Моя принцесса 3. Потеряный рай. 3 глава

– Ну что, как думаешь, за полтора часа он уже мог скончаться от потери крови?
- Ублюдок! Ненавижу! Всех вас ненавижу!
Тихие аккорды «Лунной сонаты» словно как-то нерешительно задевали воздух. Они вызывали в моей головы образы, от которых мне хотелось кричать и биться в истерических конвульсиях. Как будто в одно мгновенье рухнуло все то, что я когда-то считала надеждой. Надо сказать, весьма изощренная пытка – видеть вокруг такое спокойствие и умиротворение, когда твою собственную душу рвут на части демоны.
– Да угомонишься ты когда-нибудь в этой жизни? – старик устало подпер голову рукой, - я просто хочу поговорить, а ему ты уже все равно ничем не поможешь.
- Гори в аду, ублюдок!
- Может кинуть ее куда надо на пару дней? – пробормотали мои, уже явно утомившиеся «оковы».
- Эх, - тяжело вздохнул де Дорис, - может ты и прав. Добро в наши дни не находит отклика в людских сердцах.
- Да ты хоть знаешь, что такое добро, подонок?! – мой голос, как и нервы были на грани срыва. Он продержал меня здесь больше часа. Сперва меня трясло от страха, затем я не могла сделать и вздоха, задыхаясь от слез, и вот теперь, когда ко мне пришло осознание того, что все свершено и, как бы я ни хотела мне не удастся повернуть время вспять, только теперь мной овладел неудержимый гнев, поглотивший все остальные чувства. Как-то сама собой «официальность» разговора ушла на второй план и теперь мы со стариканом не только «перешли на ты», но и совсем уже «не заморачивались» с выбором выражений…ну, я так точно.
- Я просто хотел предложить тебе свою защиту.
- Засунь ее себе в жопу, урод! – по привычке прокричала я и замерла, осознав услышанное, -…что ты сказал?
- Успокоилась? – не поднимая взгляда, поинтересовался де Дорис.
- Ты…ахах, ты просто непроглядный идиот! Можешь поцеловать меня в зад, дедуля! Что мне сейчас с твоей защиты, когда по твоей же милости, скотина, перебили всех, кто мне был дорог?!
- Да, это не очень хорошо получилось…
- НЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО?! – у меня просто не находилось таких слов, чтобы выразить всю ту ненависть, которую я испытывала к этому ничтожеству, поэтому, чтобы хоть как-то унять бушующий внутри огонь я просто изо всех сил, до боли в руках и хруста суставов, принялась вырываться из объятий несчастного амбала, которому, к его глубочайшему сожалению, запретили меня бить, что усложнило бедолаге задачу по моему сдерживанию в разы.
- Ты должна понять, что у меня не было выбора. И твой отец сделал бы то же самое для тебя.
- Не стоит ровнять всех по себе, недоносок!
- Да и потом, я рассчитывал на несколько другое развитие событий. Дорогие тебе люди, в большинстве своем, не должны были пострадать. Но, видимо, меня обскакали в моей же игре…забавно, забавно.
- Забав…?! Да отпусти ты меня, наконец! – я впилась зубами в руку громилы, тот в свою очередь протяжно взвыл, перепугав своего напарника, оборвавшего мелодию, чтобы посмотреть, все ли в порядке. К сожалению, до старика мне добраться так и не удалось, потому что в то же мгновение меня сгребли в охапку и вернули в первоначальное положение.
- А что, если я скажу, - даже не пошелохнувшись, продолжил де Дорис, - что это все для того, чтобы сохранить жизнь моего сына?
- Сына? Какого сына? Это того, который уже как полгода мертвый?
На лице старика появилась еле заметная усмешка:
- Насколько мне известно, даже ты не считаешь его мертвым, не так ли?
– П-при чем тут это? – неуверенно отозвалась я, где-то глубоко внутри  догадываясь, куда он клонит, но пока не услышу – не поверю.
- Так мы можем поговорить? – улыбнулся старик, - или тебе еще дать время на выплеск эмоций?
С одной стороны согласиться значило бы плюнуть на свою гордость и честь, позволив ему растоптать их…опять. Но с другой – он мог дать ответы на многие вопросы, которые гложут меня уже очень давно.
- Я…успокоилась.
- Лойс! – неожиданно выкрикнул старик, заставив меня вздрогнуть.
Музыка в очередной раз оборвалась и, все это время не проронивший ни слова «маэстро» развернулся к своему господину:
- Да, сэр?
- Вы можете идти.
В ту же секунду «оковы» спали с моих плеч и оба амбала поспешили удалиться, оставив нас с хозяином дома в давящей тишине.
– Прежде чем я продолжу, скажи мне, что  ты хочешь знать, Элизабет?
- Почему я? – мгновенно разорвал тишину давно душивший меня вопрос.
- Мне очень жаль, но так вышло. Здесь никто не виноват. На твоем месте мог оказаться кто угодно.
- Почему Альбрего жаждут именно моей смерти? И почему тогда убивают не меня, а тех, кто мне дорог? Чтобы сделать больнее? Но зачем?
- Присядь, - оборвал меня старик.
- Просто ответьте…
- Это проверка.
- Проверка?
- Ты должно быть наслышана о жестком ограничении тех лиц, которые могут считаться членами нашей семьи, не так ли? – я медленно кивнула, все еще стоя к старику спиной, - так вот когда появляется кто-то «лишний» его, как правило, убирают сразу же без лишней пыли и шума.
- Лишний? В смысле «полукровка»? 
- Именно так, грязная кровь, нежелательное продолжение – называй как хочешь.
- Но при чем тут это? Или именно так и «убрали» вашего сына?
- Ты думаешь, все, что с тобой происходит, результат банальной мести с моей стороны?
- А разве нет?
– Неужели я похож на того, кто способен проделать такие замысловатые и запутанные махинации, связаться с такими…непростыми людьми и поставить собственную честь, репутацию, состояние и даже жизнь под угрозу только ради мести какой-то девчонке?
- Тогда что? – развернулась я, еще более настойчиво повторяя вопрос.
- С твоего позволения, я закончу.
- Прошу, - я приблизилась вплотную, стараясь уловить малейшее движение на лице старика.
- Вся структура Альбрего базируется на весьма простой иерархии – есть низы, что-то вроде рабов, чуть выше – простые люди, они же - солдаты, еще выше – аристократы и знать, затем идем мы – правящая элита и, наконец, на самом верху этой пирамиды стоит «Крестный отец».
- Крестный отец? Как в фильмах про мафию?
