Спасённый Римом. Кардинал Григор Агаджанян Ч. 2

Глава третья
Перекати-поле,
долюшка земная,
Небеса далёко,
дразнят тебя раем.
С места да на место –
Вот и вся недолга!
Перекати-поле,
Всё-то они могут!
Но судьба такая
Выпала беднягам,
Что пускают корни
У чужой коряги…

Младенец почти не плакал. Мать склонилась над ним, как
будто проверяла дыхание. Успела крестить, теперь точно выжи-
вет. Взяв ребёнка на руки, Мецавор еле уклонился от горячей
струи младенца и рассмеялся:
– Мальчик принесёт удачу. Если будет на то воля Божья, к
лету сможем нагружать обозы. Первые семьи поедут уже сейчас.
– Святой отец, турок коварен, турком и останется, оружия у
нас мало, а патронов совсем не осталось, – подал голос Амбар-
цум.
– Будет вам оружие, да и сопровождающих офицеров Паске-
вич обещал снарядить. А то курды и лазы уже приготовились,
есть чем поживиться, только разбоем и живут! – успокоил свя-
щенник и обратился к высокому старику:
– Баласан, у вдовы Манушак сын опять занемог, в церковном
дворе стоит хороший ишак, возьми и отвези Мыгирдыча на го-
рячий источник, пусть посидит немного, хворь выйдет.
– Святой отец, муж моей Арегназан хочет в Ливан уехать,
говорит, там франки хороший магазин открыли, приказчиком
возьмут.
– Благослови, дева Мария, святая Богородица, его путь и
предоставь удачу, в Ливане наши братья по вере…
– Но, отец! – со слезами воскликнул родитель, – я их боль-
ше не увижу, если они поедут не с нами! Внуки в нашей церкви
учатся, я и сам с ними учусь…
– Успокойся, Наполён, пусть они спасутся там, веру сохра-
нят, сами живы останутся. Дочь твоя должна принять судьбу
мужа. А ты остаёшься с сыновьями, не всегда же войне длить-
ся…– и глаза вардапета тоже увлажнились, голос задрожал.
Народ своего пастыря уважал и верил своему спасителю.
Когда несколько лет назад голод и мор смерчем окутали Эрз-
рум и люди перешли на подножный корм, ели что попадётся: ко-
решки, листья, кишки животных, епископ раздавал немощным
и беднякам зерно из запасов церквей всего вилайета, чем спас
от голода свою паству. А ведь в провинции Эрзрум было четы-
реста армянских церквей и больше полусотни монастырей! Во
время своих проповедей он постоянно наставлял прихожан:
– Трудитесь! Только работа и грамотность нас спасут!

В своё время епископ очень мудро подошёл и к матобеспече-
нию – завёл целое хозяйство, выручавшее его в тяжёлые годы.
Когда Карапет в 1811 году, уже в сане архиепископа, принял
окормление эрзерумской паствой, почти все монастыри и церк-
ви находились в руках у турок, отобранные за недоимки. Кара-
пет своей бережливостью и даже коммерческими оборотами уд-
воил церковные доходы и обратил их на выкуп монастырей и на
помощь страждущим.
Прекрасно понимая роль просвещения в жизни своей нации,
когда ещё не было ни одной турецкой школы, он открыл для ма-
лышей школу, назвав своим именем – Карапетян. В этой школе
обучение для бедных было бесплатным, как и одежда и питание.
«Они вышли от тебя пешие, будучи ведомы врагами, а приве-
дёт их к тебе их Бог возносимых со славою, как царских сыновей».
Иисус Христос, Божий Сын, начал в нас дело освобождения. На-
чался Новый Исход. Это не исход из рабства в Египте или Вави-
Пастырь армяно-католиков Эрзрума архиепископ Карапет Багратуни
лоне. Новый Exodus освобождает нас от власти сатаны и смер-
ти. Это Исход от мира сего и его дел. Кто принял крещение во
имя Отца и Сына и Святого Духа не принадлежит больше миру
сему. Все мы движемся к совершенно новым горизонтам. Пропо-
ведь на II Воскресенье Адвента. ОСВОБОЖДЕНИЕ.
Наконец все приготовления закончились. Некоторые семьи
из Гюмушхана, невзирая на холода и непогоду, двинулись в путь
поздней осенью, в сторону грузинских сёл рядом с Цалкой, где
тоже жили армяне. А карсские переселенцы со своим епископом
Степаносом Хажакяном выбрали близкие Гюмри и Лори-Пам-
бак. Баязетцы, ведомые знатным горожанином Мкртичем Ар-
цруни, выбрали Севан и его окрестности.

