по небу полуночи странник летел. Главы 21-26

                21.

        Она сидела за столиком не одна. Сначала Мурат подумал, что невысокий щуплый мужичок в джинсах и светлой рубашке – случайный посетитель, но по его тону (он что-то резко ей выговаривал) и позе (склонился почти у её лица) понял, что здесь не всё так просто. Мелькнула мысль, что Степанида всегда предпочитала высоких накачанных ребят, что не может этот щупленький претендовать на её внимание, как тут она обернулась, и у Мурата перехватило дыхание.

        Он не ожидал, что она будет ТАК выглядеть.
 
        На ней была джинсовая юбка цвета кофе с молоком и ярко-оранжевая вязаная тонким узором кофта. Через её плечо была перекинута толстая русая коса. На её лице не было и следа косметики. Потрясал взгляд, точнее, сами  глаза. Они светились, их свет играл и переливался. И хотя свет этот был отнюдь не дружественным для Мурата, как человек искушенный, он мог любоваться его энергетикой. И делать выводы, что играть с этим огнем нельзя.

        Что еще было интересно в её внешнем виде: по идее, оранжевая кофта должна была резко выделять её из окружающих людей. Но этого не происходило, если взгляд её был спокоен. Она выглядела, «как все». Но вот увидела Мурата, взгляд вспыхнул со страшной силой, и оранжевая кофта запульсировала, забликовала, и некоторые люди стали на неё оглядываться.

        - Ни фига себе, как фонит-то от неё, - пробормотал Мурат.
 
        - Можно подумать, от тебя не фонит, - хмыкнул её спутник. Потом встал и представился.

        - Серёгин Фёдор Антонович, сотрудник частного охранного предприятия «Белый журавль» при …ском отделении Союза Ветеранов Афганистана. Охраняю Степаниду Ильиничну, мои услуги оплачены лицом, имени которого я вам сейчас пока не назову.

        - Мне нужно поговорить со Степанидой Ильиничной без свидетелей.

        - Не получится. Вы относитесь к категории людей, наиболее опасных для жизни и здоровья Степаниды Ильиничны.

        - Это в связи с чем? – удивился Мурат.

        - В связи с тем, что состояли в слишком тесных отношениях с Жорой Гюрджаном.

        - С Георгием Ивановичем я порвал еще в середине восьмидесятых!

        - Он сейчас активизировался. И может выйти на связь с вами. И вы никуда не денетесь, снова станете его человеком. Следовательно, можете оказать негативное влияние на жизнь и здоровье Степаниды Ильиничны. Поэтому все ваши контакты с ней – только в моем присутствии, причем с аудио- и видеозаписью.

        Мурат глянул на Степаниду, она сидела с каменным лицом.

        - Стеша, мне действительно надо с тобой поговорить без свидетелей.

        - Пошёл нах, - сказала Степанида и отвернулась.

        Её оранжевая кофта запульсировала, в этот момент с ближайшего к ним окна сорвалась тяжелая штора вместе с карнизом.

        - Видите, как вы её нервируете, - укоризненно произнес спутник Степаниды – Вам лучше уйти. Ваше присутствие уже приносит вред её психическому состоянию.

       - Я не понял, вы охранник или хранитель, - процедил Мурат сквозь зубы. – Л-ладно…

        Встал и ушел.


                22.

        Слова насчет Георгия Ивановича очень заинтересовали Мурата. Если тот активизировался, это должно было отразиться в пространстве. И он стал прослушивать пространство. Уже по второму кругу, более тщательно, более внимательно.

       Придя в номер, осмотрелся и пожалел, что не сделал этого сразу. Из связи с внешним миром на столе стоял телефон, в углу – небольшой телевизор с пультом, на стене висело радио. Звонить ему теперь было некуда. Решил начать с радио. Посмотрел на часы – без пяти девять вечера. Значит, сейчас будут передавать новости. Включил.
 
        Ему резко не понравилось то, что он услышал. А услышал он разнообразные рекламные объявления, примитивный текст и произносимый на неудобослушаемой скорости. Выключил. Слушать тексты такого уровня и на такой скорости было вредно для человеческого организма. Дождался, пока будет ровно девять. Снова включил. Пропикало. Зазвучала музыка. И низкий мужской голос угрожающе прорычал:
 
        - Радио России! Всему своё время!

        И снова музыка.

        Дальше пошла новостная лента. И снова Мурат слушал не столько текст, сколько манеру его построения и подачи. Дикторша несколько раз спотыкалась, путаясь в окончаниях слов, иностранных именах и географических названиях. Рассказывая о потерях на Юго-Востоке Украины, она не смогла просклонять числительное «восемнадцать», в результате чего опять запуталась и долго называла неправильные варианты.

