Возврат отцовского долга

     Солнечным июньским днем Отто Шнадер вышел из Берлинского университета в прекрасном настроении - сдан последний экзамен на медицинском факультете и отныне он стал врачом, о чем мечтал еще со школьной скамьи. Встретившая его Герда радостно кинулась к нему:
     - Ну, можно поздравить Вас, господин доктор?
     - О, да, - ответил он. - И радостно, и грустно. Пойдем в кафе, перекусим, а то я, кажется, от волнения проголодался.
     Молодые люди устроились за столиком, выставленном прямо на тротуаре знаменитой Унтер-ден-Линден.
     - Трудно было? - спросила девушка.
     - Как сказать... С одной стороны, не легко. С другой - то, что меня погоняли по всему курсу, убедило меня самого, что я не напрасно протирал скамьи в аудиториях. То, что я правильно ответил на все вопросы,дает мне уверенность, что я не растеряюсь при приеме пациентов.
     - Вот и хорошо. Ты у меня молодец! - Герда поцеловала жениха в щеку. - Какие планы на будущее?
     - Дома обсудим. Приходи сегодня вечером - познакомлю с мамой и поговорим о нашем с тобой будущем.
     - Ты уверен, что у нас с тобой общее будущее?
     - Ну, если ты против..., - начал было парень, но Герда зажала ему ладошкой рот.
     - Дай мне поесть, - Отто нежно отвел ее руку. - А то рухну от голода и ты станешь несостоявшейся вдовой.
     - Если ты будешь так много есть, тебе придется хорошо зарабатывать, - засмеялась Герда, откинувшись на спинку стула.
     - Main Gott! К счастью, медики неплохо зарабатывают в нашей стране, - улыбнулся и парень. - Слушай, а может быть нам уехать куда-нибудь в Африку лечить больных чернокожих?
     - Нет уж, - отмахнулась она. - Там схватим еще какую-нибудь гадость, а я еще пожить хочу и родить тебе ребенка.
     - Или несколько, - засмеялся Отто.
     - А ты хочешь собрать команду?
     - А почему бы и нет?..
     - Там видно будет, - посерьёзнев, ответила Герда. - Извини, я должна бежать на работу - отпросилась встретить тебя.
     - Много больных?
     - Не очень, но...
     Герда поцеловала жениха и поспешила в больницу, где она работала медсестрой.
     Вечером того же дня Отто встретил девушку с работы и они сразу направились в гости к Отто.
     Их встретила пожилая мать Отто фрау Эльза. Она оказалась веселой и приветливой женщиной. Увидев Герду, она с улыбкой произнесла:
     - Наконец-то этот скромник решил познакомить мать со своей избранницей. Он очень много рассказывал мне о вас. И расхваливал, но у него недоставало слов описать, насколько вы очаровательны.
     - Спасибо, - поблагодарила Герда за комплимент.
     - Вы с работы? Отто рассказывал, что вы тоже медик, - продолжила фрау Эльза.
     - Она голодна, - улыбнулся Отто, глядя на обеих женщин. Ему было приятно, что невеста понравилась матери.
     - Вы отдохните пока, а я все приготовлю, - сказала хозяйка, выходя на кухню.
     Вскоре вся троица сидела за столом, а когда обед закончился, Отто взялся убирать и мыть посуду, а Герда вместе с его матерью устроились в креслах и начали обычный и бесконечный женский разговор.
     - Простите, фрау Эльза, это отец Отто? - спросила Герда, указывая на висящий на стене портрет седовласого человека.
     - Да, это он, - со вздохом ответила хозяйка. А потом решилась говорить: Он умер четыре года назад.
     - Болел?
     - Во время войны он служил обер-лейтенантом СС. В то время нельзя было не служить. Мы все, немцы, были словно зомбированы Гитлером. Нам тогда казалось, что этот "гений" несет нам немыслимое счастье, что мы действительно "высшая раса", "арийцы"...
     - А где он воевал?