А эрзрумские старейшины решили к весне пуститься в доро-
гу к Ахалциху. Возглавил их архиепископ Карапет Багратуни.
Видя, с каким нетерпением рвутся армяне из-под турец-
кого гнёта, царское правительство не удосужилось даже
компенсировать им то жалкое имущество, которое они так
и не смогли взять с собой, в то время как турки возвраща-
лись в отбитые у них на несколько дней дома и требова-
ли выкупить свои глинобитные лачуги за большие деньги.
Самой большой группой были эрзрумцы, дольше всех раскачи-
вались и, наконец, в мае 1930 года и они оставили исторический
высокий Айк… В две недели опустели армянские сёла вокруг
Эрзрума.
С ними город оставили и русские войска. Тянулись вереницы
подвод из обжитых и цветущих сёл… Арцати, Рапат, Норшен…
из Басена, Хнуса… из обжитого ада в неизвестный рай.
По простоте наивной русские офицеры наняли в извозчики
вороватых и наглых горцев. Подводы и телеги растянулись чуть
ли не до горизонта, скрип множества колёс, гортанные голоса
мужчин и детский плач заполнили всё окрест, а рядом с подво-
дами под дождём и ветром нескончаемой вереницей шли пешие
унылые мужчины с неуверенными обветренными лицами, ино-
гда попадались верхом русские офицеры. Утром рассвет позоло-
тил виднеющиеся церкви и мечети.
– Доехали! Слава тебе Господи, доехали! Большой город!
– Да нет, люди, это Карс!
Подводы развернулись в сторону. Извозчики, получив день-
ги вперёд, бросились на рынок, мгновенно растворились в пё-
строй толпе и бесследно исчезли. К вечеру стало ясно, что весь
караван обречён на мытарства непредвиденной стоянки в Карсе.

Старейшины с огромным трудом нашли новых провожатых по
перевалам и ущельям и через две недели снова пустились в до-
рогу на Ахалцих.
– Ваше превосходительство, в Карсе пришлось покупать но-
вые повозки. Четыре из них я загрузил церковным имуществом.
(На самом деле телег было тринадцать!). Прошу Вашего вспо-
моществования. В Ахалцихе давно живут и армяне, и церкви
тоже есть. Но для новоприбывших, если император и ваше пре-
восходительство не возражают, нужна ещё одна. Пока одна, –
подумав, добавил священник.
– Что вы за народ! – засмеялся Паскевич. – Куда ни попадё-
те, церковь и школы строите. И посерьезнел:
– Так ведь вы католики, если не ошибаюсь?
– Христос один, Ваше превосходительство. А служба в нашей
церкви на нашем языке, народу понятная. Народ у нас послуш-
ный и трудолюбивый. Крещён и верует.
– Так вы римским папам подчиняетесь, выходит?
– Папа далеко, ваше благородие, а Россия рядом, – уклончи-
во профилософствовал Багратуни. – Наши предки все одну веру
имели. То с персами воевали, то с турками, чтоб нас не прогло-
тили, уния у нас, уния! Мой народ слишком ослаб без оружия,
без воинов. Турки вырежут последнего младенца, вся надежда
наша на освободителя нашего, императора российского! – Кара-
пет встал и перекрестился.
– Хорошо, святой отец, я понял вас. Россия не только рядом.
Она – с вами!

Природа вокруг поражала неземной красотой, даже самые
хмурые эрзерумцы заметили и лица у них светлели. Вокруг зе-
ленели изумрудные луга и пастбища, покрытые разноцветьем
вовсю бушевавшей грузинской весны. Майские дожди и грозы
окропили неблизкий путь, подводы еле плелись по непролаз-
ным грязным тропам. Но всему на свете приходит конец. Теле-
ги каравана в августе достигли местечка на берегу реки Поцхов,
ныне называемое Карахтин, (искажённое русское слово «каран-
тин») прошли медицинское обследование и после выполнения
формальностей им наконец разрешили пересечь границу. Когда
впереди открылась величественная панорама Поцховской до-
лины, а под солнцем засверкали обнявшиеся Кура и Поцхов, у
обессиленных переселенцев, изгнанных злою судьбой с обжи-
тых прапредками земель, вырвался вздох облегчения.
Но всё только начиналось…
Было похоже на рай, о котором они только слышали. А муж-
чины, пахари, то и дело жадно щупали землю, продавливая
между пальцами. Камни, камни, всё это надо убрать, засеять, и
строить дома… Первые месяцы, первый пахотный год прошли
трудно, ой как трудно!
Не зря Карапет тщательно запрятал золотые монеты. Как
только последние переселенцы подтянулись к Ахалциху, он на-
чал строительство новой церкви.

