Герой посредством сказки. Глава 6

Глава 6. Под копытами

Ветер гулял по золотой пшеничной степи, разгоняя густые волны рябым ободком белёсого порыва. Кокошник месяца гулял по чистому небосводу, петляя через искры падающих звёзд. Ночью на поле всегда было красиво, но о райской кущи природы не думалось. Оглядевшись, я снова проверил меч на надёжность остроты, срубив мясистый куст цикория. Василий вздрогнул, открыв налитые кровью глаза.

- Ч-что?.. Уже?!

- Да нет, просто обход сделал. Лежи. - угомонил вурдалака я, смотря на его побледневшее раз в сто лицо.

Забавно или нет, но и физиологическая нечисть иной раз цепляла к себе различные простудные заболевания, как сейчас это сделал Васька, захворав ангиной, которую принёс недобрый температурный спад после долгих жарких дней.
Лёжа под ветвистым дубом, что располагался практически в центре поля, вурдалак смачно кашлянул, хрипло отдышавшись, вынимая из подмышки градусник.

- Ну, нормально, - сопливо утвердил он. - Сорок два.

Спрятав ртутный термометр обратно в футляр, он втянул в себя набежавшие сопли, вновь вздрагивая от жуткой лихорадки.

- Шёл бы ты, - брезгливо отчеканил я, неохотно приземляясь рядом. - Помощи от тебя всё равно никакой.

Ворчливо насупившись, нечисть отвернулась, кутаясь в шерстяной плащ и закусывая любимой гематогенкой. Когда подрагивающий в бреду Васька всё же успокоился, задремав, я сел рядом с ним, уложив на небольшой сучковый пень свою ювелирную работу - клинок, с коим не расставался более, особенно после заинтересованного Кузьмича, узнавшего, сколько стоит такая вещичка в желудях и орехах.
С вечером похолодало, и от подаренных Дашкой шерстяных перчаток стало намного комфортнее. После нашего секундного уединения на щеке ещё долго красовался тёмный след её кулака, давя на который, невольно вспоминался её испуганный взгляд под стеклом слегка поцарапанных очков...
Шёл второй час нашего бесполезного ожидания, целью которого была поимка некого вора, спахивающего сельские угодья под корень. Сомневаюсь, что дела такие воротил человек, ибо близкая к этому месту нечисть буквально исчезла, оставив от себя лишь призрачное веяние опасности.
Поднявшись, я ухватил орудие и бессмысленно побрёл в зарослях густой пшеницы. Странно, что её ещё не убрали...

Резкий свист шквального ветра резанул в глаза, смахивая наброшенный на голову капюшон. Что-то резко пробежало по кустистым стогам, и приглядевшись в тёмную даль, я мысленно проклял всех нечистых. Огромной ордой на меня неслись ендари*...
Выбора, как такового у меня не было, и рванув со всех ног в противоположную сторону, горланя Васька о приближающихся "кабанятах", я резко обнажил меч, рассеивая первую глазастую сволочь. Вурдалак пробудился довольно быстро, и приняв свой истинный лик, присоединился к побоищу, разрывая хлебные проросты похлеще ночных гостей. В порыве невероятного адреналина, вдыхая холодный воздух, я орудовал клинком без тени усталости, не ощущая весомую преграду. Теневые демоны сыпались прахом, рассеиваясь в воздухе. Сократив их обильное численное превосходство, обратив большинство в бегство, я остановился, встречая мёртвую тишину в настораживающем вакууме. Худшее, как оказалось, было ещё впереди...

Огромный фонтан золотого света озарился у периферии месяца, и издав громкий хлопок, небо разверзлось, являя в блёклой поверхности огромного скакуна, что спустился на землю, истаптывая пищащих от ужаса ендарей под прессом громоздких чёртовых копыт. Развивая серебряную гриву, поддевая чернозём острозубой мордой, существо ревностно... буквально изрыхляло демонят, закончив на самом огромном...
В ошеломлении я замер, очнувшись только когда искрящееся кобыла помчалась на Васька, стоящего, будто бы ничего не происходит.

- Вась... - онемел я от ужаса. - ВАСЯ!!!

Бросился, перепугано смотря на него.

- Ванёк, ты чего?..

