Повесть о безусом комбате

В тихой улочке нашего города живет один человек. О себе рассказывать не любит, но сохранить историю для будущих поколений пытается.
     Александр Поликарпович Мерекин – товарищ по общественной работе.
     Встретила его как-то на его переулке, разговорились, вместе пошли в сторону его дома. Мне было по пути.
     Шли не быстро. Александр Поликарпович, как-никак годы - девятый десяток пошел  за половину – берут своё. Передвигался с трудом, беседовали. Его военное прошлое меня заинтересовало. Я скромно приставала с вопросами, а он сдался и сказал: «Может поговорить и надо».
     Подошли к дому, где там у него квартира, пригласил зайти, объявив мне, что попытается удовлетворить мое любопытство.
      Судьба занесла его в Ставрополь еще в те далекие  послевоенные годы. Занесла, да и оставила на всю оставшуюся жизнь.
       Еще до войны большая семья Мерекиных жила в Сталинграде. Прошел, как и все мы одногодки, школу мужества в пионерии, комсомоле, походы, соревнования, обязательный курс для меньших БГТО (будь готов к труду и обороне), для старших уже ГТО, то есть ты готов к тому, что требовалось Родине. А тут еще и Волга отпечаток наложила. Молодой сильный парень переплывал Волгу туда и обратно. И это имело  не  малую роль.
       Когда в 1940 году Мирекина призывали в армию, за плечами было 8 классов учебы и техникум физкультуры. Представитель Министерства обороны неспроста спросил, как на счёт туда и обратно переплыть Волгу.
       Шел отбор в морскую школу для подготовки техников – подрывников. Она находилась в Карело-Финской республике. Но не судьба.  В военкомате переиграли и направили в военно-пехотное училище г. Орджоникидзе.
       Будущему командиру Александру Мерекину только девятнадцать. Учились, о войне не думали, но в 1941-м, как гром среди ясного неба – война. Его курсу школу закончить дали, присвоили звание и сразу же в пекло.
       Это в то время, когда немцы прорывались к Ростову. Лейтенант Мерекин попал в 383 шахтерскую, как он говорит, дивизию, получил в своё  командование 4 миномета с бойцами. А шахтерская потому, что формировалась в Донецке  почти из одних шахтеров.
      Получил задание  охранять переправу в трех километрах от Батайска на высоком берегу реки Дон, не пропустить через мост прорывавшихся в этом направлении фашистов, силы которых были сосредоточены под Ростовом. Истории известны ростовские баталии. Советская армия отступала. Уходили по дорогам Кубани с опущенными головами, где с боями, где без них на Маныч, на Крым.
       Так и пошел по войне капитан Мерекин, командир стрелкового батальона 777 стрелкового полка 227 стрелковой дивизии, освобождая Кубань и Крым, а далее не просто, а с тяжелыми  боями пришлось освобождать Румынию, Венгрию, Чехословакию. Там для него и окончилась война, только не 9 мая 45-го, а 17-го. Да, да – 17.-го.  Кое-где 8 дней после окончания войны ещё погибали.
      В лесах Словении (Чехословакия) 23 генерала немецкой армии с прислугой и младшими офицерами еще 8 дней после капитуляции немецкой армии и окончании войны держали оборону в фанерных палатках, не желая сдаваться.
     Командир батальона Мерекин окружил лагерь генералов, доложил командиру корпуса обстановку и получил приказ направить делегацию на переговоры с предложением сдаться. Переговоры не состоялись. Капитан, возглавлявший делегацию, был убит.  Ещё  приказ «Если враг не сдаётся, его уничтожают». Последовали действия. Тут же прибыли три установки «Катюш»  и один  «Ванюша». В целях защиты бойцов  батальон был отведен на 300 метров в лес.  Шквал огня и все стихло.
       Тут у него и закончилась одна война. А другая началась вскоре, сразу же в мае  сок пятого. Побывал и на Востоке в Монголии, участвовал в освобождении Манчжурии и только в 1946 году в звании капитана демобилизовался.