Вместе с Епремом Сетяном и Симоном Диланяном отец Ка-
рапет объездил всю округу, и везде, где были вода и родники,
немедленно возводились времянки. Кроме тех денег, которые
Паскевич выделили на обустройство, Мецавор добавил суммы,
вырученные от продажи церковной утвари и имущества. Свя-
той отец носился по раскиданным в горах поселениям и успевал
повсюду. Он тоже поселился рядом со своими прихожанами,
крестил, хоронил, венчал и лечил, помогал очень бедным и не-
мощным.
Школу он построит. И церковь построит. Сёла начнут сеять
и пахать. Жизнь в Ахалцихе налаживалась, но он не мог забыть
о тех армянах, кто остался и не поехал с ним. То ли список не
вместил, то ли не так рьяно он сам за них хлопотал. И время
от времени казалось, что за их несчастную судьбу в ответе он,
духовный предводитель Эрзрума архиепископ Карапет Багра-
туни, чей портрет до сих пор висит во многих домах помнящих
его потомков…
Но всё только начиналось…
Жители большинства сёл, куда собирались подселиться,
тоже были армяне, которые имели свои привычки, свои церк-
ви, своих пастырей. Новых между собой стали называть «фран-
гами». Так и повелось. Сами франги считали, что их предков,
когда-то христиан апостольской церкви, измученных османски-
ми порядками, франкские миссионеры уговорили встать под за-
щиту римского папы, уж против них турки, думали они, не по-
смеют пойти. Неграмотные, забитые жители – райя, лишённые
оружия, лошадей и любых привилегий жёсткими законами Ос-
манской империи, запрещающими иноверцам-неверным всякое
занятие, кроме торговли и земледелия, ничего не имели против
такой же веры, всего-то поменяли самых главных начальников,
сидящих в своих церковных чертогах одинаково далеко от них.
Прекрасна земля грузинская! Когда-то, очень давно, когда
никакой Грузии ещё не было, крепкие цари и царицы сколотили
из разных племён, княжеств и народностей грузинское царство,
даже нападали на соседей, брали города и городишки. Вовремя
поняли, что пришло время искать заступника, найти покрови-
тельство сильного соседа… После недавней победоносной войны,
где давний и непобедимый враг турок-осман был наголову разбит
русскими, грузинские правители поверили, что Российская импе-
рия будет лишь опекать царственную Грузию. В 1783 году царь
Картли и Кахети Ираклий II подписал в Георгиевске трактат
о признании верховной власти российского императора. По прав-
де говоря, сначала договаривались немножечко не так.

По условиям договора Россия обещала покровительство Кар-
тали-Кахетинскому царству, гарантировала его целостность,
сохраняла за Ираклием II и его потомками царский престол, за-
веряла о невмешательстве во внутренние дела царства. Но Рос-
сийская империя более всего умела повелевать попавшими под
влияние к ней народами. Через несколько лет все забыли обо всех
условиях и трактатах, к России просто присоединили всё, что
могли. Правда, в компенсацию, чуть ли не всех, кто заявлял о сво-
ём богатстве или зажиточности, после лёгкой проверки произ-
вели в князья, одарив благородным дворянским происхождением
всех чуть ли не с любыми имущественными возможностями.
С тех пор благоденствие наступило для Грузии. Но не для ар-
мян, которых оставили в составе Тифлисской губернии.
Новые пришлые, армяно-католики из Карина, были встрече-
ны местным населением не слишком ласково. Вот почему Кара-
пет Багратуни и Епрем Сетян сразу поставили вопрос о новой
церкви. Епрем Сетян построил потом в Ахалцихе хорошую цер-
ковь, красивую и просторную, освящённую трудами верующих
и своими. Через столетие эту церковь взорвут, разрушат, чтобы
именно на этом месте построить горком партии. А поголовно все
жители Ахалциха и ближних и дальних сёл до сих пор шепчут-
ся про ту любимую церковь, ибо хорошо знают, что все те, кто
затеял и участвовал в разрушении этой церкви, умерли не своей
смертью… А ещё полстолетия спустя грузины разорвут россий-
ские объятия и объявят эту землю своей, Грузию – для грузин,
а армян к тому времени или огрузинят, или создадут невыноси-
мые условия, чтобы выдавить с земли, где армяне жили веками…
Совсем, как турки.

Глава четвёртая

Ветер носится степной,
Пропасть, бездна подо мной,
Крест нас не спасает.
Руки к небу простирая,
Больше не молюсь о рае.
Боже, жизнь хотя б оставь!
Боже, верить я устал…

Много, очень много лет назад, когда в Аластане бегали маль-
чишки с такими же дурумами с сыром, маленький Степан, сын
Нерсеса Ерояна, того самого, про которого все знали, что Нерсес
– дашнак и дружит с самим Заварьяном, который эту дашнак-
скую партию и создал, больше сидел дома и читал растрепанные
книжки. Книжки были о Боге и деве Марии, других не было, их
Нерсес Ероян приносил из Аластанской церкви.
Когда предводитель армянской общины Овсеп Саруханян
впервые услышал в церкви голос маленького Степана Ерояна,
он был потрясён. Пение Степана завораживало силой звучания
и необычайным тембром. Отец Овсеп выделял мальчонку также
за его необычно рассудительный нрав и тягу к знаниям, пообе-
щав тётушке Веронике, что их сын поедет вслед за Газаросом,
сыном Искуи. Ещё два года назад племянник тётушки Вероники
Газарос уехал в Рим. Громко сказано – уехал. Мальчонку увезли
туда учиться на священника. А сестра с мужем Арутюном давно
переехали в Ахалцих. Слишком рано умер Арутюн, оставив бед-
няжку Искуи с тремя детьми на руках. А уж тётушка Вероника
и думать не смела о такой чести, как же, сын будет учиться в
далёком Риме и станет священником! Самой затаённой мечтой
родителей в Богом забытых джавахских деревнях было желание
хоть одного ребёнка выучить на священника и вывести таким
образом в люди.
Овсеп и в самом деле сдержал обещание, а ближе к лету увёз
Степана и ещё четверых мальчиков из Аластана в Тифлис, а от-
туда – в Рим. Тётушка Вероника ездила в Ахалцих, к родне,
сердце не выдерживало разлуки, но там успокоили, что и Сте-

