Андреевич.
- А, что можно, рабочий день закончился, - произнес я.
Андреевич достал уже открытую бутылку коньяка «Белый аист», и разлил нам по стопкам. Вот приехали, понеслись мысли в моей голове. И что дальше думал я. Что должен в такой ситуации делать я. Ладно у Андреевича дома, как раньше, а сейчас я вроде как подчиненный, - мысли летали в моей голове.
Ну, давайте за удачу! – поднял тост, Леонидович. Мы, чокаясь выпили и закусили лимоном. Запомни Виталий три основных правила опера, и ни когда не забывай. Это уже твоя жизнь и как начнешь, так и жить и работать дальше будешь. Первое – «Ни когда не бей жулика, как бы ты к нему не относился, для раскрытия преступлений головой думать нужно, это главное». Понимаешь ведь информация, не всегда бывает правильной, а может и простой проверкой быть.
- Как проверкой, - поинтересовался я.
- Вот пример, - произнес Андреевич: принесет тебе «Сорока» информацию, а она блеф. Ты жулика выхватишь, уверенный в его вине, а он не виноват или его свои на стукачка проверяют. И ты в минусе и возможно будущего конфидента спалил. А будешь его бить ни к чему хорошему это и не приведет если он не виноват. А выйдя от тебя он среди своих скажет, что ты «мертвый», и кроме как кулаками больше ни чего не можешь. И слава сразу по тебе дурная, да и уважения к тебе ни какого не будет. Таких не уважают и мусорами зовут, их и без тебя достаточно. А к тебе уже и с искренним разговором из жуликов ни когда не придут. А главное в нашей работе это искренность тех кто по другую сторону баррикад. Не будет «сорок», так и будешь до пенсии кулаками махать. Да и рано или поздно до махаешься или посадят или поймают где ни - будь и голову проломят. Силу уважают многие, но не далекого ума эти люди. Нужно, что бы как человека и опера уважали. Это в кино показывают, что ментов боятся. На само деле нет. У них прав на тебя гораздо больше, чем у тебя на них по закону.
- Ну да, - согласился я.
 - Правило второе, - проговорил Леонидович:- « Уважай людей, как себя не смотря на их статус и положение, и научись слушать». Когда научишься слушать людей, многое они тебе расскажут, даже то о чем и рассказывать не хотели, и многое в преступлении будет понятным.
- Что значит слушать, -  спросил я.
- Будь внимательным к тому, что говорят. Не перебивай и как говорил Жиглов, найди общие с визави интересные темы. И по мимо своего преступления, они расскажут тебе про других жуликов и их преступления.
- Интересная мысль, – сказал я.
- Это не мысль, это годы опыта, - произнес Андреевич.
- Ну и третье правило, проговорил Леонидович: - Получил информацию, всегда рассчитайся с «сорокой», и не экономь, выплачивай все в полном объеме. И сорока к тебе будет относиться с уважением, что ты не «крысишь» и с большим интересом информацию носить будет. Причем больше чем раньше.
- И все, - спросил я.
- Да нет, конечно, запомни эти, они основные, - пояснил Андреевич. А остальные ты сам в ходе работы поймешь.
- И знаешь, а ведь они и в правду золотые эти правила, - констатировал Виталий. И немного задумавшись, ушел в себя. Давайте помянем Андреевича, вдруг предложил Виталий.
- А что с ним, - спросил я.
- Да опером он был до мозга костей. Вышел на пенсию и через полгода инсульт. Не хватало ему на пенсии работы. Ведь у нас каждый день кто - то новый в собеседниках, новые люди, новая информация. А на пенсии четыре стены и все. Вот и стукнуло Андреевича от скуки. Да мало сейчас таких оперов какими были Леонидович, Андреевич, Дерябин, Сухоруков, настоящими операми были. Всегда на помощь придут и не продадут за  очередную премию. А сейчас на пенсии и все успокоиться не могут. Вот поколение было, не за деньги за идею работали.  Как бы сказал Гете «Человека, меняющего свои воззрения из угождения первому встречному, мы признаем дрянным, подлым, не имеющим никаких убеждений». А они всю службу до пенсии операми как были, так и в жизни людьми и остались.
