Пустышка

ПУСТЫШКА

               Многие  не  теряют  разума  лишь  потому, что  его  не  имеют.
                Бальтасар  Грасиан
       Серый ритуальный фургон уныло вкатил на просторный двор морга, не торопясь жить, развернулся, и подкатил к его эстакаде своим большим и широким задом. Дверцы на нём неторопливо открылись, из вместительных недр машины выбрался наружу неопределённого возраста санитар в синем халате, подхватил носилки с лежащим на них, закрытым саваном телом не жильца; второй санитар студенческого вида помог ему изнутри, и они деловито внесли труп в прозекторскую.
       - Куда ставить-то?.. – немногословно спросил один из них.
       - Кладите сразу на стол… - велел им Ульянов. – Только не вместе с
носилками. Как в прошлый раз…
       Носилки со стуком поставили на пол, с покойника сорвали покрывало, потом за руки и ноги тело с угрожающе отвисающей вниз головой взгромоздили на прозекторский стол.
       - Всё… - сказал Ульянов. – Можете идти. Только носилки не забудьте. Как в прошлый раз…
       Крепко попахивая водкой по поводу очередной работы, санитары ушли,
перед этим впустив в помещение мужчину в форме полицейского, у которого под левой подмышкой была зажата тонкая картонная папка.
       - Капитан Шолохов! – прямо от двери козырнул он. – ФСБ!
       - Капитан медицинской службы Ульянов! – врач без неуместной здесь
улыбки приставил к пустой голове палец. – Я так понимаю, вы –
сопровождающий этой бывшей персоны, – он кивнул на покойника, украшавшего его рабочий стол.
       - Да, я приехал вместе с ним. - Шолохов подошёл к Ульянову. - За компанию, хотя и не слишком весёлую…
       - Вскрыть и оформить?.. – опять кивнул головой Ульянов. – Всё – как
всегда?..
       Шолохов зачем-то достал из подмышки свою таинственную папку, и снова
засунул её туда же.
       - Некоторым образом… Мёртвые любят порядок у живых…
       - Кто это? – Ульянов без любопытства посмотрел на уже вечное в своём
выражении лицо нового клиента с круглой пулевой дыркой во лбу, выражавшее
полное своё равнодушие к тому миру, из которого он ушёл, и к тому, в который
теперь вынужденно двигался.
       - Фамилия его для нас всех не суть важна, - сдержанно ответил Шолохов. – А так - бизнесмен средней руки. Видимо, невзначай или умышленно перешёл кому-то дорогу или тропу, вот его и заказали. В рамках поощрения или наказания. Киллер стрелял в упор из пистолета, о чём говорят пороховые следы на лице, но затылок ему не снесло, как это обычно бывает в подобных ситуациях.
       - Такое тоже случается, - с равнодушием прокомментировал Ульянов. –
Глушитель, калибр маловат. Иногда, скажу я вам, попадаются уникальные
экземпляры со стенками черепа просто аномальной толщины…
       - Нет, это не тот случай, - возразил Шолохов. – Свидетели слышали громкий звук выстрела, а калибр оружия предположительно – девять миллиметров. Затылок должно было вынести гарантированно, и очень-очень далеко…
       - Тогда остаётся вариант бронированного черепа, – сказал Ульянов и стал готовить фрезу.
       - Вскройте ему это дело и достаньте пулю, - попросил Шолохов. - А заодно вместе посмотрим и на его мозги.
       - Я могу заранее и вполне авторитетно заявить, что пуля сильно
деформирована, а мозги – в весьма плохом состоянии. Стреляли спереди и, предположительно, чуть вверх: пуля, не выйдя из черепа, неоднократно
рикошетила от его стенок, дырявя вновь и вновь эти самые мозг. А ещё пуля
сразу после выстрела очень горяча. Добавьте к этому её кинетическую энергию,
которую она отдавала веществу мозга, теряя скорость. Там сейчас поджаренное
нечто, похожее на желе…
       - Интересно будет убедиться в вашей профессиональной правоте. - Шолохов плотоядно улыбнулся.
       - Будете непрерывно присутствовать?.. – Ульянов подошёл с фрезой к голове мертвеца. – Или дискретно, в самых интересных местах?..
       - Всенепременно и непрерывно! Это моя служебная обязанность.
       - Дать чего-нибудь?.. – участливо спросил Ульянов. – От плохого аппетита?.. Зрелище будет не из смаковых. Одних оно заваливает, из других вываливает всё, без остатков… И завтрак, и обед, и ужин…
       - Не извольте особо беспокоиться, – равнодушно сказал Шолохов. – Я на этих дел насмотрелся уже выше крыши крематория, и у меня от них аппетит лишь улучшается…
       - Понятно… - улыбнулся Ульянов. – Хочется жить, чтобы есть, и есть, чтобы выжить…
       - Да, что-то в этом роде…
       - Тогда начинаем!