- Именно так. Что насчет карателей, о которых ты, должно быть тоже уже слышала, то они стоят как бы особняком от всех и составляют отдельную, особо привилегированную группу. Это те люди, которые доказали свою преданность семье и когда придет время выбирать нового «отца», то именно кто-то из них и займет его место. И именно эти люди сейчас и охотятся за тобой.
- Что им нужно от меня?
- Ты нужна для того, чтобы «просеять» нашу элиту.
- В каком смысле?
- Представь, что стая львов, решила выяснить, кто достоин, занять место вожака в будущем, а кто нет. Для этого они подкидывают молодняку добычу и смотрят, кто справится с задачей и загонит несчастное животное в угол, а кто окажется слишком слаб для этого и, как следствие, попадет в разряд «немощных» и окажется ненужным балластом, который поспешат убрать.
– И то есть меня избрали на роль «добычи»? – мне еле удавалось сдерживать нарастающий гнев, но я старалась не давать ему выхода, пока не узнаю всей правды.
- Можно и так сказать.
- И ты хочешь, чтобы я поверила, что из 7-и гребанных миллиардов людей они чисто случайно выбрали меня на эту роль? – руки сжались в кулаки, а тело начинала бить мелкая дрожь. Он опять хитрит, пытаясь утаить от меня что-то. Только вот что?
- Я хочу сказать, что случайности совсем не случайны, - поправил очки де Дорис, - и ты выбрана тоже не случайно. Так уж вышло, что ты оказалась крайне…подходящей.
- Объясни…
- Пойми, я всего лишь пытаюсь защитить своего сына. Он – единственное, что у меня осталось.
- Может хватит уже? Он мертв. Его сердце внутри меня. И если защищая сейчас меня ты надеешься защитить частичку его, то…нет, это конечно весьма символично, но…большую глупость трудно представить. Месть была бы куда логичнее.
- Документы о донорстве были подделаны.
- ЛОЖЬ!
- Прости, но чтобы поверили остальные, ты тоже должна была в это поверить.
- Поверить? – я почувствовала, как по ладони растекается что-то теплое, а внутри появляется невыносимое жжение чуть левее середины груди, - поверить…
Я подалась вперед и с бешеной силой ударила по столу, поравнявшись взглядом с невыносимо спокойным стариком:
- Назови хоть одну причину, по которой я сейчас не должна разодрать твою лживую морду…
- Как насчет еще одной сделки? – улыбнулся этот сумасшедший. Мое тело дрожало, грозя вот-вот выйти из-под контроля. Жажда мести всегда была мощным стимулом, и этот раз не стал исключением. Де Дорис медленно сократил расстояние между нами буквально до нескольких миллиметров и, еще шире улыбнувшись, изрек, - ты ведь хочешь отомстить?
- Хочу, - стараясь не потерять самообладания, сквозь зубы прошипела я, - ведь без скольких людей мир стал бы лучше, не так ли, граф?
- Мне нравится ход твоих мыслей, девочка. Позволь закончить мой рассказ.
Мои глаза еще на несколько мгновений задержались на его морщинистом лице, и затем, сделав прерывистый выдох, мне удалось заставить себя отстраниться.
– Не я убил твоих друзей, - не теряя ни секунды продолжил старик, - и я могу сделать так, чтобы те, кто в этом виноват, не остались безнаказанными. Но для этого мне понадобиться твоя помощь, принцесса.
- Это Вы натравили этих «церберов» на них, из-за Вашей лжи и идиотских войн за власть или еще Бог знает чего их теперь нет, так что не говорите мне, что это не Ваша вина, - медленно в моих глазах родилась пара соленых капель, одна из которых вскоре скользнула по щеке, обжигая ее своим холодом, - и не смейте называть меня так…
– Эдан жив, - от его прикосновения по телу прокатилась волна холода, остановившаяся и поселившаяся где-то чуть левее середины груди. Слезы одна за другой срывались с моих ресниц, а внутри зарождался очередной ком неприятного волнения, - мой сын жив, понимаешь? Они не добрались до него благодаря этой лжи и теперь, что бы ни случилось со мной, я уйду из этого мира со спокойным сердцем, зная, что его все еще бьется. И сейчас все, что я хочу, это быть уверенным, что он в безопасности. Поэтому я прошу тебя еще об одном одолжении. Помоги мне избавиться от тех, кто может навредить ему, от тех, кто причинил боль тебе.
- Я могу его увидеть? – как можно спокойнее отозвалась я.
- Пока это слишком опасно. Придется немного подождать. Но когда все закончится, ты непременно его увидишь, обещаю.
- А что взамен? Ч-что я должна сделать?
- Нельзя выиграть, только защищаясь, девочка. Чтобы выиграть нужно идти в атаку…
« Дорогой дневник, я…не знаю, что сказать. Как будто вот она, разгадка, ответы на все мои вопросы, но когда я уже готова поклясться, что ухватила ее за хвост, оказывается, что враз изменились и все вопросы. Это были два самых мучительных и долгих месяца в моей жизни. Я потеряла всех, кто был мне когда-либо дорог, отреклась от всего, что считала святым и непоколебимым и погрязла в том, что люди привыкли называть грехами. Месть – вот единственное, что дает мне силы продолжать мой запутанный путь по этой скользкой извилистой тропинке, ведущей в никуда. Хотя… знаешь, когда мы окончательно теряем дорогих нам людей? Когда больше не ощущаем боли от их потери. А я словно до сих пор чувствую, как кто-то то и дело касается нитей, связывающих нас, нитей, которым не подвластны года и расстояния, которые никогда не разорвутся. Возможно, именно это и называется надеждой…»
«…Сегодня я стану еще на один шаг ближе к искуплению своей вины перед теми, кто погиб из-за меня. Прости меня, Дариэль. Так не должно было быть. Боже…я так скучаю по тебе…и по…нему, тоже…слышала, что Карлайлы покинули страну…надеюсь, что ты жив, Лео. Ты не мог вот так просто оставить меня…»
«…Забавно, как одно, на первый взгляд кажущееся совсем незначительным решение может изменить всю твою жизнь. Судьба способно сломить даже самых сильных из нас…я не видела Амелию с того самого злосчастного дня. Никогда не думала, что скажу это, но, надеюсь с ней и ее семьей тоже все хорошо. Я простила ее уже очень давно, хотя бы потому, что прочувствовала на собственной шкуре многое из того, что пришлось пережить и ей…»
«…В последнее время меня все чаще посещает мысль о побеге. Просто однажды уйти от этих людей, от этой жизни, от той ответственности, которую я на себя взвалила и больше никогда не возвращаться. Но потом я вспоминаю, что натворила, и единственная вещь, которая спасает меня от суицида, это ощущение того, что я все еще не перестала бороться…»
«…Иногда я думаю: «А что дальше? Что будет, когда я достигну своей цели?». И всякий раз ответом мне служит пустота. Сейчас ее наполнял шум ветра и шелест листьев. Увижу ли я Эдана? Или это очередная ложь, чтобы сковать меня оковами обязательств и призрачных надежд? Я знаю, что однажды найду ответы на все вопросы. Только не разочаруюсь ли я в них?...»
