Betula szaferi 17

Глава семнадцатая
Сухой Дзю

Они допили кофе в привокзальном кафе. Все хотели задать много вопросов, но знали, что господин Бульдог больше ничего не скажет. Ято заказал себе еще кофе, а Сухой Дзю и Кики переглянулись. Кики смешно подняла бровки, и округлила глаза, показывая крайнюю степень непонимания.

 
- Почему ты нарядилась в цыганку? – Дзю заговорщицки вытянул шею к своей спутнице.
- Это не я, - Кики тоже понизила голос, - Это они меня нарядили. Сказали: кейс вернут, можешь снять. А мне нравится! – Кики смешно сморщила носик.


      Вернулся Господин Ято с чашкой эспрессо, кого-то слушая ухом в своем блютусе. Дослушав невидимого собеседника, здоровяк поставил на столик недопитый кофе.
- Быстро уходим. Я на машине. - Тихо скомандовал Ято, мгновенно став внимательным и собранным.


      Через минуту белая Хонда Аккорд взревела мотором сорвалась с места.
- Что случилось? – Взволнованно спросил Сухой Дзю.
- Пани Катажина. – Коротко ответил господин Ято, и снова превратился в робота.

 
Они попетляли по городу, и выскочили где-то в центре. Шумное шествие гей-парада встретило их барабанами и дуделками. Господин Ято остановился прямо за спиной полицейских, охраняющих шествие. Размалеванные здоровые мужики, переодетые женщинами, повернули головы к нашим героям, господин Ято приветливо помахал им рукой, и те весело закивали, замахали в ответ, и заулыбались. Вдруг от веселящейся толпы отделился длинный тощий гомик, кокетливо взмахнул пальцами полисмену, послал воздушный поцелуй своим собратьям, и направился прямо в Хонде господина Ято. Ярко напомаженное нечто развязано завалилось в салон, и Сухой Дзю с удивлением узнал в неожиданном попутчике пани Катажину.

 
- Пся крев! – Ругнулась по-польски Мегера. – Ваш молодой человек оставил у меня самое главное!
- Whats happened?  – Недоуменно протянул Ято по-английски.
- Матка боска! Мистер «Умные очки», - пани Катажина гневно зыркнула на Сухого Дзю, – оставил у меня свою древнюю бумагу, а отвез только французскую монографию!
Все уставились на Дзюдзиро, но наш славист этого не заметил.


- Едем за Вашей «древней бумагой»! – Неожиданно приказал Дзюдзиро. Господин Ято, повиновался.
- И еще: у Вас дома осталась копия французской монографии. – Глядя вперед стеклянными глазами, произнес Дзю.
- Я забрала из дому все Ваши вещи, пан Дзю, – победоносно улыбаясь, заявила Мегера, – я там полистала эту французскую монографию, и вот поэтому-то, я здесь. Кстати, упаси Вас Бог открывать Вашу древнюю бумагу, слова там едва видны, и солнечный свет их убьет.


 Ято, не говоря ни слова, на перекрестке развернулся, и поехал в противоположную сторону.
- Излагайте! – Сухой Дзю сидел отрешенным.
Мегера извлекла целую стопку листков с текстом, нацепила на нос очки, и начала.
- Э-э-э… так, так. Заголовок, автор, содержание… э… вот… Достаточно полное содержание этого текста известно давно. Существует несколько польских переводов с латыни. Латинский текст также широко известен, и давно обнаружен в оригинале. В наиболее ранних исследованиях есть ссылка на то, что и латинский текст является переводом, предположительно, с арабского языка. Ряд видных ученых не отрицают возможности того, что и арабский текст также может быть переводом. В настоящее время известно четыре подлинных перевода на латынь, содержание которых весьма сходно. Сравнительному анализу различий в переводах, посвящено несколько научных трудов. В частности… Э-э-э… - Мегера замялась.



- Они не знают, что у нас есть копия французской монографии, поэтому, сначала будут искать нас. - Выдавил из себя переменившийся в лице Дзю. - Ищите,  чем отличается арабский перевод от латыни.


