Книга четвёртая - часть первая - глава первая

                КНИГА ЧЕТВЁРТАЯ

                *

                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


      Новая глава романа похожа на новое
      действие в пьесе.

                Шарлотта Бронте, «Джейн Эйр»
               

       Беседа двух неизвестных:
       Н: Ну что? Скажешь, что ещё не вечер?
       Н: Нет, уже утро.
       Н: Утро?
       Н: Рождение другого дня... Но...
       Н: Но что?
       Н: «Странно это, странно это [66]...» 

                Глава первая

       Привет, Америка!
       Ты вся Час Пик. 
       Кипишь ты, бурлишь круглосуточно – бесперебойно.
       В твоих мегаполисах, на автострадах, – среди дня бывают убойные минуты и часы! Это не подобие хрестоматийной библейской легенды о вавилонском столпотворении, в разноязычности которого никто ни с кем и ни о чём не может договориться. Нет, это – скопище вразнобой сигналящих машин. Машины послушно управляются людьми. Каждая в своей дорожной очереди. Очереди из людей в Америке посвободнее, никто никого не зажимает, не дышит в спину. Очереди из автомобилей в часы пик или при авариях не знают подобного личного пространства...      

       Пожилой эмигрант из Одессы (на сказанное выше откликаясь со смачной задоринкой одесского выговора): Такое случается тогда, когда автомобилям – этим заправским конкурентам всех марок – обогнать друг друга хочется, но не всегда можется, но очень, очень хочется!

       Хочешь, Америка, кое-что послушать?
       – Добрый день. В эфире р-русско-амэрыканско-о-е (о-о-о! е-э-э-с!) телевиденье Дабл Ё-о-о (простите, ошибка: последним звуком мне Левинсон Александр От-Мариныч все уши обзвенел!)... к-ка-а-р-ро-че: Дабл Ю Эм Эн Би... В студии П-П-ПОЛЛЛНЫЙ П-П-ПОЦЦЦ (шо-о, теперь меня по-о-о-лностью уз-з-нали, или ещё не оч-чень?) Дмит-рий  По-лета-а-а-а-е-в... Мы с Ю-у-у-рием (не Гагариным – но Ростовым, всё равно – на-а-шим  человеком!)... х-х-хлоп-нули по р-р-рюмочке, по ста-к-канчику... по б-б-бутылочке (за-а-метьте, это сделать не я Ростову предложил!) – и-и-и... (ведущий Полетаев разом простирает руки в сторону телезрителей, словно готов всю русскую эмиграцию заключить в объятия родимые) С ВА-А-А-МИ-И-И НАВСЕГДА-А-А-А-А-А-А!..
       Так на телевиденье WMNB Дмитрий Полетаев, – который, на самом деле, из всего этого произнёс только особо выделенные слова – извините, на букву «п», – ими с экрана приветствовал нас, всей семьёй в Америку прилетевших, Полетаева включивших да рты раскрывших. Последнее же изречение: «Мы-ы-ы с ва-а-а-ми навсегда-а-а!..» – точно спутник его принял и нам в виде рекламы послал сигнал свыше – «навсегда» останется за ведущей Мариной Левинсон (женой корреспондента Александра Левинсона).
       Ну, и как вам это понравится?

       Когда-то – когда я был поменьше – Борис Бурда, читая мою пробу пера, заметил, что свой рассказ я начинаю словами: «Я родился в ГОРОДЕ Одессе».
       – В Советском Союзе, – сказал Бурда, – о существовании города Одессы в какой глухой деревне не слыхали!
       «Немногим американцам известно, – думал я теперь, – что там, за океаном, у Чёрного моря, живёт и здравствует Одесса...»

       Одесса (обращаясь через океан – к американцам): Как же, вы про меня и слыхом не слыхивали?!..

       Всё-таки, несмотря на эпоху вездесущих моторов и «всемирной паутины», как велики океаны, как далеки берега...
       Да! Если весточка о чём-то, полмира облетев, до кого-то не дойдёт...
       А ведь были и наши люди в Голливуде! Среди создателей Голливуда были выходцы из Одессы.

       Ляля (Фаина Раневская): Муля...
       Муля (Пётр Репнин): Опять «не нерви...»
       Ляля (Фаина Раневская): Нет, мой Мулечка, нет, мой родненький... Я только хотела сказать, что... нигде больше не будет такого артиста, как Андрей Миронов! Ни в Америке, ни у нас...
       Муля (Пётр Репнин): Но кто и от кого о нём узнает на другом конце планеты?!..

       В свою очередь, не желает ли читатель узнать имя человека, которого папа (в Америке какое-то время работавший шофёром на лимузине) доставил прямо на кинофестиваль «Оскар», и который – с «Оскаром» в руках! – возвратился с кинофестиваля к папе в лимузин? Айн момент! Сделайте глубокий – оч-чень глубокий – вдох, и – как только назову имя – ещё более глубокий выдох. Три, четыре: ДЖОН МАЙЕР!

       ДЖОНЫ МАЙЕРЫ всех континентов: Есть наш тёзка-оскароносец в Голливуде!


66 Владимир Уфлянд (песня из фильма «Небесные ласточки»).