ГОРЫ

    Вся семья стояла перед подъемником. Григорий посмотрел на жену Анну, старшую дочь Лизу, сына Артема и прижавшегося к нему шестилетнего Максима. На его лице «заиграла» счастливая улыбка. Его давняя мечта сбылась. Они на горнолыжном курорте в Австрии. Все. С Максимкой, которого впервые поставили на горные лыжи, когда ему исполнилось четыре года.
    Решено было всем вместе подняться на подъемнике на самый верх. Там полюбоваться горным пейзажем, после чего  старшие с матерью начнут спуск. Григорий с младшим вернется на более пологую  трассу.
    Начался подъем. В начале, они буквально парили в воздухе над заснеженными деревьями, любуясь высоченными горами, окружавшими небольшую долину среди них. Приблизившись к горе, стали подниматься  вдоль ее «стены».  Необычайно белый снег заполнил все выемки между темными камнями, «пузырящимися» из-под снега.
    На первой же остановке служащие  канатной дороги предупредили Григория, что с младшим сыном не стоит подниматься выше. Да и следующие подъемники  не рассчитаны на таких юных  горнолыжников. Георгий остался с Максимом, попросив жену сфотографировать все, что они увидят на самом верху.
      - Не расстраивайся так, - обратилась к мужу Анна. – Завтра поменяемся ролями. Я буду кататься с Максимкой, а ты со старшими.
      - Обязательно! Я очень хочу спуститься с самой верхней точки доступной горнолыжникам!
***
    Когда Анна со старшими детьми вышла на самой верхней площадке из подъемника, дочь Лиза со свойственной ей эмоциональностью  воскликнула:  - ой! Мамочки! Какая красота!
    Действительно, вид был изумительным.  Описать его словами можно, но, как описать запах  морозного воздуха? Как описать величие гор покрытых снегом, сквозь который просматривается их скалистая  поверхность. Можно  ли поверить в то, что снег кажется неприятно темным, под нависшими над ним черными тучами? И тот же снег поражает праздничным видом и необыкновенной белизной, освещенный лучами  солнца, проделавшими брешь в тучах?
    Интересно и то, что горы, попавшие под лучи  солнца, не теряют своего величия, и в тоже время в душе, глядя на них, поднимается несравнимый ни с чем  восторг, манящий горнолыжников и всех романтиков в эти места.
    Георгий с сыном стоял  на краю трассы, предназначенной для катания детей и начинающих взрослых.  Она была довольно пологой и для Максима не представляла интереса. Так думал он, считая уровень катания сына на горных лыжах, значительно выше, чем у  тех, кто спускался по столь пологому месту.
    Он решил начать спуск немного в стороне, на самом краю обкатанной трассы, предположив, что там чуть круче и для сына спуск будет интересным.
Добравшись до намеченной точки спуска, Григорий немного засомневался в правильности своего  выбора. Осмотрев трассу, он понял, что в одном месте придется резко повернуть вправо, иначе можно врезаться в одно из деревьев довольно густого леса, росшего за пределами пространства, отведенного для катания на лыжах.
    Пристегнув лыжи у Максима к его ботинкам,  решил проверить у себя перед спуском крепление и потом предупредить сына о повороте. Выпрямившись, он увидел, как Максим уже набирая скорость, проскочил поворот и несся прямо на деревья. Спускаться точно за ним было рискованно. Велика была вероятность того, что он в последний момент может подтолкнуть Максима прямо на дерево. Необходимо было двигаться по дуге, чтобы сбить его с боку. В голове крутилась одна единственная мысль: - Я должен успеть! Я должен успеть!
    Он успел. Григорий всем телом навалился на сына, прижав его к земле. Они лежали перед стволом огромной сосны. Максим повернулся к отцу. С его лица еще не исчезла маска ужаса.
      - Па, – произнес дрожащим голосом Максим. – Я …
      - Все хорошо, малыш. Все позади. Это моя вина, дорогой.
Отец смотрел на сына, впервые в жизни ощутив  глубину ответственности за жизнь своих детей. В то же время,  Григорий почувствовал, насколько они дороги ему.
    Максим потихоньку  «приходил  в себя». Григорий же никак не мог разжать руки, крепко прижимая к своей груди сына.
На трассу опустились сумерки.  Григорий почувствовал, как его руки перестали быть напряженными. Пришло успокоение, понимание того, что беда прошла стороной.
      - Пап, смотри, - восторженно произнес Максим, который давно успокоился, почувствовав силу отцовских рук, и рассматривал снег, заискрившийся всеми красками от света включенных прожекторов.  – Здесь так красиво, как в сказке!
    Григорий повернулся и увидел празднично  искрящуюся трассу. Действительно, это выглядело сказочно.
    Он помог подняться сыну, отряхнул его от снега, проверил крепление и произнес: - поехали сынок в сказку.
      - Пап, я долго буду помнить горы.  Мы еще приедем сюда?
      - Обязательно приедем, - ответил Григорий, и подумал, непроизвольно обняв сына: – я тоже не смогу забыть ЭТИ горы.