На приеме

               
                Валерий Недавний

                На приёме
               
      Пётр Сергеевич сидел в коридоре, у двери кабинета врача, ожидая свой очереди. Рядом с ним на скамейке сидели пожилая женщина и паренёк лет двадцати. Кося взглядом на толстые подшивки медицинских карт в руках своих соседей, чувствовал себя непривычно. Признаться, он забыл, когда в последний раз был в поликлинике. На заводе у них был свой медицинский пункт. Там он проходил медосмотры, и, как донор, частенько сдавал кровь. И на этом все его контакты с медиками оканчивались. Отсутствие у него на руках  подобного «фолианта» смущало и делало неуверенным в себя. Ещё в регистратуре, девушка регистратор перебрав картотеку и не найдя его карточку удивлённо спросила:
 - Вы разве у нас в первый раз?
 - Был, наверное, лет двадцать назад, когда оформлялся на работу, - ответил он. – А точно и не помню,  видите ли, у нас на заводе свой медпункт. Если нет карточки, выпишите мне направление к терапевту.
В свои пятьдесят шесть лет Пётр Сергеевич к врачам обращался лишь в исключительных случаях, когда «прижмёт». Он и сегодня не пришёл бы в поликлинику, если-бы не настояла жена.
 - Дайте мне ваш полис.
Он протянул девушке полис. Регистратор развернула его и скептически усмехнулась.
 - В чём дело? – встревожился Пётр Сергеевич, почувствовав неладное в её усмешке.
 - Эта страховая компания неплатежеспособна и ваш полис филькина грамота, - взглянула ему в лицо девчушка. – Но я все, же выпишу вам направление к участковому терапевту.
 - А это бесплатно, или за деньги? – осторожно поинтересовался он, помня курьез, случившийся с ним года два назад.
Тогда он пришёл в свою поликлинику, к которой был закреплён, но в которой никогда не бывал. Его приятно удивила новая и добротная вывеска. Да и вход в поликлинику был почему-то перенесён в левое крыло здания. Эту двухэтажную пристройку к их поликлинике возвели довольно быстро.
«Наконец власти взялись за медицину» - разглядывая все эти новшества, радовался  он переменам. Однако в хорошо отделанной и обставленной новой мебелью регистратуре ему сказали их поликлиника платная. Это был шок для него. Выйдя наружу, Пётр Сергеевич отправился домой. В пути встретил своего коллегу по работе. Разговорились. И он посетовал ему на новые порядки.
 - А ты, в какую поликлинику ходил? – спросил Петра Сергеевича товарищ.
 - Как, в какую? В свою, девятую, в которой приписан по месту жительства…, - недоуменно взглянул Пётр Сергеевич на друга.
 - Так она для состоятельных пациентов. Там только за «бабки» принимают. Им дали пристройку левого крыла здания, а правое крыло отвели под нашу, третью, участковую поликлинику. Вот туда тебе и надо было идти корифан, - насмешливо посмотрел на него товарищ.
 - То-то я смотрю там новая вывеска, третья поликлиника.
Всё, ожидание врача, издержки страховой медицины, сознание того, что, сидя здесь у двери кабинета, он теряет время, которое мог бы использовать, работая на дачном участке, угнетало Петра Сергеевича. В это время к двери подошла женщина, вытащила из сумочки ключи и открыла дверь кабинета.
Едва за ней закрылась дверь, как тетка, сидевшая рядом с парнем, склонилась в его сторону:
 - Вечно эта Одинцова опаздывает, - недовольно проворчала она. – Вот увидите, ещё минут десять будем ждать. Пока не на фуфырится принимать не станет. – И не стесняясь парня, заговорщицки ему шепнула: - А мужиков страсть как любит.
Выдав это, соседка сложила руки на коленях, тяжко вздохнула и откинулась спиной на стену.
 - Заходите, - напомнил Петру Сергеевичу паренёк, кивнув на дверь кабинета.
 - Пусть переоденется, приведёт себя в порядок, - возразил он парню, понимая упущенного времени всё равно не наверстать.
Однако предсказания тётки не сбылись. Вскоре из-за двери послышался приятный женский голос:
 - Входите!