– П-прости…те, Эли…госпожа? – окликнул меня до боли знакомый голос. Такой мелодичный и нежный, что я, впервые его услышав, долго не могла привыкнуть к тому, что принадлежит он вовсе не ребенку, а вполне уже взрослому юноше.
- Кайл, сколько раз я просила не называть меня так, - улыбнулась я, оборачиваясь, - зачем ты здесь? Что-то случи…
-…лось, - я замолчала на полуслове и с болью остановила взгляд на подпухшем глазе парня.
- Господин де Дорис желает немедленно видеть Вас, - как можно более уверенно произнес юноша, явно уловивший тревогу в моих глазах.
Я медленно приблизилась к несчастному и потянулась к пострадавшему месту, но парень резко отстранился, прикрывая лицо рукой:
- Это просто царапина, скоро пройдет.
- Кайл…
- Простите, госпожа, я не хотел Вас расстраивать.
- Меня зовут Элизабет, ты же знаешь. И я прошу называть меня так.
- Простите, но больше я не намерен ослушиваться его, поэтому с этого дня, позвольте, относиться к Вам с должным уважением.
Я смотрела на него, а сердце сжималось от невыносимого ощущения тоски и беспомощности. Я продалась в рабство тирану, бездушному и беспощадному.
- Простите, но, если Вы не возражаете, мы можем поторопиться? – нерешительно нарушил молчание Кайл.
- Конечно, - вяло улыбнувшись, отозвалась я, - веди меня к своему господину.
«…Каждый раз как первый. Мной снова овладел страх, словно до этого мои руки не окрашивались кровью других людей, словно мне уже удалось вырваться из этого плена, но меня вернули обратно и заковали в нетленные цепи. Говорят, благими намерениями выложена дорога в ад…хотя как знать, я такое видела…возможно мы уже в аду…»
«…Надеюсь однажды, когда меня не станет, кто-нибудь найдет этот дневник и прочитает историю девушки, по имени Элизабет Эвенс. Пусть мой пример послужит кому-то уроком. Пусть читатель узнает, что на самом деле было важно для меня…что должно быть важно для каждого из нас…»
«…Это не деньги, слава, красота или вера. Это умение даже в самые сложные, самые отчаянные и безвыходные моменты твоей жизни сохранить себя, свою человечность и душу. Тело сгниет, люди забудут, молва утихнет и только то, что ты сможешь уберечь внутри, эта маленькая искорка позволит тебе разжечь пламя вечной жизни. Свое спасение я видела в искуплении вины перед теми, кто пострадал из-за меня. Я сама выбрала этот путь и теперь, что бы ни случилось, я буду идти по нему до конца…»
– Волнуешься? – я вздрогнула и накрыла своей ладонью чью-то руку, упавшую мгновенье назад на мое плечо.
- Что это? – мой взгляд уперся в красивый медальон, поблескивающий в руках вошедшего.
- Небольшой подарок, - отозвался мужчина сделав шаг, перекинул мои волосы и обвил вокруг моей шеи атласную ленту.
– Идеально, - улыбнулся старик, разглядывая результат в зеркале.
- Зачем ты избил его? – наконец решилась я задать вопрос, душащий меня с момента появления де Дориса.
- У каждого из нас есть свое место, девочка. Есть более сильные и более слабые. Кому-то дано управлять, а кому-то суждено подчиняться. Так создается порядок. Если все будут равны, начнется хаос, потому что мы от рождения все различны. Посмотри, как ты красива. Разве может каждая из ходящих по этой земле похвастаться тем же? А этот мальчик забыл, где его место. Скажи спасибо, что я не убил его.
- Я просто устала от того, что не внушаю людям в этом доме ничего, кроме страха.
- Бояться, значит уважают.
- Н-но…
- Поторопись, - оборвал меня старик, - нам не стоит опаздывать.
– Альбрего – самые ужасные люди из всех, которых я когда-либо знала…
- Значит, ты еще ничего не видела, - отозвался де Дорис и, сделав пару шагов, добавил, - и я не принадлежу к ним.
Не только моя душа терзалась в страшном смятении, но и за окном поднялась настоящая буря. Вспышки молний то и дело пронизывали черное небо, грозя разломать этот мир на части. Поэтому мне с еще большим трудом удалось заставить себя покинуть безопасные стены дома графа и сопровождать его на очередном приеме. Правда, это был особый случай.
Уже спустя полчаса машина плавно остановилась у парадного входа дома Карлеоне. Еще одно «элитарное» ответвление Альбрего. И даже больше. Кажется, именно глава этой семьи и есть тот самый «крестный отец». Но не он сейчас является моей целью. Говорят, Карлеоне слаб как никогда. Ему давно перевалило за 7-й десяток и теперь всех волнует только один вопрос – кто займет его место. Именно поэтому за мной началась охота. Моя голова в обмен на «трон». После долгих расспросов де Дорис наконец сознался, почему выбор пал на меня.
Карлайлы, Кларенсы и Лейбурны – одни из крупнейших и мощнейших кланов. Сравниться с ними могут единицы, но это если речь идет про «отдельные» семьи. Здесь же мы имеем дело с первым альянсом за всю историю существования Альбрего. И вместе они представляли бы слишком большую опасность для остальных. Поэтому на общем голосовании, подняв кое-какие документы и удачно сплетя факты догадливый Карлеоне ткнул пальцем в меня. И не прогадал….почти. Видимо он даже не догадывался, что я не из тех, кто будет рыдать над тем, чего не вернуть. Жизнь научила меня жить настоящим. А прошлое…
- Готова? Если что, то…
- Я справлюсь. Он заплатит за все…
Нас проводили вглубь дома. Двери главного зала распахнулась, и яркий свет мгновенно резанул по глазам. Все буквально утопало в блеске и роскоши. Шум толпы, классическая музыка, суетливые слуги – все это заставляло мое сердце биться чаще, с каждым ударом вновь и вновь причиняя мне неприятную колющую боль. Но отступать уже поздно. Я здесь. Я готова.
– Этот запах, - вдохнул полной грудью де Дорис, как только мы перешагнули порог залы, - это запах лести, предательства, тщеславия и лжи. Узнаю его. Сборище моральных уродов, возомнивших себя королями мира.