       Еще на войне в передышках заметил одну дивчину. Служили в разных частях. Иногда виделись на бегу. Она связисткой была в дивизии. После демобилизации в Сталинград не поехал, а в письме напросился к ней, в село Петровское, наше, что на Ставрополье. Приехал и остался.
-Ну, а шальные  Вас ловили? - спросила я
- А как же, - сказал Александр Поликарпович и показал на лоб.
 -Мое счастье, что пулька была слабовата. Пробила каску и впилась в лобовую кость, а вот осколок от снаряда сразил. Носил я в себе много лет, пока он не перетёр  мне  главную вену  на ноге. Совсем недавно врачи удалили вместе с веной. Это было под Крымской, Краснодарского края. Бомбежка. Снаряды из орудий. Дым. Земля   разверзалась.
     Я не переставала задавать ему вопрос за вопросом. И тут он открыл дверцу шкафчика и положил на стол, за которым мы сидели, четыре книги в полиграфическом переплете из светло-вишневого ледерина. На каждой читаю одно и то же название «Рассказы о безусом комбате». Перелистываю, читаю: «На память моим братьям Мирекиным Николаю и Ивану, дочкам Валерии  и Татьяне. Сохраните эту рукопись, как сказку-быль».
      Меня удивили  ровные строки красивого русского письма, каким учили тогда писать нас, школьников, перьевыми ручками.  334 листа форматом А-4. Интересные заголовки, а в них почти вся жизнь товарищей, отдельно взятого комбата и Советской страны.
      Заинтересовалась заголовком. «Задание Генерала Провалова Константина Ивановича – командира 383 стрелковой дивизии». Это повесть об одном задании, о том, как он, капитан Мерекин, один, лично сам выполнял боевую задачу – «Пройти, пробежать, проползти весь участок дивизии с  правого до левого фланга с задачей проверить подготовленность трех полков к обороне».
     Это было на Кубани. И он шел, бежал, полз по-пластунски не один километр. И в него стреляли из винтовок и пулемета, теряли из вида и ловили снова. А надо обратно,  к своим.  Река, по пояс в воде с перекати полем на голове, прикрепленном оторванной тесьмой из портянки, мокрый и грязный уже под обстрелом ввалился в свой окоп., переполз в траншею и тут же уснул. Проснулся, когда услышал вопрос сержанта: «Вы ранены, товарищ капитан?»  Ответил; «Дай двадцать минут поспать».
      Сержант доложил комдиву, что капитан прибыл в рваном, грязном и мокром обмундировании. «Зови», - сказал генерал и принял его в таком виде.
        Сведения были важные и неоценимые.
-За эту операцию я получил Орден Отечественной войны 1-й степени (с
золотой каймой – замечание моё),- сказал  Александр Поликарпович и взглянул на вошедшую дочь. Она вышла и тут же с гордостью и улыбкой внесла черный, как с иголочки, пиджак с наградами: «Орден Красной Звезды», один за одним - три ордена Отечественной войны. Два из них второй степени. И медали: «За победой над Германией» «За оборону Кавказа, медаль «Георгия Жукова», «15 лет безупречной службы», 21 медаль
        Четвертой книгой оказался альбом с надписью «Комсомольцы-добровольцы 1941 года» На групповых фотографиях – семнадцатилетние девчонки в полном военном обмундировании. Ставропольские, их более двадцати. И о них рассказы. На титульном листе запись: «Зарегистрирован для хранения в Краевом музее имени Прозрителеве-Праве в 1989 году Мерекиным Александром Поликарповичем».
      Состоялась семья, а через шесть лет после войны снова на политработу в армию. Азербайджан, Туркмения… Тринадцать лет поездил с семьей по воинским частям будучи в должности заместителя командира батальона по политчасти. В 1965 году по выслуге лет в звании майора ушел в отставку.
      Такой вот он А.П. Мерекин, стойкий патриот  и инвалид ВОВ.
       Сколько таких, как А.П. Мерекин, живут прошлым и настоящим, беспокоятся и думают о будущем. Они говорят, рассказывают, пишут в надежде, что грядущее поколение примет от них эстафету.