Последнее, что помню, так это дикая боль в спине и внезапная, мёртвая слепота в глазах. И что-то острое совсем рядом с шеей. Умирать не хотелось... В голове, вместе с сердечным гулом, вдруг явился образ бабушки.


***


Когда я открыл глаза, осматривая бледный побелённый потолок, на улице был уже день. Дождь барабанил по каркасу подоконника, и знакомый рыжий кот дремал у меня под рукой, в своре окровавленного бинта. Голову я повернул лишь на слабый плачь Даши, сидящей возле меня во главе с Веселиной Никифоровной, что горько глядя на внучку, намазывала на мою онемевшую ногу смоченный в чём-то зелёном компресс.
Дрожащей рукой я взял девчонку за ладонь, потягивая костяные бледные пальцы.

- Дашка... - а горло будто замкнули подвинной пробкой. - Не плачь... Я живой.

Она молча поднесла мою конечность к лицу, давая почувствовать жар и мокрые ресницы. Тупая боль в спине прошлась по хрящикам, заостренной иглой ковыряя в нервах, и лишь с тугим бантом из ваты и марли, перешла на лодыжку, где тянулся коричневой коркой рваный след.

- Очнулся-таки, - более радостно утвердила Никифоровна. - Дашка, пойди вон отсель!

Шлепанув внучку по плечу, бабка заняла её в миг опустевшее место. На руке в то же мгновение почувствовался холод отстранившегося тепла...

Вот так, лёжа, я слушал спокойный рассказ Веселины о том, что Василий появился со мной окровавленным ночью, путанно и сбито поясняя о случившемся, и что вместе с моими костями пострадал так же и скованный меч, наряду с драгоценным вампирским клыком, до которого впрочем, не было никому дела. В сбитом старушечьем тембре в голову врезались переживания Дарьи и то, как слетелись на происшедшее юродивые соседи...

- На Сивку-бурку ты нарвался. - водя сморщенной ладонью по сбитому колену, завершила Никифоровна. - Значит избранный ты, раз увидел её. Ранения от копыт демонических - сильному только достаются.

Улыбнувшись, старуха тяжко вздохнула, уходя из комнаты вместе с проснувшимся котом. В тот же миг в проёме засверкала осчастливленная вампирская морда. Но та, которую я действительно ожидал, не явилась и вовсе.


***


Хромая, прижимая к целому боку сумку с металлическими принадлежностями, я прошмыгнул в давно знакомый первоэтажный коридор, подкупив ворчащую техничку доброй пачкой бубликов, отобранной дома у шишиги.

С момента моего "выздоровления" прошло всего два дня, но привыкнув к "инвалидному" образу жизни, я решительно взялся за починку утерянного орудия, коим дорожил как родной матерью. Дашка, как собственно и Василий, отговаривали от этого всеми возможными силами, но глупо внушать что-либо "упёртому мордвину" - по словам Веселины, ибо если я взялся за дело, то тут, хоть пригуби лопатой, уже ничего не сделаешь.

Толкнув ранее открытую заимевшимся ключом дверь, я зашёл внутрь, затворяя её на всякий случай от чужих взглядов. Уж было собравшись направиться к станкам, я остановился, непонимающе оглядывая неожиданного встречного, восседающего за учительским столом.
Чуть взгорбившись от утомлённый позы, подперев бледное вытянутое лицо когтистой рукой, мужчина средних лет в чёрном костюме оживлённо выпрямился, оглядывая меня и поправляя на руке выбившуюся синюю рубашку. Взгляд его серых глаз выделялся на тёмном контрасте редких "гусиных" дорожек-морщин и короткой стрижки особой серьёзностью и удовлетворением видимо долгой ожидаемости.

- Здравствуйте. - небрежно кинул я в его сторону. Никогда с ним не виделся.

Поднявшись, стряхнув с рукавов невидимую пыль, мужик поплёлся куда-то в старую учительскую.

- Шуруй за мной, Иван. - грубым басом проронил он.

Не видя другого выхода, я безразлично направился за ним, ощущая в воздухе отчётливый запах древесины и курева с погашенным перегаром. Выйдя на тусклый свет лампы, я оглядел не замеченный в хламе дверной прорез, в помещении которого металлическим сбором из длинного стола кудесничили мелкие душки, исчезнувшие при одном моём взгляде, упавшем на их слизкие полупрозрачные ручонки.
Брюнет вошёл внутрь, расчерчивая солидными чёрными туфлями дорожку заваливших пол стружек.