- Снова дома, да? – прошептала я, продолжая разглядывать гостей в поисках нужного.
- Тот, кого ты ищешь, прямо перед тобой, - улыбнулся старик, то ли довольный собственной сообразительностью, то ли откликнувшись на мой черный юмор.
Я попыталась сфокусироваться на ком-то похожем на того, кого мне описывал де Дорис: рост – чуть выше среднего, хорошо сложен, статен, как и большинство Альбрего – брюнет, молодой и…я думала он пошутил, когда сказал, что сын Карлеоне похож на Леонарда но…
Не знаю, может это лишь игра моего воображения, затерявшегося в ярких бликах этого места, а может и правда сказались общие «корни», но на пару мгновений я готова была поклясться, что вижу перед собой того, кого уже больше и не надеялась увидеть. Я старалась не показать своего смущения, но давалось это все труднее и труднее с каждой секундой, которую мой взгляд проводил на его лице. В какой-то момент мне показалось, что я не смогу этого сделать, но…это почти конец моего пути, итог, последняя кульминационная часть моей пьесы, осталось только поставить финальный аккорд и…нет. Мне страшно, страшно как никогда, но развернуться и уйти вдруг почему-то стало еще страшнее. Забавно, но только сейчас я поняла, что обратной дороги уже нет. Я выбрала опасный путь, и мне следовало знать, что когда хочешь ускользнуть от прошлого, пройдя по тонкой нити над пропастью туда, где находится твоя мечта, нужно быть готовым к тому, что придется сжигать за собой все мосты.
– Простите, - едва заметив меня, гости в ужасе расступились, одарив мою скромную персону испуганными взглядами. По толпе пробежался шепоток. Они знали, что мы придем, - я ищу одного человека.
Парень не спешил оборачиваться. Очевидно, что он, так же как и остальные, был предупрежден о моем появлении, но, как будто не был готов к этому. Он на секунду замер, словно даже перестал дышать, его руки сжались в кулаки, и все тело напряглось, словно он пантера, готовящаяся к прыжку. Вдруг музыка оборвалась и спустя еще пару мгновений в зале воцарилась гробовая тишина. Вот он, момент истины. 
- Вы… - его голос разрывает молчание одним хриплым выпадом и снова смолкает, продлевая нервное напряжение.
- Вы его нашли...
Его прикосновение заставляло меня дрожать. Страх? Желание? Ненависть? Сейчас мне как никогда было тяжело понять собственные чувства. Так или иначе, я не могла позволить распознать мое волнение, поэтому попыталась отдернуть руку, но парень не позволил мне этого сделать, еще сильнее сжав мою ладонь и приложив ее к своей груди. Я чувствовала ритмичные удары его сердца, представляла, как оно перегоняет кровь по телу, наполняя его жизнью. И этот взгляд…сомнений быть не может – мы оба знаем, что нас ждет этим вечером. Одно ясно точно – рассвет сможет встретить лишь один из нас.
- Потанцуй со мной, - от звука его голоса меня невольно передернуло. Эта манера, этот тембр…как они могут быть настолько похожи?
- К чему эти прелюдии? – усмехнулась я.
- Я настаиваю.
Не говоря больше ни слова, я надавила на его грудь, подталкивая к центру зала. Он, словно мгновенно проникшись завязавшейся «игрой», шутливо закинул руки за спину и, будто бы и в самом деле ведомый моей легкой подачей, попятился назад.
- Тебе смешно? – с совершенно невозмутимым видом поинтересовалась я, разглядывая довольную до неприличия физиономию моего «кавалера».
- Ты точно такая, как я себе и представлял, - еще шире расплылся в улыбке юный Карлеоне, - хочешь знать, что я думал?
- Избавь меня от этого.
Парень остановился так резко, что я едва успела сдержаться, чтобы не угодить прямиком в его объятья.
- Ты боишься, - после затянувшейся паузы, наконец, произнес он, - забавно.
– Тебе кажется, - плюхнула я руку на его плечо, подойдя вплотную, - хотел танец – будет тебе танец.
- Флойд.
- Что?
- Мое имя.  Будем знакомы.
- Глупо, - улыбнулась я, проводя рукой по его лицу, - потому что на взаимность можешь не рассчитывать.
- Я и не рассчитывал, Элизабет, - его пальцы коснулись моей ладони, словно рассыпавшись по ней разрядами колких искр. Это был не первый раз, когда я играла со смертью, но впервые я могла до нее дотронуться, - я слишком хорошо тебя знаю.
- Это должно было меня напугать? – изо всех сил сдерживая внутренний крик о помощи, как можно спокойнее улыбнулась я.
- А разве нет?
- Не дождешься.
Музыка заиграла вновь. Гости как по команде разошлись, словно ничего и не было, совершенно больше не обращая на нас внимания, вернулись к наслаждению приемом. Многие из них разбились по парам и, окружив нас, запорхали под звуки вальса. Первые танцевальные па дались мне с трудом – ноги дрожали и подкашивались от охватившего меня волнения. Но уже спустя несколько минут я уверенно покоряла просторы залы, ведомая юным Карлеоне. За время, проведенное в доме де Дориса, я овладела некоторыми навыками, необходимыми для высшего общества, и танцы оказались одним из них. Мы молчали. Оба. Просто музыка, танец и стук наших сердец.
Танец увлек нас. В какой-то момент у меня закружилась голова, и я совершенно потеряла ориентацию в пространстве, полностью подчинившись движениям своего партнера. Он не мог не почувствовать этого и, лишь еще сильнее прижимая меня к себе, взял полный контроль не только над моим телом, но и, казалось, над разумом тоже. Признаюсь, было в этом и что-то такое, что заставляло меня улыбаться. Правда, только до тех пор, пока мы не пролетели мимо нескольких гостей, оказавшихся неподалеку.
- Бедняжка, - хихикнула миловидная девушка со светлыми волосами, - кажется, малыш Карлеоне все же добьется сегодня своего.
«Зрители» приглушенно засмеялись, бросая на нас многозначительные взгляды.
Я проклинала свой чуткий слух за то, что он уловил эти несколько небрежно брошенных слов. Они, словно на повторе, застряли в моей голове. Спустя еще несколько мгновений я поняла, что не только та девушка, но и многие другие гости «перемывают» мне косточки.
