Обреченный на поиски смысла Глава четвертая

Глава четвертая. Трудный выбор.

 Я всю ночь не спал. Все никак не мог подобрать мысли для своего письма. Но все-таки оно было написано. Может немного смазано, может слегка запутанно, но главное, что написано. За окном было все еще темно. В этот раз я не стал смотреть на часы. Я и без этого знал, что сейчас где-то девять часов. Если честно, то спать вовсе не обязательно. Гораздо полезнее окажется любое другое дело. Лично я придерживался своих слов только в эту ночь. А может я стал по-другому мыслить в новом городе? Вдруг моя новая жизнь начала свое существование именно с нового восприятия мира? Я хотел бы дать себе ответы на эти вопросы, но сейчас мне это было непосильно. В голове крутился вчерашний день. Я вспоминал все. Но меня мучал вопрос: что же случилось с Чаком? И первая мысль была связана с тем  пакетом, точнее свертком. Может его содержимое сыграло злую шутку с ним? Увы, но я и этого не мог знать. Я сидел на кухне и пил остывший кофе. Я люблю кофе, в особенности по утрам. На столике в комнате Чака я нашел свежий выпуск газеты. И, конечно же, мне было интересно узнать новости города, в котором я теперь нахожусь. В глаза сразу же бросился заголовок “Наркотики доступнее молочных продуктов?” Не то, чтобы я смутился, но удивления не было ни конца, ни края. Неужели я попал в город, где царит наркобизнес? Чтобы узнать это, я решил все-таки прочесть статью. Я только увлекся чтением, дочитав до половины статьи, как услышал звуки телефона. Сначала подумал, что звонят мне, но сразу же вспомнил свою мелодию и откинул этот вариант. Но тогда чей же это мог быть телефон? Скорее всего, Чака, все-таки его квартира. Но на тот момент этот вопрос не был для меня очевидным. Звонящий телефон я нашел сразу. Но трубку взять сразу не смог, ибо волнение и страх делали свое дело. И все-таки я набрался смелости и нажал кнопку вызова. В телефонной трубке я услышал голос Чака: “Чувак, я надеюсь, ты протрезвел, потому что нужна твоя помощь. Не спрашивай, что со мной, нет времени. Но скажу так: если ты мне не поможешь, то мы больше никогда не посидим за кружечкой медовухи, ну, короче, ты меня понял. Записывай адрес…” Больше от Чака я ничего не услышал. На этом разговор прервался. Я попытался еще несколько раз набрать этот номер, но связи уже с ним не было. Я не знал, что делать. Я не знал, как мне поступить в этой ситуации. Но надо было что-то делать. Нельзя было медлить. Чак нуждался в моей помощи, и я просто не мог не помочь ему, ведь он меня приютил, дал надежду на новую жизнь. Но пока новая жизнь напоминала лишь сцены из какого-то кино. Теперь же читать газету не было времени. Отложив ее в сторону, я направился одеваться. В этот раз мне предстояло добираться на другой конец города. Все мои деньги, которые я взял с собой из дома, закончились еще вчера. Поэтому я направился к сейфу, чтобы одолжить немного денег. Помимо денег в сейфе я нашел какие-то бумаги, а также тот сверток, который Чак вчера обронил. И раз выдался такой случай, то я заглянул в него. И как бы это банально не было, но я там увидел серо-белый порошок – это был героин. Теперь для меня картина стала немного проясняться. В голову пришла одна мысль: “А может Чак попал в неприятность именно из-за этой гадости?” Тем не менее, я взял этот сверток с собой. Каждый новый день в этом городе был для меня чем-то похожим на один глубокий сон. Как бы мне хотелось, чтобы это было так. Но все же, как ни крути – это была реальность. И вот я уже вышел из дома. На улице слегка приморозило, но на это внимания особого я не обращал. Все мои мысли были прикованы к одному адресу. На улице я поймал первую же такси и отправился туда, куда просил Чак. Я помню из его записки, что он находится в другом городе, и это для меня стало довольно странным обстоятельством. Но терять было нечего. За окном мелькали здания, идущие непонятно куда люди, машины. Такое продолжалось где-то минут десять. И вот