       Ульянов включил заждавшуюся дел фрезу и пробно въехал в кожное
покрытие черепа мертвеца, проведя на его лбу полосу.
       Крови почти не было, тогда Ульянов стал пилить череп, чтобы отделить его крышку.
       Шолохов то равнодушно наблюдал за этим увлекательным процессом, то с любопытством озирался.
       - Трудно было пилить – кости черепа действительно чрезмерно утолщены, но я всё-таки заканчиваю!  – торжественно сказал Ульянов, выключая нагревшуюся фрезу, и Шолохов перестал отвлекаться.
       Патологоанатом свободной рукой осторожно потянул бывшую макушку покойника на себя; что-то вывалилось из его черепа, и звонко упало на кафельный пол прозекторской, отчего Ульянов сделал инстинктивный шаг назад, и посмотрел вниз, держа в руках и инструмент, и конечный продукт своей работы.
       Шолохов с таким же интересом уставился на маленький, смятый и явно металлический предмет на полу.
       - Это у нас что, если не секрет?..
       - Пуля, я так полагаю… - Ульянов присел и посмотрел ближе. – Вы были
правы, капитан: она пистолетная и девятимиллиметровая.
       Он поднял глаза на поделённого им на две части мертвеца, и уронил на пол одновременно и крышку его черепа, и свою фрезу.
       - Ой!.. – сказал он.
       - Что такое? – на всякий случай заволновался Шолохов, подошёл ближе и
посмотрел туда же.
       - Пусто… - сказал он потерянным голосом, точно у него только что что-то украли, но папку свою, в отличие от менее подготовленного ко всему хирурга покойников, не потерял. – Как это прикажете понимать? Мозги у него что, испарились? Куда: в Ад или в Рай?..
       Ульянов был в ступоре.
       - Не слышу квалифицированного ответа, тоже капитан! – резко встряхнул
Шолохов доктора.
       Ульянов подобрал с пола фрезу, которая могла быть здесь уже вторым
покойником, убрал её на место, потом нагнулся за редковолосой крышкой,
которая выглядела, как темя человека, замурованного целиком в пол
прозекторской.
       - Внутричерепная полость чиста… - послушно комментировал он для
полицейского, положив на грудь мертвеца родную ему макушку горемычной
головы. – Ни следов крови, ни остатков мозгового вещества…
       - И что это значит?.. – Шолохов подобрал с пола также и пулю,
изуродованную пустым черепом, положил её в полиэтиленовый мешочек, и
спрятал вещественное доказательство непонятно чего в карман своего кителя. –
У него мозги что, высосали, как коктейль? Через трубочку в дырку?.. До
донышка?..
       - Это, конечно же, исключено! – Ульянов помотал одуревшей головой. –
Кости черепа аномально, почти втрое толще обычного, но внутри него –
первозданная пустота и чистота…
       - Короче… - потребовал Шолохов. – Ему что, канистру не залили с
рождения? Кто? Господь Бог? Мы что, иногда пустоголовые не образно говоря, а фактически будучи?..
       - Дело, похоже, совсем в другом, капитан… - Это определённо не человек, а биоробот…
       - Не вижу принципиальной разницы! Он что, мог обходиться совсем без
мозгов? – не понял Шолохов. – И думать жирными мышцами своих ягодиц? Я же говорил вам, что он был преуспевающим бизнесменом, а для этого интеллект должен быть хотя бы в них!
       Ульянов наклонился, и заинтересованно понюхал внутренности пустого
черепа.
       - Странный запах… - сказал он озабоченно. – Незнакомый запах…
Человеческий мозг так не пахнет…
       - Можно подумать, что вы знаете и его вкус!.. – жёстко сказал Шолохов. – Чтобы чем-то пахнуть, там должно быть хоть что-то! Хорошо, будь по-вашему! Мозгов в наличии нет, они не похищены и не высосаны. Выходит, в теле этого бывшего и весьма странного типа должно быть что-то, эти мозги успешно ему заменявшее!
       - Нет, капитан, - жалко сморщился Ульянов. – Если бы мозги были у него в каком-то другом, привычном для него месте, мы бы сейчас не имели с вами удовольствие лицезреть здесь ярко выраженный труп. Других смертельных ранений у него ведь нет?
       - Выстрел был один. В голову.