«Такая наивная…»
«Посмотри, куда подевалась ее надменность…»
«Пусть сдохнет…»
«Убийца…»
«Идиотка…»
«Принцесса…ахаха…»
Я отчаянно пыталась успокоиться, прогнать прочь дурные мысли и сосредоточится лишь на том, ради чего я здесь. Но эти люди…как в страшном сне, где ты стоишь, обнаженная, посреди взволнованной толпы, которая издевается и смеется над тобой. А ты ничего не можешь сделать, потому что бежать уже слишком поздно, да и эти «гиены» тебя так просто не отпустят, пока ты не будешь корчиться в страшных муках, еще сильнее тем самым разжигая их азарт.
«Элизабет…Элизабет...»
– Элизабет?
Я вздрогнула и открыла глаза. Первым, что я ощутила, были ритмичные удары его сердца. Только сейчас я поняла, что мы больше не порхаем по залу, а стоим на месте. При этом я изо всех сил прижимаюсь к несчастному парню, который, видимо сраженный наповал такими неожиданными маневрами, боится даже пошевелиться. Чувствую, как он касается моей головы, проводит рукой по волосам и вдруг еще сильнее притягивает к себе.
«Это конец? Неужели он решил покончить со мной прямо здесь, на глазах у всех этих людей?»
Где-то между лопатками начала зарождаться ноющая, пульсирующая боль, видимо в предвкушении холодного лезвия ножа, который вот-вот пронзит мое тело. Или это будет пуля? А может прямо так, голыми руками?
- Я никогда тебя не брошу, принцесса…
«Что…?»
Я подняла взгляд и замерла, словно на меня вылили ушат ледяной воды. Он пожирал меня своими пронзительно-карими глазами, и на его губах дрожала едва заметная улыбка.
- Все хорошо?
Из моей груди вырвался неконтролируемый крик, вместе с которым я с силой оттолкнула от себя то, что не могло быть реальным.
– Элизабет?
Я с трудом нашла в себе силы поднять глаза и с ужасом обнаружила, что Леонард был лишь очередной игрой моего больного воображения. Черт, наверное, они и правда слишком похожи. Так или иначе, мое поведение здесь не на шутку всех переполошило.  Музыка вновь стихла, и все внимание снова было приковано к нам.
- Все хорошо, Элизабет? – Флойд нерешительно разорвал тишину, таким нежным и вкрадчивым голосом, будто боялся лишний раз меня потревожить.
Я медленно перевела взгляд за спину парня и наткнулась на растерянного графа, стоящего в самой отдаленной части залы.
Старик уже было кинулся мне навстречу, но замер, ступив всего полшага.
- Я неважно себя чувствую, - не сводя глаз с де Дориса произнесла я. Граф сделал жест рукой, показывая, что мы можем уйти. Мне был понятен его страх, ведь от того, справлюсь я с возложенной на меня задачей или нет, завесила и его судьба тоже. 
Я откинула непослушную прядь волос назад и, словно невзначай, помотала головой из стороны в сторону, задержав еще на пару мгновений как можно более выразительный взгляд на старике.
«Нет. На этот раз я не отступлю. Ни за что…»
- Если хочешь, я могу проводить тебя туда, где ты сможешь отдохнуть, - вмешался в наш немой диалог юный Карлеоне.
- Да, это было бы весьма кстати.
Вспышки молний, уже такие близкие, заставляли меня каждый раз невольно вздрагивать при своем появлении. Свежий воздух, наполненный запахом опавших листьев и мокрой травы, оказался именно тем, что мне сейчас было необходимо.  Легкие порывы ветра окутывали мое тело, подобно легчайшей вуали, запутывались в волосах, играли с подолом платья. Буйство стихии завораживало, давая на некоторое время убежать от реальности, спрятаться и раствориться в себе. Но все же, я должна была сосредоточиться на том, зачем я здесь.
– Завораживает, правда? – его голос ворвался в мой хрупкий, словно построенный из карт, внутренний, иллюзионный мир и выдернул меня из него, швырнув обратно в эту серую, беспощадную реальность.
- Очень, - не сводя глаз с горизонта, отозвалась я, еще крепче сжимая бокал.
- О чем ты думаешь, Элизабет?
Ветер сорвал слова с его губ и растворил их в шуме миллионов капель и шелесте листьев. Дождь усиливался, а раскаты грома стали такими громкими, что, казалось, будто невидимый великан где-то там, наверху, раз за разом переламывает пополам огромную связку хвороста.
- Я думаю о том, как было бы здорово, если бы небо услышало мою молитву, и это место сгорело бы дотла, пораженное вспышками сотен молний, погребя под собой всех, кто сейчас стремиться построить мир на костях других.   
Я пригубила еще один глоток вина.
- Ты ненавидишь меня, Элизабет.
- Нет. Я ненавижу то, что вы все, и ты в том числе олицетворяете.
– Ты ничего о нас не знаешь, Элизабет, - Флойд почти одним рывком оказался передо мной и оперся на холодные мраморные перила.
- Я знаю, что вы идете по головам, для достижения своей цели, знаю, что из-за вас и ваших игр погибло и еще погибнет много ни в чем не повинных людей, знаю, что вы не остановитесь ни перед чем и жестоко расправляетесь с теми, кто посмел дать слабину.
Ветер усилился, и мне пришлось перейти почти на крик. Внутри все закипало, но я изо всех сил старалась сохранить хотя бы внешнее хладнокровие.
- А еще я знаю, что сейчас единственное, что занимает твои мысли, это как покончить со мной и занять почетный «трон», который для тебя уже успел согреть твой башковитый папаша!
Я замолчала, сжимая бокал до боли в пальцах.
Очередная вспышка пронзила черное небо, осветив его лицо, на котором красовалась довольная усмешка. Для него это все не более чем игра. Вот она, настоящая сущность Альбрего – распоряжаться чужими жизнями как фигурами на шахматной доске. Ни сострадания, ни жалости, ни сожаления. Тупой расчет. Жажда наживы. Победа, любой ценой. И кто-то должен был положить этому конец.
Скользя по лезвию ножа над пропастью, всегда будь готов к тому, друг мой, что достаточно легчайшего порыва ветра, чтобы низвергнуть тебя в самый мрачные, жаркие и ужасающие пучины преисподней. Все мои сомнения и тревоги враз исчезли, разбились об его улыбку.
« Всего один толчок, Элизабет, ничего сложного. Нужно только разогнаться получше».
На секунду я замешкалась. Нет, моих сил не хватит, чтобы столкнуть его…если только…
Боже, как же я не хочу умирать в дождь. Но после падения с такой высоты выжить один шанс на миллион. Мне слишком долго удавалось обманывать смерть, и теперь, когда я вот-вот сольюсь с ней в последнем, смертельном поцелуе, она решила подшутить надо мной, послав эту грозу. Но если это спасет многих других, то…
« Лео…Эдан…Дар…папа…простите меня за все. Я бы очень хотела увидеть вас еще раз, но…пора покончить с этим…»
Руки в кулаках. Мысли путаются, сталкиваясь и уничтожая друг друга. Вздох, возможно последний. Шаг.
