Наместник

НАМЕСТНИК

                Трудно  человеку  быть  хорошим.
                Питтак
       Усвоение содержания достаточно интересной книги на этот раз шло совершенно не штатно для понимания, с всё нарастающими активными помехами извне. Вадим не без труда вырвал свои мозги из крепких объятий талантливого литературного произведения, и в какой-то момент стал воспринимать суть возникшей основной препоны.
       Это были отдалённые, но навязчивые заунывные звуки плохо отрепетированной духовым оркестром траурной музыки. Вадим оторвал, наконец, взгляд от текста, с сожалением закрыл книгу, зафиксировав прерванный посторонними сюжет закладкой, и только после этого переключил своё разгневанное сознание на упорный раздражитель.
       Звуки, с трудом поднимавшиеся на тридцатый этаж его родного небоскрёба, были похоронным маршем в весьма дурном исполнении, и даже на таком расстоянии значительно уступали « Реквиему » Моцарта. Вадим встал с обласканного его хронической любовью кресла, подошёл к окну, и глянул с поднебесной высоты на такой же любимый им двор.

       Это опять были похороны кого-то из неизвестных ему соседей по городу. Малолюдные, но оснащённые добротным полковым духовым оркестром; очевидно, не так давно преставившийся был из бравой военной братии.
       Оркестр безобразно отрабатывал будущие деньги и авансовую выпивку, поэтому, чтобы окончательно не травмировать свой хорошо оплаченный ещё в детстве музыкальный слух, Вадим закрыл форточку, оставив от похорон лишь жалкие огрызки приглушённых звуков, вернулся в читальное кресло, но тут зазвонил телефон.
       Вадим уже был морально готов к чему угодно, но только не к продолжению чтения, для которого требовался совершенно иной настрой Души.
       - Да… - вяло сказал он в трубку, положив книгу до лучших времён на журнальный столик.
       - Вадим Иванович?.. – это был зрелый мужчина с приятным сочным баритоном. – Горбачёв?..
       - Они самые… - не стал сразу же отпираться Вадим. – А с кем, простите, имею заочную честь?..
       - Это вам звонит такой Макаров Пётр Александрович, старший следователь городской прокуратуры.
       - Как интересно! – Вадим весьма убедительно сделал вид, что чрезвычайно обрадовался.
       - Да уж… - вздохнул далеко–далёкий следователь Макаров. – Интереснее не бывает…
       - Я начинаю подозревать, что меня в чём-то подозревают… - пока шутливо, но уже заволновался Вадим.
       - Это слишком сильно и одновременно слишком слабо сказано… Но – почти по сути…
       - Тогда почему меня не вызывают в казённый дом или хотя бы не берут прямо здесь?.. – Вадим увидел в интонациях собеседника спасительную для себя лазейку. - Под эти самые белы ручки?..
       - Это чревато для нас непредсказуемыми последствиями… - следователь непонятно, но хронически мямлил.
       - Вы что, ТАК меня боитесь?!. – дошло, наконец, до Вадима. – Нет, вы это что, серьёзно?!.
       - А вы себя, как я понял, ЕЩЁ нет…
       - Послушайте, многоуважаемый Пётр, если не ошибаюсь, Александрович! – вдруг загорелся Вадим. – Вы меня уже так заинтриговали своими недомолвками до донышка моей Души, что я готов прямо сейчас сам идти в вашу одиночную камеру, но с условием, что вы прямо там выложите мне всё начистоту! Если же нет, то есть ещё варианты. Мы в кафе или вы ко мне домой, наконец.
       - А можно ПОКА слегка дистанцироваться?.. – робко поинтересовался весьма удалённый следователь.
       - Да хоть ВСЕГДА! – щедро отозвался Вадим. – Буду за это даже весьма признателен! Вы только немедля поделитесь со мной моими секретами обо мне! Чем это я так жутко перепугал не просто свой район, но целый родной город?! Я что, серийный убийца? Зомби, гипноз или лунатизм?..
       Следователь негромко кашлянул в сторону от трубки, настраивая свой голос для серьёзного разговора.
       - Ладно, я раскрою максимум своих карт, Вадим Иванович. Я тут в конце прошлого месяца дежурил по городу, было относительно спокойно, я почти в тишине готовил месячный отчёт вышестоящему начальству, и…
       - И?.. – не вытерпел затянувшейся паузы Вадим.
       - Я совершенно случайно обнаружил среди зафиксированных у нас свидетелей ДЕСЯТИ происшествий со смертельными исходами вашу легко запоминающуюся фамилию… С вашим домашним адресом, разумеется, поэтому речь не идёт о простых однофамильцах.
       - И что здесь такого?.. – не понял Вадим фишку. – Ну, повезло, как говорится, в кавычках… Угораздило, если быть точнее!
       - Вероятность! Вероятность, Вадим Иванович! – подсказал следователь.  - Ну, один, ну, два, ну, три раза… Но десять!!! Я ведь понимаю, что это далеко не всё, что на самом деле подобных происшествий было раза в полтора, а то и в два больше, но в свидетели остальных вы по каким-то причинам не попали…
       - Да, больше… - не пытался возражать Вадим, уже серьёзно задумываясь над тем, что до сих пор халатно миновало его внимание. – Я либо спешил, либо свидетелей и без меня вполне хватало. А в чём суть-то?..