Мать Газароса Агаджаняна, тикин Искуи
пан, и внуки Педжикянов и Макарянов учатся только на отлич-
но, получат сан, вернутся и станут священниками в ахалкалак-
ских и ахалцихских деревнях. Хоть и далеко дети, далеко от
Брат, Петрос Агаджанян
материнского очага, но ведь им лучше живётся. Ничего, скоро
вернутся священниками, уважаемыми людьми станут.
Правда, это «скоро» длилось больше десяти долгих лет... А
пока дети учились и становились юношами, Тифлис забурлил
новыми страстями, одна война вроде и закончилась, да началась
другая.
В мае 1918 г. турецкие войска, несмотря на яростное и нерав-
ное сопротивление малочисленных армянских отрядов самообо-
роны, захватили Джавахк. И десятки тысяч армян Джавахка, в
основном из Ахалкалака и окрестных сёл, в памяти которых были
еще свежи воспоминания о геноциде армян 1915 г. в Османской
империи, спасаясь от наступления турецких войск, попытались
найти убежище на территории Грузии. Однако юное правитель-
ство Грузинской Демократической Республики, созданной в конце
мая 1918 года, отдало приказ своим войскам под командованием
генерала Арджеванидзе не впускать армянских беженцев на свою
территорию, тем самым обрекая их на гибель от голода.
Большая часть беженцев из Ахалкалака была вынуждена
обосноваться в лесах в районах Цалки, Боржома и Бакуриана,
к северу от Ахалкалака. К началу весны 1919 г. в результате
турецкого вторжения, голода, холода и болезней погибло око-
ло 40 тыс. армянских беженцев из Ахалкалака и окрестных сел.

А в ночь на 11 февраля 1921 года в русских селах Борчалин-
ского уезда началось «восстание», которое советская пропаганда
окрестила «Восстанием грузинских трудящихся». (Фактически
это было нападение 11-ой Красной Армии на независимую Гру-
зию). Сначала все радовались новой власти: бедные, надеялись
разбогатеть, а те, что бедными давно не считались, радовались,
думая, что станут ещё богаче. Даже очень богатые не сразу до-
гадались, что им предстоит...
Затем пошли аресты. Волна крупномасштабных репрессий,
проводимых под руководством восходящей звезды советского
террора Лаврентия Берии, не пощадила никого, а та его часть,
которая наиболее активно выступала за независимость страны,
немедленно была репрессирована. За неделю (с 29 августа по 5
сентября 1924 года) было казнено 12 578 человек (большей ча-
стью – представители дворянства и интеллигенции), более 20
тысяч сослано в Сибирь. Грузинская земля стонала от красного
террора, красными были большевики, армяне и грузины, белыми
были тоже армяне и грузины… Сосед доносил на соседа, право-
славный на католика, а чаще всего никто не доносил, так, спи-
сками и брали …
Страшные вести и слухи заменялись другими, ещё страшней.
Вероника, помня, как сын Искуи чудом спасся, вновь оказав-
шись в Риме, уговаривала Степана тоже уехать подальше от этих
новых, жестоких и непонятных большевиков. Но разве подобает
батюшке, в сане священника, слушать кого-нибудь, кроме Бога?

А Бог готовил ему необычную судьбу...
Самой нищей, самой бесправной частью населения (в дерев-
нях – в особенности) на захваченных территориях, как прави-
ло, оказывается «нетитульная» нация… А грузины – большеви-
ки стали их к тому же притеснять и как турки – отбирая
жизнь или национальность, и как большевики – отбирая и
жизнь, и национальность.
Жизнь же текла по вековым обычаям: крестились, умирали,
отпевались, венчались...
У церкви стали забирать их земли, изымали предметы
из золота, серебра, но священников пока не трогали. Грузи-
ны, поддержавшие Россию и большевиков, были заняты но-
вой задачей: возродить былую славную Грузию, теперь под
сенью нового царя, тоже грузина. Из сёл спускались свежие
силы, Тифлис разбухал, становился грузинским городом.
Даже своих католиков стало больше! А в Джавахке ещё за-
долго до этого грузинские власти установили военный ре-
жим, начав процесс принудительного заселения края гру-
зинскими переселенцами из внутренних районов Грузии.
А в мире напряженно ждали, когда же падёт эта странная власть
с её босяцкими ордами?
И тут, в очередной раз отслужив в Ватикане свою мессу, рим-
ский папа сказал что-то не то, или не так сказал. Хотя, справед-
ливости ради надо вспомнить, что почти десять лет, до самого
1927 года, Ватикан официально и неофициально поддерживал
правительство большевиков, содействуя его выходу из дипло-
матической изоляции. В обмен на это папский престол, есте-
ственно, ожидал от большевиков поддержки стремления Рима
утвердиться в России то ли за счёт подавления Православия, то
ли вовсе за счёт власти. С новой властью римский папа попы-
тался заигрывать, вот и доигрался.
Пию XI Акилле Ратти вконец не понравилось, как больше-
вистская Россия, которую папа признал одним из первых, от-
носится к католической пастве, живущей на её территории. Он
осудил христианские гонения в СССР, отслужив специальную
мессу в поддержку преследуемых там католиков, после чего,
словно подтверждая недобрую о себе славу, в Советах среагиро-
вали сразу: мгновенно последовали аресты католического духо-
венства всех обрядов. Пожар гонений начался давно, а тут раз-
горелся ещё больше, так что католицизму в Советской России,
можно сказать, пришёл конец. Ведь к ним так ловко подгонялись
и пришивались дела о шпионской и подрывной деятельности!
Пропаганда, агитация... всё, что называлось раньше проповедью,
стало подрывной вредной агитацией. Цитата из письма Ленина
Молотову, 1922 год: «Чем больше вы расстреляете священников
и буржуа, тем лучше. Особенно сейчас надо проучить эту общ-
ность, чтобы через несколько десятков лет никто и не подумал
бы сопротивляться».