     - В России. А русских считали отсталыми людьми, недочеловеками. Это уж позднее, когда война закончилась, он изменил свое мнение о славянах. Этот несчастный народ, как это не ужасно, даже во время войны находился в фактическом рабстве, за всю свою историю так и не побывав свободным. Рабство при царях, еще худшее рабство при большевиках...
     Вальтер видел, что творили наши солдаты и офицеры с мирным славянским населением. Когда он рассказывал, у меня волосы на голове шевелились. И он чувствовал себя виноватым, хотя не расстрелял ни одного мирного жителя. Очень переживал, хотя война давно уже закончилась и можно было успокоиться.
     - Знаешь, он даже несколько раз ездил в Россию в места, где воевал, - вступил в разговор Отто.
     - Зачем? - спросила Герда.
     - Его постоянно угнетала вина за то, что он был непосредственным участником этой бойни, - вздохнув, ответила фрау Герда. - А ездил, чтобы возложить цветы к могилам советских солдат, поскольку считал себя косвенным виновником их преждевременной смерти. И каждый раз, возвратившись оттуда, болел, жалуясь на сердце. Собственно, в какой-то степени Отто и пошел учиться на врача, чтобы поддержать отца. Да, как видишь, не успел...
     - Вы ездили вместе с ним? - спросила Герда.
     - И да, и нет, - ответила фрау Эльза. - Дважды даже Отто брали с собой.
     - А как же языковый барьер?
     - Ну, ты же знаешь, что во времена ГДР у нас было много русских, - охотно ответила хозяйка. - Вальтер работал в какой-то русской конторе и, естественно, выучил русский язык. Он научил и Отто...
     - Ты говоришь по-русски? - Герда удивленно посмотрела на жениха.
     - Ну, не очень свободно, но объясниться могу, - ответил он.
     Потом, посмотрев на мать, вдруг сказал:
     - Ты знаешь, у нас от отца остались кое-какие вещи, сохранившиеся еще с военного времени.
     Встав, он подошел к комоду и, выдвинув один из ящиков, достал оттуда пакет. Из пакета вынул фотографию и передал ее Герде.
     - Что это? - спросила она.
     - Это русский город Харьков, где некоторое время служил мой отец, - ответил Отто.
     - Ты был в нем?
     - Был, - просто ответил Отто.
     - Но он не выглядит разрушенным, - удивилась девушка. - Совсем мирный город. Люди ходят в магазины, хорошо одеты. Обычно нам показывают развалины.
     - Да нет, отец рассказывал, что когда наши входили в город, они заставляли местных жителей убирать развалины - ведь им самим приходилось жить и работать в нем. Зачем же в грязи жить?
     - Знаешь, а город выглядит совсем мирно, - продолжала удивляться Герда. - А что еще осталось со времен войны?
     Выдержав небольшую паузу, Отто вытащил из пакета и разложил на столе
фашистские регалии.
     - Что это? - удивленно спросила девушка.
     - Крест - "За военные заслуги" второго класса, а это - знак отличия о ранении.
     - Он был ранен?
     - Дважды, - ответила за сына фрау Эльза.
     - Как же вы не боялись хранить все это?
     - Конечно опасались, - ответила вдова. - Я даже предлагала выбросить это, чтобы не было неприятностей. Но Вальтер все время повторял мне: "Время обычно выветривает из памяти прошлое, в том числе и позорное. А я не хочу этого забывать. И пусть они напоминают и мне, и Отто, и будущим внукам, какое пятно лежит на всех нас, и повторять этого нельзя ни в коем случае".
     Все замолчали, словно окунулись в это самое прошлое. Наконец, фрау Эльза заговорила:
     - Знаете, Герда, перед самой кончиной Вальтер позвал Отто и попросил его, как только он станет врачом, непременно поехать в Россию и поработать там хотя бы некоторое время.
     - Зачем? - удивилась девушка.
     - Он надеялся, что тем самым сын хоть как-то искупит вину отца перед русскими, - ответила женщина.
     - Но отец воевал там не по своей воле, - пожала плечами Герда.