       - Тогда ещё подсказка… - вкрадчиво проговорил следователь. – Я посмотрел ваше личное дело, если можно так деликатно выразиться о благопристойном гражданине… Вы живёте в высотном здании, рядом стоит ещё одно с общим для вас двором. Вы в последние два месяца ничего особенного в вашем дворе не замечали?..
       - Да, заметил!  - с готовностью откликнулся Вадим. – Почти каждый день похороны! Точно покойники сговорились!
       В трубке повисла молчаливая пугливая пауза.
       - И ваши мысли это ни на что не подвигло?..
       - На что именно?.. – в очередной раз не понял следователя Вадим. – Люди помирают непрерывно, поэтому иногда возможны аномалии, частью которых я совершенно случайно мог стать!
       - Если бы так… Если бы… - вздохнул надёжно далёкий от всех возможных последствий следователь.
       Он вдруг окреп голосом.
       - А сейчас рядом с вами ничего такого?..
       - Сейчас рядом со мной, как всегда, очередные похороны! – раздражённо сказал Вадим.
       Далёкий следователь опять увял.
       - Теперь вы поняли, почему мы говорим по телефону, а не визави?.. Мне, как говорится, ЕЩЁ  РАНО…
       - Вы меня БОИТЕСЬ!!! – дошло, наконец, до Вадима. – Вы что, серьёзно подозреваете, что я навожу на всех мор?!.
       - Что-то в этом нехорошем роде… - поддакнул следователь.
       - У меня что, такая губительная энергетика? – поёжился Вадим от собственного воображаемого холода. – Ладно, это можно вписать в похороны во дворе, но аварии на дорогах – это уже как бы ситуационно…
       - Моя скромная версия, с вашего высочайшего позволения, - помог следователь. – А если Смерть, основательно загруженная работой, организует на местах своих наместников, полномочных, так сказать, представителей, наделяя их соответствующими правами…
       - Вы полагаете, что костлявая старуха с косой реально существует?.. – недоверчиво спросил Вадим.
       - Я подозреваю, что Теория Вероятности не может опровергать самоё себя два месяца подряд… А в остальном… Если верят в Бога – человека, дарующего Жизнь, то почему бы не поверить и в человека – Смерть, её отнимающего?
       - Вы, похоже, весьма шибко верующий… - намекнул Вадим. – А я вот очень даже сильно атеист!
       - А Смерти, как я понял, совершенно до лампочки ваш нигилизм! – легко парировал следователь. – Не знаю, произволен ли её выбор, или она что-то особенное нашла именно в вас, но…
       Вадим порывисто встал с кресла, подошёл с трубкой у уха к окну и выглянул во двор.
       - Похороны уже уехали… - сказал он зачем-то.
       - Чтобы уступить место другим…
       - Вы всерьёз верите в то, о чём говорите?..
       - Я верю фактам, если у них есть алиби, - веско сказал следователь. – Сначала я подумал, что НЕЧТО просто выводит вас на те маршруты, вблизи которых происходит что-то ужасное. Так сказать, для пассивной фиксации этих явлений. Но участившиеся похороны по месту вашего жительства – это уже совсем другая версия… Как я дилетантски предполагаю, вы по своему неведению и ещё неопытности берётесь не только за положенных, но цепляете и просто случайных… Хорошо, что у вас нет ни жены, ни детей…
       У Вадима внутри Души вдруг стало окончательно неуютно. Слишком всё складно получалось.
       - Вы меня тоже уже почти напугали, уважаемый следователь. – Вадим нервно мотался с трубкой по комнате. - И я уже сам начинаю припоминать эпизоды, абсолютно вписывающиеся в вашу, на вид, весьма бредовую версию. Скажу вам даже больше. Смею предположить, что я - не единственный уполномоченный костлявой дамы… В этом городе я такой, возможно, и один, но в масштабах всей планеты ей явно не обойтись без многочисленного штата добросовестных сотрудников…
       - Вы не просто опасный человек… - испуганно намекнул следователь. – И не только для меня…
       - Я понял… - Вадим опять подошёл с трубкой к окну и увидел, что во дворе снова собирается определённо не праздничная толпа. – Вы меня убедили. И я вижу единственный выход из всего этого…
       - Единственным выходом может быть только ваша смерть, - тормознул его крамольные мысли следователь. – Но есть ведь ещё и многочисленные компромиссные варианты…
       - Вы меня не так поняли, Пётр, если я опять не ошибаюсь, Александрович. Жить мне пока не надоело, но, как я уже понял, делать мне это нужно подальше от людей. И дело не только в моей жалости к смертным, просто мне не нравиться быть виновником чьих-то преждевременных, или пусть и в нужный срок кончин. Даже на вполне законных основаниях. Старуха во мне слегка ошиблась. Я слишком добрый человек, чтобы желать другим Предельного Зла, которым является Смерть.
       - Весьма мудрое решение, - похвалил Вадима осторожный следователь. – У меня есть смутное подозрение, что должность наместника – из переходящих, поэтому шеф, недовольный вашей низкой производительностью, возможно, перепоручит ваши гиблые обязанности кому-то другому. И тогда вы снова будете жить с людьми!