К началу 1925 года, под руководством начальника Шестого
отделения СО ГПУ Тучкова, началась разработка «шпионской
организации церковников». К слову сказать, с православными
большевики, известное дело, тоже особо не церемонились. Сви-
репая расправа последовала со всеми, кто проповедовал слово
Божье... Знаменитое воззвание патриарха всея Руси Тихона
Белавского «Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые
расправы. Захватывая власть и призывая народ довериться вам,
какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания?
Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поисти-
не дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в
жизни будущей – загробной и страшному проклятию потомства
в жизни настоящей земной» лишь приблизило его насильствен-
ную смерть.

Глава пятая

Пресвятая Дева,
Ты хоть нас спаси,
Ведь мы все с тобою!
ЕГО ты подарила нам,
И сделала судьбою…
В Ливане, рядом с Бейрутом, в Джунии, на вершине горы
Харисса высится гигантская статуя Св. Девы Марии, когда-то
бронзовая, но её сейчас почему-то покрасили в белый цвет. Ли-
ванцы называют свою статую на французский манер «Нотр дам
дю Либан». Вокруг неё более 20 церквей и монастырей, и совсем
близко от резиденции папского нунция, в местечке Бзуммар
(Змарр) разместилась резиденция Патриарха армяно-католи-
ков.

После смерти Аведиса Бедроса XIV Арпиаряна, Патриарха
армяно-католиков, в этой резиденции 30 ноября 1937 года на
армяно-католическом синоде патриархом Киликийским и всех
армян-католиков был избран Григор Агаджанян. Принял имя
Григория-Петра XV (Грегуара Пьеро XV) Агаджаняна. С тех
пор, как первый Патриарх армяно-католиков Ардзивян стал
себя именовать Авраам Пётр, все наследующие патриархи ар-
мяно-католиков стали вводить в свой церковный титул имя Пе-
трос (Пётр, Пьеро).
При огромном стечении католиков-армян, мировой прессы,
верующих других конфессий новый Патриарх отслужил торже-
ственную службу. Ливанская диаспора с восторгом приветство-
вала своего Патриарха, любимца папы. А через десять лет Папа
Пий XII даровал ему достоинство кардинала-священника с ти-
тулом S. Bartolomeo all’Isola. Агаджанян заслужил свою красную
шапку кардинала и привлёк внимание папского престола своей
образованностью и образцовым священнослужительским пове-
дением.40
Когда его избирали Патриархом, папа воскликнул,: «Армя-
нам как раз и был нужен Патриарх с материнским сердцем!»
Что именно имел в виду наместник Бога на земле, сложно
уразуметь. По-видимому, папа считал себя патриархом с отече-
ским сердцем, тогда, действительно, армяне католики перестали
бы считаться сиротами.
Чуть позже мхитаристы одарили римского кардинала своей
шапочкой, абрикосовой. И те соотечественники, которые буду-
чи апостольскими отцами, не принимали католическую «ересь»,
стали звать кардинала не иначе, как «Циранавор», то есть, нося-
щий абрикосовое, и свои богословские опровержения не очень
искренне начинали с обращения «Циранавор наш брат!». 41

Глава шестая

Всё смешалось, жизнь и смерть,
С неба кара нас нашла,
Обернувшись в полусмерть
Брат на брата, сын – отца…
Судят даже мертвеца…

«... Настала настоящая соловецкая осень. То подморозит, то
снова растает. Грязь. Порой холодный северный ветер. Неожи-
данно прояснится, и небо расцвечивается нежнейшими чудными
тонами. Солнце держится над горизонтом очень недолго, и поч-
ти не подымается, лишь скользит по нему, настоящего солнца
не только зимою, но и летом не увидишь, так оно слабосильно и
призрачно на Соловках – словно во сне и все кажется призрач-
ным, как в царстве теней. Осень блистает удивительными кра-
сками: тона розовые, розово-сиреневые, заревые, желторозовые
– таковы листья вороньего глаза, черники, голубики, березок – и
множество красных и темно-фиолетовых ягод. Краски особен-
но разнообразны и нежны. Вообще, по цветовым тонам – неба,
воды, растительности – Соловки клад для художника: сплошной
Гоген» – писал из Соловков осенью 1936 года Павел Флорен-
ский.
Парадокс, но священник Павел Флоренский и тысячи дру-
гих священнослужителей погибли в той самой соловецкой
тюрьме для верующих, где в дореволюционные времена была
духовная тюрьма для атеистов и еретиков(!).
Необыкновенной красоты острова севера России, места
ссылки и заключения известных политических деятелей, духо-
венства, старообрядцев, интеллигенции стали синонимом траге-
дии, синонимом нечеловеческих страданий... Слова тут пошли
такие: «СТОН», «СЛОН»...
Когда много лет спустя там обнаружили захоронения, место
огородили, а перед входом поставили самодельный шлагбаум с 42
надписью: «Остановись. Поклонись. Мемориальное кладби-
ще Сандоморх. Вход коммунистам и прочему скоту запре-
щен».