        Мурат вспомнил, как Мастер из «Мастера и Маргариты» рассказывал Ивану Бездомному о косноязычных дикторшах радио.  В восьмидесятых такое было немыслимо, либо крайне редко. Чтобы уловить смысл новостной ленты, надо было напрягаться. Мурат немного поднапрягся, и до него дошло, что речь идет о войне. И факты, преподносимые косноязычной дикторшей, удивительно ложились на последнюю кинороль Мурата из времён Гражданской войны начала прошлого века.

        Он выключил радио и стал разбираться с пультом, чтобы включить телевизор. Разобрался достаточно быстро, включил. Прошелся по каналам, задумался.

        В новостных каналах повторялось то же, что он слышал по радио, только в большем объёме. Художественные фильмы, как он понял, представляли из себя сериалы, рассчитанные на рассеянное восприятие. То есть их можно было смотреть, а можно было отойти и вернуться. Или у экрана заниматься какими-то своими делами – разговаривать, готовить пищу, ужинать, просто жить. Они не требовали всего внимания зрителя. Более того, они были построены так, чтобы разбить цельность этого «всего внимания». Они прерывались рекламными блоками. А если не рекламными блоками, то сами внутри себя перескакивали с одной темы на другую так, что предыдущая тема полностью уходила из сферы восприятия. Создавалось впечатление, что чья-то рука направленно дробит способность к концентрации внимания человека…  А ведь, когда у человека притуплена сфера восприятия, с ним можно делать всё, что угодно… Хм, интересно, интересно… вот значит как.

        Мурат спустился в гостиничное кафе поужинать. И здесь тоже был огромный телевизор на кронштейне. И шел сериал, и посетители вынуждены были это смотреть и слушать, и давно уже к этому привыкли. И воспринимали этот фон, как нечто обыденное.

        Поужинав, Мурат опять отправился на прогулку.



                23.

       Теперь Мурат пристально вглядывался в каждого встречного человека, для чего купил тёмные очки.

        День был жаркий, люди ходили в открытой одежде. Поражало обилие разноцветных татуировок, особенно на молоденьких пацанах и девчонках. Драконы, иероглифы, цветочки… ну-ну…

        Дойдя до аллеи, присел на скамейку, настаиваясь послушать монологи, произносимые в телефонные трубки.

        - Викуля, привет! Ну чё, сдала? Ой, я тоже сдала, сейчас сбегаю верну флэшку, я уже всё скинула и сразу к тебе… Да ничего я не расстроенная, наоборот, прикольно так было сдавать преподу зачет, он же обещал автоматом поставить, если ему реферат сдать… ой да не расстроенная я… просто… шла на зачет, смотрю возле «Дома малютки» гуляют эти самые малютки с воспитательницей. Она идет и везет перед собой коляску с самыми маленькими малютками, а к этой коляске ручки приделанные, и за эти ручки еще шесть малюток ходячих держатся, три с одной стороны и три с другой. Я смотрю, а ручки-то железные! Я, как будущий психолог, хотела подойти к воспитательнице и сделать замечание, что не должен ребенок держаться за железную ручку, ну хоть обмотайте её мягкой тряпочкой, ну фланелькой какой-нибудь! Чтоб руку мамы заменить не железом, а мягким теплом! А потом, знаешь, вспомнила себя в этом возрасте и руку мамы! Чуть шаг в сторону – как дерганет меня за руку! Или замешкалась – и опять как дерганет! И у меня на всю жизнь отложилось, что мамина рука – это источник потенциальной опасности и повышенного напряжения! А у этих малюток останется в памяти, что они в детстве держались пусть за что-то холодное, но очень надёжное…  Вот посмотрела на это и немножко расстроилась. Так жалко себя стало…  Даже не радостно, что зачет сдала…

        «Держись, девочка! И будь настоящей мамой для своих будущих малюток», - пожалел её Мурат.

        Дождался следующего монолога.

        - Привет, Колян! … Да проспал, мля, до обеда, мля… Какое, нах, «кувыркались с Лилией Михайловной»,  ну, покувыркались, только не в том смысле! Короче, будит она меня в полпятого сегодня и визжит, что нас соседи топят. Типа, она сейчас будет вызывать аварийку, а меня посылает к соседям, чтоб перекрывали воду у себя. Ну я штаны натянул, побежал, разбудил, воду перекрыли, побежали к нам, а сосед-то, Игорь, помнишь его? – да, этот самый Игорь, прибежал со мной к нам на кухню и как заматерится! Ты чё, нах, меня разбудил, я же ПОД тобой живу, а не НАД тобой, как я мог тебя затопить! Ну до Лильки дошло, она тоже давай меня материть, а потом мы все втроем давай ржать, что я не к верхним, а к нижним соседям спросонья побежал! Короче, аварийка приезжает, а мы все нах, ржём, мля! Вот я и спал до обеда, утро-то прокувыркались с этими кранами…

        - «Да, браток, видно ты телевизора обсмотрелся, если у тебя так внимание сбито!» - посочувствовал мужчине Мурат.