     - Это не оправдание, виновна вся наша нация.
     - А ты что думаешь? - спросила Герда жениха.
     - Надо поработать здесь пару лет, набраться опыта, - нехотя ответил он. - А потом буду решать.
     - Будем решать вместе, - сказала она и поцеловала Отто в щеку.
     Глядя на эту милую сцену, фрау Эльза улыбнулась, радуясь за молодых.

     Проработав два года в одной из Берлинских клиник, Отто заговорил о поездке в Россию, тем более что с этой страной наладились почти дружеские отношения. Вопрос о поездке в восточную страну обсуждали на семейном совете.
     - Я обратила внимание, как много русских специалистов, в том числе и медиков, переехало к нам в Германию, - сказала Герда. - У нас в клинике говорили, что сейчас у нас ощущается недостаток медперсонала, поэтому, видимо, русские и едут к нам, чтобы выручить нас. Это хорошо, что они не помнят зла, которое мы принесли им в свое время.
     - Я я заметила, что в магазинах русские эмигранты и туристы легко расстаются с деньгами, - заметила фрау Эльза. - И потом по телевизору я видела красивые города. Кстати, а на какое время вы намереваетесь поехать? Вы уж, пожалуйста, не оставляйте меня одну надолго.
     - Мне представляется, что лучше ехать в небольшие города, где должны быть вакансии врачей, - в задумчивости проговорил Отто.
     - Правильно, - согласилась с ним Герда. - В столицах нехватки врачей не должно быть.Лучше выбрать небольшой городок, где живет простой народ. А потом мне понравился тот маленький и чистенький городок, который ты показывал мне на фотографии.
     - Что вы планируете предпринять в ближайшее время? - спросила мать Отто.
     - Начнем с того, что пойдем в российское посольство, узнаем, с чего начать, - ответил сын.
     При первом посещении посольства их удивило то, что дипломатические работники долго не могли понять, почему вдруг немцы решили работать в России, когда все толковые отечественные спецы стремятся, наоборот,сбежать из страны. И когда молодые люди выходили из кабинета чиновника, Герда боковым зрением увидела, как тот, с кем они только что беседовали, посмотрел на соседа и покрутил пальцем у виска.
     На удивление молодых специалистов, оформление  необходимых документов и разрешения на работу заняло более полугода. Для проживания и работы им предложили несколько городов, но они выбрали небольшой поселок городского типа в N-ской области.
     Загрузив под завязку свой "Ауди", они выехали в чужую для них страну и, благодаря письму из посольства, более или менее миновали таможню, правда, оставив там несколько упаковок лекарств, то ли не указанных в декларации, то ли запрещенных к ввозу.
     Поездка проходила без каких-либо осложнений, и Герда с любопытством смотрела из окна автомобиля на огромные просторы новой для нее страны, на темные леса, высокой стеной стоящие по обочинам, на стоящих вдоль дороги торговок, предлагающих продукты из собственного хозяйства, пошитые дома халаты и платья, даже валенки, хотя они были явно не по сезону.
     Все это восхищало и умиляло ее, и она время от времени просила мужа остановиться, чтобы осмотреть товар. Особенно ее удивляло то, что бабки, торгующие своим немудрящим товаром, предлагали попробовать творог, сметану, молоко, горячую вареную картошку с укропом и малосольные огурцы. Для нее это было ново и она с восторгом делилась своими открытиями с мужем.
     - Смотри, сколько здесь свободного пространства, свободной земли! Почему они ее не обрабатывают? Здесь же можно собирать огромные урожаи и кормить всю Европу, а то и половину мира!
     - Приедем на место, разберемся, - коротко бросал он. - Нам многое придется понять и взглянуть на этот мир другими глазами.
     Ночевать они остановились в небольшом городке, где им предоставили скромный однокомнатный номер с не менее скромной мебелью. Ванны или душа в нем не было, - туалет - общий на этаж, где дверок у кабинок не было.
