Экскурсия к китам

Эта экскурсия занимает у вас только два часа, отбирает сущий пустяк - десятку долларов, а дает совершенно неповторимые ощущения. Экзотические животные предстают перед вами многотонными живыми тушами, громко и внушительно прыскающими метелками фонтанов воды. Как древние глубинные скалы, тела их облеплены ракушечником и поросли водорослями. Иногда они показывают выгнутый веер своего вальяжного хвоста. Если вам посчастливилось увидеть ранним утром это зрелище на серебряной реке солнечных бликов, можно наверняка сказать, что вы кое-что видели в этой жизни.

Веселый капитан в высокой рубке зорким взглядом выслеживает великих скитальцев, мягко отрабатывает утробно урчащим двигателем назад, когда судно, вскарабкавшись на вершину океанской волны, готово на полном ходу полететь в пропасть между «горных отрогов». На судне визг, так как и в этом случае все ваши внутренности трутся друг о дружку, то где-то в самом низу, то с неимоверной щекоткой стремительно подлетают вверх, подступая к горлу. Кругом красиво, необычно, дико!

На палубе, облепив борта, держаться за что ни попало туристы со всего света: аргентинцы, немцы, русские, американцы с восточного побережья. Рядом со мной пара из Аргентины. Они недавно приехали в эти места. Он курсант военно-морского училища, она учится английскому языку в местной районной школе. Ему интересно поговорить с русским. У него, как и у меня, цифровой фотоаппарат «Никон». Но у меня еще и старенький отечественный, довольно известный за границей, «Зенит».

Аргентинец рассказывает, что, если здесь киты проплывают дважды в год: в январе с севера на юг, причем первыми плывут беременные самки, а в июле и августе возвращаются с потомством на север, то в Аргентинском заливе некоторые породы китов можно наблюдать круглый год. Он интересуется родом моей деятельности и когда узнает, что я из породы «китовых», то есть пишущий бродяга, рассказывает, что у него на родине принято считать, что настоящий мужчина за свою жизнь должен обязательно посадить, как минимум, дерево, написать книгу и вырастить сына». У меня в памяти на этот счет словно киты всплывают занырнувшие в далеком детстве греческие, итальянские и русские изречения: «посади дерево, вырасти и воспитай сына настоящим человеком», «сломай дом, построй корабль», «только настоящие мудрецы умеют любоваться огнем, журчащей водой и красивыми женщинами»...

На океанском просторе, я заметил, все становятся мудрее или, по крайней мере, выглядят так. Взгляды моих попутчиков устремлены в даль, лица серьезные. Иные вот начинают философствовать.

Когда мы уходили обратно в порт, вокруг стада китов, сбившись в кучку, бултыхались в разные стороны, как поплавки озерных удочек, с разноцветными толпами на палубах небольшие прогулочные суда. И когда туристы на них вдруг неожиданно увидели горы горбов китов, раздался дружный вопль удивления и восторга. У них представление начиналось, а мы возвращались с сожалением в свою привычную стихию среди домов, транспорта и коммуникационных сетей.

Первыми нас встречали чайки и пеликаны, затем морские коровы и нерпы. Это поистине чудеснейшее зрелище дикой живой природы на фоне красивого южного современного города! Это мельтешение животных и птиц, их требовательные крики настолько оживляли и украшали всю картину, что сосед американец не удержался и сказал вслух: «Можно представить себе, какое это было чудесное место до того, как сюда пришли люди!» Однако я возразил. По-моему здесь в Монтерее, бывшей столице Калифорнии, живут миролюбивые люди и животным просто приятно собираться именно тут. Это совсем не опасно. Кто-то из них легко находит здесь пропитание, удобные, теплые и безопасные лежбища другие, кто-то не лишен самолюбия – красуется на людях. Много среди животных и любопытных путешественников. Ведь хотя и разбросаны по всему побережью, я видел это вдоль самой живописной в США автодороги №1, груды больших камней, только у Монтерея они чаще оседланы тюленями-циркачами. За эти места в первом ряду они даже устраивают представления в самом «зрительном зале» - кричат, толкаются и дерутся. Так что мы нуждаемся друг в друге взаимно. Для жителя севера, впрочем, возможно, и не только для него, все это настоящая экзотика.

Брякающие оснасткой элегантные белые суда у причалов в бухте, крикливые чайки, стремительные пеликаны. Последние такие неловкие на земле, в воздухе просто преображаются. Они лавируют среди стай птиц и мачт судов не хуже чаек. И берет удивление, как они с такими длинными клювами, похожие на доисторических птеродактилей, так хорошо летают! Спрашиваю шутя у своей попутчицы из Германии, что она предпочла бы. Длинный нос и с ним способность летать или маленький нос и знакомую уже способность ходить? Она смеется: «Готова выбрать то или другое, но никогда наоборот!»

На причале нас встречала густая толпа новых туристов. Возможно, все они, подумалось мне опять с сарказмом, хотят компенсировать свои «недостатки». Ведь хотя и были среди них представители с большими носами, видимо, недостаточно большими. Иначе они могли бы отправиться в подобный круиз и без билетов, а вот за пропитание, как все нормальные животные, платили бы только терпением из банка собственного опыта!