Интересные и немного непонятные постулаты для меня говорил Виталий. Да я согласен с ним и его учителями  в этой жизни с первыми двумя правилами. Людей нужно уважать  как себя и не желать им чего себе не желаешь, но ведь как быть с детоубийцами, насильниками, потрошителями. И в чем -  то я колебался и сомневался. Да и спорные моменты были. Я не думаю, что каждый из преступников в ходе доверительной беседы каяться будет. Да, нет конечно, а когда с ними как с детьми откуда результат и чистосердечное признание? Все это гуляло в моей голове. Слушая внимательно Виталия, я даже забыл про принесенный нам ранее обед, который к концу рассказа успел остыть.
- Ну, что наелись, - спросила глядя на нас Катерина.
- Да, вот и пообедали, - констатировали мы.
- Давайте заберем с собой, - предложил я. Потом съедим.
Мы сложили в контейнеры так и не тронутую нами еду. И направились к палаткам. По дороге зашли в одно из многочисленных кафе, где приобретя пива и вина, побрели задумавшись к палаткам. Народ все прибывал и прибывал. И было ощущение, что не пройдет и двух часов, как яблоку негде будет упасть. Придя на наше лежбище, мы положили несостоявшийся обед в сумку холодильник, что – бы не испортить. Да мне в очередной раз повезло благодаря моим спутникам, иначе, где бы я все хранил. Было около четырнадцати часов и солнце находилось в зените. Стояла невыносимая жара и мы открыв пиво и вино смакуя находясь в тени палатки, принялись нежиться и расслабляться.
Собравшись мыслями я спросил у Виталия:-«И что правда только три правила, а ведь у того же Глеба Жиглова по сценарию Говорухина их было шесть», - вспоминая фильм сказал я.
- Да нет конечно, это же основные, - пояснил Виталий. Ну вот смотри пример, беру я жулика по краже, а входе разговора он мне предлагает в место его одного преступления три грабежа за его знакомым.
- Ну всех в оборот и все, высказал я свое мнение.
- А как, ты второго возьмешь, когда все детали совершенных им преступлений не знаешь, - произнес Виталий. А вдруг проверяется, или вообще бред. Вот и нужно уметь зерна от плевел отличать. Поэтому проверяешься и если информация в цвет, то про преступление первого забываешь, т.к. договорились, а второго в оборот. Да и к той краже уже не вернешься так в глухарях и останется. Слово держать нужно. Иначе с тобой ни кто дело иметь не будет. Вот у меня один и случаев  моя сорока мне за двенадцать квартирных краж рассказал, а раскрыть я их так и не смог.
- Почему? – откровенно не понимая, вырвалось у меня.
- А там все кражи у военных были. Наводчиком на кражи за десять процентов от выручки прапорщик один был. Так он специально к себе офицеров домой приводил и пьянствовал с ними, а в это время отзванивался поддельнику моей сороки и тот путем подбора ключа выносил из квартир все ценное. А сорока только единственный знал, т.к. товар по барыгам сбывал. Вот и все кого дергать, жулика тогда мой сгорит, прапорщика так им военная прокуратура, а не МВД бы занималась и все бы умерло. Вояки свой мусор ни когда не выносили наружу. Мы за ними изнасилования три раскрывали, так  в их прокуратуре все и умирало. Поэтому смысла не было ни какого, а человека засветил бы. И все конец моей оперативной карьере. Если опер сороку сдал, знали бы все жулики через день. И все, кто с таким опером работать будет. Вот много, что знаешь, а то тут не так, то там не то. Но самое обидное, когда некоторые во вред службе это делают, себе на  икру зарабатывают.
- И такие есть, - с удивлением спросил я.