     - Это что за ужас! - возмутилась было Герда, но Отто успокоил ее:
     - Привыкай ничему не удивляться и принимай все за романтическое приключение. Мы еще много чего необычного для себя увидим...
     - Ладно, - согласилась жена. - Представим себе, что мы попали в джунгли.
     В поселке, куда они прибыли в первой половине дня, молодые специалисты обратились в мэрию, где их направили сначала в один кабинет, потом во второй, в третий, спуская вниз по административной пирамиде.
     Именно у третьего кабинета им пришлось отстоять небольшую очередь, после чего из приняла чиновница довольно сурового вида. Но узнав цель прихода визитеров, заулыбалась и нежно проворковала, повысив голос, рассчитывая, что так иностранцы поймут ее лучше.
     - А мы вас еще вчера ждали. Уже и квартиру приготовили. Вы уж извините, квартира однокомнатная, но со всеми удобствами.
     В кабинет заглянул какой-то старичок, но не успел он ничего сказать, как чиновница тут же превратила во властного аппаратчика и довольно грубо крикнула:
     - Не видите, что я занята с иностранцами? Закройте дверь.
     Снова перейдя на голубиное воркование, она обратилась к Отто и Герде:
     - Отбоя нет от этих просителей. Всем чего-то надо, а я не Форд.
     Причем здесь Форд, немцы не поняли, но на всякий случай закивали головами.
     - Сейчас я отвезу вас на квартиру, обустраивайтесь. А на работу выйдете, как только будете готовы. Я позвоню главному врачу и он за вами заедет, покажет ваше рабочее место.
     Когда они вышли в коридор, к чиновнице обратились люди, стоявшие к ней на приём, но она властным жестом остановила их:
     - Прием на сегодня закончен. Мне надо устраивать приехавших к нам иностранных специалистов.
     Посетители хотели было возмутиться, но магическое слово "иностранцы" остановило их - нельзя же позорить себя и страну перед иноземными гостями! Люди, опустив головы, стали молча расходиться и лишь молодые посетители довольно бесцеремонно разглядывали невиданных здесь приезжих из другой страны, словно из другого мира.
     Квартира, в которой им отныне предстояло жить, оказалась не очень большой, но, что обрадовало Герду, здесь была ванна в сносном состоянии и отдельный туалет.
     На первый взгляд, квартиру только что отремонтировали, оклеив стены какими-то невзрачными сумеречными обоями и собрана мебель из разных мест. Но, главное, у них теперь была крыша над головой, а обустроить интерьер Герда решила взять на себя.
     Чиновница, привезшая их, топталась посреди комнаты, без конца рассказывая, как много сделала именно она для того, чтобы гостям было удобно и приятно жить.
     Наконец, Отто понял, почему она не уходит и не дает им распаковать вещи и приводить себя в порядок. Он распаковал одну из коробок и, достав оттуда бутылку шнапса и небольшую коробку конфет, вручил их чиновнице.
     Та тут же расплылась в улыбке, стала бормотать: "Ну, что вы!", "Зачем?", но подарки взяла и тут же заторопилась то ли боясь, что немцы передумают и потребуют их назад, то ли спешила к подругам похвастаться.
     Два дня приезжие занимались обустройством быта, а на третий слегка взволнованные Отто и Герда поехали на новое место работы.
     Поликлиника, в которой им предстояло трудиться,представляла собой довольно приличное трехэтажное здание, огороженное металлическим решетчатым забором. Новые врачи поставили машину на стоянку и вошли в здание.
     Прямо напротив входа, рядом с раздевалкой, находилась регистратура, где скопилось человек тридцать пациентов. Разглядев сквозь стекло стеллажи с пухлыми личными карточками, Герда спросила мужа:
     - Здесь, видимо, архив?
     - Нет, - пояснил Отто. - Это регистрационные карты пациентов.
     - А почему это все не в компьютере?
     Отто не ответил. А люди, стоявшие в очереди и услышавшие незнакомую речь, разом замолчали и все, как один, уставились на необычных иностранцев. Их удивление было столь велико, что никто из стоявших в очереди не возмутился, когда Отто, минуя очередь, подошел к окошку и спросил:
     - Простите, где мы можем найти главного врача?