       - Вот тут вам и жить-поживать… - старик остановил лошадь возле добротной бревенчатой избушки, и слез с телеги. Вадим последовал за ним и стал стаскивать с неё на землю свои не особо богатые пожитки.
       - Михалыч жил здесь, почитай, лет двадцать, - продолжал старик, помогая новому лесничему. – И дальше бы тоже жил, если бы его медведь ненароком не задрал. Крепкий был мужик, да под семьдесят ему однажды стало, изворотливости не хватило, когда потребовалось…
       Они занесли вещи Вадима в дом.
       - Поезжайте! – нервно поторопил он старика. – Тут я уж и сам разберусь! А вас дома ждут…
       - А смогёшь ли?.. – недоверчиво спросил дедок, явно не желавший лишаться нового собеседника.
       - Да невелика хитрость! – уверил его Вадим. – Осилим помаленьку. Не сразу, конечно, но время у меня есть.
       - Лады тогда, коли так… - старик неохотно вернулся на телегу и дёрнул поводья. – Тогда покеда! Потом в деревню придёте, лошадь персональную получите. Несподручно тут без коняги-то.
       - Пока–пока!.. – Вадим с жалостью смотрел в удаляющуюся спину несчастного деда. Он уже понимал, что этот старик – не жилец, но обойтись без проводника ему не удалось, он смог лишь упросить местное руководство заменить рвавшегося в бой мальчишку на патриарха под восемьдесят, который и без того уже приближался к жизненному финишу. Пока Вадима пугали его способности, но в инерции испуга уже появлялись некие вкрапления высокомерия от ощущения неограниченной Власти над окружающими людьми…
       - « Через  пару  дней  в  деревне  будут  похороны… - невесело подумал Вадим. – А  может, и  не  одни… »
       Он опять мысленно огорчился, хотя это были и неизбежные жертвы. Надежда оставалась лишь на то, что за халатное отношение к своим обязанностям его попросту уволят со смертоносной должности.
       Когда? Через год?.. Через десять лет?.. К сожалению, Вадим этого не знал, а экспериментировать на людях ему совершенно не хотелось. Да, можно долго отсиживаться в глухом лесу, но ведь оставалась неизбежная поездка в деревню за той же лошадью. И не далее, как завтра…
       Мысли Вадима привычно огорчили. Он залез в свой рюкзак, достал из него уже початую по той же причине бутылку водки, налил граммов пятьдесят в местный стакан, оставшийся по наследству от прежнего егеря.
       - За упокой Души престарелой… - он закусил не сладкий напиток ещё более горькой миной на лице.
       Водка, не разбавленная даже условной закуской, быстро пошла в кровь, чуть ослабив нервы.
       - « Ладно, будем  жить! » – стал Вадим внушать себе не похоронные настроения, но грустные мысли о том, что в недавно посещённой им и без того немноголюдной таёжной деревне станет ещё менее многочисленно людей, привычно не отпускали, и он разбавил их ещё одной полусотней граммов не совсем лечебной водки.
       Всё, отныне вокруг него станет меньше Смерти и больше Жизни! Вадим встал из-за стола, слегка пошатываясь, дошёл до двери, пока неумело открыл её, вышел на свежий лесной воздух, и чуть не упал, споткнувшись обо что-то прямо за порогом своего отшельнического скита на неопределённый срок.
      Он машинально опустил взгляд, чтобы посмотреть на первую возникшую помеху его новой Жизни…

       …На земле лежала мёртвая лисица…

                Ничто
                нечеловеческое
                нам 
                не  чуждо…