- Есть, но их быстро вычисляли,  и с почестями на гражданку отправляли по собственному желанию. Такие не задерживаются, их свои же жулики нам сдают. Ведь  спокон веков жулики и менты в одной связке идут. Беспредел ни кому не нужен, ни им, ни нам.
- И что сними дальше было, спросил я.
- Кто увольнялся и восстанавливался где-нибудь в другой области, а кто и вообще про МВД забывал. Вот у нас один в уголовке был, один троих детей растил. Жена загуляла и бросила, мы как могли помогали. А потом во время гулянок деньги и телефоны пропадать начали. Сначала думали, что тратили или оставляли где. Как то  он на работу с утра не вышел, мы к нему домой, а у него на столе два наших телефона лежат. Ну и все уволился.
- Верится с трудом, - произнес я. А как же оперская дружба и братство? – не здавался я.
- Все есть, но как говориться в каждом стаде есть паршивые овцы. Дружба — самое необходимое для жизни, так как никто не пожелает себе жизни без друзей, даже если б он имел все остальные блага цивилизации,- вывел очередную формулу Виталий .
- Так инструктор по плаванью, я научусь плавать или нет? – спросила Катерина.
- Да конечно милая,- согласился Виталий. Пойдемте искупаемся.
- Вы идите, а я в блокноте почеркаюсь, - сообщил я.
Переодевшись Виталий с Катериной взяв полотенца пошли к морю.
Я достал свой блокнот и стал записывать рассказанное мне Виталием. Вспоминая все, что рассказал мне Виталий я цитатами начал записывать в блокнот. При этом  я не представляя на тот момент, что мне понадобится, а что нет я стал записывать услышанное. Больше всего меня напрягали цитаты и высказывания оппонента. Благо своей профессии я изначально был научен записывать на диктофон то, что не возможно запомнить. Я прокрутил запись диктофона на начало и был приятно удивлен. Что аккумуляторные батареи заранее купленные мною работали как часы. Ну это самое главное, а по приезду домой я уже разберусь, что указать в книге, а что нет. Главное было сохранить высказывания и цитаты, в их первозданном виде. Так сказать из первых уст. И кто мог подумать, что мой отдых станет на столько приятным и в то же время поучительным. С массой впечатлений и я надеюсь спором в некоторых вопросах в будущем. Да мне хотелось больше узнать про работу оперативников. Многое для меня было отчасти не понятным, но ведь в этом и прекрасны все профессии рожденные человечеством. Так погрязнув в своих мыслях и периодически прослушивая запись на диктофоне, я в блокноте делал необходимые пометки и записи. Время за моей так сказать писательской работой пролетело быстро. И примерно через час на горизонте нашего бивака я увидел своих друзей. Они шли и радостно смеясь, были воплощением счастливой семьи, и я искренне был за них рад. А ведь как я надеюсь, где то и моя судьба меня ждет. И у нас все будет хорошо.
- Ну вот, а ты боялась, - радостно говорил Виталий.
- Конечно час из воды не отпускал. Не захочешь так плавать научишься.
- Что случилось, - поинтересовался я.
- Он Костя, меня в воду затащил, и пока я не поплыла, из воды не выпускал, - игриво пояснила Катерина.
- Но поплыла же,  -  смеясь, проговорил Виталий.
- Поплыла – поплыла, уставшая сказала Катерина. Думала там и останусь, тиран и узурпатор, -  смеясь и глядя в глаза суженому, проговорила Катерина.
- Нет худа без добра, - поддержал я их.
-  А чем ты занимался, как то в голос спросили они меня.
- А, я прокрутил диктофон и пару записей в блокнот для книги сделал, - сказал я. Сейчас поменяю батареи и можно продолжать историю жизни.
- Ты действительно хочешь написать книгу Костя? – вновь поинтересовался Виталий. А я думал так все в шутку.
- Да почему нет. Я думаю все получится.
- О, кей, пусть будет, как будет.