Запой

Вначале не сулит любовь печали,
Зато чем дальше, тем тоска надрывней.
Пора дождей, приятная вначале,
Мучительна, когда начнутся ливни.
"Ратнавали, или Жемчужное ожерелье", Харша.

На первой стадии служения Дионису жизнь представляется легким пухом, все радует глаз. Дела забыты, а если и вспоминаемы, то решаются двумя словами и мановением волшебной палочки. Тебя переполняет сила бога – впору петь дифирамбы.
На второй стадии забытье охватывает не только дела, но и все происходящее. Ты не здесь, поэтому памяти твоей проще фиксировать сны, чем реальность. Тебя ничего не тревожит. Твой сон могуч и целителен.
В следующий период дары Диониса, как дары данайцев, открывают свои мрачные секреты. Сон уходит. Ты снова здесь, но дары по-прежнему тянут тебя в иные миры. Больше не заснуть. Ночь манит, день пугает. Без виноградной лозы ты рискуешь быть низвергнутым в пучины, а потому вкушаешь и вкушаешь, все больше и больше, пока лоза не выводит тебя на очередной уровень.
Вот здесь уже чудеса превращаются в опасности. Как будто ты шел за красавицей в ожидании утех, но она вдруг обернулась и обнажила клыки. Сна нет, нет радости, и даже лоза не приносит избавления от пугающих демонов ночи и разящих ангелов дня. Вслед за Дионисом приходит его вечный спутник, шутник, бог Пан. Он бросает тебя на волнах паники, ты по привычке просишь спасения у лозы, но лоза уже не бережет тебя, зато наделяет Пана еще большей силой. Пора возвращаться, но уже слишком высоко – без помощи не опуститься вновь к основанию этого храма. «Слезай!» - кричат тебе снизу твои родные и близкие. Но лоза держит крепко, чтобы Пан мог забавиться дальше и дальше.
Вот здесь распутье.
Бывает, внизу найдется искусный мастер бросить аркан и сдернуть тебя с высот. Летишь вниз, бьешься, калечишься, можешь даже умереть, падаешь в грязь и потом неделями зализываешь раны. Сначала овощем на кровати – Пан все еще шутит над тобой, бросает с высот камнями паники. Может и попасть, придавить так, что уже не встанешь.
Потом, если выжил, в бессилии ползаешь по дому, уязвимый и беспомощный. Любое острое слово может, как воздушный шарик, развязать тебя, и ты вновь умчишься к Дионисовым высотам. Если рядом с тобой не найдется охочего до таких истязательств (например, того мастера, что набросил на тебя аркан), то со временем доползаешь до спортзала, потом завязываешь галстук и вновь бросаешься в суетное копошение муравьиной кучи.
Возможно, лоза перестроит структуру твоего организма, и ты потихоньку, толстея и меняя облик, забыв о здоровом образе жизни, найдешь иной ритм, который со временем научишься отбивать копытцами нового сатира из свиты Диониса. Люди начнут воротить нос от твоего сатирьего аромата. Но у некоторых сатиров даже получается вести за собой обычных людей звуками волшебных флейт.
Наверное, есть еще и другой вариант: научиться с наименьшими потерями, почти безболезненно путешествовать от подножия к вершинам, от вершин к подножию. По камешку, по капельке – к ночи вверх горним ангелом, к утру – вниз чистым ручьем. Вот где истинное мастерство.
Но точно знаю: один раз побывав на высотах, будешь стремиться туда вновь и вновь. Если же тебя лишат возможности парить и обрежут крылья, то будешь с этих пор блуждать рабочим муравьем, грустным, обезличенным, как бы ты заученно не улыбался своим вивисекторам.
Отказаться, стать евнухом – просто, а вот сохранить себя – задача не из легких. Для этого нужны упорство, ежедневные тренировки, талант и вдохновение.