Железная маска или дезертир из Афгана!

Железная маска или дезертир из Афгана!

«Эх, Маруся, нам ли быть в печали!?» То бишь «жалИться?» Фулиганы отсидят за дело! Свое. Реальное. А ежели вспомнить сколько во время оно тянуло куда большие срока не за что! За политику. Станет вполне очевидно, что заменить её уголовщиной весьма недурной вариант.

                «За столькое приходится платить, покуда протекает бытие

                Что следует судьбу благодарить за случаи, где платишь за свое!»

               

 

Афганистан. Первые годы войны: предательство штабных: гонят оружие душманам, взамен потоки героина в гробах. А неугодных специально под пули суют! Майора объявляют дезертиром: Сбежал с поля боя, бросил на смерть своих  солдат… Узник замка Иф. «Железная маска». Дурдом. Интернациональный долг и стойкое перенесение тягот! Держаться до последнего.

 

Как в колонии позже Шпале один зэк (тоже дезертир) рассказывал свою грустную историю: Афганистан. Первые годы войны. Боевого опыта, особенно в условиях гор, в своеобразном климате международных и внутрисоюзных отношений, да с местным колоритом! не хватает. Бестолковое руководство. Неоправданные потери. Когда вокруг гибнут люди – наши молодые ребята, афганское население… дикими кажутся чьи то политические амбиции. Да что амбиции!? Тупоумие, некомпетентность вышестоящих бумажных стратегов.

Майор воюет с момента ввода войск. ( «Ограниченного контингента» как тогда называли! ) В этом словосочетании вся наша ГРебанутая Советская политика: делать хорошую мину не считаясь с любыми затратами. Офицер видит несуразность. Пытается донести наверх свои тактические соображения. Ни боже ж мой политики! Ни грамма об отсутствии взаимопонимания с «братским местным населением». Сугубо деловые военные вопросы. Неоправданная и главное неправильно адресованная жестокость! Плохое знание тактики противника и как следствие большие потери необстрелянных юнцов, которых шлют с военкомата без необходимого обучения. Воровство, а иногда преступления и предательство штабных: гонят оружие душманам, взамен потоки героина в гробах. И, странное дело, его за «инициативу» бьют по голове. Не только с верху – со всех сторон! Складывается впечатление, специально под пули суют!

Короче, разочаровался майор в руководстве, отвоевал положенное. Им боевые шли – год за два к выслуге. Деньги на книжку в Союзе. Срок подошел, написал рапорт об увольнении. О переводе в Союз. (куда вывезет) Тактические соображения уже не шлет, бомбит рапортами. А ему отказ за отказам: «Мол заменить некем, специалистов не хватает. Надо держаться до последнего!» А .ули держаться, если он смысла не видит в этой ослами планируемой войне? Уже и лишку пол года переслужил. Не равен час запихнут строптивого майора все таки под пулю! Сухов бросает безнадежное дело освобождения братских мусульманских народов. На вертушке в Союз. Свои права доказывать на увольнение. А дома большие кабинетные чины ему говорят, что майор дезертир! Сбежал с поля боя, бросил на смерть своих  солдат. В военное время за такое пулю в лоб без суда и следствия, и потому хрен ему а не пенсию, заработанные боевые деньги, награды и квартиру!

Майор, воспитанный в духе преданности идеалам социализма (а значит справедливости), начинает бомбить вышестоящие военные и партийные органы. А ему про интернациональный долг и стойкое перенесение тягот! Мол, учитывая его прошлые боевые заслуги прощают на первый раз, предлагают лететь и доваевывать. Квартиры нет, денег нет, в Москве по вокзалам ютится в поисках правды. Нервы у майора после Афгана не железные. Постепенно Суворов начинает ненавидеть всю чиновничью верхушку. «Я мол за вас, блЭдей, кровь проливал, чтобы теперь вы надо мной тут измывались?!»

Ладно, не надо боевых, **й с ними, не трэба наград и званий, но ведь хотя бы пенсию и общагу он себе с семьей заслужил на старости лет! Не на вокзалах же бомжевать. Какой то лощеный жуй в километровом  кабинете с кондиционерами ему втирает про чувство долга… Не сдержался майор, написал в ЦК все как есть и приложил к тому свой партбилет: мол если вокруг подобная несправедливость верхами у нас творится, прошу меня уволить из КПСС, я в такой партии состоять не хочу!

И загремел герой Афгана с Курского вокзала прямиком в дурдом. Но и этого нашим партейцам показалось мало: «Ах, он на советскую власть пасть раззявил! На наши социалистические основы государства, ( давшие нам лично спецпайки, государственные дачи, кабинеты, машины, власть… )» Бывшего майора в дурке подлечили, и оттуда в тюрьму за тунеядство! Вернее не сразу, статью ему потом припаяли. А вначале держали борца с режимом в казематах без следствия, как узника замка Иф.

В Москве видно побоялись, этапом его в Бурятию! Оттуда через пару месяцев, чтоб след запутать, в Комсомольск на Амуре, в Туву… И колесила «железная маска» по тюрьмам да по закрытым больничкам без суда и срока, пока родичи через правозащитников международный хай не подняли. А то ведь так и сгноили бы. Долго ли на дурке от человека избавиться? Вколол чего и концов нет = дурак есть дурак! Вот тогда и дали Витькиному собеседнику бичевскую статью, да в зону.

Стал герой Афгана дезертиром, тунеядцем и изменником Родины! Все не по своей воле. А остаться верным был стопудовый выход: повеситься, на потеху камарилье. Хотел майор, да сдрейфил! (По его понятиям. Груздь бы лично так заморачиваться не стал! Но на то и били! На честь офицерскую.) Не зря афганца все охранник Коля Ваня подъеДывал: «Ну. что, «Рембо долбанный», крепка советская власть?» Самоутверждался вертухай - дескать, ты майор, воевал и боевые награды… а я прапорщик таких в бараний рог гну!

Шпала услышав рассказ до наших дней верил, шнягу прогнали! Слишком идиотски все выглядело даже по тогдашней социалистической действительности! Зачем КГБистам и «партейным вождям» так себя подставлять? Из – за личных амбиций  говном державу мазать, строй передовой! Обшибся, недооценил! Ложили они и на строй и на державу.

Недавно по телеку узрел того черта. Жив, здоров. Во вражеский стан жить перекинулся! Но в интервью половину не выдали о том, что ему тогда майор вкуривал! Зато присовокупили: «Самый главный подвиг совершил Сей Х.й Мулюков (имя корреспондента), не на  полях сражений! Не пропал его скорбный труд, из искры возгорелось пламя! (Теперь зэки у костра греются! Ту искру еще Еська в Сибири выдувал с Лениным за одно, аккурат в Красноярском каре.) Зачали ротацию офицеров делать, отвадились  зажимать квартиры и деньги…