Пётр Сергеевич встал и вошёл в тесненький кабинет. Присел у стола на стул, указанный хозяйкой кабинета, и оказался лицом к лицу с кареглазой шатенкой. Белоснежный накрахмаленный халат плотно облегал её стройную фигуру. «Лет тридцать шесть, а может тридцать девять, не больше» - определил он возраст этой, как говорила тётка, любвеобильной дамы. Отметил приятные черты лица, родинку над верхней губой, некоторую полноту, делающую её привлекательной. Удивило отсутствие следов косметики присущих женщинам этого возраста. Взгляд невольно задержался на глубоком вырезе платья, из-за которого проглядывала полная грудь хозяйки кабинета. Казалось малейший наклон, движение и она выскользнет за пределы выреза.
 - На что жалуетесь?
 - Вторую неделю покалывает в области левой груди, - смутясь, что его как мальчишку застали за созерцанием женских прелестей, ответил Пётр Сергеевич. – А когда делаю резкие движения, болью отдаётся под лопаткой.
Слушая его Одинцова, слегка кивала головой в такт его словам.
 - Раньше болели? – её выразительные глаза внимательно смотрели на него, не скрывая интереса.
 - Нет! – выдержав взгляд терапевта, отрицательно мотнул головой Пётр Сергеевич. Он уже жалел, что пришёл на приём, чувствуя в этой ухоженной и привлекательной врачице женщину, жаждущую к себе внимания, а не целительницу. В отличие от своих коллег, которые бы на её месте уже осмотрели, прослушали его, она лишь задавала ему вопросы.
  - Так ли уж не болели? – откинувшись на спинку стула, располагающе улыбнулась ему.
Молчать, на её подкупающую, обворожительную улыбку было бы глупо и он, смущёно, признался:
- Разве что в детстве.
 - Вот видите, - оживилась Одинцова. – А говорили: - Нет! Выкладывайте, чем болели и когда? – придвинулась она к столу, снимая с груди стетоскоп. – Слушаю вас.      
 - Лет восемь назад у меня почки сбой дали, - сам того не желая, разоткровенничался Петр Сергеевич, не отрывая взгляда от матово-белых бугорков груди за вырезом платья. – Положили меня в краевую больницу на обследование. Ничего не нашли и вскоре выписали.
 - Что ж из столь подробного объяснения, - улыбнулась ему Одинцова, вдевая в уши наушники стетоскопа, вывода не сделаешь. – Она поднялась со стула, - Снимайте! – кивнула ему на  рубашку. - Я вас прослушаю.
Чтобы не выглядеть в глазах этой чертовки медлительным он втянул в себя живот и одним движением стянул с себя сорочку. Холодок диафрагмы стетоскопа коснулся его груди.
 - Дышите, не дышите, - перемещая диафрагму, командовала она.
С высоты своего роста Пётр Сергеевич заметил в пряди её волос пробивающуюся седину. Она не только портила головы хозяйки, но и придавала ей привлекательность. Сдерживая дыхание, старался не смотреть на вырез платья, за ним обольстительно белели полные груди. Одинцова наклонилась, и в поле его зрения попал завиток волос, торчащий из-под кружевного воротничка халата. Исходил он из ложбинки шеи и упрямо пробивался наружу.
 - Садитесь! – подтолкнула его к столу Одинцова. – Сейчас измерим артериальное давление.
Пётр Сергеевич сел, положил руку на стол и стал наблюдать, как она ловко оборачивает её манжеткой.
 - Расслабьтесь, - прижав руку в локтевом суставе к столу, усмехнулась его скованности Одинцова. -  Уж слишком напряжены. Поверьте, ничего плохого я вам не сделаю.
 В её насмешливом и чуть кокетливом тоне чувствовалась сила уверенной в себе женщины привыкшей привлекать к себе внимание мужчин. Смущённый её замечанием Пётр Сергеевич ещё больше зажался в себя. Наблюдая, как она качает грушу, следил за прыгающей стрелкой тонометра, испытывая желание поскорее убраться из этого кабинета. Освободив и сняв манжетку с руки, она ободряюще ему улыбнулась:
 - Давление в пределах нормы, лёгкие чистые. Скорее у вас остеохондроз.
Вписывая в бланк карточки, выданный ему в регистратуре, запись на мгновение прервала бег шариковой ручки:
- Кстати, откуда у вас такой загар? - пытливо взглянула на него. – Да ещё в начале весны, вы, что на море отдыхали?