     - На втором этаже, кабинет 38, - ответила регистраторша и, едва немцы отошли, тут же схватила телефонную трубку телефона внутренней связи и затараторила:
     - Инна Федоровна, немецкие врачи пришли!
     Главврач пулей вылетела из кабинета и, едва не расталкивая толпящихся больных, ринулась вниз по лестнице.
     Поликлиника загудела, как улей. Врачи и медсестры, забыв о пациентах, горячо обсуждали новоприбывших коллег.
     Инна Федоровна, едва успевшая притормозить перед будущими своими коллегами, почему-то поздоровалась по-немецки:
     - Guten Morgen!
     - Guten Morgen! Sprechen Sie Deutsche? - удивленно спросила Герда.
     Не отвечая ей, Инна Федоровна гордо оглядела вытаращивших глаза пациентов и важно пригласила:
     - Прошу в мой кабинет!
     Уже в кабинете она спросила:
     - Чай, кофе?

     - О нет, спасибо, - отказался Отто. - Мы бы хотели сразу приступить к приему больных.
     Инна Федоровна начала объяснять историю появления их поликлиники и выдающуюся роль мэра в помощи при строительстве и приобретении оборудования и лекарств. Потом, сообразив, что говорит совсем не то, резко остановила словесный водопад, покраснела и пригласила их осмотреть выделенный им кабинет.
     Он находился на том же этаже и представлял собой небольшую, явно недавно отремонтированную чистую комнату, в которой стояли новый письменный стол с настольной лампой, белый шкафчик со стеклянными дверцами, кушетка, обитая клеенкой и три табуретки. В кабинете было душновато и слегка пахло то ли свежей краской, то ли еще чем.
     Инна Федоровна открыла окно, чтобы впустить свежий воздух и, увидев сидящую во дворе медсестру, крикнула:
     - Лиза, поднимись сюда.
     Пока та поднималась, главврач пояснила:
     - На первых порах я приставлю к вам нашу лучшую медсестру - она поможет вам свыкнуться с нашими порядками и пациентами.
     - Простите, а компьютер? - спросил Отто.
     - Компьютер? - удивленно вскинула брови Инна Федоровна. - Зачем?
     - Как зачем? Заносить данные о пациентах, - просто ответил молодой врач.
     - Мы все заносим в амбулаторную карту больного, - ответила главврач, удивившись странным требованиям немцев.
     Отто и Герда переглянулись, но не сказали ничего.
     В эту минуту в кабинет вошла медсестра. Судя по лицу, это была измученная женщина лет тридцати с грустными, но умными глазами.
     - Лиза, это наши новые врачи из Германии, с которыми тебе придется поработать до тех пор, пока они не освоятся у нас. Помоги им.
     - Хорошо, - просто ответила та.
     - Ну, желаю удачи, - сказала Инна Федоровна. - Извините, дел много. Лиза вам поможет и объяснит, что к чему.
     Больные, столпившиеся в коридоре, услышали, как рассерженная главврач бормотала себе под нос: "Компьютер им подавай!.. Баре какие... А то мы не знаем, что с компьютером и дурак сможет работать..."
     Оставшись одни в кабинете, Отто с доброй улыбкой обратился к Лизе:
     - Мы можем называть просто по имени?
     - Конечно, - просто ответила она.
     - Спасибо вам, что согласились помогать нам, - сказал Отто. - И у нас к вам будет личная просьба: вы не могли бы помочь Герде выучить русский язык? Нет, нет, не учить ее - этим займусь я, а просто почаще разговаривать с ней, ведь вы, женщины, любите общаться...
     - Хорошо, - наконец-то улыбнулась Лиза.
     - А сейчас, чтобы не терять времени даром, - продолжил он, - я предлагаю посмотреть карточки тех, кто записался на прием. Нужно заранее подготовиться...