- Подойди. - приказывая мне. - Посмотри на их работу.

Преодолев навалившуюся тяжесть, упавшую на плечи, я шагнул вперёд, придерживаясь на предельном расстоянии. В длинном футляре лежало ничто иное как мастерски сотворённый меч.

- Как ты думаешь, из чего он сделан и кем?

Призадумавшись, я отчётливо произнёс:

- Не могу ответить. - как на допросе, ей Богу...

Оглядев "гида" с ног до головы, я приметил на гладко выбритой щеке практически прозрачный след губного блеска, коим обычно пользовалась Дашка. Странно...

- Этот клинок, Иван, сделан из человеческой кости. Существа, сотворившие его - вытьянки, приложили немалые усилия, дабы сделать его прочным и лёгким, как перо.

Взяв белое, почти искрящееся на свету оружие в руки, оценивая тонкость и аккуратность, мужчина уложил "кладенец" обратно, закрывая его позолоченной покрышкой.

- К чему Вы это говорите? - уточнил, опираясь о стол я.

- К тому, что отныне он принадлежит тебе. - протягивая буквально невесомую ношу. - Дарья долго выпрашивала меня об этом. Не разочаровывай девчонку на этот раз. - одёргивая руку как от огня. - Понятно?

Угрожающий тембр пробудил в глубине души некое чувство ревности и гнева. Сдержавшись, поблагодарив, я вышел из кабинета как ничего не бывало, ровными шагами доходя до двери и отворяя её коленом.
У подоконника освещенного фонарём окна меня ждала Даша...
Опираясь о деревянную подставку, она смотрела куда-то в даль автобусной парковки, и от золотых локонов пигментом исходил бледно-зелёный оттенок. Покрасилась?
Бесшумно ставя на пол чемоданчик, позабыв о его ценности, я подкрался, обнимая сзади, ощущая холод её чуть вспотевших рук. Так мы стояли, пока в коридоре не погас последний электрический свет.

- Тебе нравится? - спросила она, и я кивнул, понимая, о чём идёт речь. - Я рада.

Её плечо дрожало, и торчащая косточка бугром выпирала из кожи. Я прикоснулся к ней языком.
В сумраке это походило на немое кино, и музыка сама по себе играла в голове, стирая стыд и другую озабоченность. В семнадцать лет серьёзность ни к лицу, как вспомнился сейчас урок литературы...

- Даш... - прижимая её спиной к подоконнику.

Она забрыкалась, а после безвольно отпрянула, стыдливо прячась в волне растрёпанных волос. Чего стеснятся того, что мы уже делали?

- Я домой поеду с ним. - проронила она, смотря на то злосчастное место, откуда я вышел.

Это походило на гром, на извержение вулкана, на цунами... Упрёк её жалких слов вдруг ударил по самым аккордам так называемых струн души, и я всё понял, без лишних слов и возражений. Молчание повисло как туча, обрамлённая грозовыми вспышками, и она, пошатываясь, попыталась уйти.

- Почему ты скрывала это?

Для жалости уже не оставалось места, а тянуть эту неудачную драму более не хотелось.

- Скрывала что, Ваня? - дрожащим тоном переспросила, остановившись, она.

- Смысл носить очки, где для левой глазницы поставлено обыкновенное стекло? - вставляю, раскрывая эту давно разгаданную тайну. - Я догадался, когда свалился с тобой с лестницы.

Даша обернулась, просверливая меня пугливым и в то же время опасающимся взглядом. Жаль, что не сказал тебе этого при более хороших обстоятельствах...

- Ты и есть моё настоящее лихо.

После этого я немедля взял чемодан и ушёл, проведя по её согретой руке пальцем, возвращая подаренный когда-то ею маятник. Сожаление вцепилось в горло, грудь, спину, но я продолжал идти в быстротечном темпе до самого своего дома, где наконец и нашёл покой. Тревоги перешли на задний план. Хотелось только одного - забыться.


__________________________________________________
Ендарь* - Сказочный персонаж в легендах древних славян. По поверьям в Вятской губернии, ендарь живет под старым дубом питается воздухом.
Вытьянка* - Тоскующая душа непогребенных костей; "поющая кость" в славянской мифологии.