43. Охотничьи летописи

                Еле плетусь. Устал как пес.
                А псы давно уже устали.
                Какой же черт меня занес
                В такую глушь, в такие дали?
                Сечет безжалостно метель.
                Не в первый раз кляну охоту.
                Последний раз! Валюсь в постель...
                А там? Там снова жду субботу.


15.01.11
            Три недели на охоту не выходил. Какая охота, когда пока доходил до школы, какая-нибудь часть лица подмерзала. (-45). Вот такая зима наступила с 28 декабря теперь уже прошлого года.
            Сегодня утром было -28. Дождался до половины одиннадцатого (-25) и направился в сторону хозяйства Кноблоха. Там Шельма погоняла беляка и скололась, когда тот ушел через грачевскую трассу.
            Долго и безрезультатно брел к МТМ. Следы там есть, но я не смог разобраться в их закономерности. За прошедшие морозные ночи зайцы там изрядно поднатоптали. (Два голубя в бывшей силосной траншее – не в счет).
            Пошел летником домой, а следов заячьих на дороге многовато слишком  будет для одного русака. Через двести метров – сметка с дороги. Шельма подняла зайца и вернулась через полчаса откуда-то из огородов.
           Направился вдоль лога и увидал входящие в него заячьи следы и с той стороны, и с этой. Через полкилометра, наконец, подошел к лежке в логу, поднял русака, ударил по нему дважды и оба раза обзадил. Тем не менее, перебил ему заднюю лапу, да и по шее попал (это я потом определил, когда снимал с «косого» дома шкуру). Раненый русак, настигаемый Шельмой, вбежал в куст, где и был собакой придавлен.
            До дома еле доплелся.

16.01.11
             Утром было, как и вчера, морозно. Вышел в 10 часов в расчете добраться до могилок и вернуться стародеревенскими огородами. Но едва вышел за село, как обнаружил обилие заячьих следов. Даже не просто следов, а набитых «косыми» за три ночи троп.
             Шельма ушла по следу зайца в дальние кусты, а я остался на дороге, резонно рассудив, что при таком глубоком снежном покрове заяц, взбуженный собакой, пойдет своим старым следом.
            Так и получилось. Гонный русак накатил на меня, а когда я встал, «косой» развернулся, и я дважды ударил по угонному. Раненый заяц полез в кусты, где окончательно завяз в глубоком  снегу. Ударил по торчащей из снега голове – готов.
            Пошел к дому и увидел, как из «домашних» кустов улепетывает на гору русак. Поставил собаку на след, но Шельма сегодня работала не так азартно, как вчера. Оно и понятно: глубокий снег, мороз, устала вчера, подморозилась и не успела восстановиться. Выжловка дважды скалывалась, но, в конце концов, некрупный русачок выметнулся перед носом собаки  почти у самой окраины села. Я пригнулся, и «косой» набежал на меня. «Двойка» положила его на месте.
            Вся охота заняла полтора часа.

5.02.11
             Недолго поразмыслив, решил далеко не ходить, а проверить «домашние» кусты, где ранее встречал заячьи следы на моей лыжне, которую я оставил 16 января. А еще погода неустойчива, и в любой момент может заметелить.
             Вроде бы и порошка, но по насту; и день серенький, но снежок просыпает. Так, что довольно долго и безрезультатно ходил по заячьим набродам (а у них уже и гон то ли начался, то ли вот-вот должен начаться), пока Шельма не выставила из кустов, что у огородов, двух русаков, которых я с горы и приметил.
            Дождавшись выжловку, пошел по следу того русака, что прошел прямо у ограды крайнего дома мимо двух ревущих и хрипящих на цепях двух лайкоподобных псов. Шельма у свалки пошла с голосом, а я, сообразив, что заяц сейчас развернется, забежал по прогалине на другую сторону острова. Русак вымахнул из кустов и попёр мимо меня к дороге. Ударил «двойкой», когда он мелькал в прогалинах между снежных надувов – мимо! Поправился «единицей», добавив упреждение почти на метр, и поехал по насту чисто битый русак.
            После мы пытались добрать второго русака, но в обоих случаях я просто не успевал выйти на «точку рандеву». А потом началась метель, и мы с собакой вернулись домой.