Уже к середине 1920-х годов работа чекистов по активному
внедрению секретных осведомителей (или секретных сотрудни-
ков – сексотов) в окружение священнослужителей в храмах и в
общинах всех религий практически завершилась. Окончательно
были утверждены сметы расходов по секретному осведомлению,
и средства на это поступали каждые полгода во все регионы. Со-
гласно этим сметам, в каждом храме должно быть не менее двух
активных сексотов, хотя желающих, по мнению чекистов, было
гораздо больше.
С 1927 года, а особенно после того злополучного выступления
папы Пия XI начался следующий этап, и чекисты активно взя-
лись за самих священнослужителей. Теперь это касалось всех
конфессий по всему Советскому Союзу. Каждый официально
зарегистрированный в храме священник вызывался в ГПУ и пе-
ред ним ставился выбор: либо дать подписку о сотрудничестве,
либо отправиться в лагерь. Конечно, из священнослужителей,
которые дали эти подписки, каждый сам выбирал для себя, как
из этого положения выходить. Кто-то в самом деле активно со-
трудничал, писал и нарушал тайну исповеди. Кто-то выкручи-
вался и через какое-то время, естественно, как “несправивший-
ся”, отправлялся в лагерь.

Следственные действия по отработанной методике длились
20-30 дней практически без перерыва, священники зачастую
были близки к потере рассудка, их заставляли подписывать
признательные показания о том, что организовали в своих при-
ходах шпионскую сеть, которая имела своей целью свержение
советской власти.
– Это он, – кричал следователь, патетическим жестом ука-
зывая на святого отца, – собрал вместе католиков и христи-
ан для противодействия власти! Это он организовывал общий
фронт против коммунизма!
Сын тётушки Вероники Степан Ероян приехал из Рима ак-
курат под Пасху, (тот самый, пением которого был очарован Ов-
сеп Саруханян). Он закончил с отличием семинарию Левонян
в Риме и был рукоположен в сан в 1921 году. Римский престол
направил Степана, армяно-католика из джавахского Аластана,
блестяще владевшего несколькими европейскими языками.
окормлять сородичей на родину, в Джавахк, в село Турцх. Был
он немного замкнутым человеком, мало с кем дружил, разве что
был очень близок с другим падре, односельчанином Егиа (Или-
ей) Педжикяном. Егиа стал известным впоследствии арменове-
дом-издателем, тот самый, который издавал «Базмавеп», где и
был помещён некролог о Степане Ерояне.
Ероян любил читать религиозную литературу на латыни, на
французском, все эти книги до сих пор родственники из Аласта-
на бережно и свято хранят.
Его магистерская работа была на захватывающую воображе-
ние тему: «Был ли Григор Лусаворич в Риме?».
Степан, как и многие выпускники армянской семинарии при
Римской католической Церкви, выделялся своими знаниями,
одних языков он знал более десяти! С большим трудом молодой
священник справлялся с голодом и нищетой своих прихожан.

Иногда из Рима присылали посылки, которые он раздавал осо-
бенно бедным семьям. Казалось, отец Степанос не замечал тя-
желых туч, сгустившихся над всеми, кто оказался в лапах боль-
шевиков. Но кто знает, о чём думал он, стараясь согреться без
топлива в холодном родительском доме...
И в один из ненастных осенних вечеров, посреди молитвы, в
его доме средь бела дня появились двое и ружьё на него навёл не
кто иной, как сын двоюродного брата по матери, ставший крас-
ным большевиком. Степан Ероян был арестован, как и почти все
священники-католики, без объяснений брошен в камеру, а че-
рез несколько дней Особая Тройка осудила его на десять лет без
права переписки. Всё, как у тысяч и сотен тысяч других непо-
винных граждан, неожиданно оказавшихся в новой, совершенно
другой, такой враждебной стране, выбравшей в качестве врагов
собственный народ.44
Вот что пишет его внучатый племянник, известный исследо-
ватель армянского католичества Грузии и России А. Симаворян
Степан Ероян, армяно-католический священник,
жертва сталинских репрессий. Снимок из его архива любезно
предоставлен племянником Ерояна А.Симаворяном45
в статье специально для «Католической энциклопедии репрес-
сированных католиков»:
«26 ноября 1929 года арестован в Тифлисе и 3 августа 1930
года по Постановлению Коллегии ОГПУ осужден по ст.ст. 58-6,
10, 12 и 59-12 УК РСФСР на 10 лет концлагеря. Отправлен на
Соловки, куда прибыл 15 августа 1930 года. Переведен на остров
Анзер. В 1932 году арестован здесь по групповому делу католи-
ческого духовенства на острове Анзер, которое обвинялось «в
создании антисоветской группировки, ведущей антисоветскую
агитацию, тайно совершавшей богословские и религиозные обря-
ды и осуществлявшей нелегальную связь с волей для передачи за
границу сведений шпионского характера о положении католиков
в СССР».

