Бестолковая Небылица. Часть 1

 В глухом-преглухом захолустье, на чердаке трухлявой избушки, жили, небо коптили две сестры-старушки, а с ними - полудикая-полудомашняя умница-кошка да её блошка.
 
  Жили бабки ни богато, ни бедно - за сто лет нажили лоскутья сундук да самовар медный. Как-то раз в серёдке октября принесла им кошка дивну чуду-орла: сини рога, золоты бока, изумрудна борода да парчовы крыла. Задивилися старушки, побросали поварёшки-постирушки. Отобрали у кошки орла да в клеть упекли под сто два замка. И ну гадать, что за зверь. Одна кричит: ''Орёл!'', другая голосит: ''Козёл!''. С утра до ночи спорили-гутарили, позабросили вязания-гуляния. Печка не топится, каша не варится - одна бабка с другою лается. Спорили год, спорили век, а на другой явился к ним чудак с еловою ногой, в руках держал свиной пятак - все в дом его пускали за так. Был то старьевщик - плут отменный. Спеленал в тряпье осиново полено, на крыльцо старушкам подбросил да заголосил, сколь было сил! Всполошились бабки - бухнулись на колена, крестятся да охают над поленом. А чудак, не будь дурак, на раз-два из окна ухватил чудного орла за крыла - из клети, из-за замков - сел на него и был таков. Бабки глядь - ни чудака, ни птицы, одно дитятко в пеленках на крылечке шевелится...
 
  Присказка недолго длится - быть теперь сказке-небылице.
 
  * * *
  Пролетела стая белобоких стрижей - промелькнули года, отросла у подкидыша борода. Стал парнем на загляденье - жаль, глядеть на него было некому. Вконец одряхлели его согбенные кормилицы, последнее зренье в огороде под плетень посеяли, оставшуюся прыть на полушки разменяли... Звался парень Полохом, и всё б ему неплохо было, и всё бы шито-крыто было б, коль не взмечталось б молодцу завести кобылу.
  ''Что ж с полена-то возьмешь?'' - ворчали про себя старушки, высыпая ему в ладонь из-под полы полушки. ''На такие, на шиши, поди кобылу поишши!''
 
  Солнце ещё носу не кажет, а Полоху не спится, не лежится. Засобирался в дорогу, а старушки вещают с порогу: ''Пойди за плетень, да сорви ягод волчьих жмень - как беда приключится, съешь одну как на духу - обернёшься зверем ли, птицей - наше зренье тебе пригодится''. Послушался Полох, бросил в котомку старушкины полушки и ягод волчьих нарвал, попрощался да в путь почесал.
 
  Ан не так просты были старушки - нашептали кошке-подружке на ушко, да вслед Полоху послали кошку-разумницу - потаённою спутницей. Кошку тощую да блошку гончую.
 
  Ввечеру приустал наш герой, прилёг под зелёною горой. А над ним, на веточке осиновой, кошка сидит - сон хвостом нагоняет, всё урчит-мурлычет, дрёму кличет. Спит Полошек, а и во сне шепчет про лошадь. Не спит лишь кошка, ушком сон смахивая да в темнотищу поглядывая.

  Как в лесу вскричала сова, вскочила кошка с лап и как в небо подпрыгнет, да как полоснёт когтями чёрный небосвод! Засияла из прорези луна янтарная, так и полился с небес свет неземной. Глядь, а не кошка уж то, а девушка! Блошка кошкина стала статной лошадью - широка спина, жарко дыханье, грива огненна до копыт - а Полох не видит, спит...
  Птицей девица взвилась на лошади в небеса полуношные до самого Пути Млечного. Сорвала звезду одну с небес - лебедино-белую, будто цвет лилейный. Оземь кинулась стремглав, к персям ту звезду прижав. Как коснулася земли, разметались косы её - так и полыхнула зарницею девица на лошади. Грянул гром - сгинул Полоха сон. Ни девицы, ни кобылицы - один гребень вострый пред ним искрится... А в узорах взор зари алым пламенем горит. Почесавши бороду, Полох взял вещицу ту, медвяной испил росы, кулаком утёр усы, и продолжил свой поход наш непутный пешеход.

  Закат уж ивам косы сплёл, солнца блин к земле прилип, а Полох на пне сидит да сопит, бородушку дремучую теребит - думушку тяжкую в уму ворочает. Столб резной пред ним стоит, высь вершиной подпирает; a от столба того две дороги зачинаются, в две стороны лентами стелятся. Гляди - не гляди, не видать им конца впереди... Только ветер в ушах свистит, в спину Полоху поддувает - выбрать путь подгоняет. А и разве разберёшь-угадаешь, на каком пути заветное найдёшь, а на каком ни за что ни про что сгинешь-пропадёшь?

  Так бы и сидел горе-молодец до века скончанья, кабы не случай нечаянный...

  Выходил словно из дыму-туману неясного навстречь Полоху незнакомец в рубахе красной. С лица цыган, за поясом наган, сапоги с чужой ноги, в ухе алтын заместо серьги.

 - Здорово, брат! - вещает. - Отчего сидишь в печали?
 А сам на котомку Полохову косится - подмечает, чем поживиться, как обдурачить да на чем нажиться.

 - Ох же ж, мил-человек, и не спрашивай! Вот, мечту на беду себе нажил я... - отвечал ему Полох невесело, на грудь голову буйну повесивши. - Где искать мне её, ненаглядную? Вишь, набрёл на развилку проклятую. Хоть бы чёрту я служил бы, посули он мне кобылу б!
  Так вскричал, себя не помня, шапку бросив оземь, Полох.

  У цыгана глаз вспылал, так и разразился он смехом безудержным, хохотом-грохотом железным. Костром рубаха вспламенела, а наган за поясом сам собою в небо выстрелил - небо насквозь прострелил, так и полилась на землю средь бела дня непроглядная тьмища-тьма.

 - Сам чёрт не брат мне! Не крестись, потёмкам ранним не дивись. Делу нашему солнце не свидетель, не сговоримся мы при свете. Гори огнём всё, а продам я тебе кобылу почти что даром! Невелика цена - обмен без обмана: вынь-ка из кармана вещицу-безделицу, я и отстану. Спать ложись, а наутро будет тебе сивка-бурка!.. Ну как, согласен али нет?
 - Согласен! - Полох дал ответ.

  Без сомнений-сожалений с гребешком расстался гений; как медной пятак сиял - кабы знал, что прогадал...
  Зло в усы цыган всмеялся, поклонившись, распрощался и в сей миг же испарился - как сквозь землю провалился. Со спокойною душой спать улёгся наш герой в лопухи зелёные да во травы сонные.


(Продолжение следует)
Иллюстрация из Интернета