Посетил меня намедни...

08.05.2012
   Посетил меня намедни Жор Обжорович Голодайкин. Да такой он хитрый и изворотливый, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А уж затейник-то какой, этот Жор, что просто диво-дивное. Ну, сами подумайте, други мои.
   Просыпаюсь я, этак так, ранёхонько, что ещё только пташки малые первые свисты-посвисты заводят, солнышко ясное приветствовать готовятся, а он уже рядышком стоит и во все свои тридцать два, или даже больше, скалится-улыбается. Сладенько так улыбается, и рученьки свои белые-дебелые ко мне тянет.
   - Вставай, вставай радость моя. Кушать пора.
   - Какой кушать! Кофею крепкого испить, сухариком закусить, да на службу государственну спешить. – Ответствую ему.
   А он не спорит, под локоток поддерживает.   Рядышком семенит и услужливо дверцу холодильника приоткрывает, чтобы, значит, на сухарик сырок с маслицем положить не забыла.
   Ну, я как первую кружечку кофеёчку в себя опрокинула даже без сухарика, так он вроде задумался над проблемой какой и сел в сторонке почти невидимый. Пока я в душике омовения принимала, он тоже занят был. Меню разрабатывал.
И вот выхожу я, вся такая свежая, готовая к свершениям разным. А он уже тут как тут.  Сковородочку  на огонь подвигает, там уже яишенка шкварчит с сальцем и лучком.
   - Нет! – Говорю. – Мне такое никак нельзя, там сплошной холестерин, да и пока есть буду, на службу опоздаю.
Так у гостя моего все предусмотрено. Он листочек-то с календаря отрывает, а сам пальчиком мне на число кажет. Выходной, мол, день у тебя и никуда бежать не надо. Так что сиди и вкушай на здоровьице.
   А ведь и правда, выходной, да не один, а по указу Президента-батюшки сразу три.
Хороша яишенка-то получилась. Запила я её чайком душистым из самой Индии привезенным, ну думаю: «Ушел вроде как». Ан нет, рука с бутербродиком ко мне тянется. Проскользнул бутербродик совсем незаметно, даром, что из нескольких слоев был,  ну так и понятно, маслице да сыр со слезой  и дырочками, и все такое нежное ароматное.
   - Всё! Баста! – Говорю. – Больше до обеда ни-ни! – И сама из кухни бочком. Захожу в зал, а там на столе на праздничной скатерти коробочка лежит и уже раскрыта. А в щелку призывно виднеется шоколадно-ореховое лакомство.
   Рука предательница сама хвать и в рот, а тот тут же жевать начал, смаковать. Жор и тут не растерялся, чашечку фарфоровую с чайком душистым приготовил, чтобы, значит, запить я смогла это сладкое удовольствие.
Пока чай-то пила, Жор Обжорович побледнел и вроде как растаял даже. Думаете – ушел? Нет, не на такого напали. 
   Слышится мне шевеление на кухне. Вроде как кастрюли позвякивают, да ножи постукивают, да сковородочка благостно так шипит и чайник молодецким посвистом разливается. Хотела, я было малодушно сбежать, чтобы не видеть,  не слышать и не обонять этого обилия разнообразных вкусностей, да Жор Обжорович на часики кивает, намекает, что мол, гости скоро придут, подруженьки верные. И, что мол, негоже встречать их за пустым столом.
   - И то верно!
   Все было готово к приходу подруженек ровно в срок. Да они не одни  пришли, а с кавалерами. У Мани Аппетит Аппетитович Заедайкин, а у Гани - Едун  Едунович Едунов.
   Кавалеры, как увидели стол, накрытый скатеркой да гору кушаний разнообразных, сразу стали подруженек моих к нему подвигать, да креслица  для удобства сидения подставлять. А для лучшего аппетиту мой Жор Обжорович коньячку припас с пятью звездочками. Налил он нам в пузатые бокальчики янтарного нектару не помногу, а только чтобы аппетит взыграл.
   Сдвинули мы бокальчики, как это принято, а Ганя даже тост сказала: «За нас, очаровашек!» Мы с Маней согласно кивнули и принялись бороться с аппетитом.
   Сначала закидывали его легкими закусками.
   Салат из молодой фасоли с помидорами и яйцом пашот Маня с Аппетит Аппетитовичем принесли. Мы с Ганей с удовольствием по паре ложечек умяли, чем выразили Мане свое уважение к ее кулинарным способностям.
   Карпаччо из свеклы с зеленым салатом, а к нему ещё и сырные рулетики  Ганя со своим кавалером  приготовила. Тут уж Маня даже блокнотик достала, чтобы рецептик списать.
   Картофельные ньоки в соусе из лисичек с петрушкой - мой Жор Обжорович готовил. Ещё он поставил на стол суп-крем из зеленого горошка и брокколи. Суп  был налит в такие маленькие специальные пиалочки,  на что Ганя заметила, что бульонницы могли бы быть и побольше. Зато плов вегетарианский с овощами и грибами лежал на большом блюде и занимал почти половину стола.
   Немного погодя пришло время и для более серьезных кушаний.
Молодая картошечка с зелёным лучком и укропчиком, а к ней  курочка, запеченная с золотисто-коричневой корочкой, была принята моими подруженьками на ура. Отдали они должное и дуэту из спаржи со шпинатом и обжаренными фисташками. После этого мы  сделали небольшой перерывчик и приступили к чаепитию.
   Чай пили, как и положено из самовара, с вареньем, мёдом и сладкими коржиками на закуску. После пятой чашечки спутники моих подруженек как-то побледнели и истончились. Не то чтобы совсем уж исчезли, но явно пошли на убыль. Да и мой Жор Обжорович явно решил, что пора и честь знать, и так это незаметненько испарился.
Вскоре и подруженьки мои по домам засобирались.
   - Понимаешь, - Ганя мне говорит, - Приду домой, а там поесть то и нечего. А без ужина я никак не могу. Вредно мне для здоровья без ужина спать-то ложиться, так что прости, побежала я готовить. Заодно и новые рецептики испытаю.
   Маня во всём согласная с Ганей, говорит: «Я не только ужин буду готовить, но и на завтра кое-какие заготовочки сделаю. Вы уж не опаздывайте к обеду, жду вас обеих, и желательно, что бы тоже с «кавалерами» пришли.
   Расцеловали они меня и убежали ужин готовить.  Закрыла я за ними дверь и думаю съесть ещё чего или поголодать до завтрашнего обеда?