Лишь записка мелким письмом на грабаре сохранилась, на
открытке «ОТ ЗАКЛЮЧЕННОГО». Открытка от 1932 г. Больше
известий от него не было. Хотя прошёл слух (нередкий в таких
случаях), будто бы кто-то из Турцха рассказывал, что видел Еро-
яна в Соловках, когда подошёл выпить воды из колодца. Будто,
когда турцхинец попил воды, стоявший рядом Ероян спросил:
– Ты, вижу, армянин, откуда родом?
Узнав, что земляк из Турцха, сказал, что сам он из Аластана
и работает в аптеке, так как знает латынь. И будто бы это слу-
чилось чуть ли не во время войны. Когда обезумевшая родня и
аластанцы бросились в Турцх, чтобы узнать поподробнее о лю-
бимом священнике, их ждало разочарование. Турцхинец сам еле
вырвался из лагерей, был очень напуган и наотрез отказался от
своих слов. Кто знает, как и отчего сместилось ощущение време-
ни у бедняги, побывавшего в когтях бериевских палачей.
В Соловках, в заключении в невероятно тяжёлых условиях
обитал в основном церковный люд. И всё же священники оста-
вались посланниками божьими:
«Помните, что наши обедни на Соловках – возможно един-
ственные в России обедни восточных священников, молящихся
за Россию. Надо стремиться во что бы то ни стало отслужить
хоть одну обедню в день». 46

Сначала бедным верующим священникам было разрешено
для проведения служб использовать одну заброшенную часов-
ню. Потом последовало запрещение служить вообще. Приходи-
лось служить тайно, где попало: в подвалах, в лесу на камне или
под защитой развесистой ели. А с июня 1929 года положение
святых братьев еще более ухудшилось. Всю «духовную коман-
ду» с центрального острова перевели на самый северный не-
большой остров Анзер, где условия во всех отношениях были
еще тяжелее. Растительность – тундровая. Двадцать три чело-
века оказались в одной камере длиною в четыре метра и шири-
ной около двух метров.
Обедни ухитрялись служить на чердаке под самой крышей:
было так низко, что все могли стоять только на коленях и слу-
жить приходилось только по ночам. Воистину оправдывалось
замечание одного местного следователя – большевика: «Где
ксендз, там и обедня». Так проходили месяцы и годы. Эти посто-
янные заботы о возможности совершить Святую Жертву, слу-
жения обеден во мраке ночи под постоянным страхом быть за-
стигнутым на «месте преступления», постоянные заботы о том,
как достать вина, хлеба, облачение, утварь, – все это заставляло
ссыльных проходить суровую школу духовной жизни.

В архивных документах ксендза из Киевской области Ио-
сифа Ковальского есть копия доноса осведомителя по кличке
Лась. Он уведомлял начальство о следующем (орфография ори-
гинала сохранена):
«...Гр-нин Старший майор! Все эти мерзкие гады Ксендзы:
Дземян, Кобец, Карпинский, Опольский, Ганский, Ковальский,
Шишко, Туровский, Майдера... от роскоши жиру бесились из тю-
ремной камеры они сделали костел... эта целая свора ксендзов
вела враждебную, провокационную работу против тюремного
начальства, устраивали бунты вместе другими заключенными,
кричали, что над ними издеваются т.д. Занимались нелегальной
передачей писем на свободу».
Следствие почему-то ходатайствовало о необходи-
мости «содержания Ерояна отдельно от всех до кон-47
ца срока». Кстати, не только его. Такая же формули-
ровка содержалась, например, в деле другого уроженца
Ахалциха, грузинского администратора католиков Шио Бат-
манишвили, который «допустил у себя, в принадлежащих мона-
стырю помещениях и расположенных на территории названно-
го монастыря концентрацию грузинской контрреволюционной
эмиграции». После окончания следствия Ероян был оставлен
на Соловках. Будучи заключенным, в 1937 году он был вновь
арестован здесь же, по-видимому, по повторному обвинению.
Не ошибусь, если стану утверждать, что повторные обвинения
стали неотъемлемой частью чекистской правоохранитель-
ной практики, так сказать, «инерционной» составляющей
беспредела.