        - Раиса Константиновна? Добрый вечер, Щеглова вас беспокоит, вы просили позвонить… Да-да-да, обе беженки были. Та, что из Луганска, в мою группу нянечкой устроилась, но проработала только день… да, вечером уволилась, сказала: «Еще бы я горшки не мыла за пятнадцать тысяч в месяц». А Донецкая с дипломом педагога-психолога, она, как узнала зарплату, сразу сказала, что это её не устроит,  она рассчитывала на большее. Развернулась и ушла. Так что вакансии остаются незанятыми… Ну вот видите, за такую зарплату даже беженки работать не хотят, а мы работаем…

        - «Луганск, Донецк, беженки… ЧТО тут у них происходит?». Надо еще повнимательнее смотреть новостные ленты.

        Мурат тоже хотел приобрести себе такой же телефон, но оказалось, что при его покупке надо предъявлять паспорт, а паспорт с ташкентской пропиской устаревшего образца второй раз уже не прокатит.

        Судя по дыханию мира в эфире, Георгий Иванович действительно активизировался. И довольно успешно.

                24.

        - Помнишь «бабу с зонтиком» у Фрейда? – спросил Мурат, едва Гриша отворил ему дверь.

        - А то! – посторонясь и дав ему войти, хмыкнул Гриша. – Весь мир сейчас подобен этой бабе с зонтиком. Прикинь, Азия, логики сейчас нет ни у кого. Вообще никакой! И ни у одного слоя населения. На все вопросы ответ один: «А потому что!». И как вариант, ответ вопросом на вопрос: «И чё?». Тотальный абсурд. Где-то в начале девяностых вошла в моду фраза «маразм крепчал». Так он уже до того окрепчал, что мама не горюй. Э-э, друг, ты чего?!!

        Может быть от стакана выпитого, может быть от чего другого, но сознание покинуло Мурата.


                25.
 
        Очнулся он в квартире Степаниды. На полу гостиной. Всего у неё было две комнаты, гостиная и спальня. Вот он и лежал в гостиной на коврике. Хотел приподняться, но закружилась голова и мышцы рук не подчинились ему. Он умирал и умирал навсегда, это было совершенно очевидно.

        Сама Степанида, видимо, была на кухне. Издалека слышались тихие голоса. Натренированное ухо профессионального киноартиста различило тембры Валериного и Гришиного голоса. А Валера как-то почувствовал, что в гостиной что-то шевелится.

        Они зашли все трое.

        - Пришел в себя, можно переносить на диван.

        Они подняли его. Пока поднимали, Мурату вдруг стало легче. По его телу разлилась теплота, та самая теплота, которой ему так не хватало столько времени, из-за которой он и появился здесь, в миру. Но теперь это не радовало его, ведь получается, что теплоту эту он получал от людей, которых когда-то втихушку оставил, хотя именно они дали ему пристанище на целых 16 лет.

       - Тихо-тихо, - прошептал ему Валера. Он чувствовал направление мыслей Мурата и успокаивал его.

        Мурат закрыл глаза и погружался в блаженную теплоту. Он понял, что его простили и приняли. А также он понял, что ему спасли жизнь.


                26.

        - Ты всё так же в дурдоме работаешь? – осторожно спросил Мурат у Степаниды.

         Она вздохнула, отвернулась, помолчала.

        - Уволилась я. В связи с выходом на пенсию.

        - Как?! - Изумление Мурата было неподдельным.- Тебе же еще нет 55 лет!
 
        - Во-первых, уже есть, а во-вторых, моя больница расположена в сельской местности, мне идет и сельский стаж, и психиатрический стаж. Мы уходим на пенсию раньше.

        - Как только тебя руководство отпустило. Ведь ты была всегда перфекционисткой. Ты так любила свою работу.

        - Да, это был «брак по любви». И, конечно, чтобы его расторгнуть, появились серьёзные причины.

        - Если не секрет, какие?

        - Их две. Личная и мирская. С какой начинать?

        - С мирской.

        - Прививки заставляют ставить под страхом увольнения. Их много, этих прививок. Раньше я договаривалась с медсестрами, ампулу сломанную предъявят кому нужно, а в санитарной книжке отметят, что всё тип-топ. Но наше руководство обязали, чтобы прививки нам ставили сотрудники санэпидстанции. И еще одна мирская причина – бумажек отчетности много стали требовать. Чтоб легче было наш труд цифровать в министерских отчетах.