«Прощайте…»
Все случилось мгновенно. Нити понимания начали вплетаться в мое сознание лишь тогда, когда наши дыхания слились, а его губы изо всех сил впивались в мои.
Наконец я нашла в себе силы отстраниться и, одним рывком отпихнув мою несостоявшуюся жертву, попятилась назад. Удар о мокрые, выступающие кирпичи вышиб из моих легких почти весь воздух. Не успела я прийти в себя, как Флойд в мгновение ока снова был передо мной, прижимая мое задыхающееся тело к стене. Все, что я успела сделать, это огородить свое лицо от его прикосновений, закрывшись рукой.
- Еще бы чуть-чуть, да? – дыхание  парня тоже срывалось, то ли от пережитого потрясения, то ли от долгого поцелуя.
- Отойди от меня, - прохрипела я, глотая ртом воздух. Это конец. У меня был шанс и его уже не вернуть.
- Знаешь, я до последнего не верил, что ты решишься, - он наклонился ближе, заставив меня еще сильнее прижать руку к собственным губам, - что же с тобой не так? Почему ты так ме…нас ненавидишь? Неужели ты так сильно боишься за свою жизнь? Но тогда почему мгновение назад была готова пожертвовать ей, лишь бы избавится от меня?
– Как же мне жаль, что нам суждено было стать врагами, - Флойд перешел на шепот, сократив расстояние между нами до критического.
Я больше не пыталась унять дрожь – она поработила мое тело. Я просто старалась дышать, считая каждый вдох, пытаясь запомнить его. С каждым разом легкие наполнялись воздухом все сложнее и сложнее. Причиной тому стал колючий ком в горле, превратившийся в душащие, предательские слезы. Нет, их причина не боль, не отчаянье и даже не страх. Просто мои губы все еще горели, охваченные его пламенем. Зачем он это сделал? Лучше бы отошел в сторону и дал мне прыгнуть!
- Не плачь. Это всего лишь поцелуй, - словно прочитав мои мысли, отозвался парень.
Эти слова, словно на повторе, застряли в моей голове, разрушая остатки самообладания.
«Всего лишь поцелуй…всего лишь жизнь…всего лишь смерть…»
Вдруг, словно огонек во мраке, во мне вспыхнула одна идея. Я была почти уверена, что она обречена на провал, но я должна была попытаться.
Когда-то я твердо для себя решила:  что бы ни случилось, я никогда не стану торговать своим телом. Модельный бизнес много раз давал мне возможность добиться успеха через постель. Но даже страх за собственную жизнь оказался слабее того, что люди называют честью.
Поэтому сейчас, изо всех сил впиваясь в его губы, я молила только об одном – пусть эта жертва не будет напрасной. К счастью он поддался на мою провокацию и через несколько мгновений мы уже потерялись в объятьях друг друга.
Глаза Флойда горели, словно охваченные адским пламенем. Я боялась смотреть в них. В какой-то момент я поняла, что совершила ошибку, что я не хочу этого…не смогу. Но когда под ногами больше не осталось опоры, когда меня приняли в свои объятия мягкие простыни, устилающие кровать, я поняла, бежать мне больше некуда. От себя не убежишь.
В его глазах я видела смерть. Но не свою, а всех тех, кто сегодня будет отомщен. А потом скользнула застежка платья.
Душно. Нечем дышать. Нужно встать и открыть окно. Дождь? Слышу, как тяжелые капли срываются с крыши и барабанят по стеклу, подоконнику. Меня пробивает мелкая дрожь, а на лбу проступает холодный пот. Я больна? Холодно. Знобит. Так тихо. Наверное, папа ушел за доктором. Эд опять будет ругаться, что я гуляла под дождем. Он всегда сперва рассердится, накричит на меня, а потом жалеет, обнимает, гладит по голове. Волнуется. Глупый. Надо сказать Лео, чтоб занял его чем-нибудь на сегодня. Не хочу, чтобы он видел меня больной. Ни один из них…
Оглушительный раскат грома ворвался в комнату, швырнув меня обратно в реальность.
«Боже…»
Я осторожно разжала ладонь и тут же собрала обратно в кулак, наткнувшись на чью-то чужую руку, накрывающую меня сверху.
«Так это был не сон. Я и правда сделала это…»
Как можно осторожнее я высвободилась из его объятий и, присев на край кровати, прислушивалась к шуму дождя. Он как будто что-то шептал мне. Может он рассказывает мне историю моей жизни? Или напоминает то, что я уже давно позабыла? А может он предостерегает меня от чего-то?
Неожиданно невероятно яркая вспышка располосовала небо, на мгновение осветив все вокруг. Спустя еще несколько секунд мир содрогнулся, пораженный игрой небесных богов. Почему-то вдруг я почувствовала себя такой маленькой, такой беззащитной, такой…
…ничтожной. 
Хотелось рыдать, кричать и биться в конвульсиях. Я так запуталась во всем, что происходящее до сих пор кажется лишь страшным сном. Как будто через секунду прозвонит будильник, и я проснусь дома, в канун Рождества. Буду снова украшать елку, запекать утку, буду снова плакать по каждому поводу и без, обижаться, когда Лео соберется нарушить традицию, притворяться, что не замечаю чувств Эдана, буду спорить с отцом, тосковать по матери…буду прежней.
Но будильник не звонил, и боль была слишком реальной, слишком невыносимой. Я с жадностью хватала ртом воздух, лишь бы не сорваться и ни дать выход эмоциям. Так или иначе, нужно было довести до конца эту неравную гонку со смертью.
На дрожащих ногах я подлетела к книжным полкам и судорожно начала вспоминать, куда спрятала нож. Я сделала это сразу же, как только мы вошли в комнату, хотя и не надеялась, что мне удастся им воспользоваться. Руки дрожали, а сердце грозило вот-вот прорвать грудную клетку. В моей голове словно засел чертенок и барабанил металлической ложной по металлическому тазу, напевая «Lacrimosa». Белая, полупрозрачная  пелена, застилавшая глаза, еще больше усложняла задачу.
Отодвинув очередную стопку книг, я вновь и вновь пожирала глазами полки, но каждый раз тщетно.
«Черт, ну где же он?!»
Вдруг мое внимание привлекло что-то, блеснувшее у меня на шее. Я сосредоточилась на своем отражении, и чуть было не вскрикнула от удивления.
«Это еще что за шутки? Это медальон Флойда?»
