Бледные ноги в чёрных чулках

Теперь разберёмся с «бледными ногами» Валерия Брюсова. Не будем задаваться вопросом: о чьих ногах речь? Знатоки уже придумали десятки разгадок, в том числе и мистических, относительно принадлежности этих загадочных ног.

Автора заинтересовал другой вопрос: откуда вообще взялся этот моностих известного поэта?

Нельзя сказать, что Брюсов первый создатель моностиха. Столетием раньше у известного поэта-графомана Дмитрия Хвостова (имел титул графа, между прочим) критики заметили моностих, звучащий вполне ясно, без загадок:

Суворов мне родня, и я стихи плету.

«Полная биография в нескольких словах, – заметил Блудов, современник, литератор и высокий чиновник, – тут в одном стихе всё, чем он гордиться может и стыдиться должен».

Не могу понять, чего же должен стыдиться честный человек, каким был граф Хвостов? Ни в одном слове он не соврал, в то время как по его адресу со стороны известных литераторов довольно часто звучали надуманные обвинения.

Граф Хвостов женился на племяннице генералиссимуса, да и графский титул тот помог ему исхлопотать. И стихи он тоже писал, много писал и издавал, но успехом не пользовался, зато насмешливым вниманием критики и поэты его не обходили.

Предлагаю на правах автора свою, 101-ю версию появления моностиха Брюсова.

 Побывав как-то в Париже, поэт увидел на магазине женской одежды яркую рекламу чёрных чулков, которые только входили в моду. Перевёл на русский язык, переставил слова и получилось однострочное стихотворение:

О закрой свои бледные ноги

И ничего загадочного – женские ножки в чёрных чулках для мужчин очень привлекательны, особенно после посещения «Мулен Руж», где танцовщицы лихо отплясывают «Канкан». Таким образом, Брюсов вольно или невольно выступил рекламным агентом французской фирмы по производству женского белья.

В сущности, смысл моностиха раскрывается так: стройные женские ножки можно и нужно показывать, нельзя скрывать красоту от мужчин, но для начала лучше их прикрыть красивыми чёрными чулками, чтобы не шокировать наповал российских блюстителей нравственности.


Полагаю, что моя версия имеет право на существование, и она ничем не хуже других. Свободный художник всегда свободен в своих художествах – и двести лет назад, и сто лет, и сегодня.

Вернёмся к первым главам рассказа, к разговору художника и поэта: если на бледные ноги натянуть чёрные чулки и поставить их на «Чёрную дыру», то снизится выразительность и контрастность картины, зато резко подскочит загадочность её – ведь невозможно скрыть стройные женские ножки под чёрными чулками даже на чёрном фоне. Настоящий мужчина и к тому же свободный художник увидит красоту, если не глазами, то чувством, воображением.

Вернёмся к началу нашего повествования – к эпиграфу. Бразильский художник Фабио ди Хуара своё спорное утверждение: «Сегодня всякое дерьмо – искусство» написал на поролоновом макете унитаза и надел его на голову, как шляпу. В этом головном уборе он спокойно прогуливался по территории художественной выставки, вызывая не только удивлённые, но и понимающие улыбки окружающих.

И никто не посмел его стыдить или указывать ему на какой-то экстремизм или неуважение чувств верующих – свободный художник свободно выразил своё отношение к современному, ну очень уж свободному искусству.

                7.01.2015