Несколько мгновений все молчали. Напряженная тишина в салоне разбавлялась только шелестом шин.
- Ээээ… так-так-так. – Мегера быстро листала разложенные на коленях листы. – А! Вот! Вот оно! Эээ… Принято считать, что в манускрипте идет речь о Кракове, но анализ арабского текста говорит о том, что это Гданьск!


- Не надо. – Сухой Дзю весь подобрался. Кики чуть прижалась к нему плечом. Господин Ято только коротко кивнул.
- Сколько до Гданьска?
- Четыреста – четыреста двадцать километров. – Выдал всёзнающий Господин Шкаф.
- Пан Японец! Французскую монографию можете взять с собой. Хотя, Вы не знаете французского… Э-э-э… Вот рисунок, составленный по описаниям очевидцев. – Мегера повернула иллюстрацию к Сухому Дзю. Юноша вздрогнул и немного побледнел.
Белая Хонда господина Ято глотала километры, как горячие вареники со сметаной. Мегера, видно, вообще не умела молчать долго. Она выудила пачку Мальборо, но строгий взгляд господина Бульдога заставил ее положить сигареты на место, и она обратила свою критику на собственную родину.


- Вот, Польша. Равнина. Ни одного серьезного природного препятствия. Поэтому германы, - Тут Мегера почему-то бросила яростный взгляд в сторону роботоподобного Ято. – Поэтому германы в последний раз протопали по ней за двадцать восемь дней! Пся крев!


Сидевший в напряженном ожидании Сухой Дзю вдруг сдавленно произнес, оглянувшись на Пани Катажину:
- Сумимасэн! Ято-сан! Тётто цуго Га Варун дэсу ка.
Хонда остановилась у разрешенной парковки, Господин Ято и Сухой Дзю вышли из машины. Юноша долго говорил по-японски, мрачнея на глазах. Господин Бульдог слушал его, не меняясь в лице, потом Господин Ято кивнул, но на лице его не дрогнула ни одна жилка.


Господин Бульдог сел за руль, не мешкая, развернулся, и выехал на трассу. Кики уткнулась носом в стекло, рассматривая окрестности, а Мегера – в свою сумку, откуда выудила серебряную фляжку с коньяком, и принялась его смаковать. Ято не спускал глаз с дороги. За окнами авто пролетала Польша. Пейзаж за окном не был похож на пейзаж другой Европы. Ни на Германию, с ее небольшими высокотехнологичными, безупречными, но однообразными домами, этакими архитектурными гелендвагенами. Ни на Францию, с ее величественными серыми шато на прованских склонах. Ни на Голландию, с ее веселенькими разноцветными домиками средь бесчисленных тюльпановых плантаций. Ни на зеленую Венгрию, с ее сказочными замками времен Венской империи.


Здесь пейзаж напоминал простую славянскую деревню. Чистую и ухоженную, по сравнению с русской, но, всё же, деревню, в которой крупные светловолосые люди продолжают выращивать на песчаном грунте безвкусную картошку, похожую на мыло. Как сто, или двести лет назад. «Просто большая деревня» - подумала Мегера, а вслух произнесла:


- Дроги пан Ято! Затржимаш нас. Ждие счьёте пасуе.  – Мегера прочистила горло, и добавила. – Дамы хотят припудрить носик. И я покурю, в кОнцу .
Пани Катажина стянула с себя парик, накинула ветровку, и мгновенно перестала походить на престарелую лесбиянку. Они вышли вместе с Кики, и пробыли совсем недолго, ровно столько времени, чтобы хватило еще и на сигарету. Они не произнесли ни слова, только когда дамы вновь погрузились в Хонду, и ее колеса выбросили мелкие камешки, Кики подала голос.


- Пани Кэт, можно я буду Вас так называть? Мне плохо удаются польские имена.
- Конечно. – Охотно отозвалась Катажина. Было видно, что сигарета ее успокоила и развеселила.


