Случайно

Пожалуй, не люблю ничего больше и меньше одновременно, чем аэропорт Вацлава Гавела.
Нет, там нет 1968 года или коммунистов или диких очередей в дьюти фри или чего-то иного, выходящего из ряда вон.
Утреннее-ночное время, проведенное там за отменной кавой под зелеными абажурами ламп в одном из ресторанчиков с панорамными окнами - великолепно в каком-то совершенстве - когда хвосты самолетов медленно разрезают этот необычный свет - ночной-утренний. Легкую туманность. Лета ли или осени, или снег, странными хлопьями летящий будто в сказку. Это нечто промежуточное, застывшее и личное. Хоть с ливнями, хоть с грозами, с официанткой Мари и Морисом за барной стойкой. Да, я выучила их имена. В этом сумбурном для меня году это был четвертый перелет, наконец, прямой, а не пересадочный.

Все так же рассматриваю свет за окном, грустно размышляю о том, почему мне никогда не стать архитектором, даже в мечтах. Передо мной выстраиваются готические здания средневековья, или безумный хайтек Захи или странная сдержанность времени "карандашей" архитектора послевоенной Европы. О, да, это нечто поэтичное и литературное строить здания, строить жизни... Быть может и мне повезет, когда-нибудь.
Все тот же туман. Все тот же терпкий кофе.
- Они боги... - заказываю вторую чашку, улыбаясь Морису, стоящему за стойкой и беру обжигающе горячий из рук Мари. Эти ребята, со всей их официанской суетностью, вычерностью улыбок и усталостью от лиц, кажутся мне Богами зеленых абажуров, приносящими терпкий вкус в мои краткие или длинные литературные повествования.

Вновь утыкаюсь в планшет. Вновь укладываю жизнь в сточки. "Нет, заявляет мне очень упорный ангел творчества - сегодня писать, а не рассматривать жизнь!" и я не могу не согласиться.
Куда-то течет время. Посадки нет. Двое за пивом, за разными столиками - один японец, второй чех. Не особо приятные или интересные мужчины для разглядывания, заключаю я, вновь скрываясь в своих мирах. Выкуриваю с блаженством сигарету, передперелетную, кажется скоро. Справа женщина в чем-то клетчатом и седой дед. "Еще та парочка" - он курит Мальборо, а она блеклая, слишком, далеко в углу. Не достойны внимания, нет, ничего личного - диктат вдохновения...

Строчки из той истории - героиня, какая-то резкая, брюнетка, высокая, излишне. Бьет по щекам героя. Ничего не видя, чувствуя, с безумной, обжигающей силой вулкан внутри - не кричит, не отчитывает того, гладко выбритого, ждет взрыва, ждет слова, ждет... И хлещет по щекам героя, резко, надменно, с каким-то вызовом или гордостью, еще возможной:
- В прошлом! Ты в прошлом!
Он, кажется, ловит ее руку, улыбается. Волнами океанскими, лазурными бризами и тихо, почти шепчет:
- В настоящем или прошлом, секунда она уже в прошлом. Сознайся!
- Да, я люблю... - вулкан взрывается, ее, обессиленный злостью и страстной ненавистью, стержень плавиться...

Кажется, я добавила еще пару строчек, кажется, патетики в окончании или логики из завязки.

Выход к посадке. "Несколько часов сна..." то ли раздумываю мечтательно, то ли с жадностью ожидаю завтра... "Сна".

Невыносимая пражская толпа. Слишком много русско-английско-чешских разговоров. Пивных запахов, каких-то семей и каких-то коробок.

Равнодушно рассматриваю пол. Рукав. Стюардесса, лучше сказать официантка - чехи слишком много едят, шумно. Больше, чем обычные европейцы, но более сдержанно, чем азиаты... Люблю чехов, ограничено, как в прочем и всех людей, выборочностью или данностью... Как-то вспышками.