 - В наше время только там и отдыхать, -  усмехнулся Пётр Сергеевич.
Понимал, ею двигало женское любопытство. И объяснять, что в их семье два дачных садовых участка которые в силу сложившихся обстоятельств, ему приходится одному обрабатывать, не стал. Так как  знал людям её круга вряд ли знакомо это занятие.
 - А кем вы работаете?
 - Раньше на инженерно-технических и руководящих должностях работал, - надевая сорочку, взглянул он ей в глаза, – а с развалом Союза  вернулся к прежней рабочей профессии, перевёлся в цех токарем. Теперь и времени свободного стало больше и заработок не меньше.
 - Да, времена! – убирая тонометр в ящик стола, вздохнула Одинцова. – Вы присядьте, а я набросаю вам перечень лекарств.
Кажется, налёт игривости сошёл с неё. Глядя на эту молодую женщину, вероятно имеющую состоятельного мужа или достаток вряд ли она испытывает, как её коллеги, материальное затруднение, которые получают зарплату с задержкой в несколько месяцев. Ей видимо, не знакома подработка, да и само понятие как выжить от получки до получки.
Заполняя бланк Одинцова, словно первоклассница, шептала названия лекарств. Закончив писать, вручила ему рецепт.
 - Импортные лекарства я не писала, - глядя ему в глаза,  говорила она, - только свои, отечественные. Они дешевле и по эффективности не уступают зарубежным аналогам.  Сколько таблеток принимать и когда, я указала.
Пётр Сергеевич сидел, словно на углях, не смея встать. Он мог бы поблагодарить её, попрощаться и уйти. Но закон вежливости удерживал, да и внутренне чувство подсказывало, что это не всё.
 - Как я вас поняла вы не любитель ходить по врачам, - загадочно улыбнувшись, Одинцова склонилась над столом, приблизившись к нему. – А не обратиться нам к народной медицине? Могу порекомендовать вам одну старушку, - приняв его молчание за согласия, предложила она.
Пётр Сергеевич ничего не понимал и удивлённо смотрел в карие, словно бездонный омут глаза своего участкового терапевта, стараясь не замечать ею груди. «Что это розыгрыш бабёнки, знающей силу женского обаяния. Или обычное поведение пресыщенной жизнью женщины? Ведь не дура она чтобы так примитивно флиртовать»
 - Договорились, - и, не ожидая ответа, с подкупающей искренностью принялась ему объяснять, каким путём добраться до старушки. – Садитесь на пригородный автобус и следуете до хутора Садового. Там и спросите тётю Полю, её на хуторе все знают. Лечит от всех болезней и бескорыстно.
Пётр Сергеевич мысленно вздохнул, когда при слове «бескорыстно» Одинцова выпрямилась, и дыньки её грудей скрылись за вырезом платья.
 - Я не против народных целителей, и приму ваш совет к сведению, - чтобы не обидеть её, попытался уйти Пётр Сергеевич.
 - Возьмите, - потянула она ему листок с адресом старушки. Не пожалеете, я вас уверяю. Я сама одно время страдала от болей в шее, пока люди добрые мне не подсказали. А теперь после трёх её сеансов ничего не чувствую, - она повела головой из стороны в сторону, тряхнув модной стрижкой.
Выходя из кабинета, Пётр Сергеевич встретился с недобрым взглядом пожилой женщины. Рядом с ней на скамейке сидело человек семь посетителей.
 - Вот скажите, - услышал он за своей спиной её недовольный голос, обращённый к соседям, - что можно было  делать всё это время? Зайди к ней, такая как я так через три-четыре минуты выпроводит. Если мужик так своей очереди не дождёшься. Уж дюже она любит привечать их.
Спускаясь к выходу, взглянул на часы. И ему стало понятно возмущение тётки. Вместо предполагаемых пяти минут приёма, он пробыл у этой чертовки двенадцать минут. От поликлиники он направился к троллейбусной остановке. «Хорошо, что не сердце, а с остеохондрозом мы без бабы Поли справимся» - садясь в салон троллейбуса, решил Пётр Сергеевич и выбросил из кармана рецепт с адресом целительницы.
                Ставрополь, Июнь,1996 г.