     - Хорошо, я принесу их их регистратуры, - ответила Лиза, выходя из кабинета.
     Видя смущение Герды, Отто спросил:
     - Ты чем-то недовольна?
     - Нет, - ответила та. - Просто все очень необычно...
     - Ничего, привыкай. Это другой мир, другие люди, другие обычаи.
     - Я все понимаю, - пожала плечами Герда. - Только уж слишком велика разница. 
     Когда Лиза принесла груду карточек, Отто начал просматривать их, переводя Герде основные сведения о пациентах.
     - Это все писали врачи? - спросил Отто Лизу.
     - Да, как обычно, - недоуменно ответила та.
     - Нет, так дело не пойдет, - категорично заявил доктор. - Лиза, вы не поможете нас проводить, мы хотим купить ноутбук для работы.
     - Конечно, - ответила женщина. - Пойдемте...
     По дороге Лиза рассказала о себе: оказалось, что у нее двое детей, муж пил и в настоящее время сидит в тюрьме, она планирует развестись с ним, поскольку от него нет никакого толка ни как от мужчины, ни как от отца.
     Весь оставшийся день Отто сидел за ноутбуком, перенося данные из личных карт в электронную память.
     Первой на прием пришла женщина лет шестидесяти, которая долго объясняла, что и когда у ней болит. И что подобные проблемы были и у ее матери. Затем она рассказала, что соседка, Марья Петровна, посоветовала ей принимать настой из набранных ею лечебных трав, каких, она не помнила, ей сначала полегчало, но потом боли в животе возобновились и сейчас стали переходить на сердце.
     - Хорошо, раздевайтесь, я вас послушаю, - терпеливо выслушав пространные словоизлияния, предложил Отто.
     Женщина неторопливо начала снимать с себя сначала шерстяную кофту, под которой оказалась легкая кофта, под ней ночная рубашка, но когда она принялась было стягивать с себя непомерно большой лифчик, Лиза вмешалась:
     - Это оставьте.
     Пациентка начала аккуратно раскладывать снятое белье на кушетке, после чего легла на него, заявив:
     - Доктор, я готова!
     - Пожалуйста, сядьте, мне надо послушать вас и со спины, - попросил тот.
     Герда широко раскрытыми глазами смотрела на эту сцену, едва сдерживая смех. И ее муж также сдерживался, чтобы не захохотать.
     Через полчаса прием первой пациентки был закончен и она вышла в коридор. Ее тут же забросали вопросами:
     - Ну, как он?
     - Этот немецкий доктор лучше наших?
     - По-русски говорит ли?
     Женщина с удовольствием включилась в беседу:
     - Толковый такой, внимательный. Всю меня осмотрел и все занес в свой компьютер. Теперя я у него на учете в этом самом компьютере. Не чета нашим. Что и говорить, вот они, западные-то доктора! Даже рецепт выписал, велел принимать лекарство, какое назначил.
     Она демонстративно потрясла рецептом, подняв его над головой.
     - Чего говорить, - тут же поддержала ее другая пациентка примерно такого же возраста. -Не напрасно по телевизору показывали: как кто серьёзно заболеет - сразу в Германию везут - там все вылечат!
     - Наши-то учились кое-как, и лечат кое-как, - размеренно проговорил                пожилой мужчина с седой головой. - Ходишь, ходишь, а толку... Одно вылечат - другая болячка вылезает...
     - Так это от возраста, - пытался защитить наших кто-то из очереди. - А потом мы ждем, когда уже невтерпеж и только тогда идем к докторам с запущенной болезнью. Что они могут сделать?
     - Ага, оне могут, а наши не могут, - взъярилась побывавшая на приеме пациентка.
     На следующий день едва ли не все явившиеся на прием пациенты просили, чтобы их направили именно к немецкому доктору. В коридоре столпилось столько народу, что побывавшие на приеме едва выбирались наружу.