– Значит так, да?
Я вздрогнула и в ужасе замерла. Он стоял за моей спиной, и в руках у него угрожающе поблескивало лезвие ножа. Моего ножа.
Дыхание перехватило. Один удар. Всего один – и все. Я проиграла. Но почему-то он не спешил забирать свой приз. Просто стоял, смотрел на свою неожиданную находку. Меня это пугало еще больше, чем сам тот факт, что это мои последние секунды жизни.
- Ч-чего же ты ждешь? – наконец произнесла я, безуспешно стараясь заставить голос не дрожать.
– Прошу, не мучай меня, - на глазах выступили слезы, меня трясло как при лихорадке и, судя по всему, температурило не меньше. Сердце, уже долгие недели не дававшее сбоев, теперь жгло изнутри, пробивая меня раз за разом пульсирующей болью.
- Хм, - уголки его губ тронула еле заметная улыбка, - не мучить…
Он подошел так близко, что я чувствовала его горячее дыхание, тепло, которое исходило от его тела, его запах…говорят, перед смертью ты чувствуешь запах фиалок. Моя смерть была пропитана дождем и железом.
- Я ведь мог убить тебя еще тогда…
- Ч-что?
- Иди, - он опустил нож, - передай ему, что я не уступлю. Но не так. Я знаю, что он врет, что ты не его дочь. Ни один родитель бы так не рискнул своим ребенком, пусть и не чистокровным. И я заставлю отца поверить мне, а не ему. И если мне удастся – это будет конец. Альбрего не прощают такую ложь.
- Я не понимаю…
- Просто уходи.
- Нет! – я сорвалась, больше не пытаясь контролировать свои эмоции, - убей меня, или…я не уйду, пока…
Его приглушенный вскрик прервал мою истерику. Я замолчала, судорожно пытаясь понять, что сейчас произошло.
- Все-таки…достал… - прохрипел юноша, после чего его губы окрасились в алый. Он закашлялся, захлебываясь, пытаясь сделать еще один вздох, - как жаль
Пошатнувшись, Флойд сделал последний, судорожный вздох и упал замертво. Глубокое потрясение, завладевшее мной, не давало даже набрать в легкие воздуха, чтобы закричать. Поэтому я лишь попятилась назад, со всей силы врезавшись в полки. Откуда-то сверху и сбоку упало несколько книг. Очередной порыв ледяного осеннего ветра раздул занавески. А потом сверкнула молния, осветив лицо убийцы.
Я не знала этого человека: мужчина средних лет, весьма крупного телосложения. …его хладнокровие заставляло мое тело биться в судорогах, которые я с огромным трудом старалась сдержать. На мгновенье мне показалось, что я уловила в его глазах некое сожаление, осознание того, что только что он убил человека. Но очень скоро он снова превратился в безжизненную марионетку, подобно той, что сейчас истекала кровью у моих ног.
- Господин беспокоился о Вас. Вас долго не было. Он послал меня, чтобы помочь Вам. Прошу прощения за то, что напугал Вас. Я не вмешивался до последнего.
Каждый звук превращался в тысячи иголок, пронзающих мозг. Я не могла отделаться от ощущения, что это лишь сон, страшный сон.
- Вы должны немедленно покинуть это место, - после небольшой паузы, все с тем же застывшим, мертвым лицом продолжил говорить мужчина, чеканя слова, как заранее заученный до автоматизма текст, - у черного входа Вас ожидает машина. Вам нужно поспешить.
«Машина? Господин? Помочь?»
Вопросы пожирали мое сознание, оставляя черные, кровоточащие раны, заполняющиеся болью и чем-то черным, вязким. Я все больше утопала в нем, не в силах произнести ни слова. Стараясь успокоиться, сдерживая душащие слезы, я все отчетливее ощущала дыру, разрастающуюся чуть левее середины груди. Рука машинально метнулась к этому месту и наткнулась на что-то холодное. Горячая капля сорвалась с моих ресниц и скользнула вниз.
Лунный свет, играл с его черными, как смоль, волосами, отражался в багровом «зеркале», растекающимся все больше и больше с каждой секундой, скользил по лезвию кинжала, обрисовывал каждый изгиб его прекрасного тела, ниспадал на застывшее умиротворенное, все еще, казалось, живое лицо. Несомненно, писатель бы нашел в этом зрелище неисчерпаемый источник вдохновения, художник мог бы потратить годы, чтобы передать всю поэтичность этого образа, а композитор создал бы шедевр, способный вырисовать эту картину в сознании слушателя в мельчайших деталях. Но мне это было не доступно. Смерть никогда не была для меня чем-то понятным, естественным, чем-то , что можно передать или повторить, о чем можно рассказать, донеся до слушателя весь ужас, который ты испытываешь, столкнувшись с ней лицом к лицу. Я так долго обманывала ее, что уже забыла, чья холодная рука держит меня за горло уже очень давно. И что достаточно лишь одного неверного шага, чтобы петля прочно затянулась на моей шее, и я пополнила ее коллекцию заблудших душ.
«Что же ты знал, Флойд? Что не успел сказать мне?»
Машина с визгом сорвалась с места, как только я захлопнула за собой ее дверцу.
- Стойте, - окликнула я водителя, - тот мужчина, он разве не едет с нами?
- Нет, не едет, - сухо отозвался шофер.
Через секунду сквозь шум дождя до меня донесся отдаленный звук выстрела. Он спугнул птиц, сидевших на деревьях. Вспышка молнии. Раскат грома.
Я поежилась и, уставившись в зеркало заднего вида, старалась убедить себя в том, что смерть хотя бы этого человека – не моя вина.
Нужно ли говорить, что сомкнуть глаз мне в эту ночь так и не удалось. Стоило мне это сделать, как передо мной как по команде, материализовывался Флойд, истекающий кровью. И тот мужчина…так и вижу, как он приставляет дуло к своей голове и спускает курок.
Граф, как истинный подонок, счел не слишком необходимым дожидаться меня и покинул прием, как оказалось, сразу же после того, как я уединилась с юным Карлеоне. Как будто знал, что добром это не кончится. Мои растерянность и горе очень быстро сменились гневом, поэтому нет ничего удивительного в том, что моей первой мыслью был побег...или еще одно убийство. Но и этот порыв я очень быстро в себе подавила. Я была близка к разгадке как никогда. Что сделано, то сделано. Флойд мертв и его правда вместе с ним. Поэтому мне снова придется за нее бороться, добывая истину из самых глубин этого прогнившего мирка.
Было около пяти утра, когда я, уже совершенно бездумно, перелистывала страницу за страницей очередного романа, который я нашла на полках в гостиной.
