Я поняла 2

                Я поняла 2

     Хотя католическое Рождество (Ваноцы) мы и отмечали ради Франтика, он единственный ребенок, оставшийся у нас в семье, и все, как обычно, брамборовый салат и громада куриных и говяжих ризеков, мне досталась в подарок новая клавиатура к монитору, беленькая, буковки черненькие, да еще русские, и все, как надо, все, как должно быть. Франтику достался целый новый монитор, да еще какой-то навороченный, в одном флаконе с телевизором, я подарила Франтику, Владику и Филиппу по кашемировому свитеру, Давиду носки, а Наташе чулки. Мне понравилось, что Филипп свой свитер сразу надел и уже не снимал, мне понравилось, что Давид с Франтиком занялись подключением монитора, мне понравилось, что Наташа положила мне с собой миску салата. Не понравился мне только целый блок компьютерных игр, которые они накупили. Но что я?  Я вернулась домой в половину одиннадцатого и завалилась спать. Завтра на работу. И так восемнадцать лет. Для кого-то праздники - это отдых, а для кого-то праздники - ударный труд.
     За два ударных дня я заработала пять тысяч, а купила себе только проездной на три месяца, тысяча четыреста восемьдесят крон, а три с половиной раздала авторам. За субботу с воскресеньем я заработала всего две тысячи, да и что можно заработать в наших улочках за субботу с воскресеньем, когда таги ломятся от картин, но это не помешало мне пойти на Вацлавак, на торги, к дяде Славе на глинтвейн (сважак, чехи научились рядом со словом сважак писать по-русски "глинтвейн") через "Вестерн Юнион" и отправить маме 50 долларов, тысяча двести шестьдесят крон. Я была очень счастлива, хвастаясь от этом дяде Славе, когда увидела напротив станка Али. Он пришел якобы к своей подружке Монике на станек (их станки со Славой рядом) и уставился на меня в упор. Я вышла к нему. Он был разбит, расклеен и из носа у него неудержимо текло.
     - У тебя есть дома мед? - спросила я.
     - Есть, - буркнул Али, отворачиваясь и кашляя.
     - А то поехали ко мне, я напою тебя чаем с медом, горчичник поставлю, укутаю, - не знаю, что на меня нашло.
     - Не сегодня, мне надо два дня отлежаться,  - сказал Али и пошел прочь.
     Я за ним не побежала.

     Утром позвонила маме сразу как проснулась. 29 декабря, понедельник, мама дорогая. Завтра вечером мне надо Наталье отдать 8.200 за квартиру, а у меня нет ни копейки. Только семьсот крон на станек:
     - Мамочка, у меня мало кредита в телефоне, поэтому ты поищи ручку, бумагу, очки, а я через пять минут перезвоню.
     Звоню:
     - Нашла?
     - Нашла.
     - Записывай код.
     - Записала.
     - Повтори.
     - Ой, я очки не нашла. Игорь! Игорь!!! Возьми Ирочке трубку, повтори код.
     - Кира! Кира!!! Здравствуй, сестрица. Я тебя так люблю, Кира, так люблю.
     - Я тебя тоже люблю, но у меня сейчас кредит кончится, и я не узнаю, правильно ли мама записала код. Повтори код.
     - Ой, ну для этого мне надо очки найти.
     - Господи!!! - заорала я.
     Мама выхватила у Игоря листок и продиктовала мне код без ошибки, с перепугу прозрев.
     - Слава Богу, - сказала я, - иди получай деньги, а я на работу приеду, что-нибудь продам, кредит набью и часа через два тебе перезвоню.

     - Представляешь, Сашка, мне 30 -го вечером за квартиру платить 8.200, а у меня ни кроны, - пожаловалась я Серебряному за утренним кофе, после того, как мы взяли места согласно очередности.
     - А сегодня какое?
     - 29-е.
      Серебряный заржал, а потом с серьезным видом постучал по рюмке коньяка, которая мирно соседствовала с моей чашкой кофе на столе:
     - Пока ты не прекратишь себе давать рюмку коньяка к кофе по утрам, Ира, ты никогда не будешь иметь нужной суммы в нужное время.
     - Вот и Али говорил мне то же самое. Всю плешь проел.
     - Но это ясно, как пень. Это алкоголизм.
     - Это ясно только вам двоим. Иудею и мусульманину. А мне вот, как русскому человеку, непонятно - почему вы меня все время оскорбляете?!
     Что плохого в рюмке коньяка к утреннему кофе?! Если я потом, помолясь?
     - Ты же говорила, что берберы - не мусульмане.
     - Это не я говорила, это говорил Али.

     - Мамочка, ну как вы?
     - Не поверишь, только что подняли по рюмке с Игорем, за твое здоровье, доча.
     - Вы там не забудьте, что сегодня только 29-е! 31-го я позвоню. 

      Вечером, 30-го, я имела 8.200 за квартиру (ну, это конечно целой тржбой) и еще у меня, кроме денег на станек, оставалось 600 крон - я зашла в русский магазин и купила 2 кг. пельменей за 250 крон,  батончик докторской колбасы за 100, хлеб бородинский за 50, банку сгущенки и коробку птичьего молока. Потом завернула к дяде Славе. Грех не завернуть. У него образовался блат  у соседей напротив, и он получает стаканчик глинтвейна (сважака) не за пятьдесят крон, как все остальные, а за двадцать пять.