     Но эту толпу, пробираясь, словно бульдозер, рассекла пожилая женщина, побывавшая вчера первой на приеме у немецких врачей. Не обращая на возмущенные крики, она прорвалась в кабинет и сходу напористо начала:
     - Доктор, вы выписали мне лекарство, а в аптеке сказали, что не знают такого и его у них никогда не было.
     Отто растерянно посмотрел на Лизу.
     Словно почувствовав неладное, к кабинету сквозь толпу пробилась главный врач Инна Федоровна.
     - Что здесь происходит? - спросила она Лизу. - Почему здесь столько пациентов?
     - Так регистратура направляет всех больных к нам, - устало ответила та.
     - А эта женщина что требует? - Инна Федоровна глазами показала на ворвавшуюся старушку с рецептом.
     - Ей выписали лекарства, какие не поступают в наши отечественные аптеки. И не поступали никогда.
     - Так, всех пациентов прошу выйти, - распорядилась главврач. И когда те вышли, она распорядилась: Господин Шнайдер, пройдите в мой кабинет. А вы, Лиза, передайте часть карточек другим терапевтам - пусть они займутся больными.
     Уже в своем кабинете Инна Федоровна обратилась к Отто:
     - То, что произошло с рецептами на лекарства, которых не бывает в наших аптеках - моя недоработка. Я не учла, что у вас, в Германии. другая система аптечного обеспечения. У нас в стране, к сожалению, все через..., в общем, все не как у людей. Вот, возьмите этот фармакологический справочник, где я отметила препараты, которые можно достать в наших аптеках. С помощью этого справочника вы всегда сможете подобрать заменители нашими отечественными препаратами.
     - Спасибо, - искренне поблагодарил Отто главного врача. - Откровенно говоря, я не ожидал такой коллизии и даже несколько растерялся.
     - Да вы не волнуйтесь, - улыбнулась ему Инна Федоровна. - Видите, сколько людей записалось к вам на прием? Значит, в вас поверили, а это - главное в нашей профессии. Ну, идите, работайте...
     - Спасибо, - еще раз поблагодарил Отто и вышел из кабинета.
     Остаток рабочего дня прошел спокойно и домой Отто и Герда вернулись еще засветло. Уставший молодой человек откинулся на спинку кресла и спросил жену:
     - Что это за сумку ты принесла?
     - Не знаю, - ответила та. - Лиза передала мне, сказав, что это презенты от больных...
     - Посмотри, - предложил он.
     Герда поставила сумку на стол и стала доставать из нее подарки, раскладывая их на столе. Это оказались коробка конфет, бутылка какого-то вина, банки с мёдом, вареньем, домашними консервированными огурцами, помидорами и пара конвертов, в которых находились деньги.
     - Господи, что это? - Герда непонимающе посмотрела на мужа.
     - Переходим на натуральное хозяйство, - засмеялся он. - Сложи это обратно в сумку, отдадим Лизе. Она живет очень небогато, ей это будет кстати.
     - Но это взятка! - возмутилась Герда.
     - Нет, это - благодарность пациентов, - возразил муж. - Мы же не выпрашивали все это.
     - Ну, не знаю, не знаю, - пожала плечами женщина. - Как-то непривычно...
     - Надо привыкать, - усмехнулся Отто. - Надо понять, что русские - люди отзывчивые, сострадательные и готовы поделиться, как они говорят, последней рубашкой.
     - Но мы не нищие, нам обещали платить зарплату, - продолжала настаивать жена. - Надо объяснить, что мы достаточно обеспечены и можем купить все самое необходимое.
     - Здесь это бесполезно, все равно будут нести.
     - Тогда я скажу Лизе, чтобы она все принесенное забирала себе - это ей нужней.
     - Делай, как хочешь, - Отто устало прикрыл глаза...

     По истечение месяца работы в один их дней Лиза сказала, что сегодня будут выдавать заработную плату. Отто и Герда, занятые приемом больных, попросили ее принести деньги в кабинет. Лиза несколько смутилась, но все-таки согласилась и вышла из кабинета. А через некоторое время она вернулась и вручила Герде и Отто конверты. Занятые приемом больной, они даже не заглянули внутрь их, а Герда положила оба конверта в сумочку.