        - А личное?

        - Видишь ли… - Степанида посмотрела ему в глаза и мягко улыбнулась. От этой улыбки по всему Мурату снова прошла тёплая живительная волна. И это сразу уловил Федор. Он уставился на Мурата жёстким немигающим взглядом, но Мурат был счастлив. – Видишь ли, мне не нужно тебе объяснять, я же в психиатрию пришла, чтоб разрешить некоторые свои личные вопросы. Я решила их. И осталась живая. И теперь ушла.

        - А чем же ты будешь заниматься?

        - Огородом она, плять, будет заниматься, - вмешался в их разговор Фёдор. – Дачница, плять.

        - А телохранителям слова не давали, - попыталась пресечь его Степанида, но Фёдор заговорил, видимо, о наболевшем:

        - Родине ты нужна не в качестве дачницы! России надо по-любому сейчас выстоять!

        - Я же не отказываю Родине в помощи!

        «Значит, он всё-таки задействует её в своих делах», - отметил Мурат. А вслух спросил:

        - А летать по ночам?

        - С такой жёсткой охраной – не получается, - снова мягко улыбнулась Степанида.

        - Не свисти-ка ты, гвоздика, то, что розочкой была! Где её только не отлавливали, вечно её заносит фуй знает, куда, - пожаловался Фёдор Мурату, впервые обратив на него не жёсткий, а почти просительный взгляд, видимо, вербуя союзника.- Ладно, Стеня, об этом без тебя поговорим. Как мужик с мужиком.

        И снова просительный взгляд. Ну ладно.

        Когда Федор ненадолго вышел покурить, Мурат с горечью признался Степаниде, что ждал от неё хоть вопроса типа «ну как ты ТАМ?». И что этого вопроса ему не задал НИКТО – ни одна из его трёх жен, ни один из его трех детей, ни Иришка, ни Саша.

        Степанида улыбнулась самой мягкой улыбкой из всех своих улыбок.

        - Так если бы у тебя ТАМ всё было тип-топ, ты бы СЮДА не пришел…

        - Ты даже не спросила, как ТАМ… ты никогда не задавала мне вопросов, но сейчас это особенно обидно. Старею…

        - Дурак ты. Это мне сейчас обидно, тебе за 60, но ты выглядишь на  45, а мне как есть за 50, я так и выгляжу.

        - Не скажи! – искренне восхитился Мурат. Но Степанида, не дав ему продолжить, просто выдала:

        - Я два раза ТАМ была, знаю, как ТАМ, поэтому и не спрашиваю.

        - Клиническая смерть?

        - Нет, Господь пока бережет меня от такого испытания. Случайно во сне занесло. Именно в те пространства, где обитают уже не живые, но еще не ушедшие.

        - И…, - начал было Мурат, но Степанида опять не дала ему выразить свой вопрос.

        - А я ТАМ время зря не тратила. ТЕБЯ искала…

        И тут Мурат задал ей контрольный вопрос. Очень медленно и очень осторожно, не глядя ей в глаза, спросил:

        - Стеша, а ты САМА нашла путь ТУДА?

        За что он ценил общение с ней – так это за то, что понимала его с полувздоха.

        - Нет.

        Вздохнула.

        Потом разревелась, как 40 лет назад.

        - Нет, Мурат. Меня вынесло. Федор был прав. Меня просто НОСИТ, где попало.

        - Значит, всё осталось по-прежнему…, - протянул Мурат.

        - Да, - горько усмехнулась Степанида.- Идут годы, десятилетия, а у меня всё остаётся по-прежнему. И по-прежнему Валера с Гришей помогают мне понять себя, восстановить свою цельность, осознать, КАК ЖЕ ЭТО ВСЁ У МЕНЯ ПОЛУЧАЕТСЯ.

        - Валера с Гришей? – удивился Мурат.

        - А чему ты удивляешься?

        - Тому, что ты не назвала имя Федора. Он что, тебе не помогает?

        Скрипнула дверь лоджии.

        Зашел Федор.

        - Я слышал, меня кто-то помянул. Есть вопросы?

       - Да нет, нету вопросов, - у Мурата действительно их не было. Боевой офицер. Работает в команде друзей. Энергетика мощная.  Патриотическая энергетика вообще мощная. Её хватит для того, чтобы вывести Степаниду на орбиту действия, которое она совершит, и под влиянием естественной силы тяжести она вернется на своё место. Что ж, красиво… красиво…

Окончание следует. http://proza.ru/2015/01/14/559