я приехал. Странное было место, если честно. Так же и на меня смотрели странным взглядом. Откинув все мысли в сторону, я постучался в дверь дома, на который указывал адрес. Мне никто не открыл. Тогда я постучал еще раз, но не успел сделать и двух ударов, как заметил, что у моих ног лежала бумага. На ней была надпись: “Зайди с заднего двора” Мне ничего не оставалось, как послушаться этой надписи и зайти с заднего двора. Мне было страшно. Но я уже стоял на заднем дворе и искал возможные способы зайти внутрь. И сразу же в глаза бросился полуоткрытое окно. Как ни в чем не бывало, я залез внутрь. Меня сразу же встретил Чак. Вся его веселость пропала. Он был чем-то озадачен, как мне показалось. И первой же его фразой было: “На улице никого нет? Ты один?” С каждой секундой ситуация становилась все запутанней и запутанней, но в одном я уже не сомневался – Чак попал в неприятности. На любой мой вопрос он старался отвечать так, как будто все в порядке, все идет по плану. Но тут в дверь постучали. Чак неуверенно сказал: “Тихо! Они пришли. Спрячься под кроватью и не высовывайся, вспомни вчерашнего себя и попробуй повторить валяния на полу. Все, чувак, я в тебя верю. Под кровать, под кровать!” Что творилось со мной в эти минуты трудно передать, я боялся теперь с новой силой. Но я уже был под кроватью. Там было пыльно, валялись окурки от сигарет, а также пару носков – обитель типичного холостяка, другими словами. В комнату вошел Чак и двое еще каких-то людей. Я старался дышать только тогда, когда сильно в этом нуждался, чтобы не выдать себя. Один из этих людей сказал: “Чак, ты вздумал шутить с нами? Твои шуточки, откровенно говоря, всех достали. Говорил же тебе отец, чтобы не связывался с плохими компаниями. Ха-ха, согласись, смешно же? Твой отец говорит, чтобы ты не связывался с плохими компаниями! Твой отец! Ха-ха-ха. Но раз ты не послушался своего отца, то виноват в этом только лишь ты. Мы убьем тебя. Убьем, если ты не вернешь то, что принадлежит только нам” Я понимал, что в моих руках была жизнь Чака. Но вмешиваться не стал. Чак же в этот момент бродил по комнате, но потом резко остановился и сказал: “Ре-бя-та, вы знаете, что такое сделка? Может вам напомнить? Я вчера честным способом приобрел ваш товар. При-об-рел. Следовательно, теперь он принадлежит мне, правильно?”  Вдруг прозвучал крип: “Деньги твои – фальшивка! Если прямо сейчас не отдашь товар, то я тебя прямо тут и убью, шутник!” Мне стало страшно за Чака. Я уже хотел вылезть из-под кровати и отдать им, чертов, товар. Чак в недоумении бормотал: “Как?! Как деньги фальшивые?! Быть такого не может… Меня обманули. Что же теперь делать?” И в этот момент я решил показаться, я хотел помочь Чаку. Как только я вылез наполовину, прозвучало из  уст одного парня: “Ха, Чак, это твой любовник?” Я ухмыльнулся, чтобы он посчитал свою шутку хорошей, тем самым войти в доверие. Скажу честно, в доверие я никогда не входил, поэтому я был не уверен в своем действии, но все прошло более-менее нормально. Я вручил им этот сверток. Чак сразу же изменился в лице. То ли он был рад, что его не убили, то ли рад тому, что избавился от этого “чуда”, и, скорее всего, правильным был первый вариант. Забрав свое, эти люди почти моментально удалились, лишь слегка пригрозив Чаку. Чак же был рад, как никогда: “Чувак, ты мне жизнь спас! Чувак, я поражаюсь, как у тебя в голову-то вошло взять этот сверток? Как?! Я просто поражен твоими догадками. С меня выпивка!” Примерно на такой ноте мы отправились в квартиру Чака. По пути я спросил Чака, для себя ли он покупал героин. Но Чак мне раз и навсегда сказал, что таким не занимается, что максимум может себе позволить в пятницу вечером пару дорожек кокаина. Эта новость была не такой жестокой, если бы он сказал, что употребляет героин, но все наркотики приносят вред, а это не могло не волновать. На улице снова пошел снег. И он сразу же ассоциировался у меня с кокаином. Всю дорогу я думал над этим, с Чаком в