9 октября 1937 года по Постановлению Особой Тройки УНКВД
по Ленинградской области приговорен к Высшей Мере Наказания.
3 ноября 1937 года приговор был приведён в исполнение в урочище
Сандормах (под Медвежьегорском).
Имеются свидетельства, указывающие на исполнителя это-
го омерзительного действа: участнику «взятия Зимнево дворца»
(так он сам писал в анкете, что поделаешь – два класса сельской
школы!), бывалому чекисту Михаилу Матвееву надлежало лич-
но приводить в исполнение... И для обеспечения гостайны он
нашёл выход!
Приговорённых «готовили» в трёх комнатах барака, распо-
ложенных анфиладой. В первой комнате «сверяли личность»,
раздевали и обыскивали. Во второй – раздетых связывали. В
третьей – раздетых и связанных оглушали ударом деревянной
колотушки по затылку. Потом грузили в машину, человек по со-
рок, и накрывали брезентом. Члены «бригады» садились сверху.
Если кто-то из лежащих внизу приходил в себя, его «успокаива-
ли» ударом колотушки. По прибытии на полигон людей сбрасы-
вали по одному в заготовленную яму, на дне которой стоял Мат-
веев. Он лично стрелял каждому в затылок. Так он «приводил в
исполнение» человек по 200-250 за «смену».
4 ноября работа была закончена. Всего были расстреляны 48
1111 человек, а Михаил Матвеев за успешную борьбу с контрре-
волюцией был награжден орденом Красной Звезды – «он пре-
успел в невозможном (!) Кстати, и он в свою очередь, при чистке
ежовских кадров отсидел 10 лет в лагерях за пытки и истязания.
А умер в наши дни спившимся, деградированным негодяем…
Репрессии коснулись почти всех представителей духовен-
ства. Много священников погибло ужасной смертью в Солов-
ках, да разве только в Соловках... Почти в те же дни после памят-
ной папской мессы арестовали Апостольского администратора
всех армян-католиков СССР Тер Акопа Бакаратяна, якобы в
ответ на объявленный в марте 1930 г. папой Пием XI всемир-
ный день молитвы за «гонимую церковь» в СССР. Отношение к
католикам имело и политический подтекст, все они были объяв-
лены шпионами. Большая часть священников – католиков была
поголовно уничтожена. Сначала предъявлялось обвинение «в
создании не совсем положительного образа советской страны в
божьих стенах» (!!), а в Соловках уже добавляли «шпионаж в
пользу Ватикана». В 1932 г. был создан искусственный «Совет
армянских католиков», где Бакаратян под давлением властей
был лишён всех духовных регалий, затем арестован, а в Солов-
ках – уже по групповому делу католического духовенства, ко-
торое обвинялось «в создании антисоветской группировки, веду-
щей антисоветскую агитацию, тайно совершавшей богословские
и религиозные обряды и осуществлявшей нелегальную связь с во-
лей для передачи за границу сведений шпионского характера о по-
ложении католиков в СССР»…

Багаратян успел оставить вместо себя Димургяна, который
наивно умолял власти для окормления многочисленной като-
лической паствы разрешить представительство в Степанаване
и Ленинакане. Вместо этого 75-летний старец был арестован в
Краснодаре и сослан в Кировскую область. А Джавахк был объ-
явлен пограничной зоной. Тогда же в ленинградской тюрьме
был расстрелян Тер Арсен Хоренович Тер-Карапетян, уроженец
Эривани, армяно-католический священник из Армении.
А подлое убийство католикоса всех армян Хорена Первого 49
Мурадбекяна, одного из выдающихся национальных деятелей
XX века! Убийство, которое организовал Берия, полностью
лежит на совести армянских органов ЧК. Чтобы обезглавить
церковь, надо было начать с ликвидации строптивого Католи-
коса. Сначала Берия приказал Агаси Ханджяну сделать всё от
него зависящее, чтобы «дашнак и антисоветчик» архиепископ
Хорен Мурадбекян не был избран на патриарший престол. Но
Ханджян «не смог» выполнить поручение, чего Берия ему не
простил. После этого по «доносу» состряпали дело и в апреле
1938 года католикоса просто задушили, выдав его смерть за сер-
дечный приступ. Друг за другом стали закрываться ереванские
церкви, священники изгонялись и арестовывались.
Кровь стынет от одного только перечисления большевист-
ских злодеяний. Они покушались даже на святыню целого на-
рода, неоднократно ставя вопрос об отнятии здания епархиаль-
ного управления у св.Эчмиадзина. Святого Эчмиадзина, камни
которого были заложены самим Григорием Просветителем!

Только по католикам (репрессии других конфессий, вклю-
чая православную, несравнимо более обширны): в большевист-
ской России было репрессировано около 470 католических
священников (по другим сведениям, 601). Часть из них была
расстреляна, часть сгинула в тюрьмах и лагерях, те же, кому
посчастливилось выйти на свободу, покинули страну. Если до
1917 года только в одной столице Российской империи – Санкт-
Петербурге действовало 68 приходских и приписных церквей и
часовен, то в 1939 году на территории всей РСФСР оставалось
только два действующих католических храма – св. Людовика в
Москве и Лурдской Богоматери в Ленинграде. Эти храмы по-
лучили статус «церквей при французских посольствах», и их
деятельность как «церквей для иностранных дипработников»
тщательно контролировалась властями. Прочие католические
храмы были закрыты.
Для сравнения: учинённая в конце Первой мировой войны
турками резня нанесла жестокий урон армянской католической
общине: погибли 7 епископов, 130 священников, 47 монахинь и 50
более 100 000 мирян. По разным данным, из почти 150 тыс. ар-
мян-католиков в империи в живых остались около 20 тыс., ко-
торые в основном (вследствие депортации) обосновались в Ли-
ване, Сирии, Франции, незначительная часть из них остались в
Константинополе и Анкаре.


http://www.proza.ru/2015/01/08/1017   1 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1121   2 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1144   3 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1491   4 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1522   5 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1573   6 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1601   7 часть