       - Тогда есть только два, что-то объясняющих, варианта. Это действительно биоробот, великолепно копирующий человека, и в черепе у него было либо некий газ, прекрасно имитировавший ему наш мозг, или испарившаяся жидкость, вроде эфира, с такими же свойствами. В обоих случаях эти субстанции покинули череп только через пулевое отверстие…
       - А разве такое возможно?.. – с уже остаточным сомнением спросил
Шолохов. – Газ?.. Жидкость?..
       - У нас – точно нет, а у тех, кто это невероятное чудо создавал, - вполне. Что мы вообще знаем о газах и жидкостях, и почему они при соответствующей обработке и концентрации не могут отвечать за мыслительные процессы?.. Я не без оснований подозреваю, что у него на теле, или в нём самом должно присутствовать нечто, отвечающее за функционирование наполнителя черепа. Кстати, капитан, это вовсе не первый в истории патологоанатомии человек с пустой в буквальном смысле головой. Были такие прецеденты, и как будто даже не единичные…
       - Ладно! – сказал стойкий Шолохов. – Допустим, вы правы почти во всём. Тогда сам собой напрашивается вполне закономерный вопрос. А почему
неизвестные создатели не изъяли из нашего мира своего погибшего биоробота, чтобы сохранить необходимую конспирацию? Я вполне дилетантски полагаю, что таких кадров-наблюдателей на нашей Земле должно быть, как минимум, миллионы… Некоторые из них гибли при всевозможных обстоятельствах, но инцидентов, подобных нашему, как вы выразились, раз-два и обчёлся!
Ульянов пожал плечами.
       - Связь потеряли… Не успели оперативно среагировать… Что мы вообще об этом знаем?..
       - А должны хоть что-то! – сердито сказал Шолохов. – Сколько можно быть подопытными кроликами Бога и всех прочих?!
       - Вы ему просветите чем-нибудь череп, - посоветовал Ульянов. – Может,
прямо в него и вмонтировано связное устройство. Пуля могла заодно выбить
мозги и ему. Крупнокалиберная дырка во лбу, да ещё многократное
рикошетирование в тесном объёме… Связь прервалась, и там, наверху, или внизу, просто ещё не сориентировались…
       - Вы знаете, что меня больше всего пугает, доктор? – спросил вдруг
Шолохов, который впервые избавился от родной и таинственной папки, бросил
её на стол рядом с псевдомертвецом, и теперь заинтересованно ощупывал
пальцами обеих рук свою голову. – Если среди нас действительно присутствуют столь совершенные искусственные биороботы с внедрённым в них человеческим сознанием, тогда они могли идентифицировать себя, как полноценную часть человечества, не имея ни малейшего понятия о собственном происхождении. Это элементарно должно входить в легенду их внедрения! А из всего этого вытекает ошеломляющий вывод: любой из нас может быть таким же! Вы, например, или даже я…
       Ульянов утробно икнул.
       - Фантастично и не менее ужасно! - сказал он. – И возразить-то против этого совершенно нечего!
       Шолохов решительно засунул папку на её законное место в его левой
подмышке.
       - В общем, совсекретно договоримся так, доктор. Пока никаких записей об этом вскрытии, и никакой шокирующей информации, вышедшей из вашего морга. Завяжите морскими узлами ваш язык! Или даже отпилите его на время любимой фрезой! Потом мы его пришьём или приклеим. Прямо при мне засуньте нашего общего знакомого в морозильную камеру, закройте её на замок, а ключ от него отдайте мне. Мы в моих верхах обсудим всё это дело, и коллективно решим, что с этим юдом-чудом сотворить дальше.
       Ульянов засуетился вокруг трупа.
       - Не знаю, как вы, доктор, - сказал Шолохов, задумчиво глядя, как
взволнованный патологоанатом готовит таинственный труп к транспортировке и консервации, – а я завтра же схожу в нашу ведомственную клинику, где у меня
работает приятель – врач, и пусть мне анонимно и конспиративно сделают
рентген моей головы…
       Ульянов вдруг едко ухмыльнулся.
       - А вы уверены в том, тоже капитан, что создатели этих биороботов заранее не позаботились о необходимой секретности, и что на снимке вы просто увидите виртуальную иллюзию ваших извилин?..
Шолохов ошеломлённо смотрел на хирурга для мертвецов.
       - Вы что, предлагаете мне сделать трепанацию черепа или вообще его
вскрытие? Как этому?..
       - А почему бы и нет?.. – так же едко сказал Ульянов. – Для полной гарантии. А потом мы вам всё это дело пришьём или приклеим на родное место!..

                Ему  не  хватило
                Ума
                не  вмешиваться
                в  глупости…