машине мы почти не общались, потому что он разговаривал по телефону на счет выпивки. И вот мы приехали. Я вспомнил, что так и не отправил письмо Соне. Эта мысль меня добивала. Я посмотрел на часы, на них было 18:16. Я еще успевал на почту. Только зайдя в квартиру, я кинулся на кухню за письмом. Чаку сказал, чтобы меня не терял. Он не сильно обиделся, потому что позвал свою подругу к себе. Наверное, это было к лучшему. Добираться до почты я решил на троллейбусе. Хоть я плохо знал их маршруты, я не растерялся и сел в один. Троллейбус был полупустой. Я решил спросить у девушки, не проезжает ли этот троллейбус около почты. Видимо, мне повезло и я сел на тот, который надо было. Девушка ответила, что да, проезжает. В последнее время я стал более часто общаться с незнакомыми мне людьми. И в этот раз не исключение. Я познакомился с этой девушкой, ее звали Ксения. Ксения была довольно раскрепощенной в общении, но постоянно “скрывалась” в своем телефоне, когда я на нее смотрел. Наша беседа могла бы затянуться, но тут она сказала: “Тебе пора выходить. Если что, то я часто езжу в это время на том троллейбусе. Была рада знакомству” После этих слов она снова уткнулась в телефон, а я направился в сторону почты. Казалось, еще немного и мое письмо отправится получателю – Соне. В любом случае, скоро. Я быстро вышел с почты, очереди почти не было, поэтому все прошло довольно быстро. К сожалению, на троллейбус я не успел. Знаю, этот троллейбус был не единственным, но я решил все же добираться до квартиры Чака на такси. На улице было темно, но фонарные столбы внушали, что не все потеряно, что свет еще живет в этом городе. Лишь они и внушали об этом. Лишь такси в этом городе приезжали, как положено. И уже через пять минут я был у входа к дому. В лифте у меня снова был небольшой приступ своей болезни, но на удивление, он быстро прошел. Уже на подходе к двери квартиры слышалась громкая музыка. Видимо, они веселились, как надо. Я попытался открыть дверь, но она была заперта. Звонить в дверь было не вариант. Они бы все равно не услышали. Но тут я вспомнил, что у меня есть запасной ключ от квартиры Чака. Недолго думая, я открыл дверь. Сразу же возникло странное ощущение. В этот раз оно меня не подвело. Стены квартиры были в крови. Мне стало не по себе, страшно. Но я направился в комнату Чака. Он сидел и плакал, вытирая кровавыми руками глаза. Где же был тот старый Чак, который постоянно шутил? Что с ним стало? Чак не реагировал ни на что. Я решил убавить музыку и поговорить с ним. Честно сказать, я был в самом настоящем шоке. Я не знал, что делать. Я не знал, что тут, черт возьми, произошло. Я подсел к Чаку и со страхов в голосе спросил: “Приятель, какого черта тут твориться? Ты убил кого-то? Чак?” Он молчал. Молчал где-то минут пять, но потом еле произнес: “Она в ванной. Она меня не любила” Я встал в ступор. Такого поворота событий я не ожидал. Но все-таки я направился в ванную. Не знаю, зачем я туда пошел. Наверное, убедиться , поможет ли тут скорая помощь. Но как только открыв двери ванной, я понял, что никакая помощь тут не поможет. Я чувствовал себя странно. Мне хотелось выбежать из этого дома, но Чака я бросить не мог. Труп девушки лежал в ванне. Я не стал смотреть, что с ней. Море крови говорило все за себя. Я никогда бы не подумал, что Чак, которого я знаю, способен на убийство. Я уже в какой раз убеждаю себя, что этот город испорчен. Он повяз в порочности. И я не позволю себя втянуть в эти сети. Я уже стал выходить из ванной, как раздался громкий звук. Запинаясь, я побежал в комнату Чака. Он себя убил. Убил выстрелом в голову. Лишь слегка играла музыка, на кровати лежал он, а на полу была лужа крови, разбавленная кокаином. Этот город не подарит мне новой жизни. Он сначала многое дает, но потом забирает с процентами. Нет. Я должен бежать. Бежать из этого города. Я запомню Чака всегда веселым. Я запомню его. Как бы не было прискорбно, но я снова один, все еще не нашедший себя.