Пермский этап. Филумена Мартурано

     Утром перед дежурным по училищу нарисовались два гражданина богемной наружности. Один был в берете и при бабочке, другой, лохматый носил большие темные очки, его шея была повязана цветастым платком. Они представились.

     Тот, что при бабочке, оказался директором Пермского драматического театра, его спутник – секретарем партбюро. Они хотели встретиться с начальником училища.

    -- С какой целью? – спросил дежурный.

    -- Нам нужно побеседовать, -- ответил секретарь.

    -- На какую тему?

    -- Это конфиденс, молодой человек, -- замутил директор.

     Дежурный снял трубку:

     -- Товарищ генерал, докладывает дежурный по училищу майор Митрофанов. Прибыли два представителя драмтеатра, они просят принять их... Сказали, что конфиденс... Есть!.

    Дежурный обратился к рассыльному:

   -- Проводите товарищей в кабинет генерала.

     Минут через десять визитеры вышли от генерала и покинули училище.

     «Что это за попугаи были?» -- интересовался народ.

   Дежурный отвечал.

    -- А, чего они приходили?

    -- Наверное, насчет распределения билетов среди курсантов. Театр-то плохо посещается.

     Но дело оказалось более серьезным. Сразу же после убытия театральных деятелей генерал вызвал начальника строевой чвсти.  Выйдя из генерльского кабинета, тот отыскал капитана Барсукова, и они вместе, прихватив с собой еще одного офицера,  куда-то уехали.


     Накануне вечером капитан Сомов готовился к заступлению в гарнизонный наряд. Он натянул бриджи, влез в сапоги, нацепил портупею с кобурой. Затем зашел в оружейку и получил пистолет с патронами. После чего, полностью готовый к несению службы, он отправился пешком, н-е-е-е-т, не в комендатуру. А, отправился он в драматический театр.

     Отправился Сомов в театр не драму смотреть, а по личному делу. В драмтеатре лицедействовала его жена. На ролях второго плана. Несмотря на свой невысокий статус, она гордилась званием акрисы, она бесконечно обожала мир театра и большую часть времени проводила в его стенах.

    Квартира и дети пребывали в заброшенном состоянии. Её вечерами не бывало дома. А тут еще доброжелатели шепнули Сомову, что его жена крутит роман с режиссером. Вот капитан и решил разобраться в этом вопросе на месте. Он шел и бормотал: «Сейчас разберемся в этой филумене! Сейчас я устрою вам мартурану!». Его злой настрой возрастал по мере приближения к театру.


     Труппа театра готовила к постановке пьесу итальянца Филиппо с красивым названием «Филумена Мартурано». Название красивое, а сюжет ходульный. Там Филумена дает  направо и налево, рожает детей, а потом её мужик,  дон Доменико разбирается, кто его сын, кто не его сын.

     Сцена была занята ремонтом, поэтому репетиция шла в просторном фойе. Прогоняли первый акт. Жена Сомова играла жеманную Диану, молодую кокетку, имевшую виды на дона Доменико.

    В разгар репетиции двери фойе растворилсь. В зал вошел Сомов и увидел, что его жена сидит на коленях какого-то мужика и тот её, не понарошку, не по-театрльному, а с удоволиствием, взасос, лобзает в алые уста.

     Реакция капитана была мгновенной. Он вырвал пистолет из кобуры, передернул затвор и проанонсировал:

    «Первый выстрел --  предупредительный, второй – на поражение!».

     Проанонсировал и бабахнул в потолок. Второго выстрела не потребовалось: артистов вмиг вымело из фойе. На руке с пистолетом повисла бледная Диана.

    Сомов прорычал: «Даю пять минут. Переодеться, забрать свои вещи и вон отсюда!   Жду на выходе!».

     Уже через две минуты жена капитана вскочила на  улицу. Сомов взаял её за руку и потащил прочь от храма искусств, выговоривая на ходу:

«Дети обосранные, кухня загажена, жрать нечего, а эта долбаная актриса любовные шашни разводит. Впредь в театр ни шагу! Убью!»

     На Комсомольском они расстались. Жена капитана поплелась домой, а Сомов – на службу.


       Начальник строевого отдела, который прибыл в комендатуру , прежде всего разоружил Сомова, затем отстранил его от службы, заменив прихваченным с собой офицером.

       Барсуков прямо в комендатуре приступил к выполнению своих обязанностей. Он год тому незад был назначен военным дознавателем. За это время никаних ЧП в училище не случалось, и вот на тебе – стрельба.

     Работа дознавателя не сложная. Он должен собрать данные об обстоятельствах события для принятия начальником решения о возбуждении или не возбуждении уголовного дела.

     Хотя генерал и не собирался возбуждать уголовного дела, но на всякий случай формальности нужно было соблюсти. На такое его решение повлиял утренний визит театральных деятелей.

    Директор театра после сообщения генералу об инциденте в театре, предложил   ему следущее: «Товарищ генерал, ни в наших, я думаю, и не в ваших интересах предавать этот случай огласке. Поэтому накажите как-нибудь по-своему вашего Ромео, ограничте его доступ к оружиию, и все, и забудим об этом неприятном событии».


    Капитан Сомов в подробностях рассказал дознавателю о безалаберностях в своей семейной жизни, о том, что он никого убивать не собирался, что поскольку никакие уговоры и требования о прекращении актерской деятельности на жену не действовали, он решил свои требования подкрепить серьезным жестом.

      Затем Барсуков отправился в театр. Установив, что никто не пострадал, он занялся опросом очевидцев происшествия. О! он здесь такого наслушался о режессере и о его любовницах, что засимпатизировал Сомову.

     Провожая Барсукова, директор указал на след от пули на потолке и спросил дознавателя:

     -- У нас идет ремонт. Можно мы замажем эту дырку? Она вам больше не нужна?

     -- Нет, на нужна. А дырку я, на вашем месте, оствил бы незамазанной. В назидание разным шалунам.


     По результатам дознания генерал принял решение не возбуждать уголовного дела. Сомов был арестован на пять суток с содержанием на гарнизонной гауптвахте.

     Пистолетный выстрел оказался хорошим аргутентом. Жена Сомова быстро перевоплотилась из распущенной Дианы в заботлливую мать и примерную хозяйку.