Место у иллюминатора, улыбаюсь любимому и ненавистному Вацлаву Гавелу и вновь в планшет - картинки, ничего рабочего - только здания, какие-то образы мировой фотографии, надейденные в сетевых просторах, кадры из фильмов, личные фотографии, штуки четыре, греческие вазы, графические картины... Много в смешении чувств и стилей - я бываю скучающе собираю коллекцию чьих-то цветных мгновений или застывших историй на черно-белых. Да, их больше... Блуждаю улыбкой от картинки и до картинке.

Слева женщина в той клетчатой. Незаинтересованно взглянула боковым зрением. Вытянула ноги, написала несколько строчек. Окончание истории. Затерла и вновь... Мы на крыле.
Завтрак или обед или ужин или... Я потеряла давно время. Я все в той кофейне и будто зло отвечаю на чистом английском:
- Только не кофе! - а в уме заключаю "Не предам на сегодня этот терпкий привкус кавы Мари и Мориса".

Чувствую взгляд справа. Долгий. В мои картинке. Будто-бы возмущенно - "Мое, не трожьте!", изменяю привычному безразличию. Но голову не поворачиваю.
- Вы не любите кофе? - голос справа - женский, то ли с иронией, то ли еще с чем.

"Нужен ли мне диалог?" секунду раздумываю, спрашиваю у себя и героев, из той истории, из того кафе... "Скорее нет, с женщиной в клетчатом".

- Часто летаю, на каждых авиалиниях, оно не лучше...
- Чем в том кафе, я Вас видела - шелестит улыбка и голос соседки подозрительно кажется мне знакомым.

Равнодушно поворачиваю голову. Вспышка. "Черт возьми!" Молчу, рассматриваю.
Она меня.

- А кто Вы? Пишите... Творческая деятельность? - вновь улыбка.
Я в молчаливом ступоре рассматриваю локоны ее волос, глаза открытые.
Женщины в клетчатом.
- Пишу в перерывах от основной деятельности - как-то странно, глухо или вообще бесформенно отвечаю, отходя от шока.
И задать бы мне тысячи две вопросов. Задала бы, если... Моих любимых актрис по пальцам одной руки, остальные достойные, хорошие, талантливые. Ловлю собственное лицо, привожу мускулы в норму, в маску привычности. Нет, это не то, чтобы фанатизм. Неожиданность. Вспышка.
- Я смотрела почти все Ваши фильмы... - "тривиально, тривиально", но слово уже вылетело.
- И все хорошие? - как-то просто, с улыбкой - то ли иронии, то ли
- Не все! - выпаливаю откровенно.
- Слава Богу! - или что-то похожее, скорее вздох облегчения.
Потом разговор уходит от персонального творчества к мировому. Обсуждаем Стрип, Хичкока, Феллини. Саспенсы, сцены, сценарии, новые Канны...

Много. Азартно и как-то душевно. Удивляюсь своей странности, удивляюсь себе, удивляюсь удивлению - просто, как не звездность, а будничность в каждом слове, интеллектуализм и близкий мне собеседник. "Слава Богу!" или что-то подобное заключаю. Длинное кружево беседы...
И вот тот мой вопрос:
- А что Вы больше всего любите?
- А Вы?
- Литературу, Людей... Вот эти картинки - от авторской фотографии, кстати, до Вас...
Женщина сдержанно улыбается. Я уверенна, что она себя видела на одном из вырванных кадров в моей коллекции. А я все жду ответа и получаю:
- Кино и жизнь!
И я соглашаюсь, киваю ей в такт, продолжая про себя личный список, где после литературно-людских страстей идет именно кино и собственная жизнь.

Дальше багаж, дальше встречают. Оттесняет меня суета тех, узнавших.
Поодаль. Потом пропустила кусок, углубившись в мысли, в телефонные слова.
- Вышлите что-нибудь Ваше на емейл! - знакомый голос.
- Я - Вам? - удивленно
- А почему бы нет? Записывает адрес на мой планшет с еще не оконченной историей. Касаюсь экрана - "сохранить". Благодарит за перелет, диалог, я - ее. Вновь люди. Вопросы уже не возможны.

Воспользуюсь ли когда-нибудь этим емейлом? Но стопроцентно на долго запомню высказывание любимой актрисы про любовь - "Кино и жизнь!" - очень точное...