День сменял ночь, окутывая комнату первыми лучами восходящего солнца. Дождь давно стих, и тишину нарушало лишь пение соловья в клетке на окне.
- Мне бы твой энтузиазм, - сонно отозвалась я, на секунду закрыв покрасневшие глаза, - я, наверное, никогда не смогу петь в клетке…пусть и в золотой.
Граф так и не появлялся. Я рассчитывала выпытать у него все сразу же по возвращении домой, но не тут то было. Поэтому все, что мне сейчас оставалось – это ждать.
- Ждать, пока я стану ему ненужной, и он избавится от меня так же, как от несчастного Карлеоне, - проснулся мой верный друг – сарказм.
А может действительно все бросить? Вернуться домой, к отцу. Найти себе мужа, чтоб порадовать старика. Родить я не смогу – так сказали врачи. Так что прости, па, но твоя мечта, стать дедом, похоже, так и не осуществиться.  А потом закрыться в ванной, принять пару сотен пилюль  и «привет, рогатый, давно не виделись!»? Если я, конечно, сама не загнусь до этого. Чужое сердце во мне неплохо справляется со своей задачей, но, даже согласно самой радужной статистике, жить мне осталось максимум лет 10. 15, если не подвергаться стрессам…
- Мда, Лиз, это явно не твой вариант… - я тряхнула головой, словно выкидывая из нее эти больные мысли, - наверное, все же стоит немного поспать…
Но стоило мне только закрыть глаза и начать проваливаться в царство Морфея, как меня тут же выдернули оттуда чьи-то голоса, по ту сторону окна. Нехотя, но, все же, приподнявшись, я обнаружила двух мужчин, бурно что-то обсуждающих.
- Вот и что теперь?! – кричал рыжеволосый, размахивая кулаками перед лицом своего собеседника, - а если мы ее не найдем?!
- Ну не найдем, так не найдем, чего завелся-то? – пытался успокоить своего вспыльчивого друга второй парень.
- ДА?! А если, прогуливаясь однажды погожим деньком по саду, господин увидит ее где-нибудь?! Нам конец тогда, ты понимаешь?!
- Ну, хорошо, давай еще поищем. Не паникуй ты раньше времени, - мужчина тряхнул головой, убирая со лба прядь черных, как смоль, волос, - я вообще давно говорил, что эту псину надо усыпить. Пленникам зверушки не нужны.
«О чем это они?»
Судя по всему, эти ребята с псарни. Неужели тогда потеря одного из питомцев вызвала у них такой ужас? Я прожила в доме графа уже немало времени, но так и не заметила, чтобы он был привязан к какому-либо четвероногому любимцу. И что еще за «пленники»?
- Надо проверить, - я произнесла это вслух, чтоб хоть как-то растормошить себя. Спать хотелось просто смертельно.
Сперва я хотела спросить у ребят  в открытую, что они натворили. Возможно, я смогла бы им чем-нибудь помочь. Так уж вышло, что я вообще часто избавляла спины местных служащих от «панской» плетки.  Но уж больно меня заинтересовала случайно брошенная фраза о «пленниках». Поэтому, притаившись неподалеку, я все обратилась в слух.
- Черт, это конец, Фрэд, я тебе точно говорю, - причитал «рыжик», - я слышал, что Он убил кухарку только за то, что Ему принесли суп с волосом!
- Да хорош преувеличивать, Тим. Я уверен, что это не более, чем слухи.
- Откуда ты знаешь?!
- А откуда знаешь ты?
Я словила себя на мысли, что все это невольно вызывает у меня улыбку. Боже, это ж надо так запугать своих несчастных верноподданных! Не понимаю, что может быть такого страшного в потери одной собаки. На псарне их несколько десятков! Одной больше, одной меньше…
- Оттуда, что он так и сказал: «Упустите – убью!»
- Да не мог он такого сказать…
- А сказал!...это конец, Фрэд, точно.
- А, может, господина еще пару дней хотя бы не будет? Можно поставить капканы…или ловушки повесить!
- Ты головой-то думай! А если туда граф попадет?! Вот тогда он тебя за эти самые ручонки, которыми ты этот капкан ставил на нем же и подвесит, идиот!
У меня невольно вырвался смешок, как только я представила де Дориса болтающимся вниз головой и растерянно размахивающим руками.
«А что, не такая уж и плохая идея…»
Я дернула плечом, потому что что-то щекотало мне ухо. Сперва я подумала, что это листья моего «укрытия», подхваченные ветром, решили поиграть со мной. Но спустя еще несколько секунд я поняла, что это не просто ветер…это…дыхание…
– АААААА!!!
Не знаю, кто больше кричал: я, напуганная тем, что пасть зверя была в паре миллиметров от моего лица, или несчастные служащие, моим неожиданным появлением из-за кустов.
Но как только первый приступ паники прошел, я сосредоточилась на собаке и…хорошо, что я уже была на полу.
«РАЛЬФ!»
Я чуть было не выкрикнула это в голос, но, благо, сумела сдержать этот секундный порыв. Неожиданно я поняла, почему эти двое так рьяно искали «пропажу». Пес беззаботно смотрел на меня, вилял своим пушистым хвостом и, видимо, готовился накинуться на меня с радостными воплями и не успокаиваться, пока не обслюнявит каждый миллиметр моего шокированного тела. Но мои мысли поработила другая идея –  если собака Эдана здесь, то…
– Эй! А что это там за черненькая собачка? – почти пропищала я, указывая за спины мужчин.
- ГДЕ?! – синхронно отозвались ошарашенные «искатели», мгновенно развернувшись в указанном направлении.
- Быстрее, Фрэд, пока она опять не убежала!
- Да где?
- Да вон же! Вперед! – подтолкнул «рыжика» приятель, и уже в следующее мгновение оба несчастных рванули с места и скрылись в ближайших зарослях.
Я, совершенно и крайне довольная собой, как будто только что обыграла в покер лучшего игрока всех времени и народов, а не просто надурила двух, перепуганных до смерти, оболтусов, присела и посмотрела на Ральфа. Пес сразу же засеменил навстречу и, поравнявшись, лизнул протянутую мной руку.
- Ну что, малыш, покажешь мне, где твой хозяин?
Четвероногое чудо взвизгнуло и, вильнув своим пушистым хвостом, бросилось прочь.
Не теряя ни секунды, я последовала за ним. Вдруг по глазам резанул яркий свет. Я подняла взгляд и заметила, как слабые лучи восходящего солнца старательно пробивают себе дорогу в новый день, через спутавшиеся ветки деревьев.
«Держись, Эд, я близко…»