     Уже дома, перекусив, она вспомнила о деньгах.
     - Ну, обмоем нашу первую зарплату здесь, - предложил Отто, открывая бутылочку привезенного с собой коньяка.
     Выпив, Герда вынула из сумки конверты и достала из своего несколько денежных купюр. Там было 4528 рублей.
     Пребывая в некотором недоумении, она открыла второй конверт. Там находилось 6820 рублей.
     - Что это? - растерянно спросила она мужа.
     Тот с не меньшим недоумением смотрел на разложенные купюры, не понимая, что это означает...
     - 11348 рублей или 378 евро, - быстро подсчитал он. - Это что: за день, неделю, за месяц? А Германии я получал почти 10 тысяч в месяц...
     - За квартиру и за коммунальные услуги я заплатила почти шесть тысяч. Остается меньше этой суммы. На них же невозможно жить! Может быть, это какая-то ошибка?
     - Скорее всего, так, - ответил Отто. - Завтра с утра зайду к Инне Федоровне, выясню.
     Но утром главврача на месте не оказалось - она уехала на какое-то совещание. Только в конце рабочего дня, закончив приём, Отто вместе с Гердой зашли к главврачу.
     - Садитесь, господа, - пригласила она. - Вы проработали у нас месяц и уже завоевали авторитет, больные так и рвутся к вам на прием. Молодцы, вот бы так все работали, как вы...
     Она прикрыла лицо руками, а когда отняла их, заговорила снова:
     - Знаю, почему вы у меня. Поразила величина заработной платы?
     Подумав немного, Инна Федоровна наклонилась к сейфу, вынула из него два листа бумаги и положила их на стол перед Гердой и Отто.
     - Это должностная инструкция по начислению заработной платы, которой я должна руководствоваться, - нехотя сказала она. - Она под грифом "Для служебного пользования" и я не имею права показывать ее врачам. Но вы у нас - люди особенные. Смотрите: стоимость приема одного пациента оценивается в 35-60 рублей. Из этой суммы непосредственно врачу начисляется только 12-15 процентов. Посчитайте, сколько вы приняли больных и получите именно ту сумму, которую вам выдали на руки.
     - И это все? - спросил пораженный Отто.
     - Нет, сегодня и завтра я распределю фонд главного врача, с помощью которого стимулируется качество работы. Возможно завтра вы получите премию.
     - И сколько это? - поинтересовался Отто.
     - Примерно треть от вашего месячного заработка, - ответила главврач.
     - И всё? - спросил Отто.
     Инна Федоровна ничего не ответила, а только пожала плечами.
     - Но это меньше, чем у нас платят пособие по безработице. Как же вы выживаете? У себя я получал в переводе на ваши деньги около 400 тысяч рублей.
     - В год? - равнодушно спросила Инна Федоровна.
     - В месяц!
     Инна Федоровна приоткрыла рот и долго смотрела на обоих посетителей. Потом, когда пришла в себя, тихо спросила:
     - Так зачем вы сюда приехали, господа? Все в России, у кого есть возможность, бегут на запад, а вы... Не понимаю...
     Она убрала бумаги в сейф и попросила:   
     - Я вас очень прошу не рассказывать коллегам об этих инструкциях, иначе меня могут уволить с работы.
     - Да, конечно, - пообещал Отто и вместе с Гердой они вышли из кабинета.
    
     Через несколько дней семья на своем "Опеле" катила на родину в Германию.
     - Они же живут, словно в рабском обществе, - не переставала возмущаться дорогой Герда. - Сколько пережили они во время войны и вот им такая награда.
     - Их снова оккупировали, - мрачно проговорил Отто. - Только теперь это сделали собственные враги, которых называют олигархами и миллиардерами...
     - Ладно, совесть твоя чиста перед покойным отцом, - примирительно проговорила Герда. - Мы поработали, сколько могли, но добровольно пребывать в этом рабстве, извините...
     Отто не ответил ничего...