- А Вы бывали в Гданьске?
- Я? Бывала ли я в Гданьске? Я, дочь моя, родилась в Гданьске! В тот год, когда умер великий восточный тиран. Я не скрываю своего возраста, я действительно родилась в тыща девятьсот пятьдесят третьем. – Она ненадолго замолчала, собираясь с мыслями.


– Гданьск. Раньше он назывался Данциг. После первой мировой его отобрали у немцев, сделали типа вольным городом, но управлять поставили Польшу. Польша, естественно, ухватилась за него. Еще бы! Такой большой порт… Но перед самой войной Германия стала требовать его себе. И весь польский проход в Восточную Пруссию. Рыдз-Смыглы, тогдашний наш президент, делал воинственные заявления, и немцам категорически отказывал. Тем более, что ему уже удалось откусить кусочек Словакии. Но, наступило первое сентября, и гансы немецкие, вместе с гансами словацкими, показали своё истинное лицо.


Пани Катажина задумчиво достала фляжку, и сделала крошечный глоток.
- Рядом с Гданьском польские военные перед самой войной сделали транзитный военный склад. Его охраняли двести человек. Немцы подогнали в бухту три военных корабля, а с суши склады штурмовали три тыщи человек.


- Они погибли, как самураи. – Внезапно подал восторженный голос господин Ято.
- Черта с два!  - Вскипела в ответ старая ведьма. – Черта с два! Вы слышите меня! Немцы целую неделю выковыривали поляков из складов, им не хотелось портить имущество. Проклятым бережливым гансам… Немцы бережно штурмовали склады целых семь дней. Гансы успели убить человек пятнадцать. А потом поляки сдались! Пся крев! Они просто сдались! У них была даже пушка, и они даже успели из нее пострелять. У них оставалось оружие, у них оставались патроны, у них оставалась еда и вода. Но поляки сдались, позорно и трусливо! Немцы даже не стали их убивать.
Пани Катажина надолго замолчала.


- Простите. – Хрипло нарушил тишину господин Ято.
Кики осторожно положила свою ладошку на длинную узкую лапу старой злючки. Мегера едва заметно вздрогнула, а потом повернула своё лицо к девушке. В глазах старухи стояла зеленоватая влага, и вдруг стало понятно, что в ее груди бьется живое сердце.


В полном молчании они доехали до городка к северу от Варшавы под названием Новы-Двур-Мазовецки.
- Мы не едем в Гданьск. – Спокойно произнес господин Ято, и перестроился в правый ряд.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2015/02/08/1779


Рецензии
Удивительно всё-таки вы пишете, Михаил! Не только с информационно-фактологической стороны: удивляюсь вашему "багажу", запрятанному в, казалось бы, обычной черепной коробке! Пример? Пожалуйста! Словно это я мчусь по равнинной Польше...но тут же: "...Пейзаж за окном не был похож на пейзаж другой Европы. Ни на Германию, с ее небольшими высокотехнологичными, безупречными, но однообразными домами, этакими архитектурными гелендвагенами. Ни на Францию, с ее величественными серыми шато на прованских склонах. Ни на Голландию, с ее веселенькими разноцветными домиками средь бесчисленных тюльпановых плантаций. Ни на зеленую Венгрию, с ее сказочными замками времен Венской империи"... Ведь вместе с вами всё это ВИДИШЬ!!

Понравилась иронией необычная метафора:
"Белая Хонда господина Ято глотала километры, как горячие вареники со сметаной"))

А образ Мегеры Катаржины?!!!Каждая малюсенькая деталь играет драгоценной гранью. Вроде бы проходной образ - но самоцвет!!! "В глазах старухи стояла зеленоватая влага, и вдруг стало понятно, что в ее груди бьется живое сердце".
И в то же время интрига-то продолжает развиваться! Вы - маг! Может, в самом да-а-альнем уголке вашей души где-то прячется БАГУЧИ? С улыбкой и восхищением,

Элла Лякишева   07.07.2019 06:29     Заявить о нарушении
Еще раз благодарю!
Творческих озарений!

Михаил